Часть 24. Неожиданная развязка (2/2)
— И начальнице все то же самое поведали? — рассмеялась Ася. — Да, Елизавета Васильевна, не работать вам здесь. Начальница сама в тюрьме побывала за недонесение, муж был повешен за приготовление к цареубийству. Свекровь дважды попадала в поле зрения жандармерии за организацию стачки. Зоя Михайловна явно от вас хотела сочувствие какое-то услышать.
Лизавета опешила от таких слов. Судебный процесс над Владимиром Геллером прошел мимо ее внимания, о том, что Зою судили, молодая женщина не знала. Вопросами, связанными со стачками, Лизавета тоже не интересовалась.
Зоя тоже услышала последние реплики Аси. Донельзя возмутившись, начальница подошла ближе и сказала Лизавете:
— Елизавета Васильевна, пожалуйста, зайдите ко мне на пару минут.
Удивившись, что зовут ее, а не Асю, Лизавета вошла в кабинет Зои.
— Елизавета Васильевна, у меня к вам маленькая просьба, — произнесла начальница. — Не стоит разносить слова мадам Лыковой дальше. Конечно, все это и без того известно достаточно большому числу людей, но все же. Уже все успокоилось — не стоит поднимать волны обсуждения снова. Ну и уточню на всякий случай: сочувствия мне не надо, я просто хотела поговорить на волнующую меня тему. Как начальницу гимназии, в том числе.
— Да вы что, Зоя Михайловна, я не признаю сплетни, так что можете не беспокоиться, — ответила Лизавета.
Разговор с Асей проходил на повышенных тонах и был куда менее легким для Зои.
— Агнесса, твою мать! — выругалась Зоя. — Ты что творишь, идиотка? Ты зачем мою репутацию губишь?
— Да не гублю я твою репутацию, она уже без того погублена что тобой, что твоим ненаглядным Володечкой! — воскликнула Ася. — Вы вдвоем постарались, чтобы Геллер потом никуда не брали, кроме как поломойкой, или чтобы она учила грамоте крестьянских детей в какой-нибудь глухой-преглухой деревне за мешок картошки! Это счастье, что у нее жизнь сложилась лучше, нежели постарались вы с Владимиром!
— Ты зачем Лизавету против меня настраиваешь? — продолжила Зоя. — Ты что творишь-то?
— Да правду про тебя решила рассказать, — ответила Ася. — А то пошла, значит, Лизавета в гимназию, зная, что там не поют гимн каждое утро и нет общей молитвы, и все. А ей, поди, в своем чертовом институте чертовых девиц надоели все эти молитвы, вот она и обрадовалась, что некая Зойка открыла гимназию, где все чуть-чуть получше, нежели в других.
— Агнесса, имейте совесть! — воскликнула Зоя. — Да что ты себе, в конце концов, позволяешь?
— Ты какое-то недоразумение, Зойка, а не начальница, — сказала Ася. — Ничтожество.
Зоя тяжело вздохнула и пошла за стол. Ася с легким удивлением начала смотреть на подругу, а потом вдруг заметила, что начальница протягивает ей какой-то лист бумаги.
— Приказ о вашем увольнении, Агнесса, — произнесла Зоя. — В понедельник рассчитаю.
— Ну и ищи теперь классную даму в свою богадельню посреди года — какой дурак сюда придет? — донельзя изумилась Ася и вышла из кабинета.
[1] «Второе первое марта» — подготовка к убийству Александра III