Часть 31. Предложение (2/2)
«Она сама виновата, сама во все ввязалась», — иногда напоминала себе Зоя, но легче от этого практически не становилось.
Фабрикант не мог поверить своим ушам: один человек в полиции, которому неплохо заплатили за то, что он будет сообщать все свои новости, куда следует, поведал о том, что Геллер-младшая каким-то образом умудрилась сама провернуть расследование, а результаты ее деятельности оформила жандармерия, найдя в деяниях и политический подтекст.
— Теперь еще и жандармерии платить? — возмутился фабрикант.
— Не проще ли Геллер заплатить? — предложил помощник. — За молчание и дать денег на возмещение ущерба.
— Сперва Геллер организует первую стачку, лишает меня прибыли и заставляет пойти на уступки эти бездельникам, — еще больше возмутился фабрикант. — Потом Геллер устраивает вторую стачку. Машины ломаются, цех горит! А потом, когда даже не сожжен цех Геллер, я должен идти к ней и извиняться, предлагать деньги за молчание. Не слишком ли странно все выходит?
— А вдруг еще свидетели появятся? — уточнил мужчина. — Одна свидетельница — это ничто, а если их будет больше? Полиция же ни черта не делала, просто пришла, поспрашивала кой-кого для вида и все.
— Когда появятся, тогда и будет видно, — сказал фабрикант.
Расследование шло на удивление быстро. Буквально в ближайшие пару дней были установлены другие свидетели, которые могли четко сказать, что видели во дворе мануфактуры некого неизвестного мужчину, буквально через пять минут склад уже загорелся, а предполагаемого поджигателя уже и след простыл.
Зоя вышла из гимназии и заметила, что к ней подошел незнакомый человек, по описанию слишком подходящий под слова Глаши о незнакомце.
— Зоя Михайловна, — сказал он. — Давайте решать дело миром. Под суд пойдет или и поджигатель вашего склада, и Эльвира Марковна Геллер, или никто.
— Эльвиру Марковну Геллер в свое время жандармерия отпустила, так как она ни в чем не виновата, — ответила Зоя.
— Свидетели найдутся, доказательства появятся, — произнес незнакомец. — А с вас требуется только сейчас прийти к мануфактуре, забрать посылку, которую для вас передали, посмотреть, что внутри, и навечно замолчать. Даже в полицию или жандармерию идти не будет нужно.
— Если у вас все, не смею больше задерживать, — сказала Зоя.
Однако вместо дома молодая женщина решила зайти за свекровью, а потом пойти на мануфактуру.
— Матушка, нам что-то передать хотят, — начала Зоя. — Лишь бы не бомбу.
Эльвира Марковна внимательно выслушала Зою и ничего не ответила. Тем временем Зоя, придя на мануфактуру, осторожно взяла коробку и, на всякий случай стараясь невольно не встряхнуть, открыла ее.
— Деньги передали, — произнесла молодая женщина, видя купюры, лежащие на дне коробки. — Замолчим или пусть до суда все доходит?
— Лучше замолчим, — вздохнула Эльвира Марковна. — Да, на эту сумму можно разве что сам склад построить, товар никто не вернет, но и по суду, Зоя, нет уверенности, что все и присудят, и отдадут. Да и до суда дело может не дойти, раньше все завершится.
— Нет, матушка, — вдруг твердо сказала Зоя. — Еще мы с вами преступников не покрывали! Кто принес коробку? Неизвестно. А, может быть, это мой тайный поклонник! А, может быть, это мой любовник решил сюрприз сделать! Пусть дело доходит до суда, с шантажистами разговор вести нельзя.
— Второй Володя, — произнесла Эльвира Марковна. — Второй Герхард… Что же, Зоя, хочешь — не отступай. Но, если что, тебе снова гражданским представителем быть, не забывай это.
— А до этого дело не дойдет, пусть негодяи думают о том, где адвоката брать, а не приличные и честные люди, — ответила Зоя.