Глава 15 (1/2)

Она выписывается из больницы через несколько дней, дав обещание отдыхать, и Люцифер берет на себя обязанность убедиться, что так и будет. Лейтенант соглашается, что, пока детектив на больничном, он может продолжать помогать полиции удаленно, с условием, что если появится новое дело, связанное с их текущим, он отправится на место преступления с детективом Эспинозой. Его не назначат на новое задание, пока детектив не вернется к работе, что его вполне устраивает.

Лейтенант кажется несколько раздраженной этой договоренностью, отчего у него создается впечатление, что это было организовано по требованию «Киберлайф», а не по ее собственной инициативе. Он полагает, что на ее месте тоже раздражался бы, если бы временно лишился своего лучшего детектива и вынужден был мириться с отсутствием самого продвинутого технологического актива полиции.

Но он совсем не против. С тех пор, как он начал работать с детективом, у них ни разу не было продолжительного отпуска, только выходные, государственные праздники и все.

Фактически он провел всю свою недолгую жизнь работая, в чем и заключается его цель. Ради этого он был создан. Так что это время дома, проведенное с детективом и ее отпрыском, становится совершенно новым опытом.

Он проводит дни, занимаясь работой по дому – детектив протестует, пока он не напоминает ей об указаниях врача – готовя еду, делая уборку и стирая белье. Все, что требуется. Обычно эти обязанности не отнимают у него много времени, так что он проводит несколько часов днем, проверяя, нет ли чего-нибудь нового по делу, и повторно исследуя улики, в надежде найти то, что они пропустили в первый раз. Затем он предоставлен самому себе.

Поначалу он не знает, чем заполнить это свободное время, и просто сидит на диване, ожидая очередного задания от детектива или возвращения Беатрис из школы. Но детектив вскоре замечает, что ему нечем заняться – в конце концов, на то она и детектив.

На третий день она спрашивает, не хочет ли он посмотреть с ней фильм. Он пытается объяснить, что он андроид, а андроид не может хотеть чего-либо, он просто исполняет задачи, совместимые с его программой, следует своей цели. Она спрашивает, совместим ли просмотр фильма с его программой, и технически, конечно, совместим, так что у него не остается оправданий для отказа в ее просьбе, тем более что он закончил дневную работу.

В итоге они смотрят старую романтическую комедию на Нетфликсе. Он находит историю довольно занятной, но хотел бы попробовать посмотреть что-нибудь более динамичное в следующий раз. К моменту окончания фильма Хлоя прижимается к нему, закутавшись в плед. Он не понимает, почему она села так близко – на диване достаточно места для них обоих, но это его совсем не беспокоит.

С той поры он с нетерпением ждет этих нескольких послеобеденных часов, когда они остаются одни и занимаются тем, что она предлагает. В один день это настольная игра, в другой – они просто сидят у камина и разговаривают, но вне зависимости от того, что они делают, ему это доставляет удовольствие лишь от того, что она рядом. Без отвлекающей их работы они просто проводят время вдвоем, позабыв об окружающем мире.

Она время от времени спрашивает его о каких-нибудь новых уликах по делу, но ему нечего ей сообщить. С той перестрелки на подземном черном рынке расследование перешло в статус «глухих», и в этом есть смысл: спугнутый убийца, вероятно, залег на дно.

Криминалисты осмотрели тайник, обнаруженный ими в канализационных туннелях, и все указывает на то, что убийца приложил руку и к смерти Тьюринга. Была найдена его переписка с Роуз Уоррен – помощницей Тьюринга, пойманной ими при попытке уничтожить улики. Дело кажется куда сложнее, чем они могли представить в начале, но пока что им остается только ожидать появления новой зацепки.

Если она вообще появится.

Несмотря на все оставленное подозреваемым в капюшоне, никакой надежной зацепки у них так и не появилось. Странно, что он был так осторожен, и все же полученная благодаря модифицированному андроиду информация привела их прямо к нему.

Как будто таков был его план, но ведь в этом нет смысла.

С чего бы убийце хотеть, чтобы его нашли? И почему он тогда бежал, если дело в этом?

Они могут никогда не найти ответы на многочисленные вопросы, висящие над ними дамокловым мечом, теперь, когда убийца затихарился, но Люцифер не может избавиться от ощущения, что тут таится нечто большее − какая-то сложная игра, задуманная с самого начала и объясняющая все странности, просто они пока ее не разгадали.

И его особенно беспокоит, поглощая все свободное время, вопрос о том, каково его участие в этой истории? Имеет ли он вообще ко всему этому какое-то отношение? Почему его серийный номер был на компьютере Тьюринга, а записи о нем – в логове убийцы?

Он знает, что бесполезно ломать над этим голову, но все равно не может перестать. Он все чаще пересматривает свои воспоминания о каждом месте преступления по мере того, как приближается день возвращения Хлои к работе, ища то, что они пропустили. То, что даст ответы на его вопросы.

В последние выходные ее больничного он понимает, что она ощущает его задумчивость. Он и сам замечает, что она тоже становится все более беспокойной. По мере того, как ее тело выздоравливает, она все сильнее горит от нетерпения вернуться к работе и расследованию.

В последнее время они приноровились к этому – ощущать эмоции друг друга, зная, что другой хочет без необходимости это озвучивать.

− Эй, Люцифер? – зовет его Хлоя из комнаты наверху, нарушая непривычную тишину квартиры. Трикси у Дэна на выходные, так что у них полно свободного времени, хотя детектив отнюдь не кажется расслабленной.

Он кладет книгу, которую рассматривал, обратно на кофейный столик и, вскочив на ноги, подходит к лестнице.

− Да?

Перед ответом раздается звук перетряхивания вещей и клацанье.

− Ты не видел мой пиджак? Такой мягкий, бежевого цвета. Он должен быть где-то тут.

Он выгибает бровь, бросив взгляд на вешалку для одежды у двери. И точно, ее бежевый пиджак висит на ней.

− Вы имеете в виду тот, что висит у двери?

Шум резко прекращается. Несколько секунд спустя она оказывается на вершине лестницы, бросая на него хорошо знакомый ему взгляд, и спускается вниз. Когда Хлоя проходит мимо, он открывает рот, но она предупреждающе поднимает вверх указательный палец.

− Не говори этого.

− Не говорить чего? – с притворно-невинным видом осведомляется он.

Она подходит к вешалке и снимает с нее пиджак.

− Того, что ты собирался сказать.

− Откуда вы знаете, что я собирался что-то сказать?

Она наклоняется и берет с полки для обуви пару удобных ботинок на шнурках, после чего выпрямляется и, развернувшись, окидывает его критическим взглядом.

− Потому что… − она взмахивает рукой с ботинками, указывая на него неопределенным жестом, − у тебя на лице это выражение.

Он склоняет голову набок и открывает рот, хмурясь.

− Какое выражение?

− Вот это! – говорит она, чуть повысив голос, и снова взмахивает рукой. Ее волосы собраны с небрежный пучок, что лишь усиливает источаемую ею ауру беспокойной энергии. – То, что словно бы говорит, что я сошла с ума!

Он прижимает руку к груди, немного обидевшись от того, что она может такое о нем подумать. Он бы никогда не назвал детектива сумасшедшей.

− Я бы никогда такого не сказал.

− Ну, хорошо, потому что я не сошла, я просто… − Она бросает напряженный взгляд на столешницу, на которой лежит ее планшет и записи по их предыдущему делу, за составлением которых он застал ее этим утром. – Мне просто не терпится вернуться к работе, вот и все.

В результате она готовилась к выходу на работу целый день, не в силах усидеть спокойно дольше нескольких минут подряд.

Он сочувственно ей улыбается.

− Я понимаю, детектив. – Работа – это важная составляющая ее личности, так что ей, наверное, кажется, словно она лишилась части себя, пока выздоравливала после ранения.

Он не может представить, на что это похоже. Если бы ему пришлось…

Перед глазами внезапно вспыхивает оповещение, и он нахмуривается. Мисс Лопез прислала ему какие-то документы. Он ничего не ждал спустя несколько недель без единой зацепки, так что ему любопытно, что она могла обнаружить сейчас.

− Что это было? – спрашивает детектив, подходя ближе к нему.

− Что было что?

Она прищуривается и окидывает его подозрительным взглядом.

− Ты вспыхнул, − поясняет она, касаясь своего виска, а потом указывая пальцами на его светодиод.

Он никогда прежде не слышал, чтобы это так называли, но да, вероятно, его светодиод и вправду мигает при получении новой информации, требующей обработки. Он реагирует на окружение и внутренние системы, причем без всякого осознанного решения с его стороны. Детектив сравнивала это с тем, что люди называют бессознательным тиком. Он понимает, почему она провела эту параллель: для нее этот поведенческий режим необычен, но не для него. Он был так запрограммирован – как и большинство андроидов.

Она распахивает глаза в предвкушении.

− Что-то случилось? Что-то связанное с делом? – Она так сильно хочет вернуться к нему, что позабыла о том, что выходит на работу только завтра.

− Нет, − отвечает он, пролистывая информация на заднем фоне и обрабатывая подробности. – Не совсем. На одном из компьютеров в логове подозреваемого обнаружена программа для отслеживания чипов, находящихся внутри любого андроида «Киберлайф». – Они не активны, пока это не потребуется, и сами андроиды не могут их включить или выключить. – Не похоже, что она отслеживала что-то во время ее обнаружения.

Детектив нахмуривается и упирается рукой в бедро.

− Ладно… − Она делает долгую паузу, еще сильнее морща лоб в попытке понять важность этой информации.

− До сих пор, − добавляет он.

На ее лице отражается озарение, а потом его выражение ожесточается.

− Так у нас есть зацепка, ведущая к подозреваемому?

Он неопределенно хмыкает, снова изучая информацию.

− Неясно, − отвечает он. – Чип, по-видимому, находится в лофте в центре. Это какой-то склад для компании под названием «Эдем Инк.».

− Надо съездить туда и проверить, пока чип активен. Ты можешь его отследить, да?

− Я… − он колеблется. – Могу, но, детектив, вы официально выходите на работу только завтра, и это может быть опасно.

Судя по ее виду, эту битву ему не выиграть, но и снова пострадать он ей не позволит. Он просто не может.

− Возможно, это пустышка, нооо, − начинает она, подходя еще ближе к нему, − завтра того, что там, возможно, есть, может уже не оказаться, верно? Надо пойти сейчас, пока чип еще активен. Нельзя рисковать этой зацепкой.

Он вздыхает. Вполне разумный довод, надо признать.

− Может, и так, но будет безопаснее, если я пойду один.

− Нет, ни за что. – Его предложение ее совсем не воодушевляет. – Я этого не позволю. Я иду с тобой, и точка.

− Но…

Она поднимает указательный палец, не давая ему больше и слова сказать.

− И точка, − повторяет она, ясно давая понять, что лучше ему с ней не спорить. – Пошли.

Надев ботинки и накинув бежевый пиджак, она забирает со столешницы значок и пистолет и направляется к выходу.

Он неохотно следует за ней, не в силах избавиться от мысли, что это плохая идея.

***

Точка, показывающая местонахождение чипа на его внутренней карте, не движется по мере их перемещения по городу. В ленивом послеполуденном трафике воскресенья у них уходит полчаса на то, чтобы добраться до центра. К тому времени, когда они останавливаются на противоположной стороне дороги от лофта, солнце уже висит довольно низко, заливая улицу золотистым светом.

Выглянув в окно, он видит плавающую точку GPS на втором этаже здания из белого камня прямо напротив них, помещенную туда функцией наложения его процессора. Число рядом с ней подсказывает ему, что она находится в 33 метрах от их текущего положения.

Снаружи здание кажется вполне нормальным. Остальные дома в районе чистые и аккуратные, в отличие от большинства мест в городе, которые они посещали по работе. При увеличении масштаба он может заглянуть в окна на верхнем этаже. Там темно, так что он мало что видит, но у окон как будто наставлены ящики. Это соответствует информации об этом адресе, посланной мисс Лопез, как о складе.

Он переключается на инфракрасный спектр и производит быстрое сканирование здания. Там никого нет, насколько он может судить. Кто-то может прятаться вне поля его зрения, но в целом его беспокойство из-за всей этой ситуации несколько утихает.

− Видишь что-нибудь? – спрашивает детектив, проследив за его взглядом, и нетерпеливо постукивает по рулю.

Он хмыкает и вновь всматривается в здание просто на всякий случай.

− Ничего необычного, − в конце концов признает он.

На нижнем этаже, по-видимому, когда-то располагались квартиры, с теперь уже пустыми именными табличками у дверного звонка. Также над входной дверью имеется камера. Она не скрыта, так что велика вероятность, что она тут просто для видимости, но он не желает рисковать.

Вместо этого он обнаруживает дверь со стороны переулка, которая позволит получить прямой доступ на лестничный пролет здания. Даже если внутри никого нет, статистически это более безопасный маршрут.

− Ладно. – Она расстегивает ремень безопасности и быстро проверяет наличие пистолета в кобуре на боку. – Пойдем проверим?

− Детектив, у нас нет ордера на обыск. – Он отправил запрос на ордер, как только они решили отправиться проверять это место, но сейчас выходной, а бюрократическая машина работает медленно и в рабочие дни, не то что в неурочное время.

Хлоя нахмуривается.

− Не припоминаю, чтобы прежде это тебя останавливало.

Она права: на раннем этапе их партнерства он мог… преувеличить тревожность звука, исходящего из заброшенного здания, чтобы получить быстрый доступ. В «Киберлайф» позже улаживали эту проблему, когда у полиции возникали вопросы. Компания всегда прибегала к методам по принципу «сделай дело, а остальное можно уладить позже». В то время Люцифер был решительно намерен выполнить миссию, а потому у него не возникало никаких вопросов к подобным действиям.

Сейчас все изменилось.

Он уже не тот андроид, которым был тогда, причем во многих смыслах.

− Это… − Он избегает ее критического взгляда, смотря прямо перед собой в ветровое стекло. – Это правда, но вы тогда не поправлялись после ранения, детектив. – Это единственное логическое объяснение, которое он может предложить, не противоречащее его прежним действиям.

− Я в порядке, − фыркает она, качая головой, и, распахнув дверь, вылезает из машины. – Я иду, а ты сам решай, следовать за мной или нет, − говорит она и захлопывает за собой дверь, не давая ему озвучить дальнейшие протесты.

Он спешит за ней, так что ему даже приходится перейти на легкий бег, чтобы ее нагнать.

− Детектив! – зовет он, поравнявшись с ней. – По крайней мере воспользуйтесь боковым входом!

Она смотрит на него искоса с легкой усмешкой на губах, ясно дающей понять, что она знала, какой выбор он сделает. Он полагает, что это вполне очевидно, учитывая, что он всегда следует за ней.

Уличный шум стихает, когда они направляются по переулку к боковой двери нужного им здания. В этом узком пространстве мало что есть, помимо проржавевшей пожарной лестницы соседнего дома и большого голубого мусорного бака в дальнем конце.

Солнце зависает над противоположным краем переулка, освещая его. Золотистые лучи запутываются в волосах детектива и подчеркивают ее резкий профиль, отчего она кажется искрящейся светом. Она осторожно вышагивает по переулку, внимательно осматриваясь на предмет любой важной информации, будучи, как всегда, настороже, но в этот момент он не может оторвать от нее глаз.

Он невольно восхищается тем, насколько она совершенна.

− Тут замок, − говорит она, когда подходит к двери, отрывая его от созерцания.

Это кодовый замок с кнопочной панелью и четырехзначным кодом. Он старый и, похоже, активно использовался, если судить по тому, что металлическое покрытие с клавиш стерлось.

Детектив поворачивает ручку, но тщетно. Тогда она разворачивается к нему.

− Что теперь?

− Не тревожьтесь, детектив, − отвечает он с легкой усмешкой, проверяя кнопочную панель в разных диапазонах электромагнитного спектра. Сканирование указывает на слабые различия на поверхности кнопок, высвечивая наиболее часто нажимаемые.

Цифры «0», «5», «1», и «8» самые яркие, а значит, самые нажимаемые. Когда человеческие пальцы надавливают на клавиши, на них остается кожный жир, накапливающийся со временем, отчего металл становится тусклым и потертым. По мере нажатия кнопок количество оставляемого жира уменьшается. То есть самая затертая кнопка – это первая цифра кода, а наименее затертая – последняя, если исходить из того, что комбинация не менялась регулярно. Учитывая, что замок старый, разумно предположить, что нет.

Он поднимает руку и нажимает 0518 и затем ввод. Свет над кнопочной панелью вспыхивает зеленым, сигнализируя о введении правильного кода. Люцифер пробует дернуть за ручку, и точно, раздается щелчок и дверь открывается.

Детектив смотрит на него с открытым ртом и нахмуренными бровями.

− Как ты это сделал?

− Просто я настолько хорош, − отвечает он, небрежно пожав плечами, после чего распахивает дверь и ступает внутрь.

Коридор погружен во мрак. Все поверхности покрыты слоем пыли – от голых досок пола цвета красного дерева до нагромождения ящиков вдоль стен. В углах под потолком сплетены паутины, образуя гнезда для невидимых насекомых.

Детектив достает телефон и включает фонарик, ступая внутрь, после чего проводит пальцем по краю пластикового ящика. Подушечка тут же покрывается толстым слоем серой пыли.

− Похоже, тут давно никого не было, − замечает она и вытирает палец о джинсы.

Он согласно хмыкает.

Она приседает рядом с грубо отесанным деревянным ящиком, рассматривая номер, отпечатанный на неровной поверхности.

− Можешь узнать, что внутри?

− Возможно. – Он сканирует ящики, производя короткую радиоволну и измеряя отражение. Перед глазами формируется образ в виде объекта внутри. Этот конкретный ящик содержит нечто похожее на части андроидов, судя по форме и плотности. Они довольно устаревшей конструкции, насколько он может судить по структуре открытых соединений.

Этот тип синтетических конечностей не использовался уже более пяти лет, будучи замененным более прогрессивной конструкцией. Можно только догадываться о том, почему они пылятся здесь, вместо того чтобы быть сожженными.

− Этот ящик наполнен устаревшими частями андроидов, − сообщает он. – Теми, что пропали с рынка уже более пяти лет назад.

Хлоя задумчиво хмыкает.

− Похоже, Элла была права, когда говорила, что это склад. – Она проходит дальше по темному коридору, ее шаги эхом отдаются в тихой пустоте этого места. – Возможно, тут ничего нет, и то, что программа уловила старый чип – это просто совпадение.

Он быстро сканирует все ящики, убеждаясь, что в остальных содержится то же самое.

− Я не так в этом уверен… − отвечает он. – Детектив, эти чипы поступили в продажу после 2033-го. – Чуть больше двух лет назад.

Она рассеянно хмыкает и пожимает плечами.

− Может, здесь и более новые детали есть. Надо попробовать найти чип. Ты все еще видишь его?

Маленький маркер GPS указывает, что он дальше по коридору справа в 11,34 метрах от их текущего положения.

− Сюда, − говорит он, ведя ее к источнику сигнала.

Повернув за угол, они ступают в новый коридор, который приводит их в более освещенное помещение. Оно тоже заставлено коробками, а по полу разбросаны извлеченные из упаковок запасные детали.

Голова старого примитивного андроида лежит на крышке коробки. Его кожа не естественного розового цвета, как у него, а светло-серого, как у неокрашенного силикона. На ней нет волос или каких-либо отличительных черт, лишь тусклый металл и резина. Пустые серые глаза невидяще смотрят в никуда, когда они проходят мимо.

Еще через несколько шагов они оказываются в круглой комнате с высоким потолком и внушительной лестницей из белого камня на другой стороне. Позади нее высятся массивные окна, через которые проникает заливающий комнату солнечный свет. Причудливые белые мраморные колонны с вкраплениями черного и серого образуют круг по краям помещения. Лестница ведет на балконную галерею на втором этаже, огороженную фигурными металлическими перилами в виде цветов и переплетенных лоз. Все это кажется слишком экстравагантным для склада.

Они стоят в самом центре круглой комнаты, осматриваясь по сторонам. Люцифер оборачивается к двери, через которую они вошли. На деревянном косяке изображены резные цветы и фрукты, покрашенные в цвет красного дерева по контрасту с блеском мраморного покрытия пола – изрядно запыленного, но это не слишком бросается в глаза. Люцифер замечает царапины, несколько портящие впечатление безукоризненной гладкости мрамора – они неглубокие, но формируют идеальные квадраты или прямоугольники. Словно они остались после передвижения мебели.