Часть 4 (1/2)
Рико, вздрогнув, очнулся, когда услышал тонкий стон совсем близко.
Его сердце билось где-то в глотке, когда он вскочил, но не устояв, упал на колени перед соседней кроватью.
— Жан? Эй, Жан… — он приспустил одеяло за край и увидел бледное лицо юноши с испариной. Кудри прилили к его лбу и покрасневшим щекам.
Моро все еще был во сне (в кошмаре — поправил себя Рико), но хмурился и сжимал челюсть, руками пытаясь закрыться, дыша глубоко и часто. Ему было больно — Рико словно чувствовал. Его била дрожь, и прижав ладонь к его лбу, Рико понял, что у того слишком, опасно высокая температура. Он стянул одеяло до пояса и приподнял край футболки Жана, оттянул бинты в сторону. Повезло, что Жан спал на условно здоровом боку. Рана на ребрах плохо пахла и кожа вокруг нее покраснела. У Рико появилась догадка, что швы были наложены не сегодня, что они появились гораздо раньше…
Жан зашевелился, просыпаясь. Рико обрадовался и торопливо заговорил:
— Не двигайся, подожди немного, я сейчас приведу его, ты только лежи…
— Рик-ко… — казалось, он еще во сне. Жан медленно моргал, и его глаза то и норовили сомкнуться.
— Да, да, это я, ты не говори ничего, сейчас я-
— Прекрати, прошу тебя, — Жан, несмотря на очевидную слабость, крепко схватил его за предплечье руки, которой Рико оттянул футболку.
Рико замолк. Он не мог ничего сказать, ни слова выдавить, будто ему чем-то пережали шею, пусть того и не требовалось: Жан снова закрыл глаза и окунулся в лихорадочный сон, и Рико трусливо не хочет знать, что он в нем видел.
Путь до медотсека Рико плохо помнил, но отметил треск сломанного дерева, когда ногой выбил дверь кабинета — кажется, потому что та была заперта. Не помнил он и слова, которые прошипел-прорычал в лицо Пруста, когда схватил его за воротник и толкнул в сторону шкафа с медикаментами, а после подгоняя в комнату. Наверно, кто-то попадался им по пути, но Рико никого больше не трогал, стало быть, эти некто правильно все понимали и сами сливались со стеной.
Рико встал над Прустом, уложившим чемодан на пол, внимательно следя за движениями этих мерзких рук. Весь Пруст был мерзкий, и Рико обязательно попросит у Жана за это и многое другое прощения, но сейчас чужие руки правильно срезали старые бинты, пальпировали и набирали в шприц жаропонижающее.
Жан не отреагировал на укол в ягодицу, но очнулся, когда пальцы Пруста нанесли мазь на края швов, и страшно посерел, когда увидел их двоих над собой. Рико поднял вверх руки, медленно говоря:
— Спокойно. Ты в безопасности, Жан. Сейчас жар спадет. Никто тебя не тронет. Помнишь нашу сделку?
Жан заморгал, возвращаясь в реальность. До него медленно доходил смысл слов Рико, он все еще был напряжен.
Рико тошнило. Он не хотел, чтобы Жан его боялся.
Но в какой-то момент Моро кивнул, соглашаясь с ним.
Рико выдохнул и почти облегченно улыбнулся. Он спокойно встретил настороженный взгляд Ричарда. С ним он сможет разобраться позже.
— Почему застыл? Продолжай.
Пруст поправил дужку очков на носу и повернулся лицом к Жану. У него не было стула и кровать была далековата, потому он стоял перед юношей чуть сгорбившись. Рико старался не поддаваться желанию ударить его по коленям, чтобы он упал.
— Мистер Моро, — он прокашлялся. — Помимо очевидных травм туловища, вы больше не замечали за собой…
Рико насторожился, когда услышал за дверью шаги. Пока условно-полезный доктор собирал анамнез очевидно неспособного сейчас вести диалог Жана, он тихо отошел, напоследок бросив на них взгляд. Но у Пруста не было никаких, кроме профессиональных намерений по отношению к Жану, и Рико, приоткрыв дверь, юркнул наружу.
Перед ним стоял один из сокомандников, возвышаясь на голову. Рико склонил голову на бок, спокойно глядя снизу вверх.
— Тебе что-то нужно?
Парень помялся. Рико показалось, словно недалеко кто-то есть, и он придержал эту мысль в голове.
— Что-то случилось с Жаном?
— Тебе хорошо известно, что случилось с Жаном, — улыбнулся Рико. Он запомнил эти хриплые интонации.
Произнесенные этим голосом слова все еще звучали в голове, вынуждая кровь приливать к голове, а кулаки — зудеть от желания разбить ими чье-то — возвышающееся над ним — лицо.
— Где второй? — парень боялся задавать этот вопрос. Тупица. Не этого следовало бояться.
— Сбежал, — вот так просто ответил он.
Собеседник издал звук, словно сдержал кашель. Он бросил взгляд на дверь и снова посмотрел в глаза Рико:
— Стало быть, теперь он — номер два?
Рико фыркнул, и парень сглотнул, опустив глаза.
— Тебя это волнует?
Рико шагнул ближе и медленно положил руку на чужое горло. Под пальцами бешено билась артерия, и Рико мягко погладил ее, слегка надавил большим пальцем на кадык. Парень сглотнул, но не сопротивлялся, замерев, словно серый кролик перед вставшей на дыбы коброй. Рико с выдохом позволил бешенству вытечь в кисть, и крепко сжал горло парня, потянув на себя. Он чеканил слова в чужое лицо, наслаждаясь очевидным страхом в чужих глаза и желая выколоть их:
— Уясни сам и доведи эту мысль до всех остальных: если с Жаном что-то случится, если ему не понравится ваши слова, действия, отношение к нему, или же не понравится мне — я лично отрублю стопы всем участникам событий. Он не занял место Кевина, нет, но он остался номером три. Повторяй: я не причиню вреда Жану Моро и не позволю другим.
Парень хрипяще-дрожащим голосом проблеял слова Рико.
— О, и я думаю, что тренеру не нужно знать о смене статуса Жана. А ты как думаешь?
Парень мелко закивал, заверяя, что полностью разделяет его точку зрения.
Убедившись, что тот как следует напуган, Рико отпустил его.
— Прочь с моих глаз. Увижу тебя сегодня еще раз — сломаю пальцы.
Парень глубоко поклонился и сбежал.
Рико услышал убегающий топот нескольких ног и решил остаться на некоторое время снаружи, чтобы придти в себя.
Увы, не получилось.
Его все еще трясло от злости и тошнило от мерзости от себя. Злость, кажется, тоже направлена внутрь.
***</p>
— Обильное питье, — перечислял Пруст, нервно поправляя дужку очков. Рико писал в заметках дозы и число приемов лекарств, которые предоставил врач, в сутки.
Жан снова уснул, и Рико накрыл его своим одеялом, поскольку того знобило. И пусть Рико не сомневался, что тот парень уже всем все сказал, он не мог отделаться от паранойи и на всякий случай закрыл дверь комнаты, когда уходил вместе с Прустом назад в медотсек.
На пути им никто не встретился.
Пруст снова поправил очки, когда проходил в кабинет через сломанную дверь.
Он предоставил из шкафчика противовоспалительное и обезболивающее в капсулах, мазь от воспаления и гематом, выдал схему как стоит перевязывать Жана. Конечно, Пруст мог сам это делать, но Рико не хотел больше подпускать этого человека близко к Моро, потому хватило одного только слова и Ричард больше не поднимал эту тему.
Рико возвращался назад, неся в пакетике все лекарства, и от души проклял архитекторов, которые решили, что делать дорогу до спального отсека через гостиные — хорошая идея.
Путь ему преградила девушка, которую изначально он принял за чирлидершу, но которая оказалась игроком.
— Мой капитан, постойте! — она была на расстоянии, словно опасалась, что Рико ее ударит. И тоже возвышалась на полголовы.
— Говори, — отрывисто бросил он, и не думая прятать шуршащий пакет.
Девушка не стала тянуть и спросила:
— Итан сказал, что второй сбежал. Это правда?
Рико перевел взгляд на остальных игроков, сидевших на диванах. Они молчали, но ожидали ответа на скользкий и опасный вопрос. Почему-то были бледны и нервны.
— Вот как? — бесцветно ответил Рико, переведя взгляд на Итана, все еще не вернувшему нормальный тон лица и приобретшего характерные синяки на шее. — Это все, что ты донес?
— Н-нет, — судорожно покачал в отрицании он головой. — Еще смену статуса номера три.
— Но что на счет Кевина? — в нетерпении перебила его девушка и замолкла, осознав, что много взяла на себя.
Но Рико не стал обращать на ее дерзость внимания. До него дошел смысл перемигиваний парней и реакции девушки на них. Вряд-ли она укладывала Жана (насиловала — раздражённо поправил сам себя Рико. Пора называть вещи своими именами), но вполне могла поддерживать травлю. Хотя бы затем, чтобы самой не стать жертвой — уж очень лёгкая она мишень.
— Да, Кевин сбежал. Покинул Воронов.
Из всех присутствующих словно выбили воздух. Они ошарашенно глядели на Рико, словно он отрастил вторую голову, и не могли уложить эту мысль в голову. Кто-то истерично засмеялся, но быстро был заткнут. Раздалось напряжённое молчание, которое непременно взорвется, когда Рико уйдет.
Он понял, что должен поддерживать свою роль. Он уже вынудил уйти Кевина, и, скорее всего, навёл на себя гнев вышестоящих. Нужно хотя бы оставить команду сплочённой. Иначе его уберут, и Жан останется один…
Рико запомнил выражения этих лиц и снова заговорил:
— Но это не значит, что Вороны распались. Если Кевин осмелился уйти, значит, он никогда не был вторым крылом. Ждите слова от Хозяина. Но не смейте считать, словно команда лишилась сердца.
Он стремительно их покинул. Большего он не мог сказать за неимением информации и желания — в комнате все еще заперт Жан, и ему плохо.
***</p>
Рико включил в комнате вентиляцию, но разозлился, понимая, что банально не может открыть окно или вывести Моро на солнце. Двери были закрыты, теперь на выходе стояло по два охранника и без личного разрешения тренера они не выпускали никого наружу, даже — тем более! — Рико.
Он расставил по столу все препараты, которые выдал ему Пруст, включая набор для перевязки. Он не установил Жану гипс или даже бондаж из-за наличия швов, но у Жана было только по трещине на двух рёбрах и застарелые переломы, которые, к сожалению, немного неверно срослись.
Рико вытащил и шприцы с ампулами, про которые забыл, убежав за Прустом.
Требуются ли они?
Нет, на всякий случай — нет. Инъекции, конечно, действуют куда быстрее таблеток, но то были предписания врача, и Рико не хотел идти против слова профессионала. Он надеялся, что Пруст — профессионал. Поэтому он убрал шприцы в шкафчик ванной и на время решил забыть про них.
Желудок слегка скрутило от голода. Надо же, после сна и последующей нервотрёпки он изголодал… Наверно, и Жан тоже.
Приглушив свет, Рико вышел в столовую. К сожалению, по пути ему попадались люди, но испуганно отшатывались и замолкали, пока он не исчезнет за поворотам.
— Ужин мне и для Жана Моро. Упакуйте. — сказал он официантке. Та с поклоном ушла, и Рико мысленно попенял себя — он забыл сказать, что сейчас от диеты стоило отказаться и принести для Жана что-то полегче.