Часть 31. Предложение (1/2)
Весь вечер Глаша не покидала свою комнату и Машунька решила не тревожить дочь, дав ей возможность побыть одной. На следующий день Глаша, проснувшись гораздо позже обычного и поняв, что точно проспала учебу, с некоторой надеждой спросила мать:
— А можно сегодня не ходить в гимназию?
— Можно, — ответила Машунька. — Сегодня можно, еще пару дней можно.
Вдруг поняв, что ей не просто так разрешено пропускать уроки, девушка произнесла:
— А потом, когда пара дней пройдет, можно с чистой совестью идти в кабак и мыть полы?
— Да я же уже говорила: не надо загадывать наперед, — сказала Машунька. — Поживем и увидим сами потом. Может, начальница так впечатлится тем, что ты помогла на виновного выйти, что будет еще и благодарна тебе.
Что Глаша, что Машунька понимали, что этого не будет уж точно, однако девушка с некоторой надеждой решила просто подождать.
В те редкие минуты, когда Глаша забывала о том, что произошло вчера, жизнь казалось настоящей сказкой: мать приготовила ей картошку, сводила в лавку и предложила самостоятельно выбрать пирог — Машунька не любила печь. Пирог с картошкой, картошка в чугунке, два вида карамели и все это вместо гимназии — Глаша не могла поверить своему счастью. Но в моменты, когда девушка понимала, что вместо пирогов и конфет мать имела полное право ее сначала прибить, а потом отправить мыть полы в кабаке, становилось слишком плохо. Еще хуже становилось во время воспоминаний о начальнице гимназии или жандармерии — Зою Глаша боялась еще больше, чем следователя.
«Но ведь начальницу видят только на уроках истории, больше ее видеть и не придется», — каждый раз утешала себя Глаша и немного успокаивалась.
Зоя пришла в кабинет Аси и спросила подругу:
— Как ведет себя мадемуазель?
— Которая? — на всякий случай уточнила Ася.
— Глашка, — сказала Зоя.
— Мадемуазель Глашка сегодня не явилась на учебу, — ответила Ася.
— Посчитала, что ее исключили, — предположила Зоя.
— Не думаю, — сказала Ася. — Просто бедной девочке нужно время, чтобы в себя прийти.
— Бедная девочка могла не ввязываться в то, во что ввязалась, — ответила Зоя. — А еще может радоваться, что все вот так обошлось.
— Не отчислишь? — уточнила Ася.
— Это пойдет против принципов заведения, — сказала Зоя. — Хотя так-то можно было бы. С другой стороны, так эта Глашка из благодарности будет полиции все рассказывать. А исключишь — кто знает, как отреагирует?
— Глашка будет из благодарности все рассказывать хотя бы потому, что не ее сделали во всем крайней, — ответила Ася.
Зоя ничего не ответила, но на душе было как-то тяжеловато. Слова и Аси, и Севастьяна о том, что она довела бедную девочку до нервного истощения, никак не хотели уходить из головы.