Глава 3. Приворотное зелье. (2/2)

Ребекка обмякла в руках брата, а вскоре рухнула на пол. Никлаус выпрямился и взглянул на потухший камин. В груди всё сильнее разгорался жар ярости, а дёсны вновь пульсировали от боли. Хотелось кого-нибудь убить. Желательно кого-нибудь бессмертного.

— Элайджа? Ты тут? — удивлённо поднял брови и повернулся на пятках.

— И зачем ты это сделал? — старший и, по всеобщему мнению, но не по мнению семьи, мудрый брат кивнул на Ребекку, которую Никлаус сбросил на пол чисто из вредности. — Из-за чего опять поцапались?

— А то ты не слышал, — Ник вновь стал спокойнее горы и сел на своё место дочитывать книгу.

— Любовь – это великая слабость. А у нас слабостей быть не должно.

— Не понимаю, где ты тут увидел любовь, брат.

Никлаус медленно дышал, смотря на угли. Совсем недавно они весело потрескивали, а теперь лежат чёрной грудой в темноте камина. Тем временем, пока Элайджа аккуратно укладывал Ребекку на кушетку и вправлял ей позвонки, хотя делать это было совсем необязательно, Ник пытался успокоиться. Но злость, которую он вынашивал столетиями, которая возвращалась по любому его зову, просто так уходить не собиралась. Сломать шею сестре – меньшее, что он мог сделать, чтобы сбросить напряжение.

— Я знаю этот взгляд. Может, он немного изменился, но я никогда не пропущу его.

— Поговорим о девочках? — Никлаус поднял брови, глядя на старшего брата. — Какие тебе нравятся? Блондинки или брюнетки?

— Это не шутки, Клаус.

— Да кто шутит.

— Тебе не кажется, что один день – слишком короткий срок для драк с сестрой? — Элайджа никогда особо не любил бурбон, дешёвое пойло для большей части вампиров Земного шара, ему больше по душе дорогое красное вино, но в этот раз выбирать не приходилось. — Одного дня недостаточно, чтобы так яростно защищать честь этой девушки. Как её имя? Ария?

— Что ты имеешь в виду? — Никлаус прищурился. В голове проскользнула догадка, но нужно, чтобы Элайджа её подтвердил. — Думаешь, она меня приворожила?

— Почти уверен. Может, с первого взгляда кто-то и в состоянии влюбиться, но точно не ты. Ей что-то от тебя нужно, Клаус, ты должен выяснить, что именно.

Они молчали долго. Тишина оглушала Никлауса, нервировала, но он не мог даже пошевелиться, что уж говорить про разговоры. Неужели Ария и правда ведьма? Он ведь чует их, понимает, кто есть кто, всегда понимал. А тут... И ведь она поддавалась внушению и ни разу не показала, что не слушается его.

Вербены в крови нет. Украшений тоже нет – он тщательно проверил это. Может, она как-то натренировала свой мозг, чтобы внушение проскальзывало мимо и не действовало? Но для такого нужны сотни лет тренировок, а ей семнадцать. Правда ведь?

Она выглядела слишком наивно и невинно, чтобы он хоть что-то заподозрил. Неужели вся её доверчивость и живость – фальшь? Неужели он повёлся? Или просто Элайджа пытается его запутать, лишить возможности чувствовать себя хоть немного счастливым? Но ведь и правда странно, что симпатия появилась так быстро. Странно, что он напал на Ребекку из-за незнакомой по сути девушки. Он должен проверить. И он сделает это совсем скоро.

— Какие у тебя новости, Элайджа? Скоро полнолуние.

— Елена доверяет мне. Она почти готова на ритуал.

— Это хорошо, — настроение немного поднялось, но потом так же быстро опустилось, когда он вспомнил про Арию. — А её псы?

— Стефан доверится мне. Он сделает всё, что скажет Елена, — Элайджа отпил бурбон. Поморщился. Нет, всё-таки это не его напиток. Вино в сто раз лучше. — А вот с Деймоном могут возникнуть сложности.

— Так устрани их. Всё должно пройти гладко.

Ария

Никлаус был молчаливый и какой-то злой что ли. Ничего не говорил, заставлял болтать меня и смотрел странно, словно старался в душу своим взглядом залезть. А я не знала, куда себя деть, и просто хваталась за руку мужчины. Ну и пусть считает меня дурой – мне очень сложно, между прочим.

Всё-таки первое свидание... Или это не свидание? Может, он просто пытается меня поддержать? А зачем я тогда платье надела? Ещё и тема для болтовни заканчивается. Одни проблемы!

— А как ваша сестра, мистер Майклсон?

— Ты очень красивая, — мы замерли по середине тропинки. Жар тут же охватил щёки, а в животе закрутилось приятно-неприятное чувство, будто кто-то щекотал изнутри.

— С-спасибо, — наверное, стоило сказать ответный комплимент, но все остальные слова застряли где-то в горле и дальше идти отказывались.

Меня никогда не называли красивой, тем более очень красивой. Ну, кроме Мэтта, но он как друг просто хотел поддержать меня, когда я плакала в туалете. А тут взрослый симпатичный мужчина, ведущий меня в кафе.

— И зови меня Ник. А то я чувствую себя старым.

— А сколько тебе лет?

И он промолчал. Я подозрительно прищурилась. Это значит, что ему больше тридцати? Не то чтобы я была против, но хотелось бы знать возраст того, с кем я прогуливаюсь по городу. Но разве меня остановит тот факт, что ему больше тридцати? Нет. Пусть это и звучит неправильно, а Кэролайн бы сказала, что он пользуется моей наивностью.

— Ария, — мы снова остановились. Никлаус развернул меня к себе и взял за щёки, вынуждая смотреть вверх, в его глаза. И вот снова это чувство в животе, а теперь ещё и в груди. — Скажи мне честно. Ты ведьма?

— Что? — я удивлённо моргнула. — В каком смысле?

— В прямом. Ты ведьма?

— Э-э... Не знаю. Может, была какая-то прабабка. Но я не замечала за собой никаких особенностей. А к чему такой вопрос?

— Ты околдовала меня, — он гладил меня по лицу, по шее, иногда чуть сильнее сжимал челюсть. — Приворожила.

Признаться, мне было приятно, когда он так делал. Да, немного больно. Да, моя нежная кожа точно покроется синяками. Но, Бог мне свидетель, ещё никогда я не испытывала настолько сильных и всепоглощающих чувств. Они сначала волнами накрывали с головой, потом отступали, давая секундную передышку, а затем набрасывались с новой силой. И я задыхалась, пыталась выплыть, но никак не могла понять, где верх, а где низ, где право, а где лево.

Одна часть ещё сохранившегося рассудка кричала о том, что нужно бежать. Он опасен. Он не приведёт меня ни к чему хорошему. Он погубит меня. Но эта часть была настолько мала, что я еле-еле её слышала, а вот другая верещала громко, топала ногами и изо всех сил липла к Никлаусу. Именно она держала его за руку, именно она улыбалась каждому слову и пыталась всё время заглянуть в голубые глаза. Это была она. Не я.

— Думаешь, я подсыпала тебе в бурбон какой-нибудь порошок? Или что там? Зелье? — я видела, что он больше и не злится. Морщинки на лбу разгладились, взгляд стал яснее и расслабленнее. — Мы что, в Хогвартсе?

Наверное, я была слишком увлечена глазами мужчины, чтобы заметить, куда именно мы пришли. Совсем не в Мистик Гриль. А ещё глубже в лес. Такое чувство, будто он водил меня кругами, запутывал по тропинкам, а я, как самая настоящая дура, просто пропустила этот момент. И вот мы стояли на какой-то полянке среди голых деревьев под пронизывающим ветром. Но я не чувствовала холод, хотя ноги были лишь в тонких капроновых колготках, а кожанка не предназначена для зимы. Мне было хорошо. Совершенно не страшно.

— Ты не считаешь этот разговор странным, — я перестала дышать, слушая его голос. Он наклонился сильнее, почти что коснувшись своим носом моего. — Мы просто прогулялись немного по лесу. Ведь так?

— Так, — я кивнула и тут же заулыбалась. Как дурочка, ей-богу! Но сила воли не справлялась – Никлаус вызывал чувства, которые обгоняли здравые мысли.

— Мы узнали друг друга намного лучше. Верно?

— Верно.

— И ты будешь слушаться меня сегодня во всём?

— Буду.

— Возьми меня за руку, милая, — я тут же нащупала его ладонь и переплела наши пальцы. Горячие импульсы щекотали кожу, вынуждая сжимать его руку сильнее. — Какая умница, — он вдруг приблизился к моему уху и зашептал, обдавая кожу жарким дыханием. — Закрой глаза. Представь долгую дорогу.

И я послушалась.