5. Да, мой Лорд (1/2)

Серафина сосредоточилась на движениях своего пера, когда писала то, что сказал профессор Биннс, не смея повернуть голову, чтобы посмотреть на блестящего волшебника рядом с ней.

Со вчерашнего вечера она не могла перестать думать о том, что Том сделал с ней. Неудивительно, что у него были эти ужасные перепады настроения, но он никогда раньше не причинял ей вреда. Она больше не могла видеть его таким идеальным, как все.

Она не была наивной, так как понимала, что у Тома есть некоторые проблемы, и иногда он может на всех наброситься. Серафина всегда знала, что у него есть тёмная сторона, но она никогда не думала, что он может показать её ей.

Впервые рядом с ним она почувствовала себя испуганной и пойманной в ловушку.

Она старалась быть как можно более заинтересованной в уроке, но история магии определенно не была одним из её любимых предметов, и, кроме того, она не могла сосредоточиться на том, что говорил профессор. В любой другой день это могло быть немного интересно, но в то утро ей даже не хотелось вставать с постели.

Том вел себя так, как будто между ними ничего не произошло, из-за чего она не только злилась, но и грустила. Он действительно думал, что поступает правильно?

Серафина подумала, не преувеличивает ли она, но образ его рук, крепко сжимающих её шею, крепко въелся в её память.

Класс застонал, когда профессор Бинн дал им длинное сочинение, и после этого они вышли из класса.

Том последовал за Серафиной.

– Сегодня утром я получил от твоей мамы сову. Она спросила меня, проведу ли я с тобой каникулы, и мне пришлось отказаться.

Серафина нахмурилась, Том ни разу не проводил каникулы с того дня, как они встретились, вдали от неё.

— Что? Почему? Где ты собираешься остановиться? — спросила она, и он не удосужившись взглянуть на её растерянное лицо, ответил.

– У меня есть кое-какие нерешенные дела, о которых нужно позаботиться, — просто сказал он, и она фыркнула.

– Спасибо за такую ​​конкретику, Том, — саркастически сказала она ему, всё ещё раздраженная тем, что он сделал с ней прошлой ночью, – Какое дело?

— Тебя это не касается, — пожал он плечами, отмахиваясь от её вопросов, что только ещё больше разозлило девушку.

– А как на счёт наших дней рождения? Или Рождества? – она сама удивилась, что всё ещё беспокоилась о том, чтобы проводить с ним время после того, что он сделал, – Ты прячешь что-то, и мне это не нравится.

– Это ужасно, – он закатил глаза, пока они шли к Большому залу, чтобы пообедать.

– Том, пожалуйста. Просто скажи мне, куда ты идёшь, и я перестану тебя беспокоить, — попросила она, и он несколько секунд игнорировал её, прежде чем дать ответ.

– Литтл-Хэнглтон.

Она нахмурилась.

–Что это?

— Это мне знать, дорогая, а тебе не обезательно, — он одарил её полуулыбкой, когда они вошли в Большой зал, заставив Серафину застонать, но всё же последовать за ним к слизеринскому столу.

Она села между Эйвери и Томом, оставив Абраксаса, Лестрейнджа и Розье по другую сторону стола.

– Что у вас дальше? — спросил её Эйвери, пока она пила тыквенный сок.

— Защита от темных искусств, — ответила ему Серафина, — А что?

Никто из них никогда не проявляет интереса к её предметам, за исключением, в конце концов, Абраксаса, но и то действительно редкость.

– Я хотел поговорить с тобой кое о чем, но мы можем сделать это позже, – он ободряюще улыбнулся ей, в то время как Том напрягся рядом с ведьмой.

Эйвери улыбнулся ей. Он не был самым недобрым человеком на Земле и не особенно хорошим. В конце концов, он был одним из дружков Тома. Что-то определенно было не так.

— Конечно, — она тоже улыбнулась ему.

Продолжали есть они почти молча, за исключением случайных разговоров о грязнокровках и их некомпетентности, что было более чем нормально.

— Серьезно, — начал Лестрейндж, — Я никогда не пойму, как сюда допускаются грязнокровки. Они явно низшие расы, почему у них должны быть такие же права, как у нас?

Нотт согласился с ним:

– Я тоже не понимаю, но они никогда не будут такими, как мы. У них нет такой силы, как у нас.

– Их присутствие отвратительно и сводит меня с ума, — продолжил Лестрейндж.

Серафина подумала о том, как относилась к этому Том теперь, когда он знал, что его отец был маглом. Изменилось ли мнение вообще?