10. Ланнистеры всегда платят свои долги (2/2)

— Я уже говорил, что твой запах для меня слишком… привлекательный, ха-х, и Алиса все только усугубила, — я замолчал, Слава внимательно слушал, — может и стоило сожрать тебя вместо того бухарика.

Карелин сначала прыснул, а потом заржал в голос.

— Блять, мужик, ты вообще себя слышишь? — гоготал он. — Я ровный тип, трушный, а вот ты — гребаная мультяшка. К тому же с пидорскими наклонностями, — выплюнул он.

Вот же малолетний говнюк.

— Как быстро ты переобуваешься, — я стиснул зубы. Гора волчьих трупов и Саня — этого я никогда не смогу забыть. Я винил Карелина — он существовал здесь и сейчас, и он сломал мою жизнь. Давно устоявшуюся. Перемены для вампира — что-то из разряда казуистики.

— Ха, в смысле? — веселился Слава, но я знал, как сбить с него спесь.

Я одним рывком склонился к нему, клацая острыми зубами в паре миллиметров от его уха. Карелин шарахнулся, очки сбились. Он быстро дышал, крохотное сердце барабанило.

— В смысле, язык у тебя без костей, — я подмигнул Славе, с трудом признавая, что осаждать его было в какой-то степени весело.

— У тебя-то костей в принципе нет? Как у пиявки, — ничему Славу жизнь не учила. — Кстати, мне жаль твою тачку, — гомерический, несуразный подъёб.

— Ты мне должен, — со всей строгостью произнес я. — Если б не твоя… страшная физиономия, оборотень вряд ли покалечил бы мою новую ласточку.

— А ты — прям олицетворение жидовских принципов, — Карелин широко улыбнулся. Я же считал минуты до того момента, как мы сможем выбраться из пробки, подальше от вонючих выхлопов и шумных гудков. — Алиса эта твоя, — он нервно закусил губу, — ничего нельзя сделать?

Я, едва скрывая улыбку, заглянул в лицо Славы — все гребаные диссы, дурацкие комментарии, попытки зацепить меня — брехня. Карелин просто жаждал моего внимания. И я был готов пойти на некоторые уступки.

— Если хочешь, — мы снова встали на светофоре, — я выпью твою кровь прямо сейчас, до последней капли, и все закончится, — я смотрел прямо перед собой, слушая Славкино сердцебиение — оно выдавало его с головой. — Тебя это возбуждает? — с издевкой поинтересовался я. Кадык у Карелина гулял, и, шумно сглатывая, Слава пробубнил:

— Опять гомосятиной прет, — он помахал ладонью возле носа и сморщился. — А как часто ты пьешь кровь? — мальчишка вздрогнул. Надеюсь, он хорошо представлял, как я кусаю его шею и с аппетитом глотаю багровую жидкость.

— Когда захочу, — солнце вновь ударило по тесному салону, разбрызгивая по приборной панели яркие блики.

— А когда ты хочешь? — не унимался Карелин.

— Сейчас, — я снова застал его врасплох.

— Гнойный — пидор! Гнойный — пидор! Гнойный — пидор! — скандировал Слава, пританцовывая на сидении.

— Заткнись, а, — я закатил глаза. И парень замолчал. Он отвернулся к окну, подпер подбородок и всем своим существом источал нечто бунтарское, воинственное, снаружи оставаясь все тем же малолеткой-переростком.

***</p>

Вскоре мы подъехали к Славиному дома (ура!). Чертов мальчишка усыпил все мои инстинкты, и я заметил трех волков только когда мы остановились напротив тяжелой металлической двери.

Армас и близнецы курили, оживленно беседуя. Но стоило Карелину выскочить из машины, как они разинули рты. Оборотни точно не ждали его в моей компании. Я передвинулся на пассажирское сидение, распахнул дверцу и свесил ноги — выходить на всеобщее обозрение без футболки и в крови — было бы крайне неосмотрительно.

— Что он здесь?.. — Армас прищурился. — Где ты был, Слава? Мы тут уже с полчаса стоим. Трубку ты не берешь, на домофон не отвечаешь. Что за еб твою мать? Остальные ищут тебя! — отчитывал он паренька низким басом.

— Да, какого хрена? — Моно сложил руки на груди. Мону поежился, на его лицо легла тень понимания.

— Какие же вы тупые, — усмехнулся я. Хотя ничего смешного не было в том, что произошло днем. Четыре пары глаз уставились на меня. — Можете свои аргументы в жопу засунуть, но свою часть сделки я выполнил.

Волки переглянулись. Карелин только плечами пожал, вставляя свои пять копеек:

— Это правда, я лично видел.

— Какого… — Армас с ужасом схватился за голову, — хуя?! Ты сунулся в вампирское логово? Один? И кто тебе слил адрес? — бушевал мужик. Мону ковырял асфальт носком кроссовка, ожидая, когда гнев главаря будет направлен на него.

— Что, Андрюшка по ушам надает? Не уследили за пиздюком? — смеялся я, наблюдая этот сюр.

Я огляделся по сторонам, спрыгнул на землю и захлопнул дверь. Мигнула сигналка, и я направился к Славе, по-хозяйски закинул руку на его широкие плечи и лучезарно улыбнулся:

— Мы теперь кореша, да, Славик? — все это давалось мне с большим трудом. При виде оборотней хотелось рвать и метать. Ублюдки.

— Вообще-то нет, — Слава передернул плечами, скидывая мою руку, и я снова заржал.

— Ты не пиздишь? — удивленно хлопал глазами Моно, а я не мог сообразить — неужто волчье радио отключили? Или эта хуйня работала как-то иначе?

— Нет, — я скривился. — Замай — ваш прошлый, настоящий и будущий папик, — торжественно провозгласил я. — А теперь, если вы не против, возвращаю вам подопечного и съебываю, ариведерчи, — я помахал им и метнулся в авто, демонстративно посигналил и покатил прочь.

***</p>

Дома творился сущий ад. Вся округа провоняла жженой плотью и паленой шерстью. В костре еще теплилось: тела, будто глазированные, поблескивали в вечерних лучах. Илья и Ваня, нахмурившись, наблюдали за пламенем. Риты поблизости не оказалось. Я ужаснулся масштабу бедствия — может, стоило отправить их одной большой посылкой прямиком к Андрею? Так-то он справлялся с конкурентами?

От Сашки же и мокрого места не осталось. Я вздохнул, отыскивая обуглившийся след — как Женя справится с этим? Мне потребовалось несколько долгих десятилетий, чтобы окончательно распрощаться с Яном и жить дальше. Я прошел к дому и когда оказался внутри, физически ощутил, что все поменялось.

Женя была в гостиной, она укладывала в дорожную сумку ноутбук и зарядные устройства.

— Ты уезжаешь? — тоску в голосе мне скрыть не удалось.

— Не могу здесь оставаться, — она покачала головой. Взгляд у Женьки был потерянный. — Съезжу в Лондон, навещу Мэри, — она печально улыбнулась. — Я тебя не виню, — она потерла глаза, застегнула молнию. — Правда.

Я не верил ей.

— Ты не виноват в том, что не узнал мальчишку, и это все как снежный ком… — Женя обвела комнату руками. — Я просто, — она была бледнее обычного, всхлипнула, будто хотела разрыдаться, — не могу, — собралась Женька с духом. — Хочу побыть одна. Справитесь без меня? — я сдавленно кивнул.

В один миг я лишился двух членов своей семьи — как удар ножом в спину. Я был разочарован, разбит и совершенно не представлял, что будет с нами и стаей. Условия сделки со своей стороны я выполнил: ценой Сашкиной жизни и своего рассудка. Меня просто асфальтоукладчиком переехали, расплющили в блин. Я так старательно защищал ребят, соглашался на любые условия и обосрался в итоге — вишенка на торте.

— Надолго думаешь уехать?

— Не знаю, Мир, на несколько недель точно. Ты же сам знаешь, что времени потребуется много, — я кивнул. — Позаботься о ребятах. И не ввязывайся больше ни во что. Пообещай! — Женя смерила меня жестким взглядом.

— Все будет хорошо. Теперь точно, — сам я не был в этом уверен. Слава все еще был частью моего безумия.

— Главное, не убивай мальчишку, — без особого веселья предостерегла Женя.

— Ты же знаешь, что теперь это невозможно, — я наблюдал за тем, как Женька завершает сборы, прячет документы в сумку-кошелек. — Подкинуть тебя до аэропорта? — она отрицательно помотала головой.

— Илья отвезет меня. Надеюсь, броник цел? — я кивнул.

— А что… с телом? — тихо спросил я. Женька замерла.

— Я оставляю Сашку здесь, — она шумно выдохнула, поднимая взгляд на дверь собственной спальни, виднеющейся в коридоре второго этажа.

— Хорошо.

Женя подбежала, быстро чмокнула меня в щеку и выпорхнула за дверь. От нее осталась только худая, тусклая тень — огонь в глазах потух вместе, без преувеличения, утраченным смыслом жизни. Я ей не завидовал. Не знаю, смог бы я сражаться, если бы тот волк добрался до Карелина. У всего были свои условности.

Наблюдая за тем, как Женя и Илья садятся в машину, а потом еще долго катят по лесной дороге, я старательно подводил итоги: несмотря на то, что часть стаи, неугодная Андрею, была мертва, нам еще только предстояло обсудить с ним все случившееся, и я был готов предъявить ему за смерть Санька (в отличие от него, Слава все еще был жив, так что я держал слово), а что касалось Карелина — было тайной, покрытой мраком. Проклятье Элис только набирало свою силу и еще не достигло пика. В одном я был уверен — я не хотел, чтобы человеческий мальчишка исчезал из моей жизни.

Лицемерно. Нечестно. Мое личное маленькое кладбище пополнялось.

И я искренне надеялся, что на этом мои мучения закончатся, но Алиса бы посмеялась надо мной. Сколько продержится эффект от моего убеждения? Вольтури могли нагрянуть в любой момент, и в сравнение с ними стая действительно казалась сущим пустяком.

***</p>

Мы с Ваней наблюдали, как эвакуатор грузит в хлам разбитые тачки. Место им было только на кладбище автомобилей — контент для Generation Z.

— Потеря потерь, — вздохнул Ваня. — А я ведь говорил, что корыто тебе ни к чему, — кажется, он был доволен собой.

— Значит, вносить в страховку я за тебя больше не буду, — я похлопал его по плечу.

Лучше тугриков на лапу могло сработать только убеждение — водитель не задавал вопросов, затягивая колесные стропы. За работу трудяге я, конечно, заплатил, но более рисковать не стал — к чему надеяться на человеческое благоразумие? Уже завтра я наткнулся бы на желтый заголовок «OXXXYMIRON — один из самых востребованных рэперов СНГ — предпочитает тратить гонорары на дорогие автомобили».

По прошествии нескольких дней я все никак не мог привыкнуть к тому, что Женька уехала, а Сани и вовсе с нами не было. Рита была крайне разочарована моим выбором и успешного игнорировала мою скромную особу.

— Серьезно, бро? — сокрушался Ваня. — Купишь новую? А потом что? Размажешь об нее своего пиздюка?

— Может быть, — глаза у Евстигнеева загорелись.

— Я бы посмотрел на это, — он облизнулся.

— В очередь, епта, — крякнул я.

Мужик в оранжевом комбинезоне наконец-то закончил, запрыгнул в кабину и потащил эвакуатор прочь от дома. Одной заботой стало меньше. Я повернулся, прилипая взглядом к здоровому выжженному пятну на зеленом, с белыми прожилками мху. Ваня проследил мой взгляд и почесал затылок.

— М-да, убого, — констатировал он и замолчал. Чуть поодаль было еще одно — такое же черное, но в разы меньше. Люди гнили, разлагались, а у нас выбора не было: либо жить, либо испариться бесследно — романтика вечной жизни. — Нужен культиватор и пакет семян.

— Хочешь заняться ландшафтным дизайном? — я скептически скривился. Ваня в списке похуистов стоял на первой строчке.

— Оттуда несет дерьмом, — Ваня поморщил нос и напрягся. — У нас гости, — я повел носом. Андрей был где-то неподалеку. К волчьей вони присоединился запах «95 ЭКТО», свежая резина мягко шуршала по лесной дороге. Вскоре из-за деревьев выполз новенький «Фольксваген Поло».

Замай неторопливо выбрался из машины и направился к нам.

— Так вот на что ты спускаешь мои бабки? — я вскинул брови. — Мохнатая жопа тебе к лицу.

— С чего ты взял, что она не мохнатая? — насмешливо парировал Андрей. Ваня сунул два пальца в горло, изображая рвотный позыв.

«Новоиспеченный» вожак протянул мне руку. Евстигнеев отшатнулся. Ладонь жать я не стал. Замай только пожал плечами и отступил на шаг.

— Многие в деревне расстроились, что вы не поубивали друг-друга, — Андрей кашлянул. — Пацаны передали, что ты потерял одного, — я сдержанно кивнул.

— Так, может, теперь ты в долгу передо мной? — холодно произнес я и сжал зубы. Волк ошеломленно уставился на меня.

— Двадцать седьмого выйдет баттл с участием Славы. Посмотри его, — как ни в чем не бывало сказал Андрей.

— Пф, — Ваня закатил глаза. — Вы оба — ссаные бездари, — он плюнул под ноги, враждебно уставился на Замая и скрестил руки на груди.

— Очень мило, — фыркнул тот. — И вот еще что, — оборотень замолчал, смеряя меня ледяным взглядом, — как я понял, от этой хуйни не избавиться, — он неопределенно мотнул головой, намекая на Алису, — а Слава выносит мне мозг, — каждое слово давалось ему с большим трудом. — Пока я не разобрался со стаей, я не смогу все время защищать его от… тебя, — как же он опустился до такого? На языке вертелись язвительные комментарии, но я только сдержанно улыбался. — Считай, что я отплачиваю тебе за, как там его, Саню. Но хоть один волосок упадет с его светлой головки… — Андрей рекламно улыбнулся.

— Ебать панчлайн! — с наигранным изумлением Ваня схватился за голову.

— Р-раунд! — подхватил я, но без особого веселья.

Если бы я действительно мог убить Славу, то уже бы это сделал. Неужели волк до сих пор не понял? Или прикидывался, что не понимает?

— Надеюсь, мы еще не скоро увидимся, — оборотень пропустил наши выпады мимо ушей, с чувством выполненного долга вернулся к тачке и укатил прочь. Справедливо. Тем не менее, Слава был лишь вершиной айсберга, и я не горел желанием выступать в роли «Титаника».