Часть 5 (1/2)

Будильник заставляет проснуться его военным маршем ровно в пять тридцать, и Рико, что удивительно, не собирает себя по частям, чтобы посетить душ и пойти на корт. Видимо, его тело уже привыкло к таким нагрузкам.

К чему оно не привыкло — так это падать на колени, но именно это он и делает, когда Жан — тоже, блять, вставший — заваливается вперед и чуть не бьется носом об ковер, когда охает от боли (действие обезболивающего-то прошло!) и хватается руками за ребра.

— Я же сказал — нельзя! — он поднимает юношу и снова укладывает на кровать, поддевая одеяло.

Жану не вернулся румянец.

— Хозяин накажет…

— Я тебя, блять, накажу, — бурчит Рико. — Велю перестать класть тебе соль или добавлю краситель в шампунь. С тренером сам разберусь. Лежи и не рыпайся, пока я не приду. Если не приду, то выпей лекарства, дозировку и время скину тебе в чат. Еду тебе будут приносить, с этим тоже проблем не станет…

Решив, что на сегодня все, Рико ушел-таки в душ. Жан не сказал больше ни слова.

Вернувшись, он услышал стук в дверь. Снаружи оказался высокий и широкоплечий мужчина с морщинками вокруг рта и кучей сложенных вещей в руках. Рико только секунду смотрел на него, чтобы понять, кто это. Он отошел в сторону и приоткрыл дверь.

— Доброе утро, мастер.

Рико кивнул и неловко замер, не зная, что делать дальше. К счастью, он смог сохранить лицо, потому его состояние не было замечено и неверно истолковано. Мужчина стал раскладывать одежду по полкам в шкафу, а Рико глянул на Жана. Тот смотрел на слугу Рико без опаски, что дало ему спокойно выдохнуть. Значит, хоть этот безопасен.

Грант с поклоном ушел, и Рико посмотрел, что за вещи он принес. К сожалению, те не радовали глаз цветовой гаммой — сплошь черное с золотыми или серебристыми вставками. Он взял некоторые вещи и снова ушел в душ, чтобы спокойно переодеться.

Когда он снова вышел, все еще неспящий, но и не двигающийся Жан сказал:

— В раздевалке должны переодеваться все. В душевой нет перегородок.

Рико непонимающе моргнул.

— А девушки?

Настало время Жана недоуменно смотреть.

— Нет, Стефания отдельно.

— Ну хорошо. В чем проблема-то? Или у них по два пениса и семь сосков?

— Личное пространство… Просто… — он помялся, но договорил, помня про наказ Рико заканчивать мысль. — Зачем ты сейчас вышел?

Рико задумался. А ведь правда.

— Чтобы не смущать тебя.

— У меня разве… два пениса?

— Действительно. Я пока не знаю, — коснулся подбородка Рико и исправился: — В смысле не знаю, почему вышел. Верю, что у тебя все количества в норме. Давай я подумаю об этом позже и скажу тебе? Я уже должен идти. Поставь мой номер на экстренный, и в случае чего я сразу прибегу.

У Жана странно заблестели глаза, когда Рико закрыл дверь, уходя. Наверно, сдерживал смех от неловкой шутки.

По дороге он заскочил в столовую, чтобы дать приказ относить еду Жану, в связи с его здоровьем, к нему в комнату. Официанткам это не понравилось, и Рико понял, что то будет отдельный разговор с Тэцудзи. Ему заранее не понравилась перспектива остаться наедине со стариком, и встречи нельзя было избежать. Рико и так находился в замешательстве от реакции Тэцудзи на сломанную руку Кевина. Будто старик решил взять вину перед Кенго на себя. Отчасти все правильно: в проступке подчиненного виноват начальник, но Рико даже выговор не сделали.

Хотя, быть может, его тихонько прикопают попозже.

В тренировочном зале уже собрались люди в черных одеждах и экипировке и разминались на месте, но взгляд Рико упал на новенькую целую дверь Пруста. Он хмыкнул, а потом зашел к нему, снова не постучавшись.

Дорогу назад из комнаты до зала он пробежал, поскольку потратил время, чтобы отнести костыль Жану и отрегулировать его высоту.

К счастью, раздевалка пустовала. Одним рядом стояли покрашенные в матовый шкафчики с числами на них. Рико открыл шкафчик с красноречивой единицей, и обнаружил в ней форму со своей фамилией. Если он поначалу боялся, что без посторонней помощи не сообразит, как одеваться в форму, но к облегчению, он не слишком долго провозился: руки все помнили.

В тренировочном зале он насчитал около двадцати пяти человек, но он был уверен, что этот зал — не единственный здесь. Все были, что непривычно, молчаливы, то и дело косясь на Рико, который решил начать с растяжки. Он единственный, кто не стоял в паре, за исключением Винсента. Атмосфера была истинно траурной, того и гляди раздастся реквием.

Рико услышал, как некто из компании упоминает фамилию Жана и, словно вспомнив про присутствие Рико, замолкает, переходя на шепот. Покопавшись в мыслях, он вспомнил имя парня и заметки по нему: Даррен, полузащитник, шрам на подбородке и под глазом, арахнофоб, напарник Итана.

Когда циферблат часов на экране стены показал ровно шесть утра, перешептывания прекратились, словно слух Рико отрезало от всего мира. Но на то оказалась веская причина: в зал вошел Тэцудзи в сопровождении еще одного мужчины того же возраста с папкой в руках.

Рико поднялся и встал в строй, интуитивно поняв, что стоит во главе. Он поклонился вместе со всеми игроками, и выпрямился, когда Тэцудзи ударил тростью по полу.

С последней встречи он не изменился. Все тот же костюм с туфлями, осанка, те же волосы с проседью, холодный взгляд глаз, морщинки у уголков губ. Рико подумал, что, может быть, он в силу своих родственных связей смог бы увидеть в лице дяди новые черты, но к своему сожалению ничего не распознал. Или просто Тэцудзи было плевать на Кевина и он не боялся брата.

— Почему отсутствует третий номер? — он направил зоркий взгляд на Винсента.

Парень с самого начала вел себя нервно, но сглотнул и едва набрал в легкие воздуха, чтобы выступить вперед, как за него ответил Рико, выступив вперед:

— Врач выписал ему постельный режим. Я посчитал, что из-за своего состояния третий номер негативно повлияет на тренировку команды.

— Его напарником является Ривас, — Тэцудзи покрутил тростью в руке, словно подумывал ударить ею кого-то.

— Больше не является.

Тэцудзи теперь смотрел прямо в глаза Рико, не отводя тяжелого взгляда. Внутри Рико крошилась его уверенность по поводу своего авторитета. В конце концов, в спорте родственные связи не должны что-то решать, и его очень тяжелый проступок был только вчера, и сейчас он так дерзко на глазах команды отвечает своему Хозяину…

Тараканы внутри тихо повизгивали от страха…

Но Тэцудзи только кивнул и что-то произнес на японском второму мужчине.

— Итак, все вы знаете, что Кевин Дэй покинул наши ряды.

По строю не прошла волна тревожных перешептываний, никто не вскрикнул и не возмутился, но на сердце и легкие Рико словно повесили центнер — настолько невыносимо стало.

Тэцудзи недолго помолчал, словно давал время на осознание и придавал своим же словам больше веса.

— Более того, вчера он примкнул к чужакам: команде Лисов из университета Пальметто, штат Флорида. Тренер — Дэвид Винсент Ваймак.

Если до этого Рико просто было тяжело здесь быть, то теперь внутри будто раздался взрыв и убил все живое, но оставив после себя раскаленный жар огня. Кевин сделал что?!

— Кевин сделал что? — тихо и спокойно произнес он, надеясь, что Тэцудзи ошибся и его спутник сейчас его поправит.

Кевин просто ушел в больницу. Возможно, обратился в полицию, и поэтому ему предоставили защиту и не пустили домой.

Кевин не мог сбежать по-настоящему.

— Из-за травмы руки, которую он получил во время горно-лыжного курорта второй номер тронулся умом и решил закончить карьеру нападающего Воронов. Он стал помощником капитана команды, находящейся на самой нижней строке побед. Надеется, что сможет использовать свой талант в качестве советника.

Рико не заметил, насколько сильно сжал кулаки. Просто в какой-то момент руки стало тянуть в плечах, и ему пришлось их расслабить, но на ладонях он чувствовал что-то мокрое и теплое.

— Руководство решило позволить второму номеру поиграть вне дома. Конечно, он вернется к нам, и мы встретим его с любовью и пониманием, как своего блудного сына.

Рико прикрыл глаза, чтобы не смотреть на этого человека. В глубине души Рико надеялся на него, что он сможет вернуть Кевина назад к ним, в конце-то концов, он целый основатель! Но теперь Тэцудзи стоит здесь и со спокойным лицом, словно случилась сущая мелочь, говорит такие, такие… эти вещи.

В мышцах наливалась жидкой сталью напряжение, а голову вместо связных мыслей заполнил его же, Рико, крик. Ему хотелось кого-то ударить, причинить боль, покалечить, выплеснуть все это…

Пусть у Кевина сломана рука, но это же не конец жизни! Почему он не остался помощником тренера здесь, вместе с Рико, а сбежал к другим людям, в другой, блять, штат?! Чего ему не хватало здесь? Разве Рико не дал ему все?

— Первый, ты идешь со мной. — Тэцудзи ударил тростью по полу.

Со стуком дерева об покрытие добрая половина злости покинула Рико. Он открыл глаза и на рефлексе последовал за Хозяином. Команда осталась наедине со вторым мужчиной — вероятно, с тренером.

— Переоденься. Сегодня ты не посетишь тренировки по экси.

Рико боялся, что если откроет рот, то сорвется на мужчину, потому кивнул и скоро снял с себя форму, и кое-как затолкав в шкафчик, направился в кабинет Тэцудзи за объяснениями. Он постучался, и дождавшись приглашения, вошел.

— Закрой дверь на замок.

Рико повернул защелку, но едва развернулся, как тут же оказался на коленях, пытаясь вспомнить, как нужно дышать, прижимая к животу руки. Тэцудзи приподнял его подбородок острым кончиком трости, и боясь травмировать себя, Рико поднял голову выше, глядя во взбешенные черные глаза.

— Что это сейчас было, щенок?

Последовал еще один удар, но по спине, и Рико упал на четвереньки, не способный закрыться. Следовали тяжелые удары — тростью и ногами, но не по лицу и местам, где нельзя одеждой скрыть следы. Тягучая злость не покидала Рико, лишь прибавлялась с каждым замахом мужчины, но осадком опускалась куда-то внутрь. Рико падал от пинков и вставал, чтобы снова упасть.

Почему-то Рико знал: нельзя избегать ударов и издавать звуки.

Прошло некоторое время, когда все прекратилось. Тэцудзи просто отошел, и Рико сделал несколько мелких судорожных кашлящих вдохов, поскольку на полноценный не мог расправить, казалось, вжатые в себя легкие.

— Поднимись.

Не совладав с дрожью, он медленно, морщась от налитых тяжестью следов, сел ровно на колени, уложив на них же раскрытые вверх ладони. Взгляд он опустил на стопы мужчины, не смея сейчас смотреть ему прямо в глаза отчасти из-за страха, но и банальный гнев имел место быть.

Тэцудзи был злым, но если в начале он был взбешен, то удивительно, как Рико еще не оказался заколот этой самой тростью.

— Будет тебе единственное предупреждение, дитя: посмеешь снова дерзить мне и я отправлю тебя к твоему отцу. Ведь ты очень ждешь встречи, верно?

Рико молчал. Откуда ему знать, если это слово ничего не трогает внутри? Тэцудзи отвел в сторону вспотевшую прядь волос (устал, бедняжка — издевательски пропел голос внутри), надел на наконечник трости серебряную крышку в виде птичьей головы и отставил ее, опираясь рукой о свой стол.