Часть 11. Желающие работать (1/2)

Мануфактура должна была начать работу в начале октября. К этому моменту уже были предварительно утверждены списки тех, кто приступит к работе, а немногочисленные рабочие, которые были осуждены к двум неделям ареста, выполняли погрузочно-разгрузочные, строительные и покрасочные работы в помещении будущей мануфактуры.

Рабочим было объявлено, что до открытия нового заведения осталось совсем немного времени, поэтому нужно просто постараться как-то потерпеть. Однако тем, кому было некуда идти, было разрешено некоторое время пожить в недостроенном помещении.

Заброшенный и нуждающийся в капитальном ремонте цех был куплен на деньги Константина Алексеевича, ремонт проводился на деньги Зои. Будущее общежитие с комнатами на двенадцать человек, тремя шкафами и тремя огромными этажерками на комнату тоже строилось на деньги Зои.

— Ma chère amie, вам не страшно все это затевать? — спросила однажды Ася подругу.

— Нет, — ответила Зоя. — А чего я должна бояться?

— Рисков, — произнесла Ася. — Хотя, так-то, если что — продадите цех и барак, деньги будут.

— Я все просчитала, все хорошо, — сказала Зоя. — Даже если прибыль будет чуть меньше, чем ожидалось, все равно в убыток не уйдем. Так что за это я спокойна.

— При всех моих, я бы сказала, суфражистских взглядах, за которые меня не раз и не два критиковала мама, до такого беспредела даже я не додумывалась, — ответила Ася. — В моем идеальном мирке для женщины было вполне достаточно просто чуть-чуть зарабатывать себе на хлеб с маслом и пряники. Остальное — дело мужа.

— Так вы, Агнесса Викторовна, помнится, замуж меня толкали, — произнесла Зоя. — Когда Володечки не стало… Говорили, что теперь мне придется нанимать мужичков, чтобы дрова кололи и печку чистили. Ничего страшного, нанимаю и даже не умерла.

— Я даже не знаю, Зойка, то ли похвалить тебя за то, что все это придумала, то ли просто сумасшедшей назвать, — вздохнула Ася.

Будущую мануфактуру, на которой был заявлен семичасовой рабочий день, обсуждали на каждом углу. Жандармерия не стала исключением из этого ряда.

— Как полагаете, на новой мануфактуре стоит ожидать очередной крамольный кружок или сама мануфактура получше крамольного кружка будет? — спросил Алексей сослуживцев.

— Предположу, что мануфактура своим существованием будет крамолой для любого фабриканта, хоть и некрамольной с точки зрения закона, — произнес Дмитрий. — Не вижу смысла на своем же предприятии устраивать черт знает что. Как говорится, станки денег стоят и не для того их покупали, чтобы они простаивали.

— Двадцать пять рублей за семь часов — это убыток, — вступил Иван. — Может, конечно, и не убыток, но явно без прибыли. Значит, не для того, чтобы разбогатеть, эту мануфактуру создают.

— Так ясно дело, что не ради денег создают, а ради законной агитации, — ответил Дмитрий. — Значит, мадам Спицыну в этот раз настолько хорошо к стенке прижали, что она решила отбросить свои дурные мысли.

— Мадам Спицыной сколько лет? — спросил Алексей. — Почти полтинник. В таком возрасте обычно головой думают, а не идут по велению сердца. Значит, разум подсказал мадам Спицыной нечто иное. Возможно, в некоторой степени меценатство.

— Да пусть хоть заблагодетельствуется, не наша забота, — уточнил Иван. — Прогорит — будет сама думать, что дальше делать со своей конторкой.

Пока Эльвира Марковна решала последние вопросы, связанные с открытием мануфактуры, Зоя снова погрузилась в заботы о гимназии. По договоренности со свекровью Зоя должна была только оплачивать свою часть расходов, оплачивать расходы из доли Эльвиры Марковны, не забывая записывать к себе в блокнот, сколько денег она этим самым одолжила, и изредка слушать новости о том, как движутся дела.

Накануне Зоя успела узнать, что осталось покрасить некоторые помещения и открыть свою лавку по продаже тканей, чтобы не все отдавать оптом на рынки крупных городов. Однако полностью погрузиться в эти размышления и попытаться угадать, будет ли приносить прибыль лавка при мануфактуре или лучше не держать человека на зарплате ради какой-то мифической выгоды, не удалось.

— Зоя Михайловна! — раздался голос Аси именно в тот момент, когда начинающая предпринимательница пришла к выводу, что лавка при мануфактуре — это в некотором роде реклама их продукции.

— Что произошло, Агнесса Викторовна? — сразу же отреагировала Зоя, уже по тону подруги поняв, что что-то не так.

— Затеяли свою богадельню с мануфактурой — сами разгребайте последствия! — выругалась Ася. — Глашку сюда привести или при классе поговоришь, чтобы у остальных охотку отбить?

— Без разницы, — ответила Зоя и, видя, что Ася направилась к выходу, пошла за ней.

— Значит, Зойка, Глашка узнала, сколько будут платить в твоей богадельне и сказала учителю, что ей к чертовой матери не нужны все эти уроки, а свои двадцать пять рублей она получит, стоя у станка, — на ходу говорила Ася. — А как все началось: учитель спросил у Глашки урок, Глашка, как это обычно бывает, была не готова. Учитель сказал, что ее с такими знаниями скоро на улицу вышибут, Глашка ответила, что с радостью пойдет на фабрику имени Герхарда Артуровича. Учитель ответил Глашке, что не на фабрику, а на мануфактуру, и что туда всех подряд не берут, что там тоже надо уметь хотя бы руками работать. Вроде бы, все на этом. Если, значит, ты не дура, впору радоваться, что учитель даже за классной дамой не пошел, а сам во всем разобрался. Значит, он впаял Глашке нолик. Я увидела, что у Глашки нолик, прихожу и говорю, мол, мадемуазель Гусельникова, и какого же черта у вас такие оценки, если вы уже были на грани исключения. А она мне отвечает все то же самое: не хочет учиться, на мануфактуре двадцать пять рублей за полдня платят, ей за переписывание текстов рубль в день никто никогда не платил, а тут куда дороже оплата. Начала со мной уже пререкаться, я не выдержала и к тебе побежала.

Зоя молча кивнула.

Неподалеку уже был класс. Войдя к ученицам, молодая женщина произнесла:

— Мадемуазель Гусельникова, и по какой причине у вас и столь отвратительные оценки, и столь недопустимое поведение?

— Моя мама только зря тратит деньги, оплачивая мою учебу, — сказала Глаша. — На новой мануфактуре платят двадцать пять рублей за полдня. Это очень хорошие деньги и даже не нужно тратить свое время, пытаясь выучить всякую ерунду, не нужно забивать себе ничем голову.

— Мадемуазель Гусельникова, я окончательно убедилась в том, что вам учеба не нужна, знания и аттестат никогда не пригодятся, поэтому тоже считаю ненужным тратить деньги вашей матери, — ответила Зоя. — Я отчисляю вас из гимназии, а на мануфактуру вас все равно не возьмут — вы ничего не умеете. Так что идите в ученики на фабрику, постойте у станка пару лет по четырнадцать часов за копейки, получите на руки где-то половину от жалования — вас не только за брак штрафовать будут, но еще и за опоздания и за невежливые высказывания по отношению к мастеру, а там жизнь покажет. Не сошлют в Сибирь за листовки — может, и удастся сменить место работы. Можете идти, хозяин фабрики как раз сирот собирался нанимать, чтобы работали от темна до темна за копейки.

Зоя дождалась, пока Глаша соберет вещи и выйдет, а потом сказала:

— Если кто-то еще жалеет родительские деньги, может идти следом. Я никого здесь не держу.

Ася пришла вместе с Зоей к ней в кабинет и, до сих пор не придя в себя, произнесла:

— Ты сейчас всерьез?

— Вполне, — ответила Зоя.

— Ты выгнала девочку с учебы за то, что она просто выпендрилась? — не поверила своим ушам Ася.

— За систематические неудовлетворительные оценки и аморальное поведение, — сказала Зоя. — Агнесса! Вот вы в годы учебы так директрисе отвечали? Или хотя бы Завьяловой?

— Не отвечала, — произнесла Ася. — А вот ты, Зойка, однажды Завьяловой сказала, что тебе крамола дороже царя.

— И пошла на все четыре стороны, — уточнила Зоя.

— А с Глашкой-то что? — спросила Ася.

— Отчислена за неподобающе дерзкие высказывания учителю, классной даме и начальнице, — ответила Зоя.

— А документ где? — не выдержала Ася.

— А документ, Агнесса Викторовна, сейчас сделаю, — выругалась Зоя. — Поэтому не мешайте мне и не отвлекайте.

Машунька пришла в гимназию где-то через час.

— Аська, я не поняла, Глашку прямо совсем исключили? — спросила она. — Не на неделю, например?

— Начальница утверждает, что прямо совсем, — ответила Ася. — Не веришь — сходи сама.