19. Записки (2/2)
— Не выдумываю!
Попробовал бы сам постоять несколько минут в такую погоду в таком платье! Что это вообще за одежда такая?! Зимой холодно, летом жарко — никакой практичности!
Сиэль шумно выдохнул.
Ой, всё! Могу вообще уйти.
— Ладно, можешь зайти с нами.
— Ох.
От неожиданности я на несколько секунд застыла, обрабатывая в своей голове информацию: думала, не ослышалась ли и правильно ли вообще поняла сказанное им — может это вообще переводится как «надеюсь, ты превратишься в снеговика, когда мы вернёмся»:
— Спа-си-бо?..
— Быстрее, я не собираюсь тебя ждать!
Ну какой же он вредный! Как покажет один раз зубки — всё, больше нет тебе спасения, никакой тебе милости, никакой вежливости — будешь теперь всегда наблюдать перед собой сплошной комок раздражённости.
Я отмерла и поспешила зайти вслед за ним в сумрачное, вдоль и поперёк обставленное гробами да всякими стеллажами со скляночками-пробирочками-коробочками помещение. На моё удивление, место мне показалось даже уютным — здесь пахло не мертвечиной или химозой, а приятным душком от хвойных смол, будто я всего лишь зашла в нетопленую баню.
Напрягала не обстановка, а отсутствие Гробовщика. Только не говорите, что он сейчас из гроба вылезет…
Послышался тихий скрип из-за угла. Господи, ну он же смазывает петельки на своих гробах, да? Кто захочет хоронить человека в скрипучем гробу?
— А, это вы, граф, — он прямо-таки весь разулыбался, показываясь из-за двери. Спал что ли? Ну хвала всему, что не выскочил внезапно из совсем неожиданного места. Хотя вот так стандартно показаться из другой комнаты в его случае и есть неожиданность, — Пришли прикупить гробик своей невесте?
Сделаю вид, что я мышь слепая, крыса тупая. Точно, притвориться глухоманью — лучшая тактика!
— Не говори глупостей, Гробовщик, — спокойно сказал Сиэль, стойко выдержав эту провокацию. Даже похлопать ему захотелось.
— Хм, странно, я думал, что у вас уже есть невеста, граф, — Гробовщик якобы озадачился своей ошибкой, театрально приложив к губам длинный чёрный ноготь.
Как он с таким маникюром вообще работает?
— Мы пришли сюда не за пустой болтовнёй. У нас к тебе есть дело.
— В таком случае прошу, присаживайтесь, я налью вам чаю.
А говорил, что ненадолго зашли. Ну каков лжец, а! Чаи они тут распивают!
Себастьян и Сиэль, очевидно, привыкшие к местной гостеприимности, уселись на гробы и заметно заскучали, наверняка уже не в первый раз разглядывая обиталище Гробовщика.
Мне, честно говоря, тоже было наплевать, где сидеть, главное — уронить жопу… Что я и сделала в буквальном смысле, споткнувшись пяткой об один из ящиков из-за собственной невнимательности — честное слово, думала, он чуть дальше находится.
Надеюсь, гробы здесь не двигаются… По собственной воле. Уточнение необходимо, поскольку конкретно этот гроб удивительно податливо сдвинулся уже по моей воле, и я ожидаемо полетела назад. Молча. Нервы совсем сдали, даже на визг никаких силёнок нет, одно только ощущение апатии да полной беспомощности чувствуется.
И — всё также ожидаемо — меня поймали. Поймал. Себастьян.
Ох… Ладно. Я сдаюсь. Пусть делают уже, что хотят. Я всё равно всегда злюсь на них молча, что я изменю? Вот он сейчас держит руку на талии, что я ему, скажу убрать её? И он конечно же уронит меня на пол после этого, потому что это невероятно «остроумный» поступок.
Первое, что я увидела перед собой — конечно же, снисходительно улыбающаяся демоническая рожа. На автомате отвернувшись от неё, ибо неприятно, увидела Сиэля, который смотрел на меня округлившимися испуганными глазами.
Грохота испугался? Ну вот так. Из-за моего хронического недосыпа случаются вещи и похуже. Например, попадание в другой мир…
— Миледи, вам следовало бы быть аккуратнее. Что, если в следующий раз меня не будет рядом?
Я умру со счастливой улыбкой на устах, Себастьян, потому что мне повезло умереть, не созерцая тебя и не чувствуя твою руку на своей талии. Кстати об этом…
Я встала, отряхнула спину от мерзотных прикосновений и подняла взгляд на своего мучителя-спасителя:
— Спасибо.
После чего не без усилий ловким движением рук подвинула гроб на место, от пережитого шока не проконтролировала себя и, прости Господи, плюхнулась наконец туда, куда планировала. Нет, вы не понимаете. Не села. Плюхнулась! Упала! И этим, конечно же, вызвала повторную волну шока у этих двоих.
— Кажется, вы так и не усвоили мои уроки по этикету, — Себастьян досадливо потёр переносицу, и от этого жеста я вспомнила, какие дурацкие очки он порой надевает, чтобы воспроизвести образ учителя. Весело, но улыбаться, к сожалению, нельзя — это правило ещё в школе было выучено, за это тебя съедят живьём, — Нам придется повторить их сегодня вечером.
Мне, конечно, не хотелось вообще сегодня что-либо делать, но улучшить ситуацию я всё равно уже вряд ли смогу. Поэтому я сделаю её хуже.
Я молча пожала плечами и отвернулась к двери, куда несколько минут назад выскользнул Гробовщик. Послышалось фырканье, тяжёлый вздох и тихое ворчание — вдобавок к тому, что я ещё сильнее ввела Себастьяна в тоску своим диким поведением, ещё и Сиэль ржёт, и совсем не понятно, над кем именно: над Себастьяном, который не может найти управу на какую-то варварку, или надо мной, ведущей себя как совсем малое дитё?
Когда всё наконец утихло, то, возжелав занять себя в ожидании обещанного нам чаепития, я начала разглядывать всё, что меня окружало — все эти гробы, шкафчики, бумажки, стол…
Интересно, все приспособления для работы находятся за той самой дверью, где он находился?!
— Ты знаешь это место?
Осознав суть вопроса, прозвучавшего сбоку от, видимо, наблюдавшего всё это время за мной Сиэля, я замерла, выпрямив спину по струнке от неожиданности.
Чёрт, слишком много вертелась!
— Ну… — я замялась, не зная, как ответить на этот вопрос. Не то что бы я сильно разглядывала окружающее героев пространство при просмотре аниме. С другой стороны, я прекрасно знаю, где и у кого мы находимся… — Наверное…
Я повернулась лицом к Сиэлю, дабы убедиться, что ответ ему не понравился: он чуть скривил губы.
— «Наверное»? Что это значит?
Я наконец повернулась к нему всем телом, чтобы было удобнее смотреть ему в лицо.
Опять эта подозрительность?.. На его вопросы даже страшно отвечать, как будто я только хуже сделаю.
Ничего такого же не будет, если я скажу, что я знаю это место, да? Он и так уже знает, что я знаю что-то про него с Алоисом…
Неверно. Кто знает, что там у него в голове? Может, лучше будет соврать?..
Или я сделаю этим ещё хуже?..
Может, я просто слишком много думаю?!
— На входе написано «Гробовщик», — выпалила я, совершенно невинно смотря в глаза Сиэлю.
— Не уклоняйся от вопроса, — сурово отразил он мои жалкие попытки состроить из себя дуру.
— Я не понимаю, — я вновь пожала плечами, равнодушно отводя взгляд в сторону.
Я правда не понимаю, что он сказал… Но по контексту разговора легко догадаться.
Боковым взглядом я заметила, как Сиэль нахмурился; губы сжались ещё сильнее, превращаясь в тонкую полосочку, — а я лихорадочно думала над тем, каковы его намерения, и что мне сейчас ответить, — как Гробовщик вытащил меня из незавидного положения, притащив чай в пробирках. Интересно, это у него стилизация такая или у меня есть шанс отравиться какими-то химикатами на стенках посудины?..
— Не пугайтесь, юная леди. Пробирки абсолютно чистые, — Гробовщик материализовался прямо передо мной, не вызвав, впрочем, никакой внешней реакции у меня.
Эх, неужели у меня правда все мысли на лбу транслируются?..
Стараясь не морщиться от собственных фантазий о том, какова на вкус может быть эта жидкость, и что может произойти, если я её выпью, я поднесла посудину ко рту и мгновенно залила себе в рот сразу несколько глотков.
В поместье чай лучше… Впрочем, жить можно.
— И зачем же вы прибыли сюда на этот раз, граф?
— Мне нужно знать, упокаивали ли вы кого-нибудь из этих девушек?
Себастьян положил на стол папку с делами пропавших — не очень-то большую, может быть, в пару десятков.
Гробовщик предвкушающе улыбнулся (кажется, в его арсенале есть только разные оттенки улыбок), уже разлёгшись на столе, постукивая ноготками по столешнице:
— Вы знаете цену за эту информацию.
Я вцепилась в чашку в ожидании, когда меня выгонят, чтобы рассказать шутку высочайшего качества, от которой всё стекло в помещении должно треснуть.
Или просто пощекотят хорошенько… Иначе зачем ещё Себастьян выгоняет людей наружу, между тем всегда натягивая перчатку, будто собирается работать руками?
Затем, чтобы мы не наблюдали за содрогающимся в конвульсиях Гробовщика — больше никакого логичного объяснения этому нет!
— Пожалуйста, выйдите наружу, — и на этих словах он, конечно же, снова начал натягивать перчатку.
Будь он человеком, можно было бы списать этот жест на нервозность. С натяжкой. Большой. Но он демон, ему нервничать не положено, значит… Значит, единственный способ рассмешить Гробовщика — это беспощадно защекотать его?..
— Пойдем. Допьёшь свой чай потом, — припечатал Сиэль, увидев, как я вперилась взглядом в руки Себастьяна, сжав стаканчик в руках так, будто у меня и правда пытаются его отобрать.
Я сделала глубокий вдох, снимая с себя наваждение, и отставила чашку в сторону.
«Не дай бог меня из этой «семейки» кто-то решит рассмешить».
Уже на улице я пару минут стояла за дверью, глядя только на вывеску над собой. Упадёт в этот раз или нет?..
Лучше отойду.
Ах, нет, всё-таки встану прям под вывеску, подальше от маленького чёртика.
Находиться рядом с ним с некоторых пор для меня — сущее наказание. Очень некомфортно стоять поблизости от человека, который ещё недавно устраивал тебе допросы с пристрастием, хватал за руки и в целом выглядел так, будто сейчас застрелит тебя на месте!
Как вспомню, так по спине мурашки бегут. Это было… страшно. В моменте это было очень страшно.
Сейчас это лишь до жути неприятно, настолько, что я едва ли сдерживаюсь в том, чтобы не начать огрызаться… Если я уже не начала это делать — интересно, можно ли считать все сказанные мною сегодня фразы грубостью?!
Совсем скоро я, отвлёкшись от своих мрачных мыслей, услышала громкий смех — его явно было недостаточно, чтобы вывеска грохнулась мне на голову и убила меня. Я пока не решила, хорошо это или плохо.
Высунулся Себастьян с обезоруживающей улыбкой и пригласил нас обратно внутрь.
Я с большим облегчением вернулась обратно к своему чаю, параллельно слушая, что там рассказывает Гробовщик. Конечно, из его речи было понятно немногое, потому что он говорил странно, но общую суть я уловила: из более чем дохера девушек нашли лишь три тела. Ничего необычного, трупы как трупы. Ой, обожжённые трупы.
Здорово, история как раз к чаю с печенюшками…
— Понятно, значит, остальные девушки должны быть живы.
Я упустила фразу, из которой можно было сделать подобное умозаключение. «А вдруг остальные просто получше спрятали или направили в другое бюро?» — думала я, наблюдая, как Фантомхайв берёт свои графские штучки вроде трости с цилиндром и направляется к выходу.
В голове щёлкнуло. Чёрт, я же сюда не просто так зашла…
— Могу я задать вопрос?
— Что ещё за вопрос? — недовольно пробурчал Сиэль мне в спину.
— Всё, что угодно, если вы подарите мне смех, юная леди, — Гробовщик заулыбался пуще прежнего.
О Господи, я сейчас опозорюсь…