Глава 9. Тепло (1/2)

В ушах Сакуры грохотал её собственный пульс, пока она крепко прижимала ладони к ране Какаши. Последние пять минут он был без сознания, и она делала всё возможное, чтобы спасти его: её чакра проникала глубоко в его организм, исцеляя внутренние органы, в то время как её паучки делали всё возможное, чтобы зашить другие его, менее глубокие, раны.

Когда Какаши потерял сознание, она кратко рявкнула приказы Кин и Гин, а затем принялась за работу. Два больших паука исчезли в противоположных направлениях, следуя её приказу занять позиции, чтобы следить, не появятся ли другие шиноби Мороза, но Сакура знала, что они с Какаши всё равно были невероятно уязвимы в своём текущем местоположении. Она должна была вылечить его достаточно, чтобы транспортировать, а затем переместить его куда-нибудь. Кроме того, нужно было учитывать все мёртвые тела — и тот факт, что у неё самой по-прежнему была рана на ноге.

Предполагалось, что эта миссия будет скрытной. Они должны были проникнуть на территорию, убить единственную цель, а затем уйти, не оставив после себя никаких следов. Вместо этого произошёл полный бардак, и разбираться с ним оставалось только Сакуре. В идеале, они с Какаши должны были избавиться от тел и покинуть территорию, но ни один из них не смог бы идти столь долго в своём нынешнем состоянии. Ей нужно было стабилизировать Какаши, уничтожить тела и найти место, где они могли бы укрыться, прежде чем у неё полностью закончится чакра — а ведь её уровень уже был низок после боя и исцеления их обоих.

Она закончила лечить часть селезёнки Какаши и, наконец, отстранилась, оценивая его. Его самая большая рана всё ещё выглядела свежей и серьёзной, но все основные повреждения она залечила, и он был стабилен. Теперь Сакура могла его переместить — но не раньше, чем разберётся со свидетельствами их битвы.

Плотно укутав Какаши в плащ, она встала и принялась за работу. Она вздрогнула, когда рана на бедре напомнила ей о себе: ей удалось залечить её лишь частично, а потом пришлось переключиться на исцеление Какаши, хотя шёлк её паучков и остановил кровотечение. Это не имело значения — у неё были более важные причины для беспокойства, чем небольшая рана на теле.

Самый быстрый способ избавиться от тел — применить дзюцу самоуничтожения: известный всем агентам АНБУ вариант, предполагающий использование печатей. Это ещё больше истощит её убывающую чакру, но ей нужно было избавиться от тел немедленно, прежде чем явится ещё один патруль шиноби Мороза в поисках соотечественников. У неё не было времени избавляться от них более традиционными методами, вроде закапывания или сжигания.

Сакура двигалась так быстро, как только могла, достав из набедренного подсумка дорожный набор кистей и чернил и помечая каждое тело простыми печатями, которые могли быть активированы её чакрой. Как только на каждом трупе были нарисованы все символы, она сформировала одну за другой печати руками, чувствуя, как с каждым телом, которое сгорало и превращалось в ничто, уровень её чакры становится всё ниже и ниже. Поскольку печати были разработаны так, чтобы распознавать ДНК цели, кровь тел также исчезала со снега. К тому времени, как она закончила, перед её глазами плавали тёмные пятна, и она понимала, что была опасно близка к потере сознания от истощения чакры.

Сакура дважды топнула ногой, зная, что это насторожит её пауков и заставит перебраться к ней. Пауки быстро прибыли и с нетерпением ждали её распоряжений.

— Мне нужно место, где мы могли бы укрыться, пока не оправимся достаточно, чтобы двигаться, — сказала она им.

— Госпожа Сакура, на юго-западе есть пещера, — сказала Гин тихим голоском. — Думаю, она удовлетворит ваши нужды.

— Веди меня туда, — решительно сказала Сакура, поднимаясь на ноги. Призвав последние остатки чакры, чтобы увеличить свою силу, она смогла поднять Какаши и взвалить его на плечи.

Следуя за обоими пауками медленной трусцой — что было лучшим, на что она была способна в своём нынешнем состоянии, — она чувствовала, как Какаши дрожит. Прошло достаточно времени с тех пор, как они проснулись до рассвета, и сейчас сквозь деревья пробивался слабый солнечный свет. Однако этого было мало, чтобы температура заметно повысилась, и Сакуру беспокоила слабая дрожь Какаши. С его раной и истощением чакры, в сочетании с холодной погодой, его тело должно было дрожать сильнее в попытке поднять температуру — то, что его дрожь, казалось, только ослабевала, было плохим знаком.

Пещера была недалеко от места их битвы — факт, вызвавший у Сакуры прилив благодарности. Пока она вносила Какаши вслед за двумя пауками внутрь, её ноги начали подрагивать. Опустив его на землю, она устало сказала Кин и Гин:

— Вы можете посторожить? Я знаю, что здесь холодно, девочки, простите.

— С нами всё будет в порядке, госпожа Сакура, — сказала Кин, беспокойно потирая передние лапки. — Мы посторожим. — Оба паука поклонились, а затем бросились ко входу в пещеру, оставив Сакуру наедине с Какаши.

Зная, что она не сможет снова поработать ни над одним из их ранений пока не восполнится её чакра, Сакура медленно перевязала их раны — надвигающаяся усталость замедляла её обычно быстрые руки. Она ненадолго задумалась о том, чтобы принять солдатскую пилюлю, чтобы пополнить чакру, но её чакра была на таком опасно низком уровне после масштабного исцеления, что она рисковала сжечь свои чакроканалы, если не позволит себе отдохнуть хотя бы немного. Пока она обдумывала ситуацию, её мысли метались. Она не могла быть уверена в том, какими были бы приказы Какаши, если бы он был в сознании, но поскольку тела их врагов были уничтожены, а они не могли покинуть эту территорию, лучшим путём, казалось, было укрываться в этом месте и соблюдать протокол скрытности. Это означало никакого огня.

И это было проблемой.

Радуясь, что её предыдущих усилий пока было достаточно, чтобы согреться, Сакура сняла свой плащ и расстелила его на полу пещеры. Она почувствовала, как её начинает пробирать холод, когда опустилась на колени и стала тянуть Какаши на плащ, надеясь, что дополнительный слой между ним и землёй поможет ему не терять тепло из-за холодного камня. Сняв с Какаши плащ, она накинула тот на него, как одеяло. Поразмыслив, Сакура, наконец, приняла решение снять его маску пса и свою маску паука, хотя и позаботилась о том, чтобы они были под рукой. Теперь оставалось сделать лишь одно.

Уставившись на него долгим, неуверенным взглядом, она прошептала:

— Хорошо бы ты не убил меня за это.

Когда Какаши, что неудивительно, не ответил, Сакура сделала глубокий вдох, а затем скользнула к нему под плащ. Она уложила его на спину и прижалась всем телом к его неповреждённому боку, обняв рукой за грудь и придвинувшись ближе. Это был лучший известный ей способ согреть его без огня.

Сакура сделала глубокий вдох, задержала дыхание, а затем выдохнула. Теперь, когда она, наконец, добралась до места, где могла отдохнуть, она попыталась заставить свой разум перестать метаться, но он всё ещё тревожно кружил, несмотря на её усталость: она пыталась решить, всё ли сделала правильно. Она исцелила своего капитана. Уничтожила тела и сделала всё возможное, чтобы не оставить никаких следов. Обеспечила им укрытие, пока они не оправятся достаточно, чтобы пройти большое расстояние. Попросила пауков посторожить. Всё, что оставалось сделать, это отдохнуть, пополнить свою чакру и согреть Какаши.

Мысли о Какаши и его согревании вызвали на её лице новый жар. Как бы она ни устала, ей было трудно расслабиться, прижавшись к нему. Ей хотелось бы закатить глаза и пошутить про обнимашки с суровым капитаном, но ситуация была слишком серьёзной для этого — и, находясь к нему так близко, она осознала несколько вещей. Например, каким твёрдым было его мускулистое тело под одеждой… и то, как, несмотря на запах крови, от него слабо пахло мылом, кожей и чем-то совершенно мужским.

Зажмурив глаза, Сакура уткнулась лбом в его плечо — усталость, наконец, начала одолевать её лихорадочно работающий разум. Согреть Какаши достаточно, чтобы он не замёрз, пока восстанавливал часть своей чакры, было наивысшим приоритетом. Не имело значения, насколько неловкой была ситуация — поскольку она была медиком, это вообще не должно было смущать, так?

Тем не менее, последнее, о чём Сакура подумала, прежде чем позволить себе заснуть, это то, что ей обязательно нужно проснуться раньше него, иначе она, вероятно, никогда не узнает, чем всё закончилось.

***</p>

Какаши дрейфовал посреди сна и бодрствования. В теле чувствовалась отдалённая, пульсирующая боль, и, слегка пошевелившись, он почувствовал слабость в конечностях. Он ощущал холодный воздух на верхней половине своего лица, но остальная часть его тела была согрета благодаря сладко пахнущей женщине, лежавшей в его объятиях, прижимаясь к нему телом и прильнув к его груди. У него вырвался довольный вздох, когда он, несмотря на боль, притянул её ближе, и первой его мыслью стал вопрос, сколько же времени прошло с тех пор, когда в последний раз женщина была в его…

Секунду. Женщина?

Глаза Какаши распахнулись, и ему достаточно было увидеть всполох розового, прежде чем он схватил спящую Сакуру за плечи и отпихнул её. Его смутное желание и замешательство уступили место слегка паническому смущению — и боли, когда движение разбередило его рану.

Открытый Шаринган прекрасно запечатлел её взъерошенные волосы и сонные глаза, и особенно то, как она облизала губы, прежде чем бессвязно пробормотать:

— М-м-а?

— Паук! — рявкнул он голосом, который прозвучал гораздо грубее, чем ему хотелось.

— Капитан? — ответила она немного более бодро, моргнув и отстранившись от него. Когда расстояние между ними увеличилось, на Какаши нахлынуло облегчение и он сел, поморщившись — движение послало по телу очередную вспышку боли.

— Почему ты спала со мной? — многозначительно спросил он, закрывая Шаринган, когда почувствовал, что начинает истощать крохи восстановленной им чакры.

Теперь, полностью проснувшись, Сакура хмуро смотрела на него, вероятно, потому, что его тон звучал обвиняюще. Он не мог не заметить, что на её щеках вспыхнул румянец.

— Твоя чакра была почти полностью истощена, ты был ранен, а температура твоего тела упала до неприемлемого уровня. Я подумала, ты захочешь, чтобы я соблюдала протокол скрытности, поэтому я не смогла развести огонь…

Протокол скрытности. Это вернуло его к тому, что было важно.

— Где мы? Ты оставила тела… — Она подняла руку, и он прекратил расспросы, позволив ей ответить.

— Все тела были уничтожены. — Сакура объяснила, как использовала печати самоуничтожения, чтобы избавиться от тел, прежде чем отнести его в ближайшую пещеру и оставить пауков снаружи наблюдать. — У меня было недостаточно чакры, чтобы забраться подальше. Это лучшее, что я смогла сделать, — закончила она, обороняясь.

После минутного размышления Какаши вздохнул и признал:

— Ты всё правильно сделала.

От него не ускользнуло, как её хмурый взгляд смягчился от похвалы. Поморщившись, он подтянул под себя ноги и встал, машинально приложив руку к пульсирующей, частично зажившей ране в боку.

Сакура тоже встала и потянулась к нему.

— Мне нужно закончить твоё исцеление…

Он покачал головой, осторожно потянулся за своим плащом и натянул его.

— С этим придётся подождать. Нам нужно как можно скорее убраться с территории Мороза. Ты не хуже меня знаешь, что они обязательно заметят, что один из их взводов пропал. — Это было правдой, но Какаши также знал, что была и явно непрофессиональная причина, по которой он просто не хотел, чтобы она прикасалась к нему прямо сейчас, и это было связано с тем, как приятно было ощущать её прижавшейся к его телу.

Сакура хмуро посмотрела на него, но, к счастью, не стала спорить, натягивая собственный плащ.

— Я позову Кин и Гин, — сказала она, направляясь ко входу в пещеру, а затем несколько раз слегка топнула по земле.

— Это не совсем сохранение скрытности, — пробормотал Какаши. Он был не слишком уверен, почему вообще что-то сказал: знал лишь только, что чувствовал раздражение, словно его кожа была слишком натянута.

— Прямо сейчас было бы совершенно невозможно поддерживать каждый аспект протокола скрытности. Ты бы предпочёл, чтобы я поорала им? — ответила Сакура с тихим ожесточением, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него.

— Я лишь говорю, что раз уж ты собираешься нарушить протокол, могла бы начать с разведения огня, не так ли? — парировал он, всё ещё пытаясь сохранить тон мягким. Почему он спорил с ней? Почему она всегда так раздражала его?

Глаза Сакуры сузились, блестя в тусклом свете пещеры, а её тон стал опасным, когда она прошипела:

— Что это должно означать? Ты предполагаешь, что у меня был какой-то скрытый мотив не разводить огонь?

Что же он имел в виду? Конечно, ей не следовало нарушать протокол и разводить огонь, тем более что они могли согреться дедовским способом. Не то чтобы ему никогда не приходилось оказываться в подобной ситуации с Генмой или Тензо. Это действительно не должно было иметь большого значения.

Какаши почувствовал прилив облегчения, когда в пещеру ворвался один из пауков Сакуры, прервав их спор. Сакура отрывисто приказала:

— Кин, докладывай.

— Весь район был чист вплоть до получаса назад, госпожа Сакура. Через зону битвы прошёл разведчик Мороза, и Гин смогла произвести достаточно шума, чтобы увести его от пещеры.

Сакура повернулась к Какаши.

— Её не поймают, и она исчезнет, как только заведёт его так далеко, как только сможет.

Какаши задумчиво промычал, затем наклонился, чтобы взять свою маску пса с земли, и надел её.