Глава 5. Полнолуние. (1/2)

И сольются две души воедино.</p>

Никлаус

— Когда-нибудь мы с тобой обязательно попьём чай, — он убрал волосы с её шеи. Под тонкой кожей билась жилка. Он слышал быстрое дыхание, чувствовал, как её грудь вздымается. — Но сейчас я очень голоден.

Никлаус уткнулся носом в волосы, вдыхая сладковатый запах шампуня. Он честно старался быть нежным, аккуратным, пытался не навредить. Но в голове не утихало желание наконец-то впиться в тонкую шею, заполнить рот пряной кровью и пить до тех пор, пока девичье тело не ослабнет у него в руках.

Ария не боялась его. Вернее, это он сказал ей не бояться. А вот обнимать его ногами, прижиматься всем телом и гладить по спине он её не просил. Это стало приятным дополнением к предстоящей трапезе, да и приятно было ощущать, как она доверчиво прижимается и совершенно не думает о своём Мэтте.

— Тогда почему ты не пьёшь? — лёгкий поцелуй в щёку вдруг пустил дрожь по телу. Никлаус резко выдохнул, поборов желание отдёрнуть руки от неё, как от раскалённого железа.

Да она и правда его околдовала!

— Закрой глазки, прелесть моя, — он не проследил, выполнила ли она его приказ, потому что точно знал, что внушение не подводит.

Наверное, сначала он услышал тихий стон, а потом уже почувствовал вкус крови на языке. Он сделал первый глоток. Голова тут же закружилась от прилива эйфории, схожей с алкогольной или даже наркотической. Девушка сжала его волосы на затылке, открывая свою шею ещё больше.

— Ник… — тихий шёпот, но совсем не интимный, как было до этого.

Не успел он сделать второй глоток, как ощутил, что девушка начала слабеть, хотя крови было пущено не так много. Никлаус тут же остановился, позволяя бордовой жидкости окрасить шею и ключицы. Раны не заживали. Неужели переборщил? Наверное, её нельзя кусать больше одного раза в день. Или даже в несколько дней.

— Открывай рот, — он разорвал клыками собственное запястье и заставил Арию глотать его кровь. После нескольких секунд она начала уворачиваться, морщиться и, кажется, даже кусаться. — Сиди смирно и пей. Я не знаю, что не так с твоим организмом, но кровь с прошлого раза не работает. Пей, говорю.

Укус стал заживать. Ария больше не морщилась, а даже взяла его за руку и прильнула сильнее, нежно касаясь языком раны на запястье. Никлаус не мог не улыбнуться, глядя в щенячьи глаза, такие блестящие и большие. Он наклонился и коснулся губами её лба. Очень горячего, будто при лихорадке.

— Ну, ничего, скоро тебе станет лучше, — Никлаус не отбирал руку. Крови было не жалко, тем более что она не выпьет слишком много. Его радовал такой аппетит от простого человека.

— Что тут происходит?! — голос Мэтта, который Ник очень хорошо запомнил и теперь априори не любил.

Мужчина поморщился, но повернулся, а то ещё воткнут что-нибудь деревянное в спину. Элайдже потом придётся выковыривать опилки и занозы.

— Ну чего тебе? — ну, не сдержался, закатил глаза. С кем не бывает? — Посмотри на меня, Ари, — он с силой отнял руку, потом столкнувшись с недовольным взглядом. Взял её за лицо, приподнял, заставляя смотреть вверх, и, вытерев большим пальцем кровь с губ, проникновенно заговорил: — Ты забудешь то, что сейчас произошло, но запомнишь то, что я тебе говорил. Поняла?

— Поняла…

— Умница. А теперь спи.

Ария обмякла в его руках. И он показательно, чтобы ошалевший Мэтт увидел всё, что нужно, поднял девушку, подхватывая под голые ноги, и понёс к дивану в гостиной.

— Отпусти её, — путь Никлаусу преградила какая-то палка, даже на кол не похожая.

— Ты вот этим решил меня убить? — даже обидно как-то, что никто не знает, как можно ему навредить. — Боже, что за охотник пошёл… — обошёл блондина и продолжил путь.

Он не хотел, чтобы кто-то подумал, что он осторожничает с девчонкой, но просто кинуть её на твёрдый диван он тоже не мог. Поэтому аккуратно положил и даже подсунул под голову подушку. Выпрямился, оглядел этот наряд блудницы, посмотрел на Мэтта, стоящего с колом наготове, и всё же решил накрыть Арию пледом. Нечего этому смертному смотреть на её тело.

— Палочку спрячь подальше, — Никлаус совершенно ясно понимал, что Мэтт не будет нападать. Слишком слаб и от этого не так уж и туп, как может показаться. — А то испугаешь девчонку.

И исчез, но лишь для того, чтобы заглянуть в окно, за которым Мэтт тщательно прячет кол под диван. Идиот. Никлаус покачал головой. Такими темпами она узнает обо всём раньше времени.

— Ари? — парень легко тронул плечо подруги. Ник прищурился. Вот обязательно было убирать плед, чтобы коснуться голой кожи?

Никлаус медленно выдохнул. Нет, это его нисколько не интересует.

И наполнится его сердце радостью от сотворённого.</p>

Ария

Жар медленно расползался по животу, выше к груди, пульсируя в каждой клеточке тела. Я задыхалась от ловких пальцев, поглаживающих чувствительную оголённую кожу. Они пощипывали меня, но не причиняли боли, а скорее разгоняли кровь.

Я тихо сглатывала сухим горлом, боясь даже посмотреть в глаза мужчины, не то что издать хоть какой-нибудь звук. Лишь хваталась за его плечи, сжимая посильнее, чтобы показать хоть долю своих чувств, пока в груди в на смертном одре трепыхалось сердце.

— Ты можешь кричать, моя мышка. Тебя всё равно никто не услышит.

Мягкие горячие губы коснулись моих в нежном поцелуе, таком медленном, что я вновь начала задыхаться, даже не подумав дышать носом. Виски пульсировали, а я могла слышать лишь шумящую в голове кровь да тихий смех Никлауса. Кажется, я даже чувствовала его улыбку, когда он медленно спускался к шее.

— Очаровательно, — поцелуй-укус, совсем не нежный уже, обжёг кожу шеи. Я резко вдохнула и даже попыталась оттолкнуть мужчину, но тихое рычание, идущее прямо из груди, заставило меня остановиться. — Не смей мне перечить.

От его нежности более не осталось и следа. Он теперь не целовал, а скорее кусал меня, не позволяя даже двинуться или уклониться. Он смеялся над моими потугами увильнуть, но точно понимал, что жар у меня в животе всё разрастался.

— Ник… — я хотела, чтобы всё это остановилось, но в то же время никуда его не отпустила.

— Погромче, моя Ария…

— Ари! Ария! — меня трясли за плечо. Я замычала, но не открыла глаза. Хотелось ещё немного побыть там, рядом с Ником. Но Мэтт тряс меня так сильно, что не проснуться было просто невозможно. — Господи!

— Чего орёшь? В школу опаздываем?

Снова слабость, как будто я опять проснулась рядом с Ником. Голова кружится, хочется есть, пить и спать. Боже, неужели и правда переутомление?

— Я думал, ты умерла… — выдохнул Мэтт и вытер лоб рукавом.

— С чего бы тебе так думать? — привстать не получилось – руки дрожали и не могли приподнять тело. — И почему ты проснулся? Я тебя разбудила?

— Я услышал шум и спустился. Тут твой Никлаус был, — начала припоминать, что ко мне и правда заявился Ник. Совершенно здоровый и невредимый! Слава Богу! Я заулыбалась. — Чего лыбишься! Он опасен, Ария! Я же тебе говорил!

— Послушай, сплетни о том, что все Майклсоны – вампиры, никак не меняют моего отношения к Нику.

— Ты уверена? Они же опасны… — Мэтт выглядел побитой собакой, такой бедный-бедный, уши повесил и глаза сделал такие щенячьи-щенячьи. — Елена говорила не приближаться к ним.