4.1 (2/2)

Парень неловко вздохнул, почесал затылок, после чего всё же улыбнулся.

— Прости. Я немного запаниковал.

— Да я заметил. Ладно, не важно. Лучше придумай, как нам отсюда сваливать, а, великий колдун?

Квартиранты сбились в болезную стайку возле окна.

На улице стемнело: грозовые тучи, наконец, заволокли небо полностью, не оставив ни единого просвета для солнечных лучей, а в стекло бились ледяные капли дождя, больше похожие на град. Ураганный ветер хлестал деревья, срывая с ветвей ободранные листья, впечатывая их в окна. Вдали вспыхнула и погасла мгновенная вспышка молнии, на секунду осветив помещение мрачным, пугающим свечением, после чего свет во всём доме погас.

— Блядь, — произнесли хором Даня, Виктор и, кажется, Мария. Она практически не разговаривала, так что кот не запомнил звучание её голоса, однако свято верил, что с ними сейчас заговорил не дух.

— Итак, мы в дерьме. Предлагаю валить через окно, — внёс предложение Виктор.

— Поддерживаю, — отозвался Арбатов.

— Ага, а этих истериков как будем спускать? — поддалась гласу разума женщина, сохранившая в этой волне паники последние клетки мозга. Выудив откуда-то из верхнего шкафа пакет, она чиркнула спичкой; кухню осветил маленький огонёк свечи, — На верёвочке, или без страховки сбросим? Надо вызвать пожарных, если есть телефоны. Орать в окно бесполезно, там такой шторм, я себя еле слышу.

Помещение погрузилось в гнетущую тишину. Изредка раздавились приглушённые всхлипы Вики, но та явно давила в себе любые эмоции. За дверью царил зловещий мрак. Даня притих, прижав уши к голове. Услышать завывания призрачного мертвеца за дверью или продолжать вслушиваться в сказочную иллюзию покоя — он не знал, какой из двух вариантов выглядел хуже.

Признаваться в собственном испуге оказалось гораздо страшнее, нежели его ощущать — сейчас он чувствовал себя загнанным в ловушку зверем без шанса выжить. Этого стоило ожидать: он мог умереть во второй раз ещё тогда, когда на пару с дорогим хозяином нарвался на сумасшедшего маньяка, однако тогда было иначе.

Этот мужик казался страшным. Он носил с собой пистолет, стрелял, связывал и, вероятно, убивал людей, однако он оставался каким-никаким человеком. Простым, живым, самым обыкновенным, какие сотнями, тысячами ходят по улице. У него знатно подтекала крыша, но она оставалась на месте; что делать с призраком без цели, без желаний, одержимого жаждой мести или любви — сейчас это значило практически одно и то же — кому-то придётся сдохнуть в качестве жертвы — он не представлял.

Незаметно уловив смену настроения, Виктор неожиданно подхватил кота на руки. Чужие ладони были горячими, потными от волнения, однако сейчас это волновало Даню меньше всего. Привычным жестом закинув притихший комок меха себе на плечи, парень запустил пятерню в густую шерсть, в один из редких моментов не получая за это по шее:

— Мы обязательно выберемся, веришь? Мне тоже страшно, чувствуешь, как руки дрожат?

Руки действительно дрожали. Сильно, практически спазмами, как от холода при лихорадке, но дарили смутное ощущение надёжности.

— Выберемся. Куда мы денемся, ты же так хотел заделаться героем и спасать мир.

— Прошу прощения, что прерываю столь романтичный момент, но нам надо что-то решать, — усталый голос Марии звучал в тишине комнаты подобно эху, — Влад приходит в себя. Вика успокоилась. Мы можем спрыгнуть вниз.

— Прыгать с третьего этажа? — взвилась девушка, подскакивая со стула; однако, не удержав равновесия, тут же падая обратно, — У нас ни шанса.

— Я лучше сломаю ногу, чем посмотрю, что может сломать та тварь, которая осталась в зале.

— Почему вы вообще ему верите? — внезапно в лоб спросил Влад. Он выглядел заметно энергичнее, нежели пару минут назад, однако и без того осунувшееся лицо в темноте кухни приобрело совсем сюрреалистичные, острые черты, — Потому что он всунул в ошейник диктофон и теперь утверждает, что его кошак говорит? Или потому что вы сами нихрена не видели собственными глазами, а только слепо доверились мошеннику? Такому уж кошмарному злому духу не помешают ни закрытые двери, ни тем более этот сраный задвинутый холодильник. Он зайдёт сюда и перебьёт всех к чёртовой матери.

Парень оскалился, и Даня замер, поражённый внезапным открытием. Если раньше он не разглядывал противного парня из принципа, а после по причине нехватки времени, то сейчас этого добра оказалось навалом. Его глаза. Они были точно такого же мутного, чернильно-чёрного цвета, как у призрака. Крашенные в чёрный, но русые в корнях волосы торчали в стороны, придавая Владу вид сумасшедшего учёного, и теперь кот начинал сомневаться, настолько ли правда далека от этого понятия. Серое, анорексично худое лицо теперь выглядело устрашающим, но доверительно знакомым.

— Чёрные глаза, русые волосы до лопаток, шрам на левом виске, — образ девушки застыл перед глазами, словно Арбатов видел её перед собой, прямо сейчас, собственными глазами, — Она сказала, что ты обещал стать её частью, обещал быть с ней. Вы же грёбаные близнецы! Неужели вы с ней-

Договорить Арбатову не дали. Влад рванул вперёд, хватая кота обеими руками и с нечеловеческой силой впечатывая в стену. Даня смог лишь сипло выдохнуть, выпуская из ослабевшей груди остатки воздуха. В глазах начало темнеть; на губах запузырилась влага, которую отчаянно не хотелось признавать кровью, однако металлический запах вскоре поглотил всё вокруг, наконец позволяя упасть в блаженные объятия обморока.

***</p>

Приходить в себя оказалось гораздо приятнее, чем в первый раз. В глаза бил слабый, практически неощутимый свет, вокруг слышались голоса, шёпотки. Возможно, страшно бывает только в первый раз; сейчас же Даня чувствовал себя на удивление расслабленным, практически отдохнувшим.

На мгновение мелькнула мысль: а что, если сейчас он действительно умер? Бренная кошачья оболочка осталась гнить на земле в картонной коробке, в которых обычно хоронят домашних любимцев, а он вознёсся в Рай? Интересно, в звериный или человеческий? А может ли быть разделение?

Однако множественные думы, наполнившие голову, тут же отошли на второй план. Бок остро кольнуло, мгновенно вырывая кота из мягкой, сонной неги: он испуганно вскинул голову, оглядываясь по сторонам, с удивлением замечая нескольких людей в халатах. Один из ветеринаров держал в руках укол, который привёл пациента в чувства.

— Очнулся, бедняжка! — тут же проворковала незнакомая женщина средних лет, с лёгкостью подхватывая больного и баюкая, — Умничка, выкарабкался, я в тебе ни разу не сомневалась. Твой хозяин там совсем извёлся в коридоре, места себе не находит. Пойдём, поздороваемся с ним?

— Хватит болтать, иди лучше бумаги оформи. И чек выпиши. — В дверном проёме появился высокий коренастый мужчина лет сорока, однако новоприбывшие лица Арбатова уже нисколько не волновали.

За чужой спиной маячили знакомые силуэты: Равин практически сбил врача, вбежав в кабинет и поднимая кота на руки. Света стояла чуть поодаль от Александра, смущённо переминаясь с ноги на ногу, однако спустя пару секунд не выдержала: глаза девушки влажно заблестели и она вбежала следом.

— Ну-ну, хватит сопли разводить, кто оплачивать счета будет, — без особого укора прокомментировал представшую перед ним картину Саня, усмехаясь и подбираясь ближе к сгрудившейся компании, — Между прочим, мы все на твою операцию скидывались, а, кошак. Будь благодарен.

Даня притих, не зная, куда себя деть. Виктор продолжал сжимать его в объятиях; на макушку падали горячие, обжигающие капли слёз, а сердце в груди колотилось настолько бешено, будто пыталось наверстать те секунды, когда могло остановиться навсегда.

— Когда ты потерял сознание, я ему врезал, — шёпотом признался парень, зарываясь лицом в серый мех. На мгновение Арбатов хотел возмутиться, приказать не пачкать шерсть соплями, однако так и не произнёс ни слова. Язык не повернулся:

— Мы подрались, а потом одна из девчонок, я даже не разобрал кто, вырубила его стулом по башке.

— Мария наверное, — одними губами произнёс Даня, не особо волнуясь, услышит его собеседник или нет.

— Мы вылезли через окно, спустились по трубе. Вика подвернула ногу, но она в порядке. Саня приехал, отвёз её в травмпункт, а я повёз тебя сюда. А Влад так и остался там. Плевать на него. Ублюдок.

Чужие руки сжались чуть крепче, чем того позволяли возможности кошачьего тела; Арбатов задушенно крякнул и наотмашь забил хвостом. Намёк был понят сразу же.

— Прости! Прости. Я правда боялся.

Благосклонно кивнув, кот закрыл глаза, лениво подёргивая хвостом.

Дышать оказалось на удивление приятно: от этого человека пахло дождём, сигаретами и домом. Умирать второй раз было не страшно, однако лишь сейчас он начинал понимать, что на самом деле страшно не погибнуть, а потерять то, чем дорожил.

— Спасибо, — коротко прошептал Даниил, больше ни о чём не думая.

О том, что случилось после, оповестила Виктория. Она написала последнее сообщение в пять часов утра, в такой же душный летний день, в какой просила помощи впервые.

Через неделю соседи стали жаловаться на запах гнили. Квартиру вскрыли; близнеца нашли повесившимся в зале. Двери больше не хлопали, краны не протекали, лампочки не гасли — по крайней мере, ни один из новых квартирантов не жаловался. Сами девушки больше этот дом не посещали.

Даня так до конца и не понимал, что произошло.

Вероятно, брат не смог пережить гибель близкого родственника, поэтому решил призвать её душу уже после смерти; возможно всё было гораздо сложнее и кто-то из сожителей был убийцей этой ни в чём неповинной девчонки. В голове не укладывалось одно: он прекрасно помнил тот нечитаемый взгляд, которым близнец одарил свою бывшую копию — он прекрасно видел, во что та превратилась, вернувшись с того света, однако всё равно решил остаться.

Он видел духов и всё это время знал, кто следовал за ним по пятам.