Глава 4 (1/2)

В среду Дану наконец выдали долгожданную справку. Врач посоветовал все же первое время поменьше напрягаться и слушать организм.

Ася его появлению обрадовалась, тренер тоже.

— Вспоминайте «Огонь и лед», — велела Наталья Алексеевна. — В конце ноября будете открывать фестиваль. Администрация города организовывает очередное благотворительное мероприятие. Птичное.

— Какое? — удивились они в один голос.

— Для галочки. Но откатать надо достойно. Идите на лед.

Эту программу Дан всегда катал с удовольствием. Ему нравилось перед выходом на лед из маленьких зернышек-искр растить в себе неукротимое пламя пожара. И, замерев за спиной Аси, выпускать его на свободу, разрешать заполнять тело до кончиков пальцев.

Что ты чувствуешь, когда ты — огонь? Этот вопрос он задавал себе каждый раз и старался ответить на него движением, мыслями — всем своим существом, — холодным текучим воздухом вокруг языков пламени и взглядом на девушку, застывшую рядом. Ее надо было разморозить, окутать своим жаром, но очень осторожно и бережно, чтобы не навредить. И огонь сдерживал свой неукротимый нрав, заковывал себя в ледяные цепи — и продолжал бушевать внутри, выжигая все лишнее, ненужное, чужое.

Еще в самом начале, когда программу только ставили, Наталья Алексеевна пыталась объяснить ему все это, но Дан воспринимал танец очень формально. Слова не давали ему ничего. И далеко не на первом, и даже не на пятом прокате этот огонь вдруг возник в его душе и спалил ее целиком, взорвавшись неожиданным напалмом. Что его спровоцировало, трудно сказать. Наверное, Асин взгляд. Он был таким безжизненным и застывшим, что с этим захотелось немедленно что-то сделать. И Дана прорвало.

После проката Наталья Алексеевна подошла к нему и коротко сказала:

— Запомни.

Он запомнил. Как гореть… и с тех пор сгорал фениксом каждый раз.

— Ась, давай я тебя провожу, — сказал Дан после тренировки. — Думаю, пора начинать обрабатывать бабушку насчет Марселя.

Ася неожиданно запнулась и остановилась.

— А-а… слушай, сегодня, наверное, не надо.

— Почему?

— Момент не очень удачный… — она посмотрела ему в глаза, увидела в них тревогу и застенчиво улыбнулась. — У меня день рождения сегодня, — решилась она. — Мы будем печь торт и пить чай.

— Ух ты! — обрадовался Дан. — Так тем более! — он ненадолго задумался, потом решительно сказал: — Я приду через час. Помогу вам с тортом.

— Ты умеешь печь торт? — улыбнулась Ася.

— Я умею его есть, — сообщил Дан и заторопился. — Ладно, пока. Адрес напомни только.

— Проспект Победы, дом шесть. Первая квартира.

— Отлично, жди.

Приходить на день рождения без подарка — даже вот так спонтанно напросившись — было нехорошо. Но Дан уже придумал, что подарить.

— Асенька, я же просила пораньше, — упрекнула бабушка, когда она влетела в квартиру.

— Ба, Даня придет, — скороговоркой сказала Ася, снимая куртку. — Надо бы прибраться…

Она окинула взглядом старенький шкаф с одеждой, стены с выцветшими за десятилетия обоями. По-хорошему, тут не помешал бы ремонт. Хотя бы косметический. Но это было в данный момент невыполнимо…

Ася быстро навела порядок на полках и взялась за веник. В ее комнате было чисто, но ей все казалось, что этого мало. Она закинула в шкаф спортивную сумку, протерла подоконник и стол, которому этого явно не требовалось.

Бабушка чистила апельсины. Коржи она уже испекла, осталось смазать их кремом. Через полчаса торт был вынесен на балкон — пропитываться, а Ася с бабушкой наводили порядок на кухне.

За всю свою жизнь Ася отмечала день рождения — официально, с гостями, тортом и свечками — два раза. В первом классе позвала двух подружек, с которыми гуляла во дворе, и мальчика с катка. Праздник прошел скучно, Ася еле дождалась, пока все разойдутся и она останется одна. Ей было сложно общаться в компании больше двух человек. И Ася решила больше не отмечать дни рождения — вообще никогда. Просто испечь с бабушкой традиционный апельсиновый торт и посидеть вдвоем, как раньше.

Но бабушка уговорила ее попробовать снова, уже в пятом классе. Тогда приехала из Челябинска двоюродная сестра с маленьким братом и мамой. Еще она пригласила своего тогдашнего партнера. Но четырехлетний Киря превратил день рождения в сумасшедший дом. Привыкший к безраздельному вниманию окружающих, он без конца капризничал и требовал его со всей самозабвенностью дошкольника. В довершение вечера неожиданно заявилась мать, вспомнившая, что у дочери праздник, и испортила настроение окончательно.

С тех пор Ася дала железобетонную ненарушаемую клятву, что это отмечание было последним. Но Дан — совсем другое дело. На ее взгляд, его вряд ли можно было отнести к категории «гость». И потом, она его не приглашала, он напросился сам, чему Ася очень обрадовалась, хоть и переживала, что бабушкина бедная квартира произведет удручающее впечатление.

Дан на рваные обои внимания не обратил. Прямо с порога он скороговоркой заявил «поздравляю с днем рождения», поцеловал ее в щеку и с загадочным видом сунул руку во внутренний карман куртки. У него был такое торжественное лицо, что Ася ожидала по меньшей мере бриллиантового ожерелья, но из кармана появился веревочный хвостик, и когда Дан вытянул его до конца, на пальцах у него закачался крохотный керамический горшочек — высотой сантиметра два, не больше.

— Дом для Дюймовочки? — улыбнулась Ася.

— Не-а. Тс-с-с… — таинственным полушепотом сказал он. — Эта штука непростая. Она желания исполняет.

— Правда?

— Но не все, только самые-самые.

— Шутишь.

— Нет, конечно. Желание надо написать на бумажке и туда сунуть.

— Это какая же бумажка в него поместится? — удивилась Ася. — И что на такой крохотуле можно написать?

— А ты как думала? Для заветного желания надо потрудиться, — засмеялся Дан. — Только потом спрячь его с глаз куда-нибудь. Чудо не любит публичности. А когда желание исполнится, бумажку надо вытащить.

Все это он придумал по дороге. А горшочек был тот самый, купленный когда-то на арабском базаре.

— Чудо? Ладно, — неуверенно сказала Ася. — Спасибо.

Глина был теплой от его рук. И пусть это просто придуманная сказка, но он придумал эту сказку для нее.

Потом они пили чай с вкуснейшим апельсиновым тортом. Бабушка с умилением смотрела, как Дан доедает второй кусок, и он понял, что время пришло.

— Мария Ильинична, у меня к вам серьезный разговор.

Ася замерла, не донеся ложку до сахарницы.

— Про что это? — подозрительно спросила бабушка.

Умиление в ее глазах тут же растаяло, сменившись настороженностью. В этом возрасте подобное начало разговора не сулило ничего хорошего. Сейчас чего доброго заявит, что они собрались пожениться. Молодые люди не меняются. Что двадцатый век, что двадцать первый… за детьми нужен глаз да глаз. А за внучками — особенно.

— Ну? — сказала бабушка, видя, что Дан замолчал.

— Я хочу, чтобы Ася съездила со мной на море, — наконец решился он.

— На какое еще море? Даня, нет у нас такой возможности — по морям ездить.

— Платить ничего не надо. Мы будем жить у моих родственников, а билет Асе я куплю. Я на работу устроился, денег хватит.

— Чтобы она за чужой счет каталась? Еще не хватало.

Ася закусила губу. Идея казалась ей все более безнадежной. Это Дан пока молчит о том, где находится это море. И правильно. Скажи он сейчас про другую страну — все, дело проиграно прямо на старте. Но он и сам понимал, что информацию надо выдавать поэтапно.

— Она ведь ни разу на море не была, правда?

— Съездит еще, вся жизнь впереди, — стояла на своем бабушка.

Дан вздохнул.

— Вы посмотрите на нее, — он взмахнул рукой в нарочито театральном жесте. — Ну какие у человека радости в жизни? Школа да каток. Сплошной беспросвет. Море — это же здорово! Ну что плохого может случиться из-за того, что у человека исполнится мечта?

Ася слушала в некотором шоке. Жизнь совсем не казалась ей беспросветной. И каток вовсе не каторга, а удовольствие. Но сопротивление бабушки, кажется, дало трещину, хоть и совсем крохотную.

— Ишь ты, тоже мне Дед Мороз, — проворчала она. — Не убежит от нее море, успеется.

Через час Дан собрался уходить.

— Мне на работу пора, — сказал он Асе. — Проводишь?

Она кивнула и сняла с вешалки куртку.

— Ничего, уговорим, — беззаботно заявил Дан, когда они вышли из подъезда. — Марсель не сразу строился, время еще есть. Главное, успеть паспорт сделать. Подавай документы.

— А если не получится?

— Не думай о плохом. Планируй хорошее — и оно случится. Только давай договоримся: если нужны деньги — говори. На фотку или оформление. Без всякого там «ой, не надо, я сама» и все такое. Я ради этого по ночам вкалываю. Ладно?

Ася смущенно кивнула.

— Спасибо, — прошептала она, и Дан обнял ее и снова поцеловал в щеку.

День рождения получился замечательным.