14. Похоронный дом (1/2)
— Поедешь со мной?
Сяо Чжань спросил это как бы между делом, когда пришёл к Ибо в мастерскую, где тот перебирал счётчик, начавший выдавать какую-то чушь. Долго болтал о чём-то отвлечённом: о погоде, о магазинчике, недавно открывшемся неподалёку. А потом спросил, будто вылил ушат холодной воды или бросил в руки горячую картофелину, только что извлечённую из костра.
— К тебе?
— Ага, — улыбнулся Сяо Чжань, явно делая вид, что ему неважен ответ. — Я рассказывал о тебе бабушке, и о том, что тебе нечем заняться на выходных…
В принципе, Ибо было чем заняться: счётчик он только разобрал и ещё не успел понять, в чём там дело, да и стоило снова прозвонить конкурентов, вызнавая о странностях. Юйлу делился информацией неохотно, а вот охотники были не прочь обсудить происходящее. Но Сяо Чжань смотрел в окно, болтал ногой, усевшись на столе, и заламывал пальцы, как делал только в большом волнении.
Конечно, Ибо согласился. И теперь стоял перед особняком. То есть действительно особняком. Дом был старым, не меньше ста лет, выстроенным в модном тогда европейском стиле. Он будто бы перенёсся в Сычуань откуда-нибудь из Шанхая. Удивлённо хлопая глазами, Ибо смог только выдавить:
— А?
Сяо Чжань ничего не ответил, только потянул за руку, ведя к двери. Там он не достал ключ, не толкнул дверь сам — стукнул несколько раз по полотну (настоящее дерево, Ибо мог поклясться) кольцом, которое в зубах держала уродливая демоническая голова.
— У нас… — он замялся, — дворецкий.
— Дворецкий, — эхом повторил Ибо.
С той стороны двери раздалось какое-то шуршание, затем звук отворяемого засова (засова!), но почему-то ниже того уровня, на котором его можно было ожидать. Сначала, когда дверь открылась, Ибо никого не увидел, только тёмный холл, который пересекали косые квадраты света, проникавшего через окна. Только через секунду он сообразил посмотреть вниз, где стоял чопорный карлик в тёмном ханьфу. Пока Ибо переваривал эту встречу, Сяо Чжань уже склонился к карлику с объятиями, а тот заговорил неожиданно звучным и весёлым басом:
— Чжань-эр! Это ты! Мы ждали тебя позже!
— Удалось достать билеты на самый ранний поезд! Кто-то, наверное, неожиданно отказался…
— Что ж ты не сказал? Этот лентяй Абей съездил бы за тобой! — карлик отпустил Сяо Чжаня из объятий и посмотрел подозрительно на Ибо. — И с тобой господин?..
— Ван, — опешив, уронил Ибо. — То есть я не господин, я просто Ван Ибо.
— Вы можете называть меня Цзян Балу, — поклонился карлик, оказавшийся Цзян Балу. — Прошу, входите. Вещи можете оставить здесь, их отнесут в ваши покои.
— Покои? — слабо спросил Ибо, дёргая Сяо Чжаня за рукав. — Какие покои?..
— Твои, — засмеялся тот. — Всё в порядке, это рядом со мной.
— С твоими покоями? — жалобно простонал Ибо. — У тебя в покоях есть диван? Могу я поспать там? Какие мне покои? Что я в них буду делать? Покоиться?
— Нет, это здесь могу делать только я.
— Бабушка! — воскликнул Сяо Чжань и кинулся обнимать неожиданно высокую призрачную фигуру. — Ты выглядишь лучше! Не такая прозрачная, как в прошлый раз.
— Спасибо, — она церемонно склонила голову и ущипнула Сяо Чжаня за щёку. — Ты умеешь делать комплименты, как никто другой, Чжань-эр. Все кругом твердят, что я ни капли не постарела. Было бы странно, если б вышло. Я всё же мертва.
И они вдвоём покосились на Ибо. Он мог побиться об заклад — с ехидством и ожиданием реакции. Но поспешил их разочаровать:
— Доброе утро. Вы очень похожи с Чжань-гэ.
— Представь нас, давай.
— Бабушка, это Ван Ибо, — потянув Ибо ближе, проговорил Сяо Чжань. — Мы живём вместе. Бо-ди, это моя бабушка, госпожа Цзян Фэй.
— Очень приятно, — Ибо кивнул и крепче сжал лямку сумки, но потом не выдержал и свистящим шёпотом спросил: — Так что с покоями? Можно мне к тебе? На диван? На коврик? Только не надо мне покои, пожалуйста!
— А он хорошо держится… — задумчиво протянул забытый Ибо Цзян Балу (они тоже родственники?).
— Ты можешь поспать…
Сяо Чжань не успел закончить, как его чуть не снесло с ног. На нём повисли две совершенно одинаковые девчонки лет десяти. В их волосах Ибо разглядел шпильки, кончавшиеся изящными серебряными черепами. Понимать что-либо больше Ибо отказывался.
— Чжань-Чжань! — закричали они хором. — Ты вернулся, Чжань-Чжань! Ты сходишь с нами на кладбище? Нас не пускают одних, а мы хотим гробовых гвоздей!
Каким-то образом им действительно удавалось говорить хором. А потом до Ибо дошло.
— Каких гвоздей?..
— Гробовых! — также хором ответили близняшки. — Ой! А ты кто?
— Это мой друг, — вставил Сяо Чжань, медленно отступая к лестнице. Его бабушка уже куда-то скрылась, а Цзян Балу толкал перед собой тележку с сумкой, неодобрительно глядя на то, как Ибо судорожно сжимал свою.
— Друг-друг? — спросили девочки и чуть повернулись, запрокинув головы. — Или как в прошлый раз? Который сбежал, когда дядюшка достал мозги?
— Как в прошлый раз, — зардевшись, сказал Сяо Чжань, и уши Ибо немедленно раскалились.
— А не сбежит? — с сомнением протянули близняшки. — Выглядит хилым!
— Не сбегу, — отрезал Ибо. — И не такое видали.
— Ага? — глаза девочек загорелись восторгом. — Мы Юй-эр!
— Обе?
Ибо даже остановился от удивления, в голени тут же врезался край тележки. Цзян Балу чопорно уронил извинения, а через секунду Сяо Чжаню на голову спикировал огромный ворон. То есть это в первое мгновение показалось, что на голову, но ворон сел на плечо, ласково щипнул за ухо и замогильным тоном уронил:
— Невермор.
— Обе! — синхронно кивнули близняшки Юй. — Мы в детстве так часто менялись именем, что забыли, кто из нас кто! Так что решили, что мы обе — Юй.
— А сейчас не детство? — ехидно спросил Сяо Чжань.
Ворон снова проорал «невермор» и щипнул за ухо, Сяо Чжань погладил ему грудку и пощекотал под горлом.
— Мы взрослые! А ты плохой, Чжань-Чжань!
И унеслись куда-то в полумрак холла, там хлопнула дверь. Ибо посмотрел на ворона, карлика и Сяо Чжаня по очереди. Ворон прокричал снова.
— Это я развлекалась, — неведомо откуда вынырнула призрачная Цзян Фэй. — Показать мозги?
— Ваши? — задушенно спросил Ибо.
— Почему же мои? — удивилась она. — Общие. Это коллекция.
Ворон прокричал, тележка снова пихнула Ибо в ноги, и тут он не выдержал. Захохотал, как в припадке, даже ворон всполошился и навернул по холлу круг, во всё своё воронье горло каркая «невермор».
— А он точно ничего, — уронил Цзан Балу. — А смех-то какой…
— Просто… — прорыдал через смешки Ибо, опираясь на плечо Сяо Чжаня, — я представил тут… Юйлу… Это был бы фурор!
Сяо Чжань улыбнулся и развёл руками, Цзян Фэй одобрительно оглядела обоих, кивнула каким-то своим мыслям и пролилась на пол эктоплазмой. Ибо ржал всё громче, ворон орал «невермор».
Покои оказались, без шуток, покоями. Ибо разглядывал ламбрекены тяжёлых портьер, пока Сяо Чжань, небрежно бросив на диван джинсовку, в которой приехал, ушёл в следующую дверь. Диван упирался в пушистый ковёр львиными лапами в каких-то декоративных завитках, был обит красным, мать его, бархатом, а сверху осталась лежать простая, чуть помятая в дороге джинсовка.
— Балу, брось сумки где-нибудь, мы разберём!
Сяо Чжань крикнул это, высовываясь из следующей комнаты. Чопорный карлик как раз оставил сумки у дивана, выровняв их едва не по линейке. Они с Ибо чуть не встретились руками над джинсовкой, но Цзян Балу отступил первым, позволив её поднять.
— Я повешу, — почему-то будто оправдываясь, сказал Ибо. — Он всегда так.
— Уж я знаю, молодой человек, — ответил Цзян Балу, но в тоне не было слышно холодности. — Лучше давайте отнесу в прачечную, да и свою снимайте.
— Л-ладно.
«В прачечную!» — подумал Ибо.
— Иди сюда!
Дальше оказалась спальня, где вместо кровати, Ибо готов поклясться, стояло целое спальное поле. На нём можно было устроить небольшой турнир, даже, возможно, конный.
— Ты тут не теряешься? — махнув в сторону постели, спросил Ибо.
— Иногда, — залился смехом Сяо Чжань. — К такому привыкаешь, знаешь ли.
— Ты не говорил, что у вас, блядь, замок! — негодующе Ибо тыкнул Сяо Чжаня в бок. — Покои! Дворецкий! Прачечная!
— У нас и конюшни есть, — захихикал Сяо Чжань. — И гараж с коллекцией машин, начиная с двадцатых годов.
— Ненавижу тебя, — вздохнул Ибо. — Как вы… Коммунисты же?..
— Повезло, — пожал плечами Сяо Чжань. — Дед никогда не говорил, каким именно образом.
Вряд ли Ибо решился бы расспрашивать такого деда. У которого была мёртвая жена как минимум, как максимум — долбаные конюшни! Сяо Чжань поманил его дальше, взял за руку, заводя в ванную, где можно было играть в теннис. И кажется, даже не настольный. В бадминтон так точно. Ванна, конечно, тоже была на львиных лапах.
— Начинать опасаться за свою жизнь?
— Почему? — легко спросил Сяо Чжань, моя руки.
— Тут везде львиные ноги, — указал Ибо. — А я тоже в какой-то степени лев.
— На твоём месте я бы боялся за мозги, — очень серьёзно сказал Сяо Чжань и, глядя на вытянувшееся лицо Ибо, беззастенчиво заржал.
— Или за душевное равновесие, — философски протянул Ибо своему отражению.
Рама была золочённая и вся состояла из резных летучих мышей. Да и вообще форма была, мягко говоря, готическая. «Что ж, — подумал Ибо. — Мозги так мозги».
Мозги ему показали прямо перед ужином. Взволнованный и немного дёрганый мужчина — Цзян Люяо, — оказавшийся дядей Сяо Чжаня по матери, с гордостью демонстрировал банки с консервированными мозгами всех мастей и сбивчиво, слегка заикаясь, рассказывая про их обладателей.
— А вот это прекрасный образец Pongo pygmaeus <span class="footnote" id="fn_32774133_0"></span>, — перед лицом Ибо потрясли банкой. — Я был счастлив его достать! Консервация середины прошлого века!
— Дядя, отпустите нас есть, — попросил Сяо Чжань, поглаживающий ворона. — Никуда ваши мозги не убегут.
Ворон согласно покивал, прокричал «невермор» и перебрался с одного плеча Сяо Чжаня к другому. Он оказался достаточно близко к Ибо, чтобы ущипнуть того за футболку. Прикосновение было не нежным, но осторожным — ворон явно знал, что может навредить своим клювом.
— Папа! — закричали близняшки Юй и кинулись куда-то в коридор.
— О, дядя Лоу тоже тут? — улыбнулся Сяо Чжань.
— Тут, — кивнул Цзян Люяо, — вчера прибыл, как раз после последних своих похорон.
— Его похорон?..
— Он развлекается рекламными кампаниями, — шёпотом пояснил Сяо Чжань. — Только актёров не нанимает на роль покойников, сам их играет. В нём умер актёр!
И захихикал гаденько. Ибо мстительно наступил ему на ногу. Чего он не ожидал, так это что в комнату войдёт великан. Дядюшка Лоу — он так и представился: «просто дядюшка Лоу», — был не меньше двух метров ростом. Рядом с ним семенил Цзян Балу, перекинув через руку белое полотенце.
— Где мама? — прогудел дядюшка Лоу.
— Невермор, — хором ответили ворон и появившаяся из стены Цзян Фэй. — Сколько можно ждать, мы уже изнываем от голоду.
— Особенно ты, маман, — расплылся в улыбке Цзян Люяо.
— Особенно я! — она потусторонне замерцала. — Чжань-Чжань привёл очень аппетитного смертного.
— Я умею обращаться с акселератором, — предупредил на всякий случай Ибо, пропуская Сяо Чжаня перед собой на входе в столовую. Не то чтобы он хотел быть галантным, просто боялся, что встретит там что-то, к чему не был готов.
Готов он не был.
За столом уже сидели три женщины, они увлечённо играли в карты, почему-то используя для этого Таро. Ни о каких предсказаниях речи не шло, больше всего игра напоминала покер.
— У меня рука смерти! — вскричала одна, демонстрируя несколько одинаковых карт. Ибо понятия не имел, есть ли их столько в Таро, но почему-то подозревал, что нет. — С вас по двадцатке!
— Сестрица Мао, — протянула вторая, закатывая глаза. — Тебе нельзя играть в карты. Ты спёрла всю удачу у сына, поэтому он проигрывает даже в шоушилин.