Глава 15. Сам по себе (2/2)

— С другим… человеком, — пробурчал он, машинально глянув на кровать. Она проследила за его взглядом и охнула, растерянно спросив:

— Ты что, жил в доме с другой девушкой?

— Это была не девушка, — неохотно ответил Гарри, нервно постукивая указательным пальцем по прохладному стеклу стакана.

— Вейла? — удивилась она.

— Мужчина.

Тонкие брови медленно поползли на лоб, а глаза широко раскрылись от изумления. Она молчала. Гарри тоже. Пауза затянулась, но ему было комфортно и даже спокойно — в её глазах не было злости или осуждения, лишь желание понять, как такое могло случиться.

— Ты жил здесь с мужчиной? — наконец повторила она, точно не решалась произнести это вслух.

— Я не могу тебе всего рассказать, — покачал он головой. — Не хочу тебя впутывать, ведь, ох, Мерлин! — Гарри застонал в голос, резко ткнувшись лбом в стакан. — Всё так сложно, Герм… Ты даже не представляешь.

— Так расскажи мне, чёрт побери! — вспылила она и приподнялась, тучей нависнув над ним. В её глазах отражалось столько эмоций, — от сочувствия до невысказанной угрозы в случае отказа — что Гарри чертыхнулся, а стакан в руке дрогнул, чуть не выскользнув.

— Меньше всего мне хочется, чтобы ты взвалила на себя новую проблему. Вчера я и не думал об этом, лишь волновался об Уизли, навоображал себе, что покупаю им немного спокойствия, несколько недель счастливого неведения, а затем пришёл домой и сам же всё испортил…

— Стоп, Гарри, — она выставила вперёд руки, заставляя его замолчать. — Мне кажется, точнее, казалось, что мы друзья, — в её голосе проскользнула усмешка, — и всё происходящее всегда взваливали на плечи поровну. Почему ты думаешь, что вправе решать за меня? — Гермиона прищурилась. — Давай говори. Не зли и ты меня; Рон уже получил с утра… — она снисходительно усмехнулась и откинулась назад, иронично изогнув бровь.

Гарри сжал стакан до побелевших костяшек. Ещё чуть-чуть — и тот треснул бы. Том непонятно где, неясно чем занимается. Возможно, уже ночью всем будет известно о чудесном воскрешении, а может, в этот самый момент Ежедневный пророк собирается опубликовать сенсацию, пока Гарри занимается ерундой, разрываясь между двумя совершенно противоречивыми желаниями.

— Том, — еле слышно сказал он, — то есть Волдеморт, он как бы жив. И здоров, — Гарри не к месту хохотнул, но вместо смешка из горла вырвался булькающий звук утопающего. — Прошу тебя, только Рону не говори! Сегодня же Рождество, пусть хотя бы этот день проведут мирно…

Он бесцельно обвёл комнату взглядом. Горло саднило: в отличие от обычного виски, это имело воистину обжигающий вкус. Гарри боялся переключить внимание на Гермиону. Может быть, он совершил очередную и довольно-таки глупую ошибку, рассказав подруге обо всём, втравив её в ещё одну проблему катастрофических масштабов.

— Какой же ты болван! — её звонкий, наполненный возмущением голос заставил его вздрогнуть и боязливо встретиться глазами с передёрнутой праведным гневом гримасой. — Таинственный мужчина — это Волдеморт? Ты скрывал его ото всех и выдумал измену, чтобы сохранить тайну от Джинни? Или… — она инстинктивно подалась вперёд. — Только не говори мне, что она встретила его у тебя дома?!

Гарри криво улыбнулся — она опять обстреливала его вопросами. Её потрясение всегда отличалось от шокового состояния остальных людей: Гермиона становилась лишь ещё более любознательной.

— Не было никакой реформы, Герм. Я всё это время следил за ним внутри стен школы с подачи Альбуса Дамблдора.

— Но как? Внутри школы?.. Как можно скрывать Волдеморта внутри Хогвартса? Просто не понимаю, как все ещё об этом не узнали! — она вновь привстала и тут же бессильно опустилась в кресло, прикрыв глаза на мгновение и переводя дыхание.

Когда он продолжил говорить, Гермиона с каким-то ненасытным голодом проглатывала каждое слово, а если упускала что-то, резко дёргала его за руку и требовала повторить, точно пыталась на память всё запомнить. На удивление говорить было легче, чем он ожидал, будто эту речь Гарри долго и тщательно репетировал перед зеркалом, а теперь пришёл час выступить на публике. Голос слегка дрожал, но говорил он твёрдо, с каждым словом всё меньше сомневаясь и чувствуя заметное облегчение, словно потихоньку вытаскивал занозу из уже загноившейся раны.

Гарри рассказал обо всём, — от первой встречи в кабинете директора до исчезновения Риддла этим утром — а Гермиона слушала, вцепившись пальцами в подлокотники, изредка раскрывая рот от удивления, и порывалась задать всё новые вопросы, но вовремя смолкала, не желая перебивать. Всё его внимание было сконцентрировано на её мимике и жестах в попытке уловить признаки паники или истерики, но всем своим видом она выражала бескрайнее любопытство, будто они не о Волдеморте говорили, а о Чемпионате мира по зельям. Гарри даже захотелось укорить её за такую беззаботность.

—…И я понятия не имею, чем он сейчас занимается, — заключил Гарри и сглотнул.

Последняя часть рассказа далась ему сложнее всего: тембр стал скрипучим, режущим. В горле пересохло, а во рту горчило. Он столько не говорил уже давно. Гермиона закрыла лицо руками, следом нервно провела пальцами по волосам и собрала их хвост, сбросив на одно плечо.

— Что ты к нему испытываешь? — несвойственная робость в голосе удивила Гарри, но на её лице из-за массы сменяющихся эмоций было сложно что-то определить. Смущается ли она, спрашивая о таком, или её заботит сам факт наличия чувств?

— Не знаю, — пожал он плечами, потянувшись вновь за бутылкой, но та резко отъехала в сторону. В руке Гермионы в мгновение ока оказалась палочка и так же быстро исчезла.

— Хватит пить, Гарри. Этим делу не поможешь. Насчёт клятвы… она будет связывать вас, пока Волдеморт не решит, что ты выполнил условие. Таким образом она аннулируется, а защита, что ты выторговал, тоже будет считаться уже оказанной услугой: ведь он нас и правда не трогал, пока шёл обмен. Вопрос только в том, сколько силы ему нужно… — Внезапно она ткнула ему в грудь пальцем и возмущённо запричитала: — Дурак, ну почему мне-то было не сказать?! Я могла помочь составить правильный договор с нормальными условиями! Ты не только прошляпил такой случай, но ещё и кучу поблажек ему сделал, Гарри! Сейчас же спроси, сколько магической силы он у тебя оттяпал! — Гермиона резко встала, уперев руки в бока.

— Нет…

— Гарри!

— Я не хочу!

— Ну что ты, как ребёнок, боишься взглянуть правде в глаза!

— Боюсь, — кивнул он, вновь потянувшись за бутылкой.

— Давай я спрошу, — хмуро буркнула она, — а тебе не скажу.

— Он почувствует. Только клятва обязывает его отвечать, — отмахнулся Гарри, сверля взглядом кожаную обложку дневника.

— Хорошо… Но! Ты мне так и не сказал главного. — Схватив бутылку, она спрятала её за подушку в кресле и вновь уселась, полностью перекрыв путь к алкоголю.

— А ты не слишком напугана, — злобно заметил Гарри. — Сомневаюсь, что он не попытается истребить всех маглорождённых снова. Я ни черта не знаю о его планах, не знаю, чем он там занимается, почему сорвался рано утром и оставил… — Гарри задохнулся, сжав плотно губы.

Звенящая тишина давила.

— Ты влюбился в Волдеморта. — Она внезапно закрыла лицо рукой и сдавленно рассмеялась.

— Ни в кого я не влюблялся! — рыкнул он и машинально вытянул руку, тут же ощутив холодящую поверхность стекла. Бутылка, прилипнув к ладони, замерла в воздухе, а Гарри изумлённо пялился на это. — Что?..

— Даже неудивительно. Парселтанг, легилименция, передвижение предметов силой мысли, а левитировать ты умеешь? — заинтересованно спросила она. — Смотрите-ка, у нас маленькая копия Лорда.

— Ты в своём уме?! — вскочил он, но, покачнувшись, грузно упал в кресло. — Это не смешно!

— Гарри! — её тон вновь стал серьёзным. — Я напугана. О-о, ещё как напугана… — губы искривила безрадостная усмешка. — Я ничего не могу с этим поделать, но и Волдеморт, скорее всего, тоже. Как ты правильно заметил, Пожиратели смерти ослаблены, а самостоятельно он предпринимать ничего не будет. Тем более сейчас в Министерстве начались очень серьёзные реформы не только в связи с созданием нового отдела, но и другие, нацеленные на безопасность. Кингсли решил рассредоточить мракоборцев, формируя по всей стране дополнительные подразделения. Как ты понимаешь, чтобы захватить Министерство, придётся прежде всего обезвредить эти точки, что будет совсем не просто. Конечно, Волдеморт может появиться посреди Трафальгарской площади и начать убивать маглов ради забавы, но ты сам заметил, что он ведёт себя довольно-таки странно. Исходя из твоего рассказа, я полностью согласна с этим предположением.

— Он мог притворяться, — возразил Гарри. — Если бы ты только знала, как он хорошо играет, — Гарри тихо рассмеялся, театрально похлопав. — Я даже поверил. На мгновение, но поверил…

Гермиона замялась. Протянув ладонь, она коснулась его руки и слегка сжала. Ласковое тепло заставило встрепенуться, и Гарри невольно стиснул ладонь в ответ. Обыденный жест поддержки, что был лишним, ведь он ничуточки не расстроен. Ни капли.

— Мне жаль… Ему было необходимо усыпить твою бдительность. Но это указывает и на другое: Волдеморту нужно время, а твоя быстрая реакция — помеха. Поэтому…

— Поэтому ничего не ясно, — хохотнул он. — Ты даже не представляешь, как долго я пытаюсь понять хоть что-то. В твоей голове он всё такой же безумный и одержимый фанатик, я же познал его другим и, должен сказать, если он и планирует что-то, то в этот раз добьётся своего.

— Ты преувеличиваешь. Дамблдор…

— Альбус ни черта не знает. А ещё стал причиной всему, — резко перебил Гарри. — Я не хочу говорить о нём.

— Хорошо-хорошо, — примирительно улыбнулась она, еле заметно вздохнув. — Но что нам делать?

— Ничего, — он долил остатки огневиски в стакан и выпил залпом. — Я устал и просто не смогу… — осипшим голосом пробормотал Гарри, — не смогу бороться с ним. Снова. Не могу.

— Ты и не обязан. — Гермиона плавно поднялась, приблизилась и заключила его в объятья. Горячая ладонь касалась спины, медленно поглаживая и даря живительное тепло. Он расслабленно выдохнул, прикрыв глаза. — Конечно же я никому ничего не скажу. Раз Министр Шеклболт дал своё согласие на эту… операцию, полагаю, лучше пока не афишировать, что Сами-Знаете-Кто разгуливает на свободе. — Гарри хохотнул, уткнувшись в её плечо. — Но с Экриздисом-то надо что-то делать.

— Надо. — Твёрдость в его голосе заставила её мгновенно отойти.

Встревоженный взгляд окинул его с ног до головы:

— Гарри…

— Не смотри так — я просто исполняю свою давнишнюю мечту стать мракоборцем. Шеклболт примет меня с распростёртыми объятьями — помощь сейчас им просто необходима. Вопреки нашим дружественным отношениям, он не посмеет отказать себе в удовольствии иметь такой актив в рядах мракоборцев, — губы расплылись в предвкушающей улыбке. — Я буду знать о передвижениях Экриздиса, о местах, где были замечены Пожиратели, а также о появлении Риддла на сцене.

— А ещё ты будешь в смертельной опасности, — буркнула она. — Ужасный план.

— Как раз в моём вкусе, — хмыкнул он и поставил пустой стакан на стол.

***</p>

</p>

— Мы опережаем события, но вопросов не возникнет. Великобритания, к моему удивлению, не самая проблемная точка, и особых волнений замечено не было, что нельзя сказать об Испании, Румынии, Болгарии, Аргентине… В Германии спорное положение. Россия молчит.

— Россия всегда молчит около полугода. Они наблюдают за развитием событий и выносят вердикт. Меня это сейчас не волнует. Прошения Испании и Румынии об отмене, — он раздражённо повел плечами, — это бунт ради бунта. Смирятся. Как тебе Кингсли Шеклболт?

— Думаю, Министр сыграет большую роль, чем мы предполагали, — она скосила взгляд и добавила: — Он умён, уравновешен, надёжен и… в отличие от последних кандидатов, занимающих пост Министра, не жаден до власти.

— И очень упорный, — сдержанный кивок, — однако, ты не учла связи. Ставить на него рискованно.

— Связи с бывшим президентом конфедерации? Всё же я считаю, что стоит сделать предложение. Дальнейшее будет зависеть лишь от него: откажется — значит не созрел, согласится… — она сдержанно улыбнулась, отводя взгляд. — Я полностью уверена в его благонадёжности.

— Неужели вы настолько сблизились, делегат? — шутливый тон схлестнулся с придирчивым взглядом. — Расчувствовалась в преддверии отставки?

Она хитро усмехнулась.

— До отставки мне ещё лет сорок трудиться. Кстати, Лан желала отправиться со мной, но в последний момент передумала: решила проследить за волнениями в столице. Она просила передать, что больше не злится.

Шум прибоя проглотил смешок.

— Разве у неё были причины злиться? Что-то не припомню, — он смахнул прядь волос с лица, задумчиво склонив голову.

— Я в это не вмешиваюсь, ты знаешь. Меня больше волнует остаточные вспышки в Буркина-Фасо: несколько Пожирателей скрылось там и собирают сторонников, опираясь на недовольство некоторых на почве нововведений.

— Экинбад уже занялся этой проблемой.

— Африка — континент просторный. Есть где спрятаться, — настороженно заметила она.

— Без лидера они всего лишь разносортная кучка беглецов. Потерянные зверьки в чуждом для них пространстве.

— Напуганный зверь опасен. Особенно если это Долохов.

После длительной паузы он заключил:

— Антонин не в Буркина-Фасо. Полторы недели назад вернулся в Англию. — Заметив немой вопрос в её глазах, он беззаботно добавил: — Нет, не нужно. Я сам с ним разберусь.

— Не сомневаюсь.

— Спешить не стоит в любом случае. Гм… Я был приятно удивлён кандидатурой нового премьер-министра маглов — человек широких взглядов.

— Министр Шеклболт мог бы устроить встречу...

— Вот ты с ним и встретишься, — пожал он плечами, замечая лёгкое недовольство. — Раз уж Кингсли под боком.

— Меня беспокоит позиция вице-президента Эйкена и хотелось бы отбыть в США как можно скорее, — возразила она с нажимом.

— Ты встретишься с ним, — в голосе проявилась сталь.

Волна ударилась об утёс, поглощая смиренный вздох.

— Раз настаиваешь. Ну а что насчёт проблемы с Азкабаном? Мне категорически не нравится, что он делает и как действует, — подчеркнула она, полностью повернувшись. — Возможно, пришло время для более решительных мер, даже если придётся немного подкорректировать события.

— Не стоит в это вмешиваться. Посмотрим, как справится Кингсли. С небольшой помощью, конечно.

— С чьей?

Он вскинул брови, а на губах заиграла мягкая улыбка.

— О… Понятно, — взволнованно шепнула она.

— Тебя что-то беспокоит?

— Число жертв увеличится, нам это не нужно. Нельзя оставлять его в живых. Он угроза, неподконтрольное обстоятельство. Я считаю, что необходимо найти другого кандидата… Более покорного.

— Если что-то пойдёт не так, я решу эту проблему, — небрежно кивнул он. — Лучше скажи мне, где носит Кунца?

Она окинула высокую фигуру нечитаемым взглядом.

— Всё уже идёт не так. Нужно было выбрать другой метод. Они бы подчинились, а мы могли избежать лишних жертв.

— Это было невозможно тогда, невозможно и сейчас. Ты прекрасно понимаешь почему.

— Я не оспариваю твои решения, — еле заметно вздохнула она. — Просто мракоборцы и так ослаблены… Это удар ниже пояса.

— Твои слова или Шеклболта?

— Ты неисправим, — невесело улыбнулась она.

— Меня тоже не радует такой исход, насколько это возможно, — покачав головой, он отвернулся. — С моей точки зрения, это стало отличным методом для выявления слабых мест системы. Одна тюрьма — брешь, одно лишь подразделение — брешь. Смешно, видишь ли, сидеть пятой точкой на штабе мракоборцев и думать, что ты в безопасности, но что Фадж, что Скримджер были недальновидны. Совсем юные мракоборцы, несомненно, многообещающие молодые волшебники, но всё же неопытные — ещё одна брешь. Пока мракоборцы отлавливали Пожирателей, кто остался в тюрьме? Парочка опытных бойцов, а все остальные чуть ли выпускники. Именно на них он и позарился. Конечно, те не ожидали найти в Азкабане ничего, кроме ослабленных преступников. И всё же прецедент побега ничему не научил.

— Ты ждал, что за такой короткий период времени Кингсли сможет совершить чудо?

— Нет. Однако перестановки уже начались, если я не ошибаюсь. А я ведь не ошибаюсь?

Она вздохнула.

— Кингсли собирается открыть ещё два подразделения: в Кардиффе и Эдинбурге. Следом в планах Белфаст, Лидс, Ньюпорт, Глазго.

— Итого: семь подразделений, — хищно улыбнулся он. — Захват власти, что случился два года назад, будет невозможен, по крайней мере, с той же лёгкостью. Ах да, вблизи Шетландских островов возводится тюрьма, как я слышал…

Помрачнев, она хмыкнула и добродушно заворчала:

— Да-да, я бы начала восхвалять тебя, но здесь слишком грязно, чтобы преклонить колено. — Словно в подтверждение её слов волна ударилась о берег, забрызгав тёмный костюм, что тут же был высушен заклинанием.

— Так где сейчас Кунц? — резко перевёл он тему, покручивая палочку меж пальцев.

— Прибывает завтра.

— Почему же мне сказал, что будет сегодня с тобой?

Она озадаченно склонила голову, прищурив раскосые глаза.

— Они с Густавом должны вернуться двадцать шестого числа, утром — такую информацию Ренненкампф сообщил мне в понедельник.

— Густав и правда должен вернуться завтра. Так… — Он замер, нахмурившись, а затем злобно заскрежетал зубами. — Отлично! Полагаю, Кунц сейчас валяется где-то в Лютном переулке полумёртвый, пьяный и без штанов, — угрожающе прищурившись, он отвернулся от бушующих вод и резким шагом направился к небольшой таверне на берегу моря. — И нам как раз по пути.