Глава вторая (1/2)

Тихие шаги. Где-то там, недалеко, раздавался смех, аплодисменты, а перед ней лежал без движения спящий зверь.

— Учтите леди, — всё так же насмешливо говорил владелец цирка, — сейчас он в самой опасной стадии. Средство сильное, но мало ли. Мне пора завершать представление.

— Благодарю, сэр, — сдержанно ответила она. — Я буду находиться на достаточном расстоянии.

Мужчина ухмыльнулся в свои роскошные, лихо подкрученные усы и покинул шатёр, скрывавший клетку.

Гермиона присела на стоявший рядом деревянный ящик и просто смотрела. Красивая серебристая шерсть волка поблёскивала в умеренном свете слабой лампы, свисавшей с потолка шатра. Его дыхание было ровным, но довольно частым, словно зверь только что мчался куда-то изо всех сил. Как же ей было его жаль! Даже несмотря на то, что его приоткрытые челюсти демонстрировали белоснежные острые огромные клыки, от которых мороз пробегал по коже. Ей хотелось погладить его, провести рукой по мягкой шерсти, усмирить его волнение. Каждый раз, когда зверь непроизвольно приоткрывал глаза, она вздрагивала в ожидании, что вот сейчас он вскочит, попытается броситься на неё, но Гермиона тут же напоминала себе о цепях, которыми Вервольф за передние лапы был прикован к клетке.

Она и не заметила, как в море размышлений прошло три часа. Кажется, Гермиона уже начала дремать, когда он глубоко вздохнул. Девушка вздрогнула и вся напряглась в ожидании. Но зверь не пришёл в себя. Он лишь задёргал лапами, его веки стали часто трепетать, спина выгнулась.

— Малфой… — с состраданием выдохнула она, наблюдая, как длинная шерсть становилась всё короче, обнажая его тело, как деформировались лапы и он весь.

Мученический рык и ворчание зверя в какой-то момент сменились глубоким грудным стоном, и её сердце замирало от невыносимо болезненной картины — израненного обнажённого тела мужчины, лежащего на животе, уткнувшись лицом в пол, застеленный сухими чистыми опилками. Он лежал без движения ещё около часа, и у Гермионы было достаточно времени, чтобы изучить каждый шрам на его спине, ягодицах, ногах и руках.

Теперь, когда он уменьшился в размерах, она разглядела миску, стоящую в углу клетки, плоский старый матрас и сложенные брюки, лежавшие на нём.

Всё это время она испытывала непреодолимое желание его разбудить: пошуршать, кашлянуть или уронить что-нибудь, но Гермиона так и не решилась и просто терпеливо ждала, хотя тело уже явно изрядно утомилось. Но разве могла она себе позволить упустить свою «добычу» из вида хоть на мгновение?

Когда он внезапно дёрнулся и резко приподнялся на вытянутых руках, Гермиона тут же вскочила на ноги. Он, словно зверь, потряс головой, с которой посыпались опилки. Малфой резко сплюнул, ещё раз.

— Твою мать… — прохрипел совершенно незнакомый тихий голос.

Гермиона поняла, что перестала дышать и сделала решительный шаг к клетке, но слова так и остались на кончике языка.

Малфой, путаясь в цепи, резко выбросил вперёд руку, дотянулся до миски, наполненной водой, сел и стал пить через край, так и оставаясь к незваной гостье спиной. Затем он злобно отшвырнул миску.

— Урод хренов, — еле слышно проворчал он. — Козёл.

Он, гремя цепью, приподнял руку и, коснувшись рассечённого плеча пальцами, зашипел от боли.

— Достал со своей эффектностью, — шёпотом ворчал он. — Дерьма кусок, однажды…

Малфой вдруг замер, приподнял голову, словно внезапно заметил что-то, и в этом странном движении явно было нечто звериное. Гермиона услышала, как он глубоко, шумно вдохнул. А потом стал медленно подниматься на ноги, оставаясь к ней спиной. Каждая мышца на его теле выделялась под кожей. Сухой, жилистый, худой, но грациозный, как волк. Гермиона заворожённо разглядывала его безупречное бледное тело, осквернённое десятками розовых шрамов.

— Кто это здесь? — прозвучал его вкрадчивый, почти мурлычущий голос. — Патрик привёл мне самку?

Гермиона вдохнула, готовясь ответить, когда он медленно наклонился, поднял приготовленные брюки и стал не спеша одеваться. Проглотив пару порций воздуха, она наконец выдохнула:

— Это Гермиона Грейнджер.

Он замер, задержав руки в области пояса. Она ужасно сожалела, что не видела выражения его лица. Застегнув брюки, Малфой не спеша сделал несколько неуверенных шагов. Гермиона заметила, как подрагивают его руки, то ли от волнения, то ли от слабости после превращения. С каждым движением, его шаг становился всё увереннее. Он тяжело лязгал цепями, нервно расхаживая по клетке из угла в угол. Его истерзанное шрамами тело говорило лишь об одном — Малфой провёл здесь не один год.

Как бы она не относилась к нему в прошлом, Гермионе было больно смотреть на свежие раны на его плечах. Её пугало и озадачивало его молчание.

— Малфой… — наконец начала она.

Только теперь он наконец соизволил взглянуть на неё.

— Что ты здесь делаешь? — его глаза налились кровью от злости, но надменности и невозмутимости его лицо при этом не утратило

— Я… — она не находила верных слов, в горле пересохло. Гермиона не могла отвести от него взгляда. Она мечтала увидеть его за решёткой, но не так. — Я разыскиваю пропавших без вести, Малфой. Уже пять лет. И… я заплатила за разговор с тобой. Сказала, что я учёный и хочу разобраться в причинах твоих метаморфоз. Я вытащу тебя!

— Я не просил о помощи! Убирайся!

Он бросился на решётку, словно бешеный зверь.

Гермиона отпрянула. Ужас отразился на её лице.

— Малфой, я… должна тебе сказать, — она с трудом сглотнула. — Ты единственный наследник рода, понимаешь?

Он замер, исподлобья глядя ей в глаза. Гермиона молчала, ожидая его реакции. Фактически она только что сообщила ему о смерти отца. Знал ли он, что его мать мертва? Наверное, знал, потому что ни один мускул не дрогнул на его лице.

— Смысла нет, — выдохнул Драко. — Мне ничего не нужно. Я опасен. Пошла вон!

— И тебя устраивает данное положение дел? — в полном недоумении воскликнула она. — Это неслыханно! Ты посмотри на себя!

Его губы, рассечённые шрамом слева, скривились в ироничной усмешке.

— Моя жизнь прекрасна, Грейнджер! Есть крыша над головой, — и он, гремя цепями, широким жестом многозначительно обвёл решётчатый потолок клетки, — меня кормят, — Драко пнул железную миску, стоящую на полу. — Более того! Моему хозяину платят магловские самки, чтобы провести со мной время.

И пока Грейнджер хватала ртом воздух от возмущения, Малфой медленно сполз спиной по ржавым прутьям вниз и уселся на расстеленный на полу тонкий матрас.

— Что? — Гермиона наконец скривилась от отвращения. — Они что, извращенки?

— Маглы — очень странные люди. Всегда это подозревал, — он смерил её презрительным взглядом, — а теперь убедился.

— Ты что хочешь сказать, что женщины приходят сюда за тем, чтобы…

— А откуда такой живой интерес? — со смехом прищурился он. — У тебя денег не хватит…

— Да как ты смеешь?! — вспыхнув, выкрикнула Гермиона. — Я — не самка, ясно?! И не извращенка!

Малфой весело рассмеялся.

— Нет, я просто не верю, — торопливо заговорила она, — чтобы тебя устраивала сложившаяся ситуация.

— Почему же? — повёл он плечом и тут же на секунду сморщился от боли. — Человеку, на самом деле, так мало надо — жильё, еда и удовлетворение сексуальных потребностей. У меня всё есть…

— Но с тобой обращаются, как со зверем! — возмутилась она. — Как это может устраивать?

Он так внезапно вскочил на ноги, что Гермиона в испуге отскочила от клетки, его длинная, когда-то аристократичная, рука промелькнула прямо возле её лица, и девушка успела заметить его длинные грязные ногти, больше похожие на когти животного.

— Что, если я и есть зверь! — цинично скалясь, прошипел Драко. — Знаешь, сколько я здесь, солнышко моё? Это ты ищешь меня пять лет, но на самом деле прошло столько, что я счёт времени потерял. Мне уже всё равно. А вообще… — он лениво сделал несколько шагов назад, оглядывая бывшую сокурсницу с головы до ног, — если бы у тебя были деньги, я был бы не прочь с тобой поразвлечься.

Зловещая ухмылка исказила его изуродованное шрамами лицо.

Мороз прошёл по её спине. Что теперь делать, Гермиона не имела представления.

— Если ты не против, — неспешно начала она, — я обращусь к твоему… хозяину, — с презрением выдавила Гермиона. А как ещё относиться к рабовладельцу? — У меня есть некоторая сумма…

— Значит, — снова направился он к решётке, — у тебя есть возможность… — и его длинные пальцы ласково обхватили стальные ржавые прутья на уровне его плеч, — заплатить за меня? — он медленно облизнул пересохшие губы, и Гермиона, проследив за этим хищным движением, ощутила, как в груди всё сжимается от необъяснимого волнения. — Поверь, солнышко, у тебя хватит лишь на час в моей клетке. Он не продаст меня. Уже находились желающие купить домашнего волка. Но Патрик не идиот. Я — единственный экспонат, приносящий ему реальные деньги.

— Но ты же можешь сбежать! — возмутилась она. — Ты… ты — маг! Можно трансгрессировать, можно…

Его лицо словно окаменело. Бледность его кожи и ледяное выражение сделали его похожим на мраморное изваяние. Он молчал, и Гермионе всё больше становилось не по себе.

— Неужели ты не можешь? — с сочувствием спросила она.

— Не имеет значения, — холодно бросил он. — Я до сих пор здесь, как видишь.

— Ты — наследник рода Малфоев! — почти торжественно произнесла она. — Ты не должен быть здесь.

— Кто я такой в Магическом мире, Грейнджер? — с горечью усмехнулся он. — Ну доставишь ты меня в Министерство, ну осудят меня, посадят…

— Если они узнают, что ты исчез не по своей воле…

— Угомонись, Грейнджер, — закатил глаза Драко. — Ничего хорошего в том мире меня не ждёт, как и в этом. Я устал бегать, ясно? Устал оправдываться. Сбежать… — он отвёл взгляд, — думаешь, я не пытался? Он хорошо изучил мои повадки, знает, когда и как меня нейтрализовать. У него есть оковы, транквилизаторы. А ещё… один маленький секрет.

Драко повернулся к ней спиной и, собрав длинные волосы в хвост, приподнял их, демонстрируя Гермионе шею, также покрытую шрамами.

— Смотри сюда, — он провёл длинными пальцами вдоль шейных позвонков, — видишь, этот шрам? Он не такой, как все.

— Швы! — с беспокойством выдохнула девушка, вглядевшись в почти побелевшие полосы.

— Патрик воткнул в меня маяк. Как в животное. Ты знала, что маглы чипируют скот? Своих собак, кошек?

— Мерлиновы слёзы… — выдохнула она.

Он обернулся, и их глаза оказались буквально в десяти дюймах друг от друга.<span class="footnote" id="fn_32730524_0"></span>

— За чьи ты там права боролась в школе? Эльфов? — издевательски усмехнулся он.

— Малфой, я…

— Думаешь, Патрик был бы жив, если бы не знал, что со мной делать? — саркастически скривился Драко.

— Мы должны вызвать магловскую полицию! — приближаясь к клетке, еле слышно прошептала она. — Они вызволят тебя, арестуют этого Амбре за удержание человека в рабстве, и потом…

— Полиция? — усмехнулся Драко. — Я лично в курсе, сколько и кому платит Патрик. Ты ничего, кроме насмешек, не добьёшься.

Гермиона кусала губы, не сводя взгляда с его выразительных серых глаз.