13 (2/2)

Сумирэ не была уверена, как, впрочем, и сам Саске, что именно он прервал: жалкие попытки Огами согреться или ее сочувствие к нему. Младший Учиха остался стоять в одном пуловере, белизна которого гармонично перекликалась с бледностью его кожи. Ветер трепал ткань, стелил ее по подтянутому торсу юноши, обнимал объем мышц. Мужчинам из этой семьи катастрофически шел любой предмет гардероба. Почти мистика. Завораживающая учиховская мистика.

— Спасибо, — поблагодарила Сумирэ Саске, глубже зарываясь в хвойное полотно. Неуклюжая забота парня вызывала улыбку. Младший брат снова откинулся на перила, скрестив руки.

— Чего смешного?

— То, как вам неприятна людская учтивость. У вас вид, будто вы порядком где-то испачкались.

Саске сдержанно усмехнулся, выдержав паузу.

— Теперь понятно, что он в тебе нашел. Его-то женщины обычно дебильно хихикают и жрут один лист салата весь вечер.

В груди что-то оторвалось и со свистом рухнуло в пятки. Сумирэ сглотнула комок в горле и, на всякий случай, осторожно поинтересовалась:

— Вы это о ком?

— Соображай, «принцесса», — юноша насмешливо выплюнул последнее слово, явно стараясь поддеть консультанта. «Принцесса» отозвалась болезненным всполохом промеж ребер.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, господин Учиха, — Огами надела самое отстраненное выражение лица, на какое сейчас была способна. — Если вы имеете в виду вашего брата, то те мерзости, которые он вытворяет и говорит, едва ли можно отнести к категории ухаживаний в традиционном их понимании.

— Вот-вот. Наверняка братец тащится от этих «категорий» и «пониманий», — парень очертил пальцем в воздухе указующие завитки и скривил гримасу, прищурившись. Лоб Сумире рассекла морщина. — Ты вообще в людях не разбираешься, да?

Огами молчала. Ей нечего было ответить, да и не хотелось. Замолк и Учиха. Выпрашивать дальше, что имел в виду холеный стервец, не позволяло самоуважение. Все эти пересуды отдавали чем-то мирским и банальным. Как в старшей школе, перешёптывания о том, кто с кем обнимался в спортзале, а кого в тот вечер знатно прокатили с прогулкой. И так из года год, одни и те же темы, проговариваемые десятками разных ртов.

Фантастическая информация о том, что эта похотливая бесцеремонная скотина за решеткой проявляет к ней искреннюю заинтересованность, вызывала недоумение. Отчищенное от эмоций лицо Саске не позволяло понять, говорит ли он правду или это какая-то отвратительная провокация, так кстати разыгрываемая.

Младший брат явился так вовремя, прилетел в участок именно после того, как консультант стащила гаджет. Ощущение своей ведомости и постоянного, почти вписанного в конву происходящего, обмана прилипло к коже, выводило на невроз. Семейство Учиха дергало ее за ниточки словно марионетку, помыкало ей, скаля свои кафельные зубы за кулисами. В перерывах их сменял капитан Хатаке, желающий всех и каждого подвести под единый, ведомый, наверное, ему одному, норматив.

— А, ладно, забей... Хочу кофе, — Саске, очевидно, было наплевать на сказанное им самим, да и нелетная погода пробирала до костей. Резанувший слух грубоватый голос юноши вывел из раздраженного забытья.

Он распахнул входную дверь отделения, пропуская вперед консультанта. В фойе их уже ждал капитан в компании дежурного. Огами заметила, что Какаши обратил внимание на пальто Саске, наброшенное на ее плечи, но смолчал.

— Вижу, наш консультант смогла составить вам компанию, — протянул раскрытую ладонь Хатаке. Саске в своей разнузданной манере ответил рукопожатием. — Почему вы приехали так рано?

— Я занят. Смог приехать только сейчас. Потом будет не до разъездов по участкам.

— Вы понимаете, что вас будут допрашивать? Это уже вторая жертва, которая связана с вашей персоной, — заметил Какаши, вторя вялости интонаций Учиха.

— Саске подозреваемый? — опешила Сумирэ, глядя на юношу, который никак не реагировал на известия. Обвинение в убийстве свой возлюбленной его почему-то не задевало.

— У меня алиби на оба случая, поэтому скорее разделаемся с этим, и я вернусь к работе. Кстати, — он снял свою одежду с консультанта и принялся шарить в подкладе. Хвоя и ощущение уюта испарились. Саске выудил оттуда небольшое кожаное портмоне, раскрыл его, быстро отсчитал положенное количество купюр и протянул Хатаке, — тут пятьдесят тысяч. Мой брат завтра же должен покинуть вашу забегаловку.

— Носить с собой такие суммы наличными слишком беспечно, — подал голос Акимичи, стоявший поодаль.

— Еще беспечнее жрать столько пончиков, — лениво огрызнулся Учиха, даже не удостоив внимания говорящего. — Заработаешь инфаркт лет в тридцать, толстячок.

Чоджи было открыл рот, но получил предупредительный жест от Какаши. Молодой надменный хам, как и его родственник, не церемонились с чувствами других. Как Шисуи мог принадлежать к этой же семье? Или он просто не успел сполна продемонстрировать свою неприглядную сторону?

***</p>

— Ты просила зайти? — в дверях архива показалась колючая голова Шикамару.

— Да, мне нужна твоя помощь, — Сумирэ устало откинулась на спинку кресла и потерла пальцами затекшие веки. Шел четвертый час безрезультатных просмотров видео с камер наблюдений, прерываемые только анализом очередных дел и чашками кофе. В голове стояла трясина из расползшихся образов и эпизодов, которые мало поддавались четкому осмыслению.

Огами пока обосновалась в архиве, объяснив документоведу это экономией времени и сил. Чтобы перестать перекладывать папки с места на место, Огами благородно пожертвовала своим личным рабочим местом. Покончив с этим сизифовым трудом, можно было сосредоточиться на расследовании. Эта отговорка и самой девушке показалась крайне удачной.

Сумирэ наплевала на свой несгибаемый характер в угоду душевному равновесию, которое по щелчку пальцев уничтожалось в то же мгновение, стоило этому мужчине замаячить где-то в недрах отделения.

Шикамару пересек сумрачное помещение, лавируя промеж суровых стеллажей. Он небрежно поприветствовал Хинату, попеременно оглядывая испещрённое прогалами пространство. Металлические исполины напряженно замерли, потревоженные таким количеством копошащихся гостей.

— Знаешь, что это? Для чего это нужно? — Огами протянула устройство лейтенанту. Тот повертел его в руках и заинтересованно хмыкнул.

— Где взяла?

— Нашла, — брякнула консультант. Она и не думала притворяться. Очевидная ложь предвосхищала дальнейшие расспросы Нара. — А что?

— Занятная вещица, — парень изучал гаджет издалека, подставив холодные металлический под тусклый луч света. — Кто-то знатно проапгрейдил часики. Я вскрою? — он тут же достал маленький перочинный ножик из кармана.

— Ты таскаешь с собой нож? «Я всегда с собой беру…»

— Ну да. Это типа ваших пилочек для ногтей, — пожал плечами Шикамару.

— Ясно. Валяй, только не нажимай ничего. И они мне нужны еще целыми, — предупредила Огами лейтенанта, поглядывая на устройство.

— Боишься, что их хозяин узнает? — произнес Шикамару, поддевая острием ножа заднюю крышку гаджета. К сожалению, Нара был умнее, чем хотел казаться. Сумирэ промолчала, полагая, что ответ парень и так знает ответ.

В это время Шикамару уже во всю потрошил внутренности прибора.

— Как и я думал, — присвистнул он, почесывая висок ребром кожа, — модель новая, прошлогодняя, но ее начинили сторонними примочками. Изъяли динамик, но не тронули микрофон. Вместо этого встроили модуль беспроводной связи. Разворотили процессор. Функционал урезали сильно, но за счет этого, скорее всего, работать без подзарядки дней пять могут.

Нара защелкнул панель, не переставая разглядывать находку.

— Могу сделать вывод, что эта игрушка используется для слежки. Встроенной памяти хватит на пару часов записи разговора. Тот, кто делал — просто мастер. Так тонко все подогнал. Кучерявая работа, — он смерил подозрительным взглядом консультанта. Она заворожённо слушала, и по ее вспыхнувшему виду было заметно, что именно эти слова она и рассчитывала услышать. — Нашла,говоришь?

— Ага. Валялись в метро, — кивнула Сумирэ, забирая аппарат. Доказательства зияли согревающей ясностью. Воздух архива, некогда глухой и пыльный, многократно насытился кислородом, который хотелось вдыхать полной грудью, легко и сладко. Учиха попался.