Часть 3. Несправедливость. (2/2)
Сичэнь жить не хотел уже давно.</p>
Почему-то только обидно от этого было.</p>
«Вы здесь не для того, чтобы вас поняли другие. Вы здесь, чтобы понять себя.»</p>
А понять себя в этом мире кажется вообще невозможным, потому что ты хватаешься за других, ты даруешь свою жизнь в их грязные от чужих людей руки и надеешься, что они найдут проточную воду, дабы эту мерзость смыть, но на самом-то деле каждый является несмываемой мерзостью.
Лекари руками разводят, боятся даже начинать лечение главы, но готовят какие-то настойки, отвары, запечатывают благовония в тканевые мешочки и раскладывают у постели, чтобы хотя бы снять приступы удушья, пару раз возникшие из-за кровотечения из носа или рта. И ведь взаправду сделать ничего нельзя, только надеяться на лучшее.
Цижэнь рвался разнести весть и найти лекарей в других кланах, а старейшины были против, мол, это поставит Гу Су под удар, сделает беззащитными на фоне других кланов, это… Это важнее жизни одного человека, тем более есть Ванцзи, что был не слабее брата в силе и навыках. Разве что молчал часто, но то и лучше, не придется затыкать.
Когда приходит время брать новых адептов из других орденов на обучение, Хуань все же находит в себе силы подняться, даже принимается за работу под тщательным присмотром пары доверенных человек и семьи. Теперь его покои стали едва ли не проходным двором: если глава в комнате — здесь всегда будет кто-то находиться. Чаще всего это были Сычжуй и Цзинъи, с ними даже как-то легче становилось. Мальчишки получали возможность чуть отвлекаться от обучения, но зато ценили каждую минуту с Сичэнем, стараясь запоминать все наставления, коих было не мало, даже в простых беседах, которыми ребята с удовольствием делились с мужчиной.
В какой-то момент все поверили, что все на самом деле хорошо. Что Хуаню стало лучше и можно уже не беспокоиться, но это ровно до одного дня…
*****</p>
Стояла отчего-то мерзкая погода: влажный тяжелый туман, прохладный ветер, неприятно оседающий в болезненно сжимающихся легких. И тогда снова появился кашель с головокружением. Тогда Лань Сичэнь искренне порадовался, что у его домика так много деревьев, что уже стемнело, что его не видно в этом припадке кашля кровью.
И он был бы рад умереть прямо здесь, прямо на этой мягкой и прохладной земле, прижимаясь спиной к широкому стволу, но слышит совсем близко знакомый голос…
— Глава Лань! Да где Вас, мертвец подери, черти носят?! А ну отзовись, негодяй!
В голове приятная ассоциация и робкий смех касается перепачканных кровью губ. Что было дальше? А-Хуань не вспомнит даже под угрозой смерти.