Глава 15. Сам по себе (1/2)

Боль — я испытаю ее всю, а сегодня ночью — еще больше.</p>

Огонь — он разъедает кожу, но сердце все еще холодно.

Это сердце бьется само по себе.

Маленький ангел, твой мир может быть таким жестоким.

Я поджигаю твои крылья каждую ночь

Каждый раз я умираю ради тебя.

И вижу, как ты плачешь.

Charon — Little angel<span class="footnote" id="fn_26796263_0"></span>

</p>

Новый день всё-таки наступил. Солнечным светом пролился Гарри на лицо, слепя и вызывая недовольное бурчание. Он заворочался, натягивая одеяло повыше в попытке спрятаться от настырного луча, а затем закопошился и, еле разлепив веки, часто заморгал, совершенно не понимая, где сейчас находится.

Рассеянным взглядом окинув комнату, он притих. Лавина воспоминаний обрушилась на едва очухавшуюся голову: покупки, Эдмунд, опоздание, передача силы, разрушенная стена, снятые ограничители, Нора, ужин, ссора, Рон, синяк, ванная, секс, Риддл. Гарри подпрыгнул, переворачиваясь на бок, и прислушался к внутренним ощущениям: тело было лёгким, а спину не ломило. Кряхтя, он кое-как сел… и ничего не почувствовал: ни тянущей боли, ни жжения, как в прошлый раз. Вообще ничего. Что было весьма странно, если учитывать несдержанность Тома. Да он даже выспался отлично. Впервые за долгое время, надо заметить.

Вновь окинув комнату уже более сосредоточенным взглядом, он затаил дыхание, подмечая одну немаловажную деталь — Риддла здесь не было. Это открытие за считанные секунды смахнуло остаточную сонливость. Соскочив с кровати, он обнаружил свою одежду на стуле и, прыгая на одной ноге, пока натягивал джинсы, заскочил в ванную. Пусто.

— Том? — позвал он вполголоса, словно боялся, что тот выглянет из-за какой-нибудь высоченной стопки книг. Но куда больше Гарри страшился не услышать вообще никакого ответа. — То-ом?.. Завтракает, наверное, — разговаривая сам собой, он пытался хоть как-то занять мысли и развеять тягостную тишину. — Интересно, сколько уже времени?

Машинально посмотрев на кровать, он задумался. Одна из подушек — та, что Риддл вырвал у него из-под рук, — валялась на полу, а в следующее мгновение она резко взмыла вверх и медленно опустилась на место. Гарри нахмурился и вновь заглянул в ванную. Никого. Но… кто тогда? Эльф бы не стал скрываться, наводя порядок. Он вновь нашёл взглядом развороченную постель и прищурился. Махнув рукой, Гарри застыл в напряжённом ожидании, а затем повторил жест. Ничего не произошло. Естественно.

Перестав махать руками как идиот, он спрятал их в карманы джинсов и выпрямился. Взгляд упал на прикроватный столик: там лежал ограничитель. Да неужели?

В памяти всплыло холодное прикосновение металла к коже, и он подманил нынче бесполезный артефакт. По всей видимости, тот был несогласен с термином «бесполезный». Яростно зашевелив изящным туловищем, змея попыталась оплести его руку, и Гарри молниеносно отбросил изделие на кровать, где гадюка снова свернулась калачиком, прикусив хвост. Вопросов стало ещё больше.

— Том… — вновь неуверенно позвал Гарри и вышел из комнаты.

На кухне, вопреки ожиданиям, никого не было. Он обошёл весь дом, хотя мог за долю секунды поинтересоваться у эльфа, но крохотная надежда теплилась внутри, а сердце замирало каждый раз, как он открывал очередную дверь. Сегодня комнаты закончились слишком быстро. Он стоял около десяти минут напротив своего кабинета, воображая, что мог мешать Риддлу, и тот решил уединиться или, например, варит какое-нибудь зелье, или… Шумно вздохнув, он резко отворил дверь и шагнул внутрь. Встретила его такая же осязаемая пустота.

— Кричер.

— Да, хозяин? — эльф склонил голову набок, потирая ладони.

— Риддл… где-нибудь в доме? Может, на чердаке? — голос подвёл его, превратившись в сиплый хрип на последних словах.

— Нет, хозяин. Мистер Риддл покинул дом рано утром, — протянул Кричер, довольно щурясь, — и не возвращался.

Невозможно!

— Во сколько?

— Было семь утра, хозяин.

— Димбл!

Второй эльф тут же материализовался, тревожно поглядывая.

— Ты знаешь, где сейчас Том?

Домовик кивнул.

— Где?

— Димбл переместил мистера Риддла, но не может сказать Гарри Поттеру куда, — в его голосе было столько безысходности, что Гарри моментально пожалел о своём решении вызвать его.

— Прошу, только не бейся головой! — взмолился он, опережая намерения эльфа. — Я всё понимаю! До сегодняшнего утра ты его куда-нибудь ещё переносил?

Виновато насупившись, Эльф помотал головой.

Как обухом по башке огрели. Раз Том покинул дом, значит, вернул достаточно магических сил, чтобы перестать быть зависимым от чужой воли, значит, достаточно силён, чтобы больше не скрываться. И ему есть где остановиться, ведь Гарри сам вчера интересовался, но даже отдалённо представить не мог, что всё случится так скоро, тем более после… Понимание резануло льдом по сердцу. Он шумно выдохнул, чуть сгорбившись.

— Хозяин, если вы хотите, я могу найти мист-тера Риддла, — прокаркал Кричер, самодовольно поглядывая на Димбла.

Гарри вздрогнул. Он желал сказать «Да, да, да… Да!», но в ответ только покачал головой.

Всего лишь догадки. Гарри не знал, какой конкретно процент силы возвратил Том, так как сам не ставил ограничений в клятве. Дурак. Думал, делает назло Дамблдору, а получилось как обычно — только себе навредил.

Идти за ним было просто бессмысленно… Да и зачем? Что он мог сказать и не выглядеть при этом совсем уж жалким? А сейчас Гарри именно таким себя и чувствовал. Точно его бросили, а он, наперекор логике, да и гордости тоже, желал рвануть следом, чтобы увидеть его лицо в отчаянной попытке найти там какие-нибудь эмоции. Хоть что-то, что могло облегчить тяжесть внутри.

Впервые несокрушимая собственная вера в лучшее казалась ему наивной фантазией. С самого начала Гарри знал: надеяться не на что. Когда он принимал решение, что длилось от силы секунд тридцать, — путь между Норой и домом — заранее понимал, чем всё это обернётся лично для него. Понимал, что нельзя вовлекать себя на эмоциональном уровне, нельзя отдавать Риддлу ничего, кроме магии. Конечно он всё понимал... И что наделал? Вырубил все предостережения, отключил здравый смысл и полностью отдался чувствам.

Здравствуй, похмелье.

В груди болезненно потянуло, а в горле встал ком.

— Хозяин, будете завтракать? — поинтересовался Кричер, поглядывая на него с несвойственной тревогой.

— Нет, спасибо, — машинально ответил Гарри и отправился наверх.

Заскочив в комнату Риддла, он неровным шагом прошёлся, заглядывая по пути в шкаф, под кровать и покрутился около стола. Пусто. Записи исчезли. Остались только книги, одежда, початая бутылка огневиски — всё ненужное. Как и он сам.

Гарри плеснул в стакан и выпил залпом, вновь натыкаясь взглядом на браслет. Только сейчас он заметил отсутствие второго. «Закатился куда-нибудь, наверное. Какая теперь разница». Подманив артефакт, он аккуратно взял его, но змея вновь зашевелилась: оплела руку, открыв пасть с предельно ясными намерениями.

— Остановись! — И гадюка прижалась мордой к коже, застыв простой побрякушкой, изогнутой вокруг запястья. Гарри не спешил снимать, бережно касаясь переплёта из драконьей кожи. — Переберись на левую руку, — наобум прошипел он, а браслет вновь ожил, изогнулся, ловко переползая на другое запястье. Интересно.

Горькая усмешка искривила губы. Что это? Прощальный подарок?

— Задуши меня. — Змея резким, жалящим движением скользнула вверх и молниеносно обвилась вокруг шеи, сжав горло. Гарри хрипло рассмеялся, ощущая, что воздуха стало не хватать. — Такая же беспощадная и хладнокровная… как твой создатель, — сквозь хриплые смешки шептал он. Давление усилилось. Перед глазами всё поплыло, и Гарри тут же процедил: — Остановись!

Хватка ослабла. Приступ кашля раздирал горло, и он содрогнулся всем телом, хрипло смеясь и откашливаясь одновременно. Что ж, ему оставалось надеяться, что Том не забыл это в надежде на то, что он задушится от горя, а остатки магии перейдут обратно к хозяину.

Не дождётся.

— Вернись на запястье, — прошелестел он, шумно вдыхая. Змея послушалась, обхватила руку и замерла. Хотелось выбросить её как неприятное напоминание, от которого внутри всё переворачивалось, заставляя его сжимать губы, лишь бы не закричать от бессилия; вместо этого он смотрел на тонкую полоску серебра и упивался тоскливым томлением внутри.

Гарри отвёл взгляд, несколько раз моргнув, а затем грузно опустился в излюбленное Риддлом кресло. Наполнив стакан, он откинул голову, пытаясь восстановить дыхание. В пять должен был состояться обед у Малфоев, а он полностью лишён желания кого-то видеть, даже если этот кто-то — Драко. Хотелось бы поделиться вестью теперь, когда они освободились от ипостаси стражников, от бремени на своих плечах. Наверное, это хорошая новость — даже если и временная. Для Малфоя уж точно. А Гарри не мог понять, что чувствует.

Вчера он ожидал, что Риддл может выкинуть его из спальни, и даже мысленно подготовился к такому исходу, однако этого не произошло. Но произошло нечто куда хуже — он исчез, выкинув его из жизни. Не сказав ни слова, даже записки не написав, он подарил всепоглощающее чувство тоски, что возрастало с каждым обжигающим горло глотком. Будто он и правда вырвал из Гарри часть, забрав с собой, и оставил огромную щемящую пустоту.

Хотел бы он верить, что это всего лишь побочный эффект от передачи магической силы и со временем это чувство исчезнет, но где-то внутри он не мог отрицать существование робкой надежды, что Том с минуты на минуту зайдёт в эту комнату. Она его так сильно раздражала, что хотелось вырезать эту часть, удалить, растерзать. Это была настолько смехотворная надежда, что он до скрежета сжимал зубы, лишь бы не засмеяться снова, страшась, что вместе со смехом вырвутся и другие эмоции.

Гарри впервые задался вопросом, что станет с клятвой, когда условие будет выполнено. «…Клянусь передать Тому Марволо Риддлу столько магической силы, сколько ему будет нужно». Безусловно, он круглый идиот; даже не поставил никаких временных рамок в свои требования, а ведь решение было так близко: слово «никогда» в нужном месте. Стоило ли ему остерегаться, что как только Риддл получит обратно нужную порцию магии, то клятва сочтёт главное требование выполненным и аннулируется?

Мысленно застонав, Гарри поискал взглядом копию дневника. Во время обыска тот не попадался на глаза. Том или забрал его… или выбросил.

Притянув свою версию вместе с чернилами, он раскрыл страницу и замер. Что можно написать? О чём поинтересоваться? Почему вместо клятвы он хочет спросить о совершенно иных вещах?

Капля чернил упала на страницу и растворилась.

«Мог хотя бы попрощаться — однозначно не годится. — Я тебя ещё увижу?..» Саркастическая фраза превратилась в непонятно что. Гарри злобно захлопнул дневник и осушил уже третий стакан. Жуткая горечь обожгла горло, слегка одурманив разум. Так было лучше. Лучше отрубиться в кресле, чем исписать дневник совершенно тупыми фразами и стать посмешищем.

Громко фыркнув, Гарри помотал головой, преисполненный сожалениями, что и правда был слеп: Риддл победил, не пролив ни капли крови. Даже смысла отрицать не было. Словно только что осознав, он расстегнул рубашку, опуская растерянный взгляд. То, что вся грудь и живот были покрыты засосами, ярким воспоминанием въелось в память. Теперь же не осталось и следа. Хотелось бы принять такой жест за заботу, но добровольно вводить себя в заблуждение он более не желал. Гарри отказывался искажать истинное положение вещей: Том уничтожил все следы своего пребывания не только в комнате, но и на его теле.

Запоздалое осознание обжигало не хуже огневиски.

Коснувшись щеки, Гарри также не обнаружил ссадин. Пока он дрых без задних ног, Том мог делать что угодно и даже убить, раз влил зелье или применил заклинания, — что именно, он был не уверен — а Гарри даже не проснулся.

«Чёртов Риддл…»

Устало потерев лицо, Гарри уставился в потолок, воспроизводя в голове прошлую ночь. Как ни удивительно, но сейчас он остро ощутил нехватку второго «я» внутри. На мгновение он возжелал вновь сходить с ума, забить голову одной-единственной задачей — не стать новой и очень злобной проблемой для магического мира.

«Дожил ты, Поттер, до таких желаний…»

«Я здесь…» — Он даже не услышал, а скорее почувствовал совсем тихий голос. Глухой шелест. Гарри резко подался вперёд, как если бы мог физически слышать свои мысли, но продолжения не последовало.

«Гарри?»

«Мы… Мы! — слова были переполнены такой болью, что Гарри содрогнулся всем телом, будто болезненные ощущения принадлежали ему. — Мы не очнулись. Сложно…»

Это был какой-то бред.

— Что ты сделал?

«Время… — еле слышный шёпот. — Ты отдал!»

Интересно, когда-нибудь кто-нибудь в этом грёбаном мире ответит ему прямо на вопрос? Устало потерев переносицу, Гарри вновь откинулся на спинку, безразлично рассматривая половицы.

— Ничего не понимаю.

«Нужно время…» — шёпот стих, а Гарри напрягся. Что это, чёрт побери, значит?

— Хозяин, — проскрипел Кричер совсем рядом, привлекая внимание. — К вам пожаловала…

— Гарри!

Гермиона влетела в комнату и застыла. Вид у неё был немного ошарашенный. Гарри мог представить, как сейчас выглядит: взъерошенный после бурной ночки, с бутылкой под мышкой и стаканом в руке, блуждающим взглядом и в полурасстёгнутой мятой рубашке.

Хорошо хоть, что ссора с Роном давала повод пребывать в состоянии крайнего горя.

— Герми! — отсалютовал он, подняв стакан, и безжизненно улыбнулся. Она ещё больше нахмурилась, а затем огляделась и опасливо подошла. — Выпьешь со мной?

— Рон вчера был сам не свой, — вполголоса начала она, зорко наблюдая за каждым его жестом, точно имела дело с опасным зверьком. — А утром запретил мне с тобой видеться, представляешь?! А если он рискнул мне что-то запретить, да ещё и таким тоном… — Гневно вспыхнув, она притянула соседнее кресло и чинно уселась. — Что он натворил?

— С чего ты взяла, что это Рон виноват?

— Давай не будем играть в загадки, — Гермиона тяжело вздохнула, скорчив огорчённую гримасу. — Что случилось?

Он молчал, рассматривая янтарную жидкость в стакане.

— Вы оба просто невыносимы! — всплеснула она руками, резко откинувшись назад. — Я думала, твоя спальня выше. Здесь же жил Клювокрыл?

— Ага, — хмыкнул Гарри.

И снова неловкая пауза.

— Ты в порядке?

— Я расстался с Джинни, подрался с лучшим другом, сижу и напиваюсь, а ещё одиннадцати даже нет, потому что… — в голосе просочилась тоска, и Гарри откинул голову, вновь уставившись в потолок. «Потому что хочу увидеть его, боюсь его, страшусь того, что он может делать в этот самый момент… Хочу увидеть его, чёрт…» — Всё ужасно, Герм.

— Про Джинни я знаю, — она чуть наклонилась вперёд, покачав головой. — Знала давно, что всё к этому идёт, хотела подтолкнуть тебя к принятию какого-то решения в прошлый раз, но ты опять спрятался за свои дела. Только не совсем понимаю, чего Рон так взъелся? Люди расстаются — это нормально, и он сам мне говорил, что в случае такого исхода не будет вмешиваться.

— А мне вот интересно, что случилось у вас, — медленно опустив взгляд, он добавил: — Ты ждёшь откровений, но про твою скуксившуюся мину после упоминания о свадьбе я так ничего и не знаю.

Тень легла на лицо, и она сложила руки на коленях. Пальцы слегка подрагивали.

— Я попросила повременить со свадьбой, — голос звучал отстранённо, словно Гермиона говорила о чьей-то другой свадьбе. Досадливо прикусив губу, она казалась такой же потерянной, как и он сам. — Ты ведь знаешь, насколько мне важна карьера в Министерстве, я хочу подняться на ноги, чего-то добиться на политической арене. А Рон… — её губы тронула еле заметная улыбка. Тёплая, но и горькая одновременно — Рон мечтает о большой и дружной семье, а мне будет совершенно некогда заниматься шестью детьми. Шестью, понимаешь? — Она надрывно рассмеялась. — Я осознаю, что для него много детей — это образец семьи, но и у меня тоже есть свой пример для подражания. Я обожаю миссис Уизли, но я не она и никогда не буду такой, — на последних словах её голос охрип, а пальцы вцепились в ткань кофты. — Мы просто болтали за ужином, а он начал расспрашивать про приготовления к свадьбе, говорить о доме и о числе комнат… «Как минимум пять комнат, Герм. Ничего страшного, если мальчишки будут спать вместе, мы же спали в Норе. Может быть, родятся близняшки. Ты ведь знаешь, это передаётся по генам…» — исказила она голос, подражая Рону, а Гарри криво улыбнулся. — Мы ещё не женаты, а он уже дал нашим детям имена, даже стал гадать, на какой факультет они попадут… Это невыносимо! — прошипела она, а лицо покраснело. Судорожно вздохнув, Гермиона нервно потёрла лоб и сбивчиво продолжила: — И я попросила дать мне два года. Рон, конечно же, обиделся. Сказал мне, что раньше у меня на первом месте была учёба, а теперь работа, а он по важности идёт после Живоглота. Потом отошёл немного, даже с условием согласился, хотя я видела, что он на горло себе наступает. С тех пор его это гложет, а я ничего не могу поделать. Мне нужны эти два года как воздух.

Они просидели несколько минут в тишине, каждый погружённый в свои мысли. Гермиона привстала — в её руке блеснул стакан. Отобрав у Гарри бутылку, она плеснула огневиски, тут же сделав большой глоток.

— Ты совершаешь ту же ошибку, что и я. Время ничего не даст, — покачал Гарри головой, внимательно наблюдая за ней. — Но вы любите друг друга…

— В отличие от тебя и Джинни?

— Наверное. Я… не знаю. — Вздохнув, он озадаченно посмотрел по сторонам, точно ответ был где-то на поверхности. Сейчас Гарри и правда не знал: хранил ли в сердце любовь все эти полтора года или это были чувства иного рода. — Она всегда будет мне дорога, но её доверие я утратил.

— Ты так и не сказал, в чём суть вашей ссоры, — мягко упрекнула она.

— Всё очень сложно…

— Гарри!

Что он мог сказать? Гермиона не проглотит очередную байку, она слишком проницательна, слишком упёрта. Внутри всё перевернулось, а в голове образовалась каша.

— Рон услышал, как она говорит о моей измене, — устало сказал Гарри и запил эти слова обжигающим глотком алкоголя.

Гермиона застыла, во все глаза глядя на него, а потом сморгнула и звонко рассмеялась.

— Ты серьёзно? Или это был выдуманный повод, чтобы расстаться? Гарри, мне сложно поверить, что ты способен на такое…

— Для меня это не было изменой, скорее неконтролируемыми обстоятельствами. Я не мог этим управлять.

Резко побледнев, она в неверии раскрыла рот, явно желая что-то спросить, и тут же плотно сжала губы. Гарри ожидал с минуты на минуту гневной тирады, осуждения или упрёка. Гермиона с лёгкостью могла отчитать его, но она лишь шумно выдохнула и озадаченно кивнула, чрезмерно внимательно рассматривая его.

— Ты влюбился в кого-то другого. Это всё бы объяснило…

— Я не влюблялся! — процедил он.

— Тогда что это за измена, позволь узнать?

Гарри провёл рукой по лицу в попытке собраться с мыслями, но всё без толку.