Глава 17. Избранные (1/2)

Мы — избранные,</p>

Мы — гром, сотрясающий небеса,

Пылающее солнце, что встречает ночь

На вершине горы;

След от пули, пронзающий облака;

Парящее без остановки,

Живое электричество.

Свободный перевод

Mountains vs. Machines — Chosen Ones</p>

</p>

В поместье Малфоев всё было чопорно и неестественно — от простых штор до поведения домашних эльфов. За последние два года Гарри бывал здесь лишь раз, хоть Драко неустанно пытался затащить его к себе домой под любым предлогом, но старинный особняк казался ему ещё более мрачным, чем собственный. Монументально-мрачным. Кусок мрамора, лишённый души — о чём он, естественно, благоразумно молчал.

С Гермионой они расстались в Дырявом котле. Она продолжала строить теории насчёт зелья — каждая запутаннее прежней, а у него начал вскипать мозг, разрываясь между собственными мыслями и непрерывным щебетанием подруги.

Гермиона не верила. Она была твёрдо уверена, что Гарри обознался, а он, в свою очередь, был уверен в собственной правоте: Риддла сопровождала Йа Джоу — её знакомая. Спор так увлёк его, что вытеснил все остаточные мысли. К счастью или сожалению — он ещё не решил. О Томе думать не хотелось, но приходилось: подобно заразе, тот отравлял всё его существование… Однако не только отравлял, но и придавал жизни какой-то смысл — закрадывался внутрь и волновал его. Волновал настолько, что он буквально ощущал его присутствие рядом — незримое пребывание, что отзывалось тянущим томлением внутри. Чёртовыми бабочками, как когда-то мысли о Чжоу Чанг.

Гарри перестал закрываться от этого, искать первоначальные причины, анализировать симптомы, словно в попытке идентифицировать неизвестную хворь. Всё было слишком очевидно. И очевидным стало именно в тот момент, когда он встретил Риддла на пороге лавки; когда сердце зашлось, а все здравые мысли, едва появившись, тотчас исчезли; когда Гарри полностью абстрагировался от всего, забыв о чужом присутствии и видя лишь его одного.

Существовал лишь он.

Это было горько и сладко, томительно и мучительно. Он витал в облаках и чувствовал себя абсолютно по-идиотски, вот только ничего поделать с этим не мог. В «Волшебном оборудовании для умников» Гарри врезался в стеллаж и чуть не опрокинул телескоп; в Издательском доме «Обскурус» смахнул пару стопок книг, зацепился мантией за дверную ручку и едва не распластался на полу; в магазине коллекционных карточек чуть не налетел на ребёнка, не заметив его, а на выходе едва спас свою голову от болезненного контакта с фонарём. Гермиона явно не замечала проснувшейся неуклюжести или делала вид, что не замечала, за что Гарри был благодарен.

Пока они блуждали по магазинам, он несколько раз подряд пытался предостеречь её и попросил держать дистанцию с волшебницей. Гермиона же воинственно опровергала все сомнения, подкидывая странные идеи. Например, что Йа Джоу назначали куратором Тома. Для контроля. В ответ он только обречённо вздохнул и нервно рассмеялся. Для него способного «контролировать» Волдеморта волшебника просто не существовало. После минувших событий Гарри стал сомневаться и в своей роли. Кто ещё за кем следил весь год: он за Риддлом или тот за ним.

Под конец, когда Гермиона выбрала подарок, а он оплатил покупку, — хотя понятия не имел, что это был за обелиск из непостижимого материала — та сдалась. Точнее, сначала сдалась и согласилась с его точкой зрения, а потом загорелась новой идеей — заявила, что собирается вблизи наблюдать за Йа Джоу и разузнать, кем являлся её спутник. То бишь проникнуть в стан врага.

Гарри осознавал, что в глубине души она надеется, что это недоразумение, а столь театральный план действий лишь для отвода глаз. Потом Гермиона и вовсе отмахнулась от него, сообщив, что ей сейчас некогда думать о глупостях, а приоритет — определить, какое зелье содержалось в том флаконе. И как можно скорее. Гарри осталось лишь согласиться. На споры не было ни сил, ни желания. Если она чем-то загорелась, то обязательно доведёт это до конца, а препираться с ней было себе дороже.

— Гарри Поттер, — вырвал его из мыслей высокомерный тон Малфоя-старшего. Гарри привык за этот год звать отца Драко просто Люциусом и теперь каждый раз напрягался, когда к нему обращались, боясь ляпнуть что-то невпопад. — Тебе здесь неуютно?

— Да будет тебе, Люциус, — вмешалась Нарцисса.

Ужин проходил так же церемонно, как был обустроен особняк. А Драко сидел словно на иголках, постоянно выдумывая какие-то абсурдные темы для беседы, но разрядить обстановку это никак не помогало. Гарри всё равно собирался завести разговор про Азкабан.

«Ну уж нет! — покачал тот головой, когда они выскочили на несколько минут и остались наедине. О Экриздисе он сообщил ещё в письме, но Драко был категорически против обсуждения этой темы с отцом. — Ни тебе, ни мне не нужно, чтобы всё сейчас открылось, Поттер. Он сумеет усложнить мне жизнь!..»

«Дома запрёт?» — с натяжкой усмехнулся Гарри.

«Может и закрыть, поверь. Ты просто не знаешь моего отца, — вздохнул он, нервно взъерошив платиновые волосы. — Не посадит под замок, конечно, но может отправить куда-нибудь подальше с вымышленным поручением. К нему надо подступать очень осторожно, распланировав всё заранее. Чёрт, — он осекся, осмотревшись по сторонам. — Поттер, давай аккуратно, а?»

«Гм, — Гарри сделал круг по комнате, — как ты думаешь, он знает про Волдеморта?»

«Скорее всего нет, иначе бы мы уже собирали чемоданы, — усмехнулся Драко. — Отец не поверит, что ему нет до нас дела, да и твоей клятве на крови тоже не доверится. Тем более, если защита временная. Не знаю, сказалась ли на нём война или я просто не замечал, но у него развилась мания преследования. Вчера он заявил, что Долохов в Англии и хочет отомстить нам за предательство Тёмного Лорда. Для Антонина возвращение в Великобританию подобно поцелую дементора. Я не уверен, что он стал бы так рисковать ради простой мести».

«Разве было какое-то предательство?»

«Формально нет. Палочка, моя несостоятельность во время покушения на Дамблдора, Гарри, положительный исход слушания по нашему делу, — странное стечение обстоятельств, не более, но попробуй объясни это повёрнутому фанатику», — покачал он головой.

Гарри улыбнулся и получил в ответ недовольный взгляд.

«Сказал золотой мальчик Тёмного Лорда, — поддел он, а затем уже более серьёзно добавил: — Я не стану тебя вмешивать, ведь есть и другие источники. Альбус Дамблдор, к примеру. Пусть разбирается с этим».

На что Драко лишь обречённо вздохнул, буркнув, что он втянет их в очередную авантюру и всё очень плохо кончится. Что ж, вся его жизнь — переменная авантюра, и Гарри давно перестал удивлять такой исход.

— Конечно нет, мистер Малфой, — мягко улыбнулся Гарри, сморгнув. — Просто задумался над тревожными вестями, которыми поделился со мной профессор. — Люциус, приподняв бровь, отложил столовые приборы и слегка отклонился на спинку стула. — После войны Министр Шеклболт предложил присоединиться к мракоборцам… Сами понимаете, столько лет противостояния с Лордом Волдемортом — отменная школа, — льдистые глаза сощурились, но недовольства на лице не было, лишь отстранённый интерес, и Гарри продолжил: — Я решил повременить, пока Хогвартс восстанавливали. Сейчас же всё изменилось. Школа восстановлена, уроки протекают нормально, а меня уже ничего не держит. Поэтому я решил принять предложение Министра, — Гарри, разумеется, приврал немного, ведь он ещё не связывался с Кингсли, но Люциус вряд ли побежит узнавать детали. — Меня очень обеспокоила аномалия в Азкабане, как и возможная потеря контроля над ситуацией. И также я узнал, что они привлекли нескольких специалистов в этой области, — еле заметно улыбнулся он, заметив одобрительный огонёк, — в том числе и вас.

Люциус оценивающе рассматривал его несколько долгих секунд, а затем покачал головой:

— Неудачное время, чтобы начать политическую карьеру, Гарри.

— При чём тут политика?

— Кингсли Шеклболт отличный пример того, как, будучи мракоборцем, можно дорасти до нового Министра, — спокойно пояснил тот, а Гарри прочитал меж строк: «Из грязи в князи». — Мой тебе совет — держись подальше от всего этого. — Он хотел что-то ответить, но Люциус остановил его решительным жестом и продолжил: — Знаю, что молодёжь нынче мало прислушивается к советам старших, — немного раздражённо сказал тот, кинув напряжённый взгляд на Драко. — Я почему-то наивно предполагал, что после всего тебе захочется более спокойной жизни, Гарри.

— Я нашёл тихую жизнь достаточно скучной, мистер Малфой.

Люциус отпил из бокала, а губы тронула небрежная усмешка:

— Решил добавить в свой послужной список победу над ещё одним тёмным волшебником? Не боишься, что на этот раз удача может отвернуться от тебя?

— Люциус! — Нарцисса кинула на него недовольный взгляд, а затем улыбнулась Гарри. — Полагаю, ты хочешь узнать о том, что творится сейчас в тюрьме. Не вижу смысла в этих ужимках и ходьбе вокруг да около.

— Не стоит, Нарцисса… — Люциус угрожающе склонился над столом, так сильно сжав меж пальцев ножку бокала, что, казалось, та сейчас лопнет.

— Мой супруг, следуя собственным убеждениям, не захотел принимать во всём этом участие. — Гарри могло почудиться, но в её голосе явно проскользнул упрёк. — Я же согласилась. Спокойная жизнь мне тоже показалась излишне тоскливой, Гарри, — сдержанно улыбнулась она, а Люциус еле слышно фыркнул. Для Драко участие матери, видимо, тоже стало неожиданностью, так как тот закашлялся, изумлённо вытаращившись. — В данный момент ситуация стабилизировалась. Оставшихся заключённых переправили в Германию, а Азкабан окружили барьером. Трансгрессия невозможна, а если кто-то попытается покинуть остров — об этом сразу станет известно, — кратко описала она обстановку, а затем более расслабленно заключила: — С одной стороны, время и правда не самое подходящее для новых начинаний, как и сказал Люциус. С другой стороны, самое верное — немцы не только согласились сотрудничать, но и оказали помощь, временно предоставив нам целое подразделение мракоборцев.

— Сколько погибших? — пытаясь сохранить спокойствие, поинтересовался Гарри, только голос, вопреки стараниям, предательски дрогнул.

Пока он играл в кошки-мышки с Риддлом, волшебники продолжали гибнуть. И ради чего он так сопротивлялся? Что он так рьяно отстаивал? Свою честь? Неприкасаемость? Здравый смысл? Только для того, чтобы добровольно вручить всё это, и сердце добавить в комплект. Вот только у медали две стороны. Смог бы он помочь чем-нибудь? А стал бы действовать Риддл сразу же, как получил силу? Да и неясно, предпримет ли он вообще что-нибудь, ведь Гарри даже с клятвой налажал.

Забавно. Погано, но забавно.

— Точная цифра мне неизвестна, но тел переправили много, — отрешённо вещала Нарцисса, однако нервно постукивающие пальцы выдавали её напряжение. — Если не считать пропавших.

— Все погибшие мракоборцы весьма юны, — проскрипел Люциус, привлекая к себе внимание. — Опытных бойцов он не трогал. Полагаю, дело не столько в страхе перед силой, сколько в самом возрасте.

— Да, — кивнул Гарри, отправив крошечную тарталетку в рот. Странное сочетание вкусов отвлекло. Аппетит пропал уже давно, но обижать хозяйку дома не хотелось, хоть он и понимал, что готовила явно не Нарцисса.

— И зная это, ты всё ещё намереваешься участвовать? — в его тоне было столько сдерживаемого удивления, что у Гарри вырвался нервный смешок. Наверное, в чужом представлении он выглядел неусидчивым сопляком, что постоянно лезет на рожон. Впрочем, так оно и было.

— Кому-то надо, — просто ответил он, а поза Люциуса выражала, что сейчас он взвешивает, слабоумный ли Гарри или обычный дурачок. И никак не может выбрать.

— Отец… я бы тоже хотел, — Драко, необычайно тихий последние пятнадцать минут, медленно перевёл взгляд и упрямо вздёрнул подбородок. Вид у него был непримиримый. Даже на удивление свирепый.

— Что тоже? — вкрадчиво спросил тот, но проникновенный тембр буквально сквозил угрозой.

— Вступить в ряды мракоборцев…

— Даже не думай!

— Но…

— Ты же хотел заниматься Артефакторикой? Так занимайся.

— Одно другому не мешает, — спокойно заметила Нарцисса, а Люциус мгновенно побледнел; тонкие пряди выбились из идеальной причёски, словно наэлектризованные.

— Обсудим это… потом, — сквозь зубы процедил тот.

— А что здесь обсуждать, Люциус? — скучающим тоном поинтересовалась Нарцисса, а затем покачала головой. — Драко сообщил о своём решении, а не вынес тему для семейного собрания. Он поступит, как сам того желает.

— И поставит свою жизнь под угрозу?! Ты считаешь, раз нас помиловали, то всё забыто? — Он резко повернул голову к Драко, снисходительно разъяснив: — Тебя там не ждёт ничего, помимо постоянных упрёков и опасности!

— Ему ничего не грозит, — осуждающе посмотрела Нарцисса.

— Ничего, кроме бывших сподвижников и безумного мертвеца?! — Люциус привстал, упираясь руками в стол. Глаза метали молнии, а на лице играли желваки. — Я не позволю своему сыну рисковать жизнью понапрасну!

Гарри немного смутила роль свидетеля семейных передряг, как, по всей видимости, и Драко. Тот вздохнул, кинув на Гарри уставший взгляд, а затем одними губами прошептал: «Я же говорил».

— Он давно уже не маленький мальчик, — возразила Нарцисса и хлопнула ладонью по столу. Супруги схлестнулись взглядами, и Гарри показалось, что в комнате стало холоднее. Люциус прищурил глаза, недовольно выпятил подбородок и, отдёрнув полы мантии, чинно опустился на место. — После того, как ты, Люциус, позволил превратить Драко в несостоявшегося убийцу, вынудил его сожительствовать с психопатами и садистами в родовом поместье, ты потерял право диктовать условия.

— Беллатриса была твоей сестрой, — как бы между прочим заметил он, нахмурив брови.

— Она волновала меня меньше всего, — отмахнулась Нарцисса и вздохнула, тут же обратившись к Гарри. — Извини нас за эту небольшую сцену.

— Вам не стоит извиняться, миссис Малфой.

«Это было увлекательно», — заметил он про себя. Наблюдать за ними в такой обыденной семейной обстановке оказалось чем-то исключительным. Гарри был уверен, что они и ругаются отстранённо, будто ярость — это удел черни, а им под стать лишь брезгливое презрение.

— Я уже сделал запрос, — громко добавил Драко, метнув взгляд с одного края стола к другому. — И моя кандидатура была одобрена, а курс урезан до одного года.

— И сделал ты это, не поинтересовавшись моим мнением? — от леденящей душу ярости в голосе Люциуса Гарри вздрогнул, но внешне тот сохранял завидное хладнокровие. Одни лишь потемневшие от обуревающих его эмоций глаза выдавали истинное состояние.

— Он не обязан отчитываться, — покачала головой Нарцисса.

— Поговорим об этом позже, — небрежно бросил он, а Драко впился горящим взглядом и, подавшись вперёд, твёрдо заявил: