8. Начало путешествия (2/2)

На глаза Нудару навернулись слёзы — он ни на мгновение не жалел о содеянном. Но было то, чего сейчас он желал всем существом. Джиннчик упал перед ним на колени, несмотря на боль, и обнял за ноги, какое-то время от рыданий не в силах вымолвить ни слова.

— Забери меня... забери с собой! — несдержанно воскликнул Нудар, забывая обо всём: и о присутствии принца, и о наложниках — он отчаянно хотел быть рядом с Салазаром, так что хвостик дрожал от горя.

Вивьен молчал недолго, прежде чем опуститься на пол рядом с ним.

— Это ужасная идея, — пробормотал он. — Никто не знает, что нас ждёт впереди, а Салазар жесток. Но если ты хочешь идти, то надо сейчас.

— Сейчас? С Салазаром? — переполошился Нури, но Вивьен не обращал на него внимания. Вздернув Нудара на ноги, он крепко ухватил его за запястье.

— Ты готов уйти за ним во тьму?

Нудар широко распахнул глаза, его зрачок скаканул, но он ответил, не колеблясь:

— Да. И я готов его оттуда вытащить, — твёрдо, хоть и негромко, заявил джиннчик. Он чувствовал боль тёмного мага и хотел всё изменить, излечив его сердце. Нудар шмыгнул носом, но его хвостик решительно встопорщился, показывая, что он не собирается отступать.

Нури подлетел взволнованным шариком и ухватился за руку Нудара.

— Как же так? Это так опасно... Фатих, скажи что-нибудь!

Тот молча пожал изящными плечами.

Но Вивьен притянул садовника к себе.

— Я забираю его. Это меньшее, что я могу сделать для него в благодарность...

Нури встретился с его взглядом.

— Позвать стражу, господин? — Фатих рассматривал ногти.

— Нет... — прошептал принц. — Собери Нудара в дорогу.

— Спасибо, — юный джинн оглянулся на принца и крепче сжал руку Вивьена. Он готов был расплакаться от счастья. — Прошу, скажите моему дяде, что я оставил записку для него. Пусть не думает плохо обо мне, — на мгновение Нудар свесил печальный хвостик, но тут же приник к Вивьену, чтобы не отступать ни на шаг.

— Я упакую твои вещи, — негромко проговорил он, когда они приближались к конюшне. — Ты должен будешь спрятаться. Сможешь?

Послышался голос Салазара, недовольно потарапливающего сопящего от усердия Али, и Вивьен спрятал Нудара за спину.

— Давай быстро.

Всё ещё не веря в реальность происходящего, Нудар испуганно заметался, а затем обернулся туманом и скользнул сзади под рубашку Вивьена, обнимая и замирая бездвижно. Неужели он правда делает это? Неужели скоро будет вместе с магом? Туманчик чуть рябило от боли в ранах, но больше ничем джиннчик не выдавал своё присутствие — только Вивьен мог почувствовать его.

Вивьен вздохнул с лёгким гудением, таким прохладным был Нудар, и вышел во двор. Салазар был уже на коне, Али придерживал нагруженных лошадок для себя и Вивьена.

— В путь, — коротко бросил Салазар, у которого из груза был только пристёгнутый к седлу цветок.

***</p>

Поначалу Нудар был напряжён, боясь хоть чем-то выдать себя. Он плотно обнимал Вивьена, казалось, уже вечность. Джиннчику всё ещё было дурно из-за ран, он испытывал слабость, поэтому становился всё рассеянней, начиная в дороге засыпать. Когда от внутреннего и внешнего напряжения Нудар окончательно вымотался, он провалился в зыбкий сон, а его расслабленный туманный хвостик вывалился из-под одежды железного омеги.

Али заметил хвостик и вытаращил глаза. Вивьен предостерегающе качнул головой, мальчишка понятливо моргнул и обогнал железного на своей кляче, чтобы загородить хвостик от Салазара. Но тот не оглядывался, напротив, гнал коня вперёд. Вскоре они перешли на галоп, и Вивьен всерьёз заволновался за раненого джиннчика... И тут в темноте выросла стена розовато-рыжего ревущего пламени, вздымающегося клубами до самого чёрного неба. Джари со своими воинами потрудился на славу. Но Салазар не сбавлял скорость, и его конь мчал прямо в огонь.

От тряски и неудобного положения Нудар очнулся и поджал хвостик. Он вообще старался прильнуть поближе к Вивьену и согреться от внутренней дрожи. Теперь, оказавшись за пределами дворца, трясясь на скачущей лошади, юный джинн всё меньше был уверен в том, что у него получится добраться в сохранности до дома тёмного мага.

Салазар не тратил времени на то, чтобы получить печать Владыки, пропускающую через границу, поэтому с огнём предстояло разобраться самому. Из его руки с кинжалом вырвалась тьма, образуя коридор в огне, и Али прикрыл лицо рукавом, боясь задохнуться в ней...

— Не высовывайся, — предупредил Вивьен. Они влетели в толщу ревущего пламени, и Салазар не заметил, как за ними скакнул еще один силуэт... Обогнав во тьме Вивьена и Али, волк прыгнул на коня Салазара. Тьма дрогнула, рассеиваясь, лошади в ужасе заржали, очутившись в пламени, и вылетели из него, унося всадников вперёд.

— Маг остался там! — прокашлявшись от дыма с надрывом крикнул Али, останавливая своего коня. Вивьен справился с большим трудом и обернулся на огненную стену.

— Нудар... Похоже, маг остался в огне... — бесстрастно проговорил он.

Туманчик в ужасе взвился вверх, холодом цепляясь за плечо Вивьена, искря до самого хвостика. Ему казалось, что идти через огонь во тьме было страшно, но настоящую панику, оказывается, ощутил лишь после этих слов. Он наобум окатил водой линию огня, где скакали лошади. Хвостик дрожал от напряжения, маленький джинн удерживал стену воды сколько мог, холодя своим страхом плечо железного омеги. Но это было слишком для его внутренних сил. Нудар безумно устал сегодня, было по-прежнему больно от ран, поэтому когда силы иссякли и облако исчезло, туманчик стёк по плечу омеги вниз, отключившись.

Вивьен его еле поймал, больше испугавшись за него, чем за хозяина. С диким ржанием, почти визгом, мимо них пронёсся мокрый конь Салазара, а сам маг медленно шагал по хлюпающей грязи.

— Если бы я не знал, что этот никчёмный кусок джинна лежит выпоротый у своего дяди, решил бы, что это его рук дело, — зло проговорил он, откидывая прилипшие волосы с лица. Не оборачиваясь на тело волка, он подошёл к Али. Тот быстро опомнился и соскочил в грязь, а маг оседлал его лошадку.

— Вы бы спаслись сами? — спросил он робко, опасаясь удара плетью.

— Наверняка, — равнодушно пожал плечами Салазар. — Прежде мне надо было убить этого глупого зверя. Должен был успеть выйти. Но что за джинн меня окатил?

Вивьен смотрел на него неподвижно, и, оглянувшийся в поисках «спасителя», Салазар замер, наткнувшись на его взгляд.

— Вы готовы были умереть, но убить волка? — спросил Вивьен холодно.

— Смерти страшатся люди, — оскалился Салазар. — За гранью меня ждет любимый, а здесь, в этой луже, два грязных никчёмных слуги. Вас я и спасать бы не стал.

Он тронул ногой нервного коня Али и отправился догонять своего. Вивьен бережнее обнял Нудара и поехал за ним, усадив за спиной Али. Салазар гнал бедную лошадку, пока не нашёл своего коня с цветком на седле.

— Вот тебя я терять не хотел, — признался Салазар цветку. — Устроим привал, надо высохнуть. Кстати, здесь уже владения Тени. Весь мир по эту сторону огненной завесы — её владение. Вы — люди, вам следует быть осторожными, чтобы не поддаться ей. Или сожгу без жалости.

Нудар просыпался тяжело: весь хвостик невыносимо ломило, будто по нему протоптались огненные кони. Туманчик слабо шевельнулся, постепенно осознавая себя, а когда вспомнил об огненной стене, зашевелился активней и вспорхнул наружу, оставляя Вивьена, судорожно ища взглядом Салазара — убедиться, что с ним всё в порядке. А когда заметил, что маг спит, то от облегчения потерял всякую осторожность и страх. Юный джинн очень медленно скользнул к нему, стелясь ближе к земле, вглядываясь сквозь темноту с трепетом. Он сел рядом с Салазаром уже джинном, взволнованно топорща хвостик и чуть покачиваясь от боли в ноющей спине.

Медленно выдохнув, Нудар склонился и очень осторожно подлез к магу, решив, что тот спит достаточно крепко. Ему нужно было коснуться, поверить. Он отчаянно прижался к боку Салазара, чувствуя отголоски того страха, когда тот остался в огне. Джиннчик положил ладонь ему на грудь, зная, что там бьётся ноющее от боли сердце.

Салазар уже проснулся и лежал, мысленно проклиная мальчишку и предвкушая, как заставит его пожалеть о своей глупости. Разумеется, свою радость Салазар объяснял предвкушением наказания для приставучего джинчика, оказавшегося на беду в его власти. Салазар не был удивлён после случившегося на границе, хотя сразу и не догадался, не дав себя труд хоть задуматься о неизвестном спасителе.

— Это самая ужасная и, пожалуй, последняя ошибка в твоей жизни, — пробормотал Салазар, кладя ладонь на руку Нудара.

Омежка вздрогнул от неожиданности, но даже не попытался отстраниться — наоборот прильнул ближе и сжал пальцы.

— Ну и пусть, — голос плохо слушался Нудара, но джиннчик продолжил: — Я не жалею, что отправился за вами. И что... помог, — он вздохнул обречённо, понимая где-то в глубине души, что Салазар может исполосовать гораздо сильнее, чем палач Владыки. — Я рад, что носил вашу метку, пусть и недолго, — горячо прошептал Нудар, и его хвостик опустился.

— Помог... Тебя просили вмешиваться? Я при желании мог сам выйти, — фыркнул Салазар, отбрасывая его руку. — Почему, познакомившись с тобой, я постоянно оказываюсь обмоченным твоим дождиком? И чего ты тут пристроился? Владыка опустил тебя до раба. Если зад так зудит, могу заставить Али тебя трахать. Инкуб так сладко стонал на его члене, тебя и подавно удовлетворит.

Проснувшийся Али в ужасе уставился на Вивьена. Тот покачал головой и подскочил, ухватившись за Нудара.

— Он будет спать со мной, господин.

— Да? Ну что ж, если он не умерит свой пыл, тебе придётся найти, чем его трахать, — ухмыльнулся Салазар. Вивьен прижал Нудара к себе, недобро глядя на него.

— Али, иди ко мне, — маг повернулся к нему. — Ты же не мочишься во сне?

Али смотрел на него недоверчиво, но Вивьен пнул его в спину, чтобы подчинился. Салазар указал ему, где лечь, и устроил голову на его животе.

Нудар дышал через раз, чтобы не заплакать — слова Салазара били больнее, чем плеть палача. Выходит, он зря сбежал из дома, раз совершенно не нужен магу? Юный джинн содрогнулся от мысли, что к нему может прикоснуться кто-то другой, кроме Салазара, и его хвостик уныло опустился. Нудар сжался рядом с Вивьеном в комочек, чтобы не оглядываться на Салазара и Али. Он чувствовал себя так, словно всё потеряло всякий смысл. Его рука коснулась метки, чтобы убедиться в её реальности, а затем перешла к украшению на шее. Нудар перебирал его, пусто глядя перед собой и не находя сил справиться с болью.

Вивьен осторожно обнимал его, следя за напряжённым перепуганным Али. Но Салазар не планировал к нему приставать, и его дрожь и страх не мешали магу уснуть. Может, даже убаюкали.

— Если хочешь, верну тебя домой, — тихо сказал Вивьен на ухо Нудару.

— Нет, — одними губами прошелестел Нудар и прижался к железному омеге щекой, прекращая теребить украшение. — Это мой выбор. А это великий тёмный маг, — хвостик на голове понуро качнулся в знак подтверждения, но даже в таких расстроенных чувствах джиннчик отчаянно не хотел отступать, помня и слёзы, и боль Салазара, и его тоску.

Вивьен покачал головой, глядя на напряжённого Али и уснувшего мага — и омега не сомневался, что сон его был чуток, а кинжал где-то под рукой.

— Если бы я не знал, что это он тебя спас, если бы не видел, как он весь день носился по дворцу, чтобы смягчить твою участь, я бы просто предложил тебе более мягкий способ самоубийства, — задумчиво проговорил Вивьен.

— Спас? — у Нудара моментально пересохло во рту, и откуда-то взялись силы вцепиться в Вивьена. До этого момента джиннчик не задумывался о том, кто и когда унёс его к дяде, а теперь в голове взрывались молнии от мысли, что это был Салазар. — Правда? — на глаза навернулись слёзы от воскресшей надежды, но он не дал себе заплакать, лишь содрогнулся, ощущая одновременно с болью облегчение.

Вивьен скривился бы, если бы смог, так ему горько было видеть надежды Нудара. Горше, чем его разочарование, ведь речь шла о Салазаре.

— Он не дал отсчитать тебе все удары, отнёс к дяде, выяснил, кто назначил столь жестокое наказание. Чёрный ифрит сейчас заперт в бутылку у него за пазухой, — признался всё же Вивьен. — А утром маг спас твою жизнь, не позволив торгашам оклеветать тебя перед Владыкой. Тебе бы грозила казнь.

Внутри Нудара распустился робкий цветок, а глаза наполнились прежним восторженным сиянием. Он верил Вивьену, и постепенно все сказанные Салазаром обидные слова таяли от этого тепла.

— Спасибо, — джиннчик вздохнул счастливо и расслабился, веря, что сможет всё стерпеть, ведь он вновь окажется близко к своему альфе. Когда-нибудь обязательно. — А я тоже сделал магу подарок, — в последний раз погладив украшение, признался Нудар. В его голосе слышался трепет. — Цветок, который достоин Салазара, — он мотнул хвостиком и наконец-то замолк, почти сразу убаюканный мыслями о том, что всё наладится.