9. Подросток, некромантия, лучший друг (1/2)

Ибо совершенно не ожидал увидеть в студии Юйлу. Сам он только закончил занятие, помылся и ввалился в комнату для персонала, а там уже сидел Юйлу и напряжённая Лянь-Лянь.

— Лянь-Лянь? — удивился Ибо. — Ван Юйлу?

— Ван Ибо? — не меньше удивился тот в ответ. — А ты?..

— Подрабатываю тут, — неопределённо махнув рукой, Ибо спохватился: — Мне выйти?

— Да нет, ничего конфиденциального, — покачал головой Юйлу. — Госпожа Чжоу, я прошу прощения, что задаю одни и те же вопросы разными словами, но таков протокол. Вы видели, как Чжан Гаобей разбил витрину магазина «Золотой варан» именно двадцать седьмого января?

— Да, — раздражённо ответила Лянь-Лянь. — Я вообще в своей жизни видела такое только один раз.

— Простите, — вздохнул Юйлу и развёл руками. — И вы сразу после этого позвонили сто десять?

— Да, — снова кивнула Лянь-Лянь.

Ибо продолжил рыться в своём шкафчике, развесив уши. Он смутно помнил эту историю — пару недель назад вся студия сходила с ума. Лянь-Лянь тогда ушла домой после вечернего занятия, кончавшегося почти в одиннадцать, и по дороге к метро стала свидетельницей ограбления. Надо сказать, совершенно нелепого. Хоть и было поздно, но не настолько, чтобы на улице не оказалось совсем никого — помимо самой Лянь-Лянь, как она рассказала позже, в полицию позвонили ещё несколько человек. А сама она и вовсе, испугавшись, спряталась в работавшей кафешке через пару дверей. Её продержали в полиции почти до утра, мучая вопросами, и вот, видимо, продолжение. К великому удивлению Ибо — в лице Юйлу.

— Госпожа Чжоу, — снова повторил тот. — Я понимаю, правда, но не могу не задавать эти вопросы. Он был одет в тёмную куртку марки «Анта»?

— Понятия не имею про марку, — вздохнула Лянь-Лянь, а Ибо уронил на себя шейкер для протеина и шёпотом извинился. — Но куртка была тёмная. Офицер, я правда всё рассказала, от того, что вы перечитываете мои же показания и переформулируете в вопрос, я не скажу больше. Честно. Я даже лица его не видела, тут же к старику Гао кинулась.

— Простите, — снова развел руками Юйлу. — Давайте последний вопрос. Вы не видели, чтобы кто-то находился поблизости? И делал что-то странное?

На этот раз Лянь-Лянь задумалась. Она откинулась на спинку диванчика, на котором Ибо иногда дремал, и зажала нижнюю губу между большим и указательным пальцами. Она всегда так делала, когда не могла что-то вспомнить. Ибо уже успел навести протеин, бровями просигналив Юйлу предложение чая или, может быть, протеина. Тот закивал и ткнул в чайник кончиком ручки.

— Знаете, — медленно сказала Лянь-Лянь. — Не помню… Кажется, когда он разбил витрину, все… ну, вы понимаете… всполошились. Кто-то закричал, кто-то побежал, кто-то растерялся. Но была девочка, она как будто вообще ничего неожиданного не увидела — даже не вздрогнула. Как пила что-то из здоровенного такого стаканчика, так и пила. Пузырьковый чай, наверное… Там дальше по улице есть вагончик…

— А как она выглядела? — спросил Юйлу, забирая чай у Ибо.

— Да… — озадачилась Лянь-Лянь. — Как обычная девочка? К нам на вог много таких ходит. Лет семнадцать, каре с чёлкой, курточка такая большая, из искусственной меховушки. Колготки были яркие, я ещё до того их увидела — красные. Подумала, что Сывен, одной из наших девочек, подошло бы на выступление…

— Спасибо, — кивнул Юйлу, быстро что-то вбивая на планшете. — Зайдёте к нам завтра или сегодня вечером? Чистая формальность — расписаться в оригиналах. Здесь палец приложите, если всё верно.

Он протянул планшет, Лянь-Лянь взялась читать протокол, а Юйлу расслабился с чаем.

— Почему ты? — шёпотом спросил Ибо, переобуваясь в ботинки.

Он уже успел допить свой протеин, сполоснуть шейкер и взялся собираться на выход. Дома его ждал недособранный контур охлаждения — профессор Си был прав, эта падла не намеревалась быть маленькой, даже если использовать эктоплазму. Но как-то совсем без разговоров уйти было неловко, тем более Юйлу и правда был нормальным парнем. Лянь-Лянь все уши прожужжала про беседовавшего с ней офицера: и вежливый, и красивый, и подвёз до дома — тогда, в самый первый раз, когда продержал почти до утра в отделе. У него, кажется, было всего два недостатка. Первый — нелюбовь к сверхъестественному, что Ибо мог понять, а может быть, и понимал, как никто другой. А второй — любовь к Сяо Чжаню, что тоже было понятно, но тут Ибо оставался категоричен. Парень Сяо Чжаня подвергался порицанию и остракизму за сам факт наличия. И дыхания. Вот особенно дыхания. Ибо вздохнул. Всё это бессмысленным галопом пронеслось в голове, пока Юйлу, ничего не подозревавший о размышлениях Ибо, с наслаждением отхлёбывал чай.

— Дежурил тогда, — тоже шёпотом ответил Юйлу.

Кивнув, Ибо вернулся к шнуркам, а Лянь-Лянь, кажется, дочитала. По крайней мере, она прижала к экрану палец, а потом протянула планшет Юйлу. Тот посмотрел, всё ли верно, и кивнул.

— Я могу идти? — спросила Лянь-Лянь. — У меня занятие через пятнадцать минут, надо размяться.

— Да, конечно. Простите ещё раз за беспокойство.

Она вышла, а Юйлу растёкся на стуле и потёр лицо. Ибо, решив, что уходить всё ещё невежливо, сел на опустевший диван. Чтобы чем-то занять руки, налил себе чаю.

— Ты прости, — сказал неожиданно Юйлу. — За прошлый раз.

— А?

— Ну, то, что я так про потустороннее, — вздохнул Юйлу. — Чжань-Чжань не замолкая, болтает. О Тяньшуне этом своём, о псе вашем. И приключениях, в которые ты его втянул.

Ибо промолчал. Ответить было нечего, он и правда слишком часто втягивал Сяо Чжаня в неприятности. То мальчишка-паук, то «Джуманджи»… Он и сам сто раз себя обругал — так было делать нельзя. Сяо Чжань был дизайнером, а не охотником, ему нужно было оставаться дома, сидеть в безопасности и — максимум — иметь дело с похотливым Тяньшунем, раз уж отказывался того изгнать.

— Знаешь же…

Юйлу не закончил, только неопределённо повёл ладонью. Ибо знал. Это было так же неуместно и опасно, как если бы Юйлу брал своего парня на задержания. Или не отслеживал, что тот находится на месте преступления. В момент, блядь, преступления. Почувствовав, как щёки и уши залил предательский румянец, Ибо спрятался за кружкой.

— Ну ты тоже перегибаешь, — всё же сказал он.

— Я? — вскинулся Юйлу. — Ты втягиваешь его в опасные…

— Я не об этом! — прервал его Ибо. — Тут я облажался, без споров вообще. Но ты… Как сказать-то… Ему важно, чтобы ты принимал… всё это.

— Не люблю, — поморщился Юйлу. — Вот хоть режь, не люблю. Стоит начать ему рассказывать, как было круто, смешно или весело — меня кроет. Это же опасно, блядь, а он лезет! Нет безопасных призраков, даже псине вашей…

— Плуто. Его зовут Плуто, — снова оборвал Ибо, начиная заводиться.

Он-то хотел по-нормальному. Будто, блядь, легко было рассказывать парню Сяо Чжаня, где тот лажает! «Не делай так и дольше останешься с Сяо Чжанем». Да Ибо землю бы жрал, если бы это помогло истиранию Юйлу с ткани бытия. Но увы, он был, никуда деваться не собирался, а если бы делся — Сяо Чжань бы расстроился. Что ещё хуже, ведь расстраивать Сяо Чжаня Ибо не хотел ни при каких условиях. Но землю бы жрал…

— Ну Плуто, да, прости, — пошёл на попятный Юйлу, и от этого у Ибо свело что-то в животе. Он, блядь, был таким хорошим. А вот Ибо не был… Ну вот это всё, про землю. — Но и ему же что-нибудь в голову стрельнуть может, и устроит он вам локальный апокалипсис. А Чжань-Чжаня воля была бы, он бы его в кровать затащил…

— Надеюсь, всё же не его, — пробормотал Ибо и шумно отхлебнул, стараясь заглушить собственные слова. — Но ты неправ.

— Почему? — удивился Юйлу, видимо, решив проигнорировать первую часть высказывания. Или приняв её на свой счёт (нет, не дождётся).

— Плуто — низкоуровневое привидение, он даже при большом желании разве что эктоплазмой всё залить сможет и стащить мясо со стола, — объяснил Ибо. — У него с овеществлением проблемы. Гладишь, и все руки в слизи…

— Вот, — ткнул пальцем в стол Юйлу. — Ещё и слизь! Мерзость!

— Ну, ты кому-то тоже мерзкий, — пожал плечами Ибо. — И я. И даже Чжань-гэ. Так и сопли эктоплазматические — тебе мерзкие, Чжань-гэ нормально. Он тут пытался меня убедить, что они на кожу хорошо влияют.

— Ладно, — буркнул Юйлу и подлил в заварник горячей воды. — Ну а Тяньшунь?..

Тут Ибо поджал губы. С одной стороны, Тяньшунь бесил с самого появления, а с другой — сдавать его врагу? Да ни за что вообще. Он был свой, уже почти родной, хоть и гадил всё ещё по мелочи. Сегодня вот в ночи Тяньшунь напускал слюней Ибо прямо в ботинки, отчего тому пришлось переодевать носки, мыть ноги, ботинки, коридор, немного стены и долго пить воду с лимоном и мёдом, пытаясь перестать кашлять от ора. Он даже охрип. Зато Сяо Чжань мялся рядом виновато и всё подливал той самой воды, которую экстренно намешал, поняв причину ярости Ибо. И по плечу гладил, извиняясь.

Как же Ибо был жалок. Захотелось что-нибудь пнуть. Юйлу или Тяньшунь подошли бы, но и то, и другое было бесполезно. Сквозь одного нога бы пролетела со свистом, а второй скорее пнул бы самого Ибо.

— Тяньшунь… — почесал пальцем бровь Ибо. — Он дурной. Дурнее Плуто. Да, и сильнее, но всё равно безобидный. За эти месяцы он ничего не сделал. Ну пакостит, Сяо Чжаня за ноги лижет, ну так… фиксация у придурка.

— Был бы он живой, я бы его за решётку упрятал, — мрачно сказал Юйлу.

Он хотел добавить ещё что-то, с чем Ибо наверняка бы согласился. Потому что он и про решётку-то был согласен. Да и про то, что Тяньшунь опасен. Он и был — полностью сформированный, с отличными способностями к материализации — вспомнить только, как сминались его губы под пальцами ног Сяо Чжаня. Фу. Но… Продолжить Юйлу не смог. Сначала раздался гомон в залах, они с Ибо переглянулись и поднялись, отставив чашки. Потом хлопнула входная дверь, бывшая всего в паре метров от помещения для персонала. С улицы орала Экта. Сирены охотников Ибо узнал бы где угодно. Юйлу узнал тоже, потянулся за телефоном, оставшимся на кресле — видимо, выпал из заднего кармана.

— Ненавижу, блядь, нечисть, — прорычал Юйлу, и в комнатку ворвался Шэнь-Шэнь.

— Ибо! — он повёл бешеным взглядом. — Привет, ага. Ибо!

— Чего? Говори!

— Там пизда!

— Летает? — уточнил Ибо, потому что, ну, вообще-то могла.

— Да нет же, блядь, дебил! — сдавленно захрипел Шэнь-Шэнь, явно давя смех. — Зомби!

— Чего-о-о?! — хором с Юйлу заорали они.

— Вот! Вот! Поехали!

Они выскочили вместе, Юйлу что-то орал, зажимая наушник в ухе, Шэнь-Шэнь сунул Ибо в руки акселератор. На улицах царила паника. Все куда-то бежали, врывались в двери, которые владельцы лихорадочно захлопывали прямо перед обезумевшими лицами.

— Какого хуя?! — заорал Ибо.

— Да хер знает! — проорал в ответ Шэнь-Шэнь, устраиваясь на переднем сидении. — Тебе вести!

— Куда?!

— В больницу! Там моргу пизда! Типа все встали и пошли!

— Кто?!

— Да трупы, блядь, чем ты слушаешь? — заорал Шэнь-Шэнь, разбрызгивая вокруг слюну. Ибо утёрся. — Прости.

— Ты нормально можешь рассказать, что, блядь, произошло?

— Не могу! — рыкнул Шэнь-Шэнь, что с его худосочной комплекцией смотрелось уморительно. — Всех стягивают к больницам, нам в нашу. В моргах трупы ожили и попёрли всех жрать! Не до смерти, но кусаются, падлы. От укуса ни хрена, ну, может, заражение будет позже, но пока нормально, просто раны. Но они, падлы, сильные! Свеженькие же в основном…

— Ясно.

Ибо судорожно сжал в руках обод руля, Экта, будто в ответ, взревела мотором. Зомби! Ёбаные зомби! Он боялся зомби! Всё что угодно лучше долбаных восставших мертвецов! Призраки, вообще-то, почти ничего не могут сделать! Они будут выть, носиться, разбрызгивать вокруг эктоплазму и бросаться вещами. Может быть, заставят кофейный автомат размахивать проводом. Сделают из вас кучу плоти, но в итоге, если отбросить наносное, останется только физика. Пришибёт камнем, который они снесут, или ударит током, огреет лианой. Но зомби!.. Ибо зажмурился, вспоминая пару фильмов, по глупости посмотренных в подростковом возрасте. После этого он ужастики не смотрел, даже если его пытались взять на слабо. К чёрту, его спинной мозг отлично работал — от неожиданности Ибо подпрыгивал и при вполне безобидных обстоятельствах. А природа работы сначала Деда, а потом и его самого обеспечивала возможность пощекотать нервы. Иногда даже чересчур. Вот как, например, сейчас, когда они ехали в больницу, где были чёртовы, блядь, зомби!

Зазвонил телефон.

— Ибо! — закричал взволнованный Сяо Чжань. — Я в больнице!

— О небо, блядь, нет! — мученически завыл Ибо. — В какой?!

— В нашей! — тут же ответил Сяо Чжань, на заднем плане что-то грохнуло. — Здесь зомби!

Больше всего Ибо пугало не то, что Сяо Чжань оказался прямо в эпицентре чрезвычайной ситуации. Не то, что он был в опасности. Не то, что Сяо Чжань был беззащитен перед призраками (уменьшить акселератор! ещё сильнее его уменьшить! размером с пистолет! как?!). Больше всего Ибо пугало то, как радостно и возбуждённо звучал голос Сяо Чжаня. Этот хмырь, блядь, умирал от восторга! А вокруг были зомби!

— Знаю, — проорал Ибо. — Уходи выше! Выводи людей! Не суйся к зомби!