Глава 26 (1/2)

Комиссар Августин Мерцелиус. </p>- В общем, был у нас такой парень, на последнем курсе,- начала рассказывать Нир, которая сейчас лежала на моей кровати,- Блондин, голубые глаза, высокий, сильный... Короче, от него половина девок на факультете дрожала. Ну и я в том числе, чего таить. Сам же знаешь, шестнадцать лет, гормоны...

- Более чем представляю.- согласился я. Уж мне ли не знать, что такое шестнадцать лет.

- Ну в общем. Заинтересовала я его чем-то. Начали там разговаривать, он меня до жилкорпа провожал... Остальные смотреть на меня начали с тихой завистью, но мне как-то плевать было. Так вот, парень этот курил еще. У нас это тогда считалось, что это по-взрослому, курить. А я боялась, что он во мне девчонку мелкую видит. Вот и попросила его однажды, чтобы он мне дал закурить. Он и дал,- на этих словах Ниринта приложила правую ладонь к лицу, прикрывая глаза,- Ты бы меня видел тогда... Я так кашлять начала, от этой дряни, что думала, сейчас легкие выкашляю свои. Мерзость та еще. Потом вообще плоховато стало, так что пришлось еще гулять, чтобы дежурные в жилкорпе ничего не увидели. С тех пор, кстати, и не курю. Но он попытку оценил, да... Потом, незадолго до своего выпуска, пригласил к себе в комнату... Ну и в общем, стал он моим первым. А потом его расстреляли.

- Внезапное окончание истории.- произнес я, не ожидав такого поворота в рассказе,- И за что, позволь узнать?

- Запрещенная литература,- с нескрываемым презрением сказала комиссар,- У него была книга, где было написано, что всю верхушку планеты нужно свергнуть и казнить, заменив ее на правительство военных, которые смогут позаботиться о народе, сдерживать ”больших собственников” и расформировать частные банки.

- Ммм, военная хунта. Прекрасная идея.- проговорил я с нескрываемым сарказмом.

- Хунта? Это что вообще?- удивленно спросила женщина, приподняв правую бровь.

- Это типа... Как бы сказать...- начал думать я, пытаясь быстро подобрать нужные слова,- Когда группа военных решает, что они самые умные, свергают власть и пытаются править самостоятельно. Выходит... хуево.

- А... Стратократум,- дополнила Нир.

”- Власть военных.”

- Понятно. Это у вас так на Глерациане называют?

- Да, слышал несколько раз от некоторых, вот и приелось.

- Знакомо. В общем, я эту книгу и нашла... Как раз в тот день, пока он в душ ходил. Рассказала все преподавателям... Потом месяц торчала на допросах. Пытались выяснить, не в сговоре ли я с ним. Могу их понять, хотя и не сильно приятно было. Можешь себе представить - приходишь ты такая, шестнадцатилетняя девчонка, сдавать неблагонадежного курсанта, а тебя заставляют в подробностях описывать, как ты с ним трахалась. А то мало ли... Так, не ржать мне тут!

Я попытался прикрыть рот рукой, но сразу же наткнулся на кислородную маску, потому сдержаться не вышло.

- Вот каждый раз, кому ни расскажи, все ржут...- шутливо-обиженно сказала Ниринта.

- А что, плакать надо?- переспросил я, улыбаясь,- Без обид, не знал. Да и не смогу я, глаз-то нету...

На этом я снова начал смеяться.

- Ой, все...- закатила глаза Ниринта,- Юморист нашелся.

- Ага, он самый...- с улыбкой сказал я, посмотрев ей в глаза. Она посмотрела в ответ, после чего подтянулась ко мне, сняла с меня маску и впилась в губы.

По телу прошлась волна возбуждения, сердце забилось чаще, стало немного жарче... Но вот в брюках никакого движения не было и не могло быть - побочные следствия от регенеративных препаратов.

Поцелуй длился секунд десять, пока мне не пришлось отстраниться, так как я начал ощущать, что воздуха совсем не хватает.

Надев на себя маску и сделав несколько вдохов, я вновь посмотрел на Ниринту.

”- Какая же она красивая...”- подумал я про себя в очередной раз.

- Когда восстановишь легкие,- прошептала она у меня над ухом,- Не забудь пригласить меня перед отъездом.

- С превеликим удовольствием,- сказал я в ответ. До моего излечения оставалось еще четыре дня. По прогнозам уже завтра я смогу вместо маски носить назальные канюли, так как мне уже не потребуется такой большой поток кислорода. Послезавтра можно будет уменьшить концентрацию регенеративных препаратов, а еще через два дня - вовсе от них отказаться.

И чувства по этому поводу я ощущал разные. С одной стороны - скоро мне не придется везде ходить с этим концентратором и капельницей, даже в душ и туалет, и я смогу наконец-то побыть с Ниринтой наедине, но с другой - после того, как закончится мое лечение, я отправлюсь на фронт.

А вернусь ли я оттуда, у меня никакой уверенности не было. Ее никогда у меня не было и быть не могло. Ведь погибнуть можно было даже в самой незначительной перестрелке, в любой момент.

Потому я и не знал, что думать. Радоваться или огорчаться. Скорее всего, огорчаться. Отдыхать было приятно, даже с такими условностями.

- Кстати, знаешь,- произнесла Нир спустя несколько секунд,- Вспомнила однажды случай. Это было еще на прошлом корабле. Эсминец ”Дрэбэ Двадцать Первый”. Мы были в составе конвоя, перевозили один из батальонов Гвардии, Циндуанский Сто Сорок Седьмой на Друцоруз... За главного там был комиссар один, Альгир. Старше меня на одиннадцать лет, но... альтернатив особых не было, сам понимаешь.

- На безрыбье и рак рыба, понимаю...- философски отметил я, на что Ниринта вновь удивленно посмотрела на меня, после чего посмотрела в потолок со взглядом бурной умственной деятельности.

- Ох уж эти твои пословицы...- сказала она,- Ну в общем, лежим мы такие, отдыхаем, и тут - тревога, в варпе. А я ж, блять, голая вся, потому начинаю одеваться и одновременно по воксу говорю, с заместителями, с капитаном, с начальником полиции. Оказывается - бунт. У матросни проводили обыски, чтобы наркоту найти, а они и полезли на полицию... Ну и в общем, собираемся мы оба, я ору там, приказы отдаю, говорю, все, я иду, хочу нажать на кнопку и тут меня ловит за руку Альгир. Я такая удивляюсь, чего надо, а он такой... Верх одень,- после этого Ниринта рассмеялась, а я засмеялся за ней,- И я короче, смотрю такая на себя - брюки, ботинки, топ... И фуражка, блять!

Тут мы засмеялись по полной.

- Не, ну правильно, фуражка комиссара - самое главное!- воскликнул я, от чего наш смех только усилился.

- Комиссар.- внезапно прозвучал голос Димы у меня в ухе,- Уведомление об аудиенции. Фидесиус-агерум Элинардо Баргодус с охраной.

”Исполняющий веры...”- перевелось у меня в голове с высокого готика этот странный титул.

- Внимание: объект фидесиус-агерум вошел на охраняемую территорию.

- Блять, какого хрена!?- громко спросил я, вскакивая с кровати, пытаясь при этом не повредить трубки от капельницы и кислородного концентратора.

- Полномочий фидесиус-агерума предоставляют право на свободный вход. Ограничение невозможно.

- Что случилось?- взволнованно спросила Ниринта, подбегая ко мне.

- Внезапные гости.- сказал я, обувая домашние тапки.

Я понимал, что там, за дверью, сейчас стоял какой-то очень важный мужик, который мог слать моего адъютанта нахуй и вваливаться ко мне без приглашения.

И это была проблема.

Повесив на правую руку концентратор и взяв в нее же капельницу, я поплел к выходу. Ниринта пошла вперед и открыла для меня дверь.

Выйдя в гостиную, я сразу же увидел гостей.

Первым бросался в глаза сам исполняющий, чье название на высоком готике я уже забыл. Это был престарелый худой старик ростом с меня, с морщинистым, худощавым лицом, лысой головой, седыми волосами на висках, тонкими бровями, небольшим носом, а также очень густыми усами и бородой, которая ему доходила до груди. Оба глаза были заменены на аугментику с довольно крупными линзами, а по бокам головы виднелись какие-то импланты. Обе его руки были аугментированы, позолочены и украшены различными орнаментами.

Одет он был в черно-золотую рясу священника с золотым нагрудным медальоном, на котором была изображена решетка, больше всего напоминавшая площадку для игры в крестики-нолики.

Рядом же с ним, чуть позади, стояли четверо солдат из Храмовой Стражи, в сплошной черно-золотой броне, со шлемами, лицевые стекла на которых были полностью тонированными до состояния темного зеркала, и позолоченными лазганами, которые сейчас они держали в руках дулами вниз.

Предохранители, при этом, были сняты. Они были готовы стрелять в любую секунду.

Аскирт, Рингер и Филгеирт, тем временем, уже стояли возле стола. На их лицах читалось открытое удивление происходящему.

- Комиссар Августин Мерцелиус?- спокойным хриплым голосом задал вопрос исполняющий, посмотрев на меня своими искусственными глазами.

- Да.

- Именем Бога-Императора, вы арестованы.- все также спокойно произнес церковник без всякой капли эмоции.

В комнате воцарилась тишина.

Сказать, что я буквально охуел от такого - было ничего не сказать. Меня, комиссара, пришли арестовывать. И что еще хуже, были явно готовы применить силу.

Внутри себя я выматерился по полной программе, при этом внешне никак не показывая этого.

- Каковы обвинения?- задал я вопрос максимально спокойным и сдержанным тоном.

- Недостаток веры.- произнес исполняющий, чем заставил все внутренности у меня внутри сжаться от страха.

Это уже было очень серьезно.

- Что насчет моих адъютантов и воспитанника?- спросил я самое важное, что меня сейчас волновало.

- Касательно них никаких приказов не было,- прохрипел священник.

- Понятно,- на душе стало сразу же спокойнее. Во всяком случае, Антуана трогать не будут, уже хорошо,- Могу я одеться?

Выглядел я сейчас не самым презентабельным образом. На мне были только тапочки, свободные домашние брюки и футболка. Не очень хотелось прямо так ехать в местное СИЗО.

- Нет.- коротко, со сталью в голосе ответил священник. Он явно не собирался спорить по этому поводу.

- Тогда не будем задерживаться. Разберемся со всем потом.

- Рядовая,- священник посмотрел на одну из храмовых стражниц, что стояла слева от него и та сразу же достала с пояса кандалы, соединенные жестким прутом.

- Давайте только без наручников. Я все равно сбегать не собираюсь. Да и не смогу.- движением правой руки я показал на кислородный концентратор. Он, как бы, размером со школьным рюкзак был, так что бегать с ним было не сказать, что удобно.

- Клянетесь ли вы пред взором Бога-Императора, что не будете пытаться сбежать?- неожиданно заговорил священник. Его голос был таким монотонным, словно он читал заученную наизусть фразу.

- Клянусь,- произнес я. Хотелось бы сложить руки аквиллой, однако левая рука у меня все еще была на лечении.

- Тогда идемте. В случае попытки побега, по вам будет открыт огонь на поражение, после чего вам будет отказано в отпевании.

”- Серьезно вы настроены.”

- Да будет так.- ответил я, кивнув головой.

Священник развернулся и направился к выходу. Я пошел за ним, в то время, как все четверо стражей окружили меня, встав в своеобразный квадрат - двое спереди, двое сзади.

Повернув голову, я посмотрел на парней. Удивление с их лиц уже прошло и на его замену пришла уверенность и решимость.

Я кивнул им и они все кивнули в ответ, после чего я оказался в холле, а потом и вовсе оказался в коридоре.

Дима продолжал стоять у входа. Рядом с ним находились еще четверо стражниц - по всей видимости, к моему аресту подготовились более чем тщательно. Стоило мне хоть что-то учудить и нас бы всех размазали.

Потому оставалось только сохранять спокойствие, идти вперед за священником, и разобраться, что тут за хрень происходит.

Спустя шесть часов. Лудициус диссоциарум Адептус Министорум.

Комната, которую мне выделили, была не сказать, что супер удобной, но во всяком случае, была гораздо удобнее любой камеры, которую можно было получить в моей прошлой жизни.

Здесь были одноместная кровать с матрасом, подушкой и полным комплектом постельного белья, стол с настольной лампой, парой ручек и пачкой листов бумаги А4, тумбочка с набором мыльно-рыльных принадлежностей, а также шкаф со сменной одеждой и бельем. Вторая комната отходила на санузел - унитаз, раковина с зеркалом, душевая кабинка.

Правда, недостатки тоже были. Во-первых, видеонаблюдение тут было повальным, даже в санузле и прикрыться было нечем. А во-вторых - тут нечем было заняться. Ни телевизора, ни радио, ни даже книги какой-нибудь. Просто сиди в полной тишине, слушай звуки собственного тела, будь то скрип руки или шуршание одежды, и жди.

”- Надо будет электронную книгу запихать в аугментику... Наверняка так можно.”- сказал я сам себе, понимая, что это вполне себе практично. Не надо будет постоянно носить с собой книги, да и носить можно будет много.

Но об этом мне следовало думать, когда я уже выберусь отсюда. А когда это произойдет, я не имел ни малейшего понятия.

В данный же момент я пытался разобраться с одним единственным вопросом - за что мне предъявили эти обвинения?

Недостаток веры. Я как-то даже не ожидал, что за подобное у Экклезиархии есть отдельная статья. Мне не было даже понятно, что это вообще может значить. Типа я мало молился, что ли? Мы с парнями молились каждый день иконе Императора. На службе я тоже ходил на все службы, которые нужно. Да и в бою не давал усомниться в своей вере.

А может, это все архиепископ Крингасур устроил из-за того, что я его однажды не поддержал с этим захваченным бунтовщиками Храмом? Ему невыгодно созывать Фратерис Милицию, потому он решил на мне отыграться, чтобы всех отвлечь от дел фронта? Или же это именно он пытался меня убить и теперь, после того, как не получилось, он решил добить меня своими полномочиями? Только это не имело смысла, ведь тогда он подписывался под тем, что именно он виновен в покушении на меня, потому что со стороны это выглядит слишком подозрительно? Единственное объяснение, какое я находил подобному - он не знал, что его подозревают и копают под него, потому и действует так прямо.

Однако я крайне сомневался, что он мог не подозревать о наших подозрениях и расследовании. Он, может, и старик, но явно не глупый.

Значит, тут что-то совсем другое. Но опять все упиралось в то, что мне нужно было просто ждать.

Подобное сильно угнетало. Снова эта невозможность на что-то повлиять. Вначале невозможность участвовать в расследовании покушения на убийство, теперь невозможность хоть как-то повлиять на всю эту ситуацию с обвинениями в мой адрес. Я уже слишком привык все брать в свои руки, все делать самостоятельно или хотя бы отдавать те приказы, которые я сочту нужными.

”- Во всяком случае, это ненадолго...”- думал я про себя. Об этом уже наверняка знают как лорд-комиссар, так и полковник. И я крайне сомневался, что Харьянди позволит просто так арестовывать такую важную персону, как я накануне важной операции. Про полковника переживать не приходилось - зная его, я мог точно сказать, что он из кожи вон вылезет, чтобы разобраться во всем. Все же, мы с ним никогда не цапались, чтобы быть в обиде друг на друга. Наоборот, мы смогли выстроить нормальные деловые отношения по принципу ”Не творить херни и не мешать другому работать”. Он не посылал солдат на убой, пытаясь заваливать всех трупами, а я не устраивал массовых расстрелов без причин.

Потому оставалось ждать. Ждать, ждать, ждать и снова ждать, едва ли не отсчитывая секунды - часов тут не было.

В конце-концов, досчитав до тысячи, я все же улегся спать - скука вкупе с тишиной были слишком сильными даже для меня.

Резкий металлический звук разбудил меня и я сразу же поднял голову. Глазам потребовалась секунда для того, чтобы сфокусироваться правильно на нужное расстояние.

На входе стояли четверо человек - трое стражниц, вооруженные лазганами и один врач в бело-красном костюме с белым пластмассовым чемоданом.

Не говоря ни слова, врач и одна из стражниц подошли ко мне. Первая сразу же взялась за трубки от капельницы, начав их отсоединять из правой руки - как оказалось, она уже была пустая.

Стражница, тем временем, стояла напротив нас, держа лазган дулом вниз, со снятым предохранителем.

Убрав пустые пакеты с лекарствами, врач открыла свой чемодан, в котором оказались полные пакеты. Ловкими, профессиональными движениями, она установила их на шест, затем подсоединила трубки к правой руке, закрыла чемодан и быстро направилась к выходу.

- Спасибо.- произнес я вслед. Ответа не последовало - скорее всего, ей не разрешали со мной разговаривать.

Стражница также вышла, после чего бронированная дверь закрылась и я вновь остался один.