Priceless Mistakes (2/2)

— Ядерные коды? — с опаской пробормотала Мария, измученная болью в ноге, из которой она уже достала три крупных осколка и оставалось ещё около пяти мелких.

— Допустим, — кивнул Роуди, уперев здоровую руку в поверхность рабочей панели. — Надо звонить и срочно, если, конечно, связь ещё есть.

Обведя собравшихся искренне недоумевающим взглядом, Бартон красноречиво всплеснул руками и звучно выдохнул, выражая этим широким жестом все кипящее в нем негодование. Отступив в сторону от Старка, с задумчивым видом изучавшего останки Альтрона, Клинт в отчаянной надежде обрести поддержку хотя бы в лице подруги взглянул на Вдову, а затем яростно мотнул головой и пораженно рассмеялся, словно его охватила злая истерика.

— Вы так и будете игнорировать очевидное? Обсуждать мифического монстра, эфемерного злодея, ускользнувшего от вас через Интернет, в то время как вот он, — указав на Бога, лучник резко развернулся на пятках и встал лицом против прочих Мстителей, с удивлением наблюдавших за его внезапным представлением, — настоящий виновник всех наших бед, угроза человечеству стоит здесь и слушает ваши пространные рассуждения?

Опустив голову, Локи елейно улыбнулся, проникаясь иронией ситуации. На деле трикстер и сам ожидал, что окажется под шквалом обвинений в первую же волну неизбежной агрессии, но этого не случилось. Мстители и впрямь будто бы намеренно не замечали его, хотя для этого не было объективных причин. Разве что отсутствие Тора среди собравшихся косвенно указывало на существующую договоренность между ними, по которой, судя по нынешним обстоятельствам, героям без его участия было запрещено ополчаться против внезапно воскресшего принца Асгарда. Находя подобное проявление заботы со стороны Одинсона занимательным и даже трогательным, Лафейсон искренне потешался над Клинтом, чья обида была слишком сильна, чтобы он мог сдержать данное товарищу по команде слово.

— Кстати, я правильно поняла, что Альтрон планирует обречь людей на смерть? — уточнила Наташа, подняв голову, так и не сумев добиться отклика от одного из мертвых гаджетов.

— На вымирание, — тактично поправил её Роджерс, интуитивно ощущая, что разница в этих определениях имеет решающее значение.

Отступив в сторону лестницы, Бартон с разочарованным видом поджал губы и намеренно долгим взглядом посмотрел на трикстера, чувствуя при этом, как внутри клокочет злоба. Опустившись на одну из ступенек, он сложил руки на коленях и напряженно сгорбился, исподлобья наблюдая за остальными — друзьями, которые справлялись со своими эмоциями на порядок лучше него. Они нашли в себе силы двигаться дальше, оставить атаку на Нью-Йорк в прошлом, но для Клинта так ничего и не кончилось. Война — это всегда сборник частных историй, альманах, состоящий из судеб, тесно переплетенных одной нитью повествования. Подобные книги с наступлением подходящего момента всегда ставят на архивную полку, чтобы бережно сохранить память о произошедшем, как наследие, но их практически никогда не открывают снова, дабы не выпустить мрачных призраков прошлого, живущих на истончающихся от времени страницах. Беда лучника была в том, что его глава так и оставалась недописанной. Это мучило его и теперь, когда появился шанс поставить заветную точку, он не мог позволить себе упустить его.

— Он, вроде, ещё убил кого-то, — мрачно произнес Клинт, растирая пальцы между собой в качестве отвлекающей терапии, пытаясь хотя бы немного расслабиться.

— Но в здании никого кроме нас не было, — откликнулась Мария, обрабатывая рану на ноге антисептиком.

Протиснувшись мимо Брюса, упрямо пытавшегося оживить один из мониторов, Тони вышел в центр лаборатории и транслировал изображение ядра Джарвиса со своего смартфона на одну из напольных сенсорных панелей в виде широкоформатной голограммы на обозрение всем собравшимся.

— Нет, было, — трагично произнес гений, глядя на то, что осталось от его искина.

Вскинув голову, Локи скользнул взглядом по полуразрушенной структуре искина, а затем украдкой посмотрел на его создателя. Оранжевые всполохи голограммы отбрасывали тени на его искаженное горем лицо и, отражаясь в темных глазах, тлели на их необозримой глубине, словно угольки некогда яркого пламени. Стиснув зубы, трикстер до боли свел брови уголком на переносице и отвернулся в сторону, охваченный созвучной скорбью.

— Джарвис? — пораженно прошептал Брюс и шагнул ближе к ядру, мерцающему в центре. — Невероятно, этого просто не может быть! — встретившись взглядом со Старком, ученый склонился над голограммой.

Покачнувшись с носка на пятку, Тони лишь беспомощно пожал плечами и плотно, до бела поджал губы. Потеря была для него сугубо личной и обсуждать обстоятельства этой утраты у Старка не было ни сил, ни желания.

— Джарвис был первой линией обороны, тем, кто мог отключить Альтрона, так что все логично, — пробормотал Стив, задумчиво глядя себе под ноги.

— Какой-то бред, а не логика — возмутился Брюс. — Зачем уничтожать то, что Альтрон мог поглотить? Больше похоже на чистую ярость.

Локи был первым, кто отреагировал на приближение Громовержца. Заслышав его тяжелую поступь, трикстер вскинулся и напрягся всем телом, предчувствуя надвигающуюся бурю. Его настороженность передалась и Роудсу, но мужчина даже не успел ничего спросить: события разворачивались с обескураживающей быстротой прямо перед ними. Прошагав прямиком от входа к замешкавшемуся возле компьютера гению, Тор рывком развернул мужчину лицом к себе и схватил за горло, легко оторвав от пола, словно тряпичную куклу. Инстинктивно вцепившись в его руку, Тони попытался ослабить давление на шее, но Одинсон лишь сильнее стиснул пальцы, лишая несчастного возможности не только говорить, но и дышать.

— Словами, приятель, — чуть слышно просипел гений, давя на его ладонь изо всех сил в попытке образумить.

— Сказал бы кто ты, да нет таких слов, Старк, — гневно прорычал Громовержец, глядя в раскрасневшееся лицо мужчины.

— Ярость заразна, да? — тихо произнес Клинт, поднявшись на ноги.

Он предпочел бы, чтобы первым, на кого Тор обрушит свой гнев, оказался Локи, но Тони тоже заслужил, чтобы с него наконец спросили по всей строгости, а потому Бартон с легким ликованием наблюдал за происходящим, радуясь, что больше не придется делать вид, будто ничего не происходит и среди них нет трикстера, к которому у каждого был свой личный счет. Однако прочие герои явно не разделяли его настроения, глядя на происходящее с неодобрением, особенно Брюс, для которого любой акт агрессии по определению был лишен смысла.

— Стоп-стоп-стоп! — выкрикнул Беннер, шагнув вслед за ними.

Мужчину остановила Вдова. Заглянув в его исполненные тревоги глаза, она мягко покачала головой и чуть крепче сжала руку, вынуждая отказаться от своих благородных помыслов для всеобщего блага. Пристыженный своей беспомощностью, ученый опустил голову и крепко зажмурился, надеясь, что найдется другой смельчак, который сумеет прервать страдания Старка. Возможно, Брюс немало удивился бы, узнай он, что одним из таких смельчаков и самовыдвиженцев мог оказаться Локи. Надеясь образумить брата и спасти гения от его слепого гнева, трикстер уже начал выходить из-за стола, когда его совершенно неожиданно осадил Воитель. Схватив Бога за руку, Джеймс решительно качнул головой, встретив его изумленный взгляд, и перекрыл ему проход своей небольшой, довольно хрупкой фигурой.

— Не усложняй, парень, там сейчас и без тебя будет жарко, — чуть слышно произнес Роудс, нисколько не сомневаясь, что собеседник его услышит. — Успеешь ещё погеройствовать.

В итоге миссию по освобождению Старка взял на себя Роджерс. Тони казалось, что уже целую вечность он болтался над полом в железной хватке ополоумевшего Громовержца, но на деле вся драма уложилась в несколько секунд и совсем скоро собиралась закончиться с появлением героя-спасителя в лице Капитана Америка, решительно шагнувшего в их сторону. Однако перед взором мужчины все плыло из-за недостатка кислорода, а в ушах шумело так, что он мог слышать только удары своего загнанного сердца, поэтому лично для него концовка вышла все же довольно смазанной.

— Тор! — командным голосом произнес Стив, в упор глядя на Громовержца. — Легионер!

Помедлив ещё с мгновение, Одинсон всё же отбросил гения, разомкнув пальцы на его горле. Неуклюже упав на ноги, все ещё дезориентированный, Старк неуверенно пошатнулся на ватных ногах и отступил к столу. Держась за шею, Тони судорожно хватал губами воздух, но по-настоящему никак не мог вдохнуть. На помощь к мужчине поспешил Брюс. Он оказался рядом быстрее всех и, приобняв друга, помог ему выпрямиться, облегчая дыхание. Бросив на Тора осуждающий взгляд, Беннер нахмурился и попросил Наташу принести стакан воды, продолжая следить за тем, чтобы гений приучался заново дышать.

— Я был прав, — ничуть не скрывая своего негодования, произнес Тор, без жалости глядя на хрипящего на каждом вдохе Старка. — Один из легионеров стащил скипетр, а значит всё по новой. Искать да отвоёвывать.

— Выходит, джин и впрямь выбрался из бутылки, — подытожила Романофф, протянув Брюсу пластиковый стаканчик с водой для гения, — и его имя — Альтрон.

Немного отойдя от шока, Хелен Чо, несмотря на то, что её руки по-прежнему предательски дрожали, помогла Марии наложить повязку и присела рядом с Хилл, пытаясь выровнять свой сердечный ритм и окончательно привести себя в порядок.

— Я не понимаю, — тихо произнесла девушка, устремив взгляд на Тони, наконец сумевшего встать прямо и сделать глубокий вдох. — То есть ваша программа убьёт своего творца?

Изумленно замерев, Старк всерьёз задумался над её словами, но вместо ответа лишь тихо рассмеялся. В тишине, почти ощутимо вибрирующей от напряжения и трудно сдерживаемого недовольства, его легкий, чуть хриплый смех звучал инородно, дико, смущая собравшихся. Даже Локи не мог в полной мере разделить его настроение, вынужденный признать, что сейчас гений казался настоящим безумцем, хотя улыбка против воли все же растянулась на его губах. Наблюдая за нарастающим волнением среди присутствующих, Беннер отчаянно затряс головой, мысленно объясняя себе происходящее легким помешательством на фоне кислородной недостаточности и готовый донести это до остальных, однако Тони продолжал веселиться, все сильнее заходясь в заразительном хихиканьи, словно его и впрямь что-то невероятно забавляло, чем разрушал все возможные пути разрешения ситуации.

— По-твоему это смешно? — нервно усмехнувшись, поинтересовался Тор. — А может, ты и нам наконец объяснишь, что здесь происходит, чтобы мы тоже потешились?

Громовержец не выдержал первым и снова шагнул в сторону гения, стоящего к нему спиной. Словно почувствовав его приближение, Старк проворно развернулся и наградил Одинсона широкой улыбкой, продолжая приглушенно посмеиваться. Наблюдая за безрассудным смертным, Локи прикрыл глаза и отвернул голову, сомневаясь, что видел в своей жизни кого-то ещё более безумного.

— Нет, нисколько, — чуть успокоившись, произнес Тони и обвел взглядом собравшихся, — напротив, все это ужасно, правда.

— Всего бы этого не было, если бы ты не лез в то, чего не понимаешь, — резко произнес Тор, осаживая мужчину.

— Послушай, да, я виноват, — примирительно произнес Старк, вытянув одну руку вперед, — и каюсь, но прикол в том, что до вас не доходит: звезды сошлись, — объявил гений, просияв благодушной улыбкой.

Вскинув брови и взглянув на смертного, как на слабоумного, Лафейсон шумно выдохнул и склонил голову набок, попросту неспособный и дальше выносить происходящее. Все это в большей степени стало напоминать театр абсурда с одним трагиком в главной комедийной роли и наблюдать за тем, как мужчина пытается выстроить свою линию, опираясь строго на интуицию, с каждой минутой становилось все сложнее.

— Тони, может, не надо сейчас об этом? — вкрадчиво поинтересовался Локи, вмешавшись.

— Серьёзно? — воскликнул Старк, живо обернувшись в его сторону. — Пацифист?

Ответив гению многозначительной улыбкой, скользнувшей по губам, Лафейсон поднял руки вверх, решив про себя не принимать дальнейшего участия в дебатах. Он сделал все, что мог, чтобы предотвратить катастрофу, но вызывать огонь на себя не собирался.

— Спустя годы мы вернулись к тому, с чего когда-то начали, — продолжил Тони, глядя на героев. — Вам не кажется это закономерным? Мстители были созданы, чтобы отражать угрозы вселенского масштаба, а не вязать наркоторговцев день за днем. Вы ещё помните, как на Землю через портал обрушилась армада пришельцев? Мы встречали их внизу, а затем я рванул в ту дыру с ракетой, чтобы спасти Нью-Йорк. А кто-нибудь из вас задавался вопросом, что произойдет, если в следующий раз наших усилий будет уже недостаточно? Как нам отражать угрозы подобного плана в будущем?

При упоминании событий давно минувших дней Локи коротко усмехнулся, на мгновение предавшись сладкой ностальгии, но затем все же осек себя, ловко выдав смешок за кашель. Впрочем, подмена вышла всё же не слишком удачной, поскольку Роудс, стоявший достаточно близко, заметил разницу и наградил его недоверчивым взглядом в край уставшего человека.

— Вместе, — уверенно произнес Стив, встречая взгляд мужчины.

— Погибнем, — многозначительно протянул гений с нечеткой интонацией в голосе.

— Погибать, так плечом к плечу, — убежденно кивнул Роджерс.

Отвернув голову в сторону, Тони бросил рассеянный, безадресный взгляд в сторону. В этот момент Локи увидел в его потемневших и потому казавшихся бездонными глазах отражение глубокого, болезненного разочарования. Отражая мерцание галогеновых ламп мастерской, они влажно блестели, скрывая от окружающих печаль мужчины за обманчивым сиянием. Для трикстера было очевидно, что слова Капитана подействовали на всех собравшихся, но каждый воспринял их по-своему. Для Наташи и Брюса это было утешение, для Одинсона — призыв к сражению, боевой клич, для Старка — мрачное предзнаменование неизбежного. Сам Лафейсон испытал приступ глухого раздражения от этой слепой, безосновательной уверенности в голосе Стива. Впрочем, среди Мстителей он оказался не единственным, кого эта святая простота вывела из равновесия. По иронии компанию Богу составил никто иной, как Бартон. Доведенный праведными речами до бешенства, расставшись с остатками самообладания, Клинт вышел на середину, встав между Тором и Тони, привлекая к себе внимание обоих одновременно. Мужчину заметно потряхивало от негодования и бессильной ярости, но именно это обещало достойное зрелище.

— Угрозы, значит? Будущее? Говоря об этом, ты забываешь упомянуть о том, что среди нас присутствует тот, кто всё это начал, — решительно произнес Бартон, чеканя от злости слова, — тот, кого ты прятал от команды, во имя кого лгал, глядя в глаза. Давай, расскажи нам всем о том, чего ради великий Тони Старк поступился своими принципами, прогнулся перед врагом. Не стесняйся, рассказывай, а то без этого не может быть никаких вместе и уж точно никак плечом к плечу, — добавил лучник, сверкнув глазами в сторону Стива.

Сунув руки в карманы, гений устало вздохнул и украдкой взглянул на Локи. Возможно, ему и впрямь следовало воспользоваться щедрым советом трикстера и не затевать этот трудный разговор, но отступать уже было некуда. Вместо ответа мужчина лишь выразительно выгнул бровь и скривил губы, опустив уголки рта вниз, превратив прямую линию в дугу. Несмотря на сложность своего положения, он выглядел разве что немного уставшим, но ничуть не испуганным. Внутренне ощущая напряжение, Тони никоим образом этого не показывал и по-своему это вызывало восхищение у трикстера, невольно забеспокоившегося о смертном.

— Это ведь ты нашёл скипетр, а такое не может оказаться простым совпадением, — продолжал свои нападки Клинт. — Ну и как же давно вы спелись? Может, ещё во время той атаки на Нью-Йорк? Не поэтому ли ты так спешил к нему на свидание, а? — с подозрением прищурившись, он заглянул в глаза Тони и подступил к нему вплотную, практически столкнувшись с ним грудью. — Ну и какой теперь план? Решил одурачить всех нас, создать новое оружие, прикрывшись благой целью? Потянуло к истокам, да?

— Остынь, — посоветовала другу Наташа, хмурясь все сильнее от каждого его слова.

— Он привел в наш дом врага, а ты говоришь мне, что я должен вести себя спокойнее? — изумился Соколиный глаз.

Все это время Тор сохранял молчание, буравя лучника недовольным взглядом, но терпение Одинсона было отнюдь не безгранично. Вскинув руку, он призвал мужчину взять паузу в своих обвинениях, и наконец решил вмешаться, принять участие в разбирательствах.

— По-своему Бартон прав, — рокочущим баритоном произнес Громовержец, смерив взглядом сначала Клинта, а затем и Старка. — Покуда Локи и впрямь скрывался в твоей мастерской, Тони, ты должен был рассказать об этом команде или хотя бы мне.

— Ты всегда меня недооценивал, — не слишком громко протянул Лафейсон, неожиданно для всех взяв слово и вызывающе ухмыльнувшись за спиной брата. — Неужто ты действительно веришь в то, что этот смертный знал о моем присутствии в его лаборатории?

Теперь взгляды всех героев были прикованы к нему одному, выражая преимущественно пробужденную в недрах души ярость. Прежде укрощенная, посаженная на цепь, она, словно дикий зверь, очнулась ото сна в их сердцах и неутоленный голод возмездия застлал их взоры мутной пеленой. Пожалуй, лишь Старк смотрел на него снисходительно, чуть насмешливо, позволив себе едва заметную благодарную улыбку, дрогнувшую в уголке рта. Почувствовав на себе всю силу затаённой обиды Мстителей, столь тщательно подавляемой ими все эти годы, Локи широко осклабился, наслаждаясь тем, какой эффект вызывала его речь, вдохнул полной грудью и с восторгом распрямился, насыщаясь этим ощущением злобного триумфа.

— Я пришел никем не замеченный, чтобы забрать то, что принадлежит мне по праву, а вы в это время, точно малые дети, забавлялись внизу, пересказывая друг другу сюжеты своих смехотворных подвигов, — обличительно произнес трикстер. — Герои, каких заслуживает этот мир.

Вне всяких сомнений, внезапность, с которой Локи обрушил на Мстителей свою язвительную речь, да и само её содержание никого не оставили равнодушным. Немного больше прочих поразился Тони, для которого заступничество трикстера, а это вне всяких сомнений было именно оно, стало приятным откровением. Зато Роуди выглядел предельно разочарованным. Всю свою жизнь ему приходилось нянчить безумного гения, чтобы уберечь его и общество вокруг от самонадеянных поступков, последствий опрометчивых решений, а теперь таких уникумов было, как видно, двое и оба чудесным образом оказались на его шее. Джеймс был вторым человеком среди всех, кто знал наверняка: Лафейсон врал, чтобы прикрыть Старка, вот только о причинах такой самоотверженности Воитель мог лишь догадываться. Он был единственным свидетелем того, как он рвался в мастерскую с первых минут атаки Альтрона, как первым делом посмотрел в сторону лаборатории, точно зная, что там кто-то есть. Роудс никогда бы не выдал секретов гения, но для чистоты своей совести хотел бы знать, что на самом деле связывало этих двоих, отчаянно играющих в переглядки.

— А у нас не осталось копии той маски? — тихо уточнила Романофф, скосив взгляд на Бога. — Сейчас бы она не помешала.

— Это был шедевр, единичный экземпляр, а не обычная штамповка, — усмехнулся Тони, делая шаг в сторону от Клинта, посчитав, что разбирательства окончены.

— Я всегда знал, что ты выдающийся лицемер, Старк, но не думал, что такая двуличная сволочь, — зло выплюнул Бартон, подступив к мужчине вплотную. — Ну и кто из вас создал Альтрона? Его была идея, а ты помог? И что же он тебе пообещал за труды, Старк? А может, все было наоборот? Комплекс Бога у Продавца смерти?

— Не с той стороны заходишь, — мрачно произнес Тони, в упор глядя на мужчину, а затем уперся ладонью ему в грудь, вынуждая отступить на шаг назад. — Почему же сразу комплекс? — игриво ухмыльнулся. — Я вполне самодостаточен, чтобы создать творение и в божественном наставлении не нуждаюсь.

Внезапно ситуация обострилась настолько, что Мария даже взялась за пистолет, в магазине которого оставалась всего парочка патронов. Заметив, что Хилл привела оружие в боевую готовность, Наташа тяжело вздохнула и решительно направилась в сторону мужчин, вознамерившись не дать этому конфликту перерасти в очередную бойню этой ночью.

— Правда? А может, все-таки он немного поспособствовал? Ну и каково это, — прошептал Клинт, заглядывая в глаза Старка, — чувствовать себя чьей-то марионеткой? Понравилось? Для тебя такое в новинку, наверное, а может, чужая власть тебя просто заводит? Ты же у нас такой открытый для всего нового, склонный к экспериментам, верно?

— Осади коней, Бартон! — угрожающе прорычал Тони сквозь крепко стиснутые зубы. — Ты ведешь себя хуже, чем отвергнутый любовник, а, между прочим, этой мой дом, куда я могу привести кого угодно по собственному усмотрению и выгнать в любой момент, не спрашивая совета.

— Ты на что намекаешь? — взвился Клинт, но прежде чем успел он совершить выпад, его крепко обняла поперек тела Вдова, оттаскивая в сторону.

— Я говорю достаточно прямо, — ухмыльнулся Тони, вскинув голову. — Неужели не слышишь? А может, правда глаза колет?

На помощь Наташе пришел Стив, сдержав лучника, когда тот кинулся изо всех сил на гения. Тяжело дыша, мужчина принялся вырываться из рук друзей, но осознав, что сопротивление бесполезно, затих, свирепо глядя на Старка, с вызывающим видом стоявшего перед ним, сложив руки на груди.

— Ты предал доверие команды, разрушил всё, что у нас было, а ради чего? — выкрикнул Бартон, оседая в руках Роджерса и Романофф. — Отпустите меня!

Выпутавшись из навязанных объятий, лучник широким шагом вышел из мастерской, решив, что для него будет лучше просто уйти, чем продолжать этот бессмысленный разговор. По глазам Старка он видел, что всё отнюдь не так просто и ответы на прозвучавшие вопросы не лежат на поверхности, всё значительно глубже и сложнее, но сейчас эмоции взяли над ним верх и мешали трезво мыслить, застилая глаза давней ненавистью, которой не было выхода.

— Он утихомирится, — уверенно произнесла Вдова, проводив друга понимающим взглядом.

Зажмурившись, Тони растер кончиками пальцев переносицу и направился в сторону бара. Проходя мимо трикстера, он лишь на мгновение встретился с ним взглядом, отметив про себя всякое отсутствие раскаяния или сожаления в его глазах, а заодно переглянулся с Роуди — обеспокоенным и печальным, от чьего вида у него защемило в груди. Добравшись наконец до бутылки, мужчина наполнил стакан на четверть односолодовым виски и залпом осушил, наплевав на то, как это выглядит со стороны. Он устал, и его голова взрывалась от потоков информации, равно как и от попыток разобраться в произошедшем. Старк помнил весь алгоритм, который создал под влиянием скипетра, как и то, что программа не была готова к запуску. До финальной стадии разработки оставалось ещё несколько контрольных и очень важных шагов, а потому гений искренне не понимал, как Альтрону за столь короткий срок удалось завершить весь цикл и стать тем, кого Мстители узрели под закат вечеринки. Острее всего Тони нуждался во времени и пространстве, чтобы спокойно выяснить, что произошло, а заодно попытаться предсказать будущее, которое теперь было под угрозой, но рассчитывать на то, что герои рискнут облагодетельствовать его даже чем-то одним не приходилось. После случившегося они ни за что не оставят его одного в мастерской, а тем более вместе с Локи, помощь которого весьма пригодилась бы, но об этом теперь можно было и не мечтать.

— Сейчас мы уже точно ничего не будем выяснять, — серьёзно произнес Стив, пробегаясь взглядом по оставшимся в лаборатории. — Завтра утром начнем поиски Альтрона. Начнем с простого: попробуем восстановить базы данных, поискать следы в сети. В розыске первые сорок восемь часов всегда самые важные. Мир не такой уж и маленький, так что сузим круг поисков. Неплохо было бы устранить угрозу до того, как она приобретёт планетарный масштаб.

— Да, всем нужно отдохнуть, хорошенько поспать, — согласилась Наташа, мягко улыбаясь.

Понемногу оставшиеся Мстители и задержавшиеся гости вечеринки начали расходиться. Доктор Чо выразила желание вернуться в отель, признавшись, что не готова провести ночь в башне после всего произошедшего, за что её сложно было осудить. Мария хотела уехать не меньше: её тянуло домой, где она могла расслабиться и подлатать раны. Заслышав их разговор насчет такси, Джеймс, украдкой бросив взгляд на уединившегося с виски друга, направился к девушкам, предложив их подвезти, и вскоре они все вместе отправились на парковку на основном лифте. Позаботившись о том, чтобы Тони не заночевал в мастерской, Стив отвел его в пентхаус. По пути Роджерс отнял у гения бутылку, объяснив свою суровую категоричность необходимостью, чтобы утром мужчина был в трезвом уме и твердой памяти. По мнению Старка, аргумент был не из числа самых убедительных, потому как легкое опьянение никогда не сказывалось на его способностях, но спорить с Капитаном он не стал. Тем временем Наташа позаботилась о Брюсе, который, без должного присмотра тоже мог на всю ночь застрять в лаборатории, но за работой, а не за выпивкой. Подозрения закрались в душу доктора с той самой минуты, когда Бартон в грубой форме выразил сомнение насчет того, что Тони создал Альтрона в одиночестве. Мужчина всерьез озаботился этим вопросом, предположив про себя, что даже Старку подобное было не под силу, и принялся за расчеты, раскручивая эту мысль. Впрочем, об этом он мог подумать и завтра, поэтому Беннера даже не пришлось уговаривать: ученый по натуре был намного послушнее своего подвыпившего собрата по науке и безропотно последовал за Вдовой, ласково поманившей его за собой.

Оставшись с братом наедине в мастерской, Тор по-прежнему медлил. После внезапной, но искрометной речи Локи, зародившей в его душе лишь новые сомнения, Громовержец решил взять паузу и выждать наступления благоприятного момента для продолжения беседы. Дело было личным, семейным, и выносить его на суд Мстителей ему не хотелось. В том же, что касалось произошедшего, он, конечно, уже назначил виновным по большей части Старка, ведь это именно гений создал Альтрона — по глупости или недомыслию, — но трикстер наверняка приложил к этому свою руку. Без него в таких делах вообще не обходилось и поверить в то, что его брат никоим образом к этому не причастен, хотя находился рядом, Одинсону было очень сложно. Однако даже мысль об очередном предательстве Локи меркла по сравнению с тем искренним счастьем, которое он испытал, узнав, что тот жив. Терзаемый противоречивыми эмоциями, Тор молчал, пытаясь отрезвить сознание, но разве это было ему под силу? Все эти годы Громовержец изводил себя чувством вины, а теперь не мог успокоить сердце, обезумевшее от радости, пьянящей пуще асгардского эля. И всё же Локи был тем, кто уже не единожды обманывал его доверие, а потому Одинсон понимал: ему следует быть осторожным, не терять бдительности, не позволять трикстеру в очередной раз затеять свою хитроумную игру. Они оба хорошо понимали, что их отношения находятся в тупике, и кто-то должен сделать первый шаг, чтобы изменить это, поэтому Лафейсон, так и не дождавшись подобного проявления смелости от брата, сам нарушил гнетущее молчание, образовавшее вакуум тишины между ними.

— Я полагаю, скипетр заинтересовал тебя лишь потому, что в нем скрыт камень? — ехидно произнес Локи, цепким взглядом наблюдая за братом. — Впрочем, своим друзьям ты об этом не сказал.

— Старк знает? — сухо уточнил Тор, сев на один из стульев напротив трикстера и подняв на него глаза.

Насмешливая улыбка коснулась губ Бога, когда на лице Громовержца он прочитал горечь от осознания собственного промаха. Истинная причина его ярости скрывалась отнюдь не в том, что Тони затеял опасную игру с неподвластной ему технологией, а в том, что этот смертный гений посягнул на его секрет. По части тайн Одинсон никогда не был большим мастером.

— Ты помог ему создать Альтрона? — в лоб спросил Тор, преодолев счастливую оторопь.

— Возможно, я был тем, кто указал страждущему на источник, — уклончиво произнес Локи.

— Тебе не следовало этого делать, — парировал Одинсон и голос его прозвучал значительно грубее, чем сам того хотел.

Он запнулся, умолкнув, но этой короткой вспышки достаточно, чтобы напомнить трикстеру о темпераменте его брата. Насмешливо вскинув брови, Бог смерил его оценивающим взглядом, и устало вздохнул, отводя глаза.

— Разве ты не наградил Фостер знаниями, которые недоступны и не должны быть открыты смертным? — изучая взглядом дальнюю стену, равнодушно протянул Локи.

— Я знал, что она использует их во благо, ибо Джейн не безумна и не способна на зло, — выпалил Тор, сжав руки в кулаки.

Поджав губы в разочарованной улыбке, Лафейсон на мгновение прикрыл глаза, а затем, резко повернувшись в его сторону, наградил брата смиряющим, гневным взором.

— Так вот в чем дело? Он столь же непредсказуем, как и я, поэтому вы так его боитесь? — осклабившись, поинтересовался Локи. — Все, что не подчиняется контролю, представляет угрозу для вас, заставляет почувствовать, сколь хрупок мир вокруг, сотканный из иллюзий? И это команда героев, взявших на себя миссию по защите Мидгарда от угроз Вселенского масштаба? Кучка самонадеянных глупцов во главе с бравым Капитаном, заручившаяся помощью Бога, отчаянно стремящегося самоутвердиться, чтобы получить одобрение отца.

Болезненно скривившись от слов трикстера, попавших в самую цель, Громовержец вскочил со стула и порывисто шагнул в его сторону, сдержавшись лишь в последний момент от острого желания изо всех сил встряхнуть Локи за плечи, отвесив ему оплеуху за наглость. Мгновение назад он был готов забыть о распрях, отпустить то темное прошлое, в котором каждый из них совершил множество ошибок, простить прежние обиды и воссоединиться с братом, смерть которого стала для него настоящим потрясением. Первый год не было такой ночи, чтобы Одинсон не просыпался в холодном поту, уже не во сне, но ещё не на яву видя перед собой пепельное лицо Локи, шепчущего ему свои последние слова: «Я сделал это ради тебя». В такие минуты, сидя на постели и задыхаясь от боли в груди, Громовержец молился норнам, прося их лишь о том, чтобы душа трикстера обрела покой, зная, что свой он навеки утратил. Увидеть Лафейсона живым означало для него намного больше, чем Тор мог бы выразить словами. Это было избавление от глухой тоски и вместе с тем надежда на искупление, радость от обретения того, кого никем нельзя было заменить. Однако все это Одинсон должен был скрыть от брата, затаить глубоко в себе, потому как между ними не могло быть ничего, кроме соперничества и недоверия и Локи ему уверенно это подтвердил.

— Ты заплатишь за свои действия и обман, но сначала поможешь найти и вернуть в Асгард скипетр, — напряженно произнес Тор. — Уж не знаю, о чем вы договорились со Старком, но отныне я не доверяю ни тебе, ни ему и общаться вам не позволю. Сделку можешь считать несостоявшейся.

Равнодушно хмыкнув в ответ, Локи вальяжно поднялся на ноги и горделиво выпрямился под суровым взглядом Одинсона. Его злость по-своему даже подпитывала Бога, заставляя нефритовые глаза искриться неподдельным весельем, а губы насмешливо кривиться.

— В таком случае, полагаю, именно ты сопроводишь меня до комнаты, где я смогу должным образом отдохнуть, — елейно проговорил Лафейсон, очаровательно сведя брови уголком на переносице. — Кажется, именно такой приказ отдал ваш Капитан и, раз уж я временно в команде, то вынужден подчиняться вашим глупым правилам.

— Ты не Мститель, — рыкнул Громовержец, указав рукой в сторону выхода из мастерской и пропустив трикстера вперед. — Запомни, Локи, я буду следить за тобой, а надумаешь что-нибудь выкинуть — верну маску и наручники.

— Я бы на твоём месте даже моргать перестал, — проследовав к лифту, прошептал Бог и закатил глаза. — Вдруг упустишь что-то важное.

***</p>

I am the misery you crave

And you, you are my faithful enemy

This hunger seems to feed on me

A sacred sin, a dying breed

And we risk everything

In this moment — Scarlet

Замешав остатки алкоголя из бара в пентхаусе в совершенно сумасшедший коктейль, Тони продолжил методично напиваться сразу после того, как клятвенно пообещал Роджерсу не делать этого и тот, поверив, ушел. Тишина давила на уши, каждой секундой напоминая о том, что Джарвиса больше не было рядом. Притупившаяся за время выяснения отношений боль в груди обрушилась на него с новой силой, вывернула душу наизнанку, выломала ребра и прорвалась наружу, парализовав все тело. Сидя на полу, Старк распахнул дрожащие губы в немом крике, зажмурился и откинул голову назад, уперев затылок в стену. Слезы лились из глаз бурным потоком, стекая по щекам и впитываясь в воротник рубашки. Потерявшись во времени, гений не знал сколько часов или минут провел в этом скорбном полубреду, смакуя горечь потери, пытаясь перебить её мерзкий вкус обжигающим алкоголем. Наконец, решив, что ему следует взять себя в руки и подняться, мужчина отскреб себя от ковра и на ватных ногах побрел в ванную комнату. На ходу стягивая с себя одежду, Тони даже победил чертов галстук, с которым у него завязался нешуточный бой, а затем ввалился в душевую кабину и на несколько минут прилип грудью к прохладному стеклу, пережидая, когда в ушах стихнет шум от взлетевших перед глазами вертолетов. Джарвис бы этого не одобрил.

Поборов тошноту и вслепую нажав на кнопку подачи воды, он задохнулся, когда на него с потолка с шумом рухнул прохладный поток. Сердце зашлось в груди, выбивая безумный ритм настоящей барабанной дробью, отдававшейся пульсацией в висках и на кончиках пальцев. Облизнув губы, Старк медленно поднял голову и подставил лицо под струи воды, позволяя им смыть его слезы, как проявление слабости и беспомощности. В голове наконец образовалась пустота и спустя ещё несколько мгновений Тони начал нормально дышать. Хорошенько вымывшись и ещё некоторое время проведя под контрастным душем, чтобы уж наверняка избавиться от последствий необдуманной игры с градусами, он вышел из ванны, обернув бедра полотенцем и направился в спальню, на ходу подбирая раскиданные вещи. В этот момент из кармана брюк выпал тяжелый нож, с глухим стуком приземлившись на ковер. Нахмурив брови, гений с удивлением уставился на вещь, не сразу вспомнив о том, откуда у него этот клинок. Впрочем, когда шестеренки всё ещё немного затуманенного алкоголем мозга все же начали вращаться, запустив мыслительный процесс по новой, он ухмыльнулся и потянулся за кинжалом, подняв его. Превосходное выполненное оружие льнуло к руке, точно укрощенный дикий зверь. Ослепительно яркая, отполированная до прозрачности сталь отражала мягкий свет, играя лукавыми бликами на скосах по заточенным краям. Припомнив, что Лафейсон просил вернуть ему одолженный на бой с легионером клинок, Тони с улыбкой положил его на прикроватную тумбочку, чтобы не забыть сделать это утром, несмотря на то, что ужасно захотелось оставить этот сувенир у себя. На долгую, добрую память.

Холодные простыни жалили тело, подушка душила, а одеяло опутывало ноги. Абсолютно все мешало его сну и не существовало такой позы, в которой мужчина бы смог расслабиться. Проворочавшись с час, Старк рывком поднялся с постели, почувствовав, как мысли снова начали заползать в его голову. Несмотря на приятное, пьяное томление в теле, сознание гения отказывалось отключаться, и подобная пытка стала совершенно невыносимой. Надев чистую майку и не потрудившись сменить пижамные брюки на домашние, Тони схватил с тумбочки кинжал и направился к единственному во всей башне не совсем человеку, с которым мог разделить эту ночь, не опасаясь осуждения и не рискуя нарваться на проповедь. Не сбавляя шага, он потребовал у Джарвиса сообщить ему в какой комнате разместили Бога, но затем лишь грязно выругался и принялся выяснять эти данные вручную, спускаясь вниз, к общему жилому блоку.

Щелчок разблокированного замка заставил его встрепенуться и оторваться от чтения. Локи отлично помнил, как закодировал дверь, справедливо решив, что это поможет ему избежать нежелательных визитов. Отложив книгу в сторону, трикстер плавно поднялся с дивана на ноги и развернулся лицом ко входу, поплотнее запахнув на себе халат. Первым желанием Бога было избавиться от этого махрового балахона и вернуть себе привычное одеяние, куда более приспособленное и подходящее для сражения, но от этой идеи пришлось отказаться, поскольку, если он израсходует крошечные остатки своих сил, то не сможет сопротивляться в бою. Стиснув зубы, Лафейсон, затая дыхание, наблюдал за тем, как поворачивается ручка двери и мгновение, отделявшее его от встречи с противником, показалось ему вечностью. Похолодев внутри от предвкушения неизбежного, Локи напрягся всем телом, игнорируя тянущую боль в окаменевших мышцах и недолеченных ранах. Сжав руки в кулаки, трикстер замер, точно загнанный в ловушку зверь, готовый биться до последней капли крови за свою свободу, и подался вперед, стоило двери распахнуться.

— Старк?

Возмущение, столь явно прозвучавшее в его голосе на повышенных тонах в сочетании с откровенным волнением, от которого Лафейсон, кажется, на мгновение даже задохнулся, заставили Тони гулко ухмыльнуться. Войдя в комнату, гений спрятал мастер-ключ в карман и заблокировал дверь своим кодом, взломать который не смогла бы даже Вдова. Довольный собой, мужчина повернулся лицом к изумленному Богу и окинул его оценивающим взглядом. Закутанный в облако белоснежного, мягкого халата, бережно обнимающего его широкие плечи и дразнящего небольшим вырезом на горле, с растрепанными, ещё влажными после душа черными волосами, чуть завивающимися на концах, он выглядел достаточно сексуально, чтобы разбудить пьяную фантазию Старка. Шало улыбнувшись, он покачнулся с мыска на пятку и выразительно нахмурился, отводя взор потемневших глаз, осматриваясь в комнате, словно оказался здесь впервые, хотя, отчасти так оно и было — обычно Тони не спускался в общий блок с его умеренным комфортом, предпочитая всему свой роскошный пентхаус.

— А ты надеялся, что к тебе заглянет Романофф по старой памяти? — поинтересовался гений, надеясь, что в интонациях напускного веселья в его голосе прозвучало чуть меньше ревнивых нот, чем ему показалось.

— Не думаю, что я вообще ждал гостей этой ночью, — после небольшой паузы, собравшись наконец с мыслями, ответил Локи, поджав губы.

Резкость в тоне трикстера показалась мужчине оскорбительной. Уязвленно фыркнув, Тони прошел от двери до диванчика и устроился на нем, подцепив в руки книгу, оставленную на его спинке. Пролистнув несколько страниц безо всякого интереса, Старк отбросил скучное чтиво в сторону и устремил на Локи тяжелый, нечитаемый взгляд, скользя им по его лицу, чуть чаще задерживаясь на губах, но неизменно возвращаясь к глазам. Наблюдая за гением, Лафейсон мысленно терялся в догадках, пытаясь найти для себя причину его визита. Гадая о том, что сподвигло смертного пойти на такой шаг теперь, когда между ними уже не могло быть ничего общего и благоразумнее для обоих было бы держаться друг от друга подальше, Бог почувствовал себя заинтересованным в разгадке этой тайны. Слабо усмехнувшись, он опустился на диван рядом с ним и нарочито расслабленно откинулся на спинку, склонив голову набок в ожидании, когда Тони найдется со словами, чтобы продолжить разговор.

— Зачем ты пришел? — решив немного подтолкнуть гения, вкрадчиво уточнил Локи.

Облизнув пересохшие губы, Старк наконец прервал свое безмолвное созерцание трикстера и потянулся в карман за ножом. Опустив глаза, Тони с удивлением обнаружил, что все это время думал исключительно о том, насколько трикстер хорош собой. Гений беззастенчиво, со всей возможной пьяной искренностью любовался им, наслаждаясь игрой света в темных прядях волос, заметив голубой отлив в их черноте, с восхищением ловил дрожащие тени на скулах, отбрасываемые ресницами, обрамляющими яркие, зеленые глаза, и наблюдал за губами, зная, насколько нежными те могли быть и сколь сладок был грех, который он хотел с них испить, чтобы забыться, окончательно расстаться со всякой связной мыслью.

— Я принес твой кинжал, — неожиданно охрипшим голосом произнес мужчина и пораженно закашлялся, смущенный собственным промахом. — Ты ведь просил с возвратом.

Опустив взгляд на клинок, Локи заметил дрожь в его руке и с подозрением вскинул бровь, украдкой переведя взор на гения. Лихорадочный блеск глаз, торопливая речь, чуть сбитое дыхание и прежде замеченная им неровная походка говорили о том, что Старк был пьян и при том довольно сильно. Возможно, чуть ранее и при иных обстоятельствах это стало бы причиной его раздражения, но сейчас Лафейсон даже завидовал мужчине, который нашёл способ забыться, ведь на него самого местный алкоголь не действовал. Ночь обещала стать бессонной, а потому единственным развлечением в этой прежде явно не пользовавшейся спросом и потому крайне бедно обставленной комнате, лишенной даже телевизора, для него была безыскусно написанная книга, сюжет которой навевал тоску с первых строк. Отбросив недоверие, Локи решил, что приход Тони был лучшим способом пережить мрак и дождаться рассвета. Конечно, если тот надумает остаться. Впрочем, этому он мог поспособствовать.

— Я думал, что уже не увижу его, — задумчиво произнес Лафейсон, забрав кинжал.

От него не укрылось то, как судорожно дрогнули пальцы Старка, хватая воздух, стоило ему забрать клинок. Огладив тяжелую рукоятку с искусным рисунком на металле, Бог невольно вспомнил тот день, когда Фригга преподнесла ему этот подарок — его самый первый боевой нож, купленный на городском базаре. Он влюбился в него с первого взгляда, пораженный тем, как отражается солнце в холоде асгардской стали, и не мог оторвать восхищенного взгляда от лавки мастера, сжимая руку матери все сильнее. Она подвела его ближе и без труда отличив среди прочих товаров именно тот, который больше прочих занимал юного принца, купила кинжал, отмахнувшись от торговца, смущенно заметившего, что подобный подарок — не лучшая игрушка для ребенка. В тот день Локи чувствовал себя по-настоящему счастливым и, возможно, это было одно из самых ярких воспоминаний из детства, бережно хранимых им глубоко внутри.

— Оставь себе, — великодушно произнес Бог, ласково улыбаясь. — Считай, это подарок.

Локи ловко перекинул кинжал в руке и протянул его Старку рукоятью вперед, с любопытством наблюдая за ним. Он принял это решение на удивление легко, хотя расставаться с вещами не любил и не умел. Отдать клинок смертному означало не просто поблагодарить его и разделить с ним нечто личное, выделив совместно проведенным дням отдельный уголок в своей памяти. Это была возможность сделать ему предложение, задать вопрос, ответ на который во многом должен был определить все то, что могло произойти между ними дальше, а заодно стереть границу, за которую прежде ни один из них не решался зайти. Затаив дыхание, трикстер ждал этого невербального ответа от гения и, когда тот бережно забрал кинжал, сжав холодную рукоятку в ладони, сердце в его груди пропустило удар. Подняв глаза, Тони встретился взглядом с Лафейсоном и чуть заметно улыбнулся, дернув уголком рта. Этот тихий, едва уловимый жест прозвучал громче любого согласия и был явно больше, чем-то, на что Бог в тайне рассчитывал.

— Пришло время прощальных сувениров? — тихо поинтересовался гений, безотрывно глядя на трикстера, с упоением наблюдая, как чернота расширившихся зрачков заволакивает ярко зеленую радужку глаз.

Старк спрятал кинжал в кармане брюк и, приподнявшись, чтобы тот лег удобнее, пересел ближе к Лафейсону, проделав это так легко и незатейливо, что Локи почти не распознал за этим слитным, грациозным движением истинных мотивов мужчины. Лишь спустя мгновение осознав, что расстояние между ними сократилось до критического минимума, трикстер шумно выдохнул и просиял восхищенной улыбкой, глядя на осмелевшего мужчину сверху вниз.

— Завтра утром мы будем настолько далеки друг от друга, насколько это только возможно для тех, кто стоит рядом, — мягко и немного с тоской произнес Бог, невесомо касаясь волос смертного.

Каштановые пряди гения отливали медью в струящемся, чуть приглушенном свете комнаты, и, пропуская их сквозь пальцы, Локи наслаждался их шелковым скольжением по коже. Чистое, ничем не разбавленное удовольствие затуманило взгляд Старка, стоило Лафейсону обхватить ладонью его затылок и нежно коснуться ногтями чувствительной кожи головы. Приоткрыв губы, Тони медленно выдохнул, пропуская ощущения через себя, позволяя им растечься по телу сладкой патокой, загустившей кровь, от чего даже сердце замедлилось и в груди стало до боли тесно.

— Значит, у нас ещё есть в запасе несколько часов, — прошептал гений, потянувшись к трикстеру навстречу, опустив одну руку на пояс его халата, ловкими пальцами ослабляя узел.

— И ты готов рискнуть? — чуть слышно уточнил Локи, касаясь его губ своими, практически превратив окончание вопроса в поцелуй, но удержавшись на самом краю.

Распахнув полы его халата, Старк улыбнулся широко и проказливо, прикоснувшись горячей ладонью к обнаженному торсу, проведя линию от груди к напряженному животу, ощущая пульсацию тела, игру мышц мозолистыми кончиками пальцев под гладкой, мраморной кожей. Подавшись ещё немного вперед, он почувствовал руку трикстера на своей талии и, расценив это как приглашение, накрыл его губы обжигающе нежным поцелуем, смело расталкивая и проникая в рот языком.