Глава 25 (1/2)

Спустя двое суток. Комиссар Августин Мерцелиус.</p>

- На данный момент ситуация следующая,- начала вещать голографическая голова полковника,- Двое суток назад противник предпринял масштабную попытку деблокировать окруженные части на мануфакторуме ”Дасанфур” через пешеходное шоссе Восемь-Пять. Первые две атаки были с трудом, но отбиты. Однако затем противник начал атаку на другом участке фронта, в направлении мануфакторума ”Ольш”, которые прикрывали только части СПО. Один из батальонов начал несанкционированное отступление, в связи с чем бунтовщики смогли продвинутся вперед, захватить сам мануфакторум ”Ольш” и практически дойти до мануфакторума ”Дасанфур”. Вскоре их удалось остановить благодаря экстренной переброске крупных частей Гвардии, однако после этого противник начал новую атаку через шоссе Восемь-Пять и смог пробить оборону благодаря использованию генераторов силовых щитов. Это позволило противнику соединиться с гарнизоном мануфакторума ”Дасанфур”. Вначале они начали переброску сил туда с одновременным продвижением от шоссе Восемь-Пять с целью обезопасить этот маршрут. Собравшись с силами, мы смогли провести контратаку, которая была остановлена бунтовщиками. Вторая контратака увенчалась успехом и мануфакторум вновь был окружен. Две попытки деблокирования с обеих сторон провалились и на следующий день все войска бунтовщиков в мануфакторуме капитулировали под гарантию сохранности жизни. На данный момент все они отправлены на сервиторизацию.

Слова полковника меня никак не удивили. Выполнять обещания, данные бунтовщикам, тут никто не собирался, как и казнить такое количество людей. Намного лучше было сделать из них тупых бездушных киборгов, которых можно будет отправить на фронт.

Мне от этих мыслей было неприятно, но поделать с этим я ничего не мог. Любая попытка хотя бы просто облегчить участь этих людей путем милостивого расстрела будет пресечена Харьянди, который четко дал понять, что нам нужны сервиторы, а все пленники - это материал для их производства.

- Также в ходе осмотра мануфакторума была обнаружена группа заключенных в размере пятидесяти трех человек, которые забаррикадировались на одном из пищевых складов,- начал Финтур, который сейчас был исполняющим обязанности комиссара,- В ходе переговоров выяснилось, что они отказались от участия в бунте и попытались отстранится от него. Они также капитулировали, однако я отдал приказ комиссар-кадету Гильдайту провести расследования касательно их деятельности. Согласно его результатам, эти заключенные действительно сохранили верность Золотому Трону и отказались участвовать в бунте даже не смотря на возможность освобождения. Я отдал приказ поместить их в места заключения для дальнейшего решения.

”- А вот ты умно сделал...”- подумал я про себя, осознавая, что Цинар действительно поступил довольно грамотно.

Если подключить местную пропаганду, то этим можно будет сделать хороший ход.

В моей голове уже начали возникать наброски того, как это должно выглядеть, но пока я их отбросил, так как нужно было сосредоточиться на собрании.

- Вы правильно сделали, исполняющий обязанности комиссара,- обратился я к Цинару. Стоило все же его похвалить.

В ответ он посерьезнел еще сильнее, а затем кивнул.

- Благодарю, господин комиссар,- сразу же ответил тот искренне. Ему явно нравилась моя похвала.

- Пока что ничего не делайте с этими заключенными. Они нам могут понадобиться.

- Слушаюсь, господин комиссар.

- И еще, передайте мои благодарности комиссар-кадету Гильдайту. Он заслужил.

- Непременно, господин комиссар.

- Продолжайте, полковник,- произнес я, обратившись к Шеркину.

- Плацдарм, который был создан во время отвлекающего маневра, на данный момент остается серьезной проблемой. Бунтовщики заняли на нем перекресток трех узкоколейных железных дорог, двух троллейбусных линий и станцию лифта четвертой категории, что дает им большой простор в выборе направлений наступления в случае, если они попытаются это сделать. Мы подвели туда дополнительные части СПО и Гвардии, однако риск прорыва все равно присутствует, так как части СПО не отличаются высокой надежностью, а свободных резервов Гвардии у нас сейчас нет, в связи с подготовкой к операции. Правда, в ближайшие сутки противник вряд ли пойдет в наступление на этом участке, так как там уже слишком большая концентрация наших войск и полномасштабное наступление для противника обернется слишком большими потерями. Более благоприятные новости с мануфакторума ”Римальцунд” - противник эвакуировал оттуда свой гарнизон и теперь он полностью свободен. Цурагендарис-принципалум Наранеску очень настаивала на том, чтобы мы продолжили наступление, так как это позволит обезопасить мануфакторум и начать его восстановление, однако, согласно полученным результатам разведки, противник сосредоточил на участках вероятного наступления значительные силы, состоящие, в основном, из бывших солдат СПО и протеков при поддержки тяжелого вооружения. Мы предполагаем, что противник специально сдал уже практически потерянный мануфакторум, чтобы мы сломя голову продолжили наступление и наткнулись на подготовленную засаду. Потому прошение цурагендарис-принципалум было отклонено.

”- Хоть какая-то хорошая новость...”- решил я про себя. Слышать о том, что хотя бы этот мануфакторум мы смогли освободить, было приятно.

К тому же, это должно хорошо воодушевить местных, учитывая, что пока у них хороших новостей было не очень много.

- На этом больше никаких новостей нет, комиссар,- закончил свой отчет полковник,- Подготовка к главной операции уже практически завершена. Если противник не сделает какого-либо упреждающего хода, она начнется в срок.

- Вас понял, полковник. Рад это слышать. Если на этом все, то на этом мы можем закончить. А исполняющего обязанности комиссара Финтура я попрошу остаться,- произнес я.

- Хорошо, комиссар. Конец связи.- сказал Шеркин, после чего его голографическая голова сразу же отключилась, в то время, как голова Финтура осталась.

- Что там по расследованию касательно мануфакторума ”Дасанфур”?- сразу же перешел я к делу.

- Расследование на данный момент выявило множество... моментов, которые могут быть вам интересны, господин комиссар,- начал Цинар. Возникло ощущение, что он пытается таким образом подготовить меня к не самым удовлетворительным результатам.

- Я весь во внимании, Цинар.

- Все торговые контракты на мануфакторуме ”Дасанфур” были застрахованы в одной страховой компании, ”Бульдагрун” на общую сумму в сто шестьдесят три миллиона семьсот пятьдесят семь тысяч триста двадцать семь вильев, что, по местным меркам, гигантская сумма. Затем были обнаружены некоторые странности касательно совсем новых страховых контрактов, заключенных компанией ”Бульдагрун” и некоторых других организаций. Первое - племянник генерала Афогдуна, сын его старшего брата, Мигош Афогдун, женат на Траниме Гельзиргут. В свою очередь, ее мать, Сандара Гельзиргут, является директором станции технического обслуживания общественного транспорта и незадолго до восстания на мануфакторуме, за сутки до того, как генерал Афогдун сделал первое заявление, что сможет его удержать, она заключила новый контракт с компанией ”Бульдагрун”, купив у них полный страховой полис, в который входит весь перечень страховых услуг, на достаточно... щадящих условиях. Если говорить конкретно, то от них потребовали всего лишь один платеж, который был разбит на пять месячных частей без какой-либо комиссии, а сам размер платежа был не очень высокий. И это не смотря на то, что еще три месяца назад независимый страховой аудит давал станции Гельзиргут семь целых три десятых балла из десяти. Как мне объяснили, подобная сделка выглядит скорее, как подарок члену семьи, нежели честная сделка, но самое странное в этом всем - раньше Гельзиргут никогда не связывалась с ”Бульдагруном”. Второе - младший брат генерала Афогдуна, Сархурт, является директором банка ”Норсуль” и уже после обещаний генерала защитить мануфакторум он смог заключить контракт на страхование потребительских кредитов второго уровня надежности на общую сумму в двенадцать миллионов вильев с отсрочкой выплат страховой премии на три месяца и последующим дроблением на четыре месячных части без процентов. Как мне объяснили, подобная сделка выглядит не самой логичной, учитывая, что семьдесят три процента дебиторов живет в желтой зоне военной опасности, а еще одиннадцать - в оранжевой. В совокупности с низким уровнем кредитной надежности, подобное решение выглядит тоже довольно странно. Третье - дочь маршала Тарнашта, Эгинора Залигарт, получила значительный кредит от банка ”Оржик” на расширение производства своего станкостроительного мануфакторума. До этого она вела переговоры об этом больше двух месяцев, но за трое суток, как маршал Тарнашт встал на защиту генерала Афогдуна перед фельмаршалом Рицонгизом касательно ”Дасанфура”, ее кредит получил страхование от ”Бульдагруна”, благодаря чему ”Оржик” его согласился выдать. При этом страховая премия была раздроблена на три годовых части и на всех три был выдан один кредит и еще два фьючерсных кредита без предоплаты под пять процентов от банка ”Мигьясур”. В свою очередь банк ”Мигьясур” является постоянным клиентом компании ”Бульдагрун” - на данный момент там застрахованы двадцать семь процентов всех его активов. Четвертое - сын маршала Тарнашта, Алигьяш, директор компании по товарным перевозкам, смог закупить в кредит десять новых грузовых фур грузоподъемностью в тридцать тонн. Кредит застрахован в компании ”Бульдагрун”. Также он перестраховал в ”Бульдагруне” все уже имеющиеся грузовики. А его жена, Лорана Гаджин, владелец пищевой компании ”Мармуз”, заключила контракт с компанией ”Бульдагрун” на полное страхования производственных мощностей компании. И пятое - брат цурагендарис-мануфакторума Вайжонда, Гиндарис Вайжонд, владелец компании по аренде жилья. Он смог выкупить в кредит сразу три квартиры у банка ”Дильзар”, которые он конфисковал за неуплату. Сам кредит также застрахован ”Бульдагруном”. И еще, было обнаружено кое-что касательно командира гарнизона тенеров мануфакторума ”Дасанфур”, полковника Гаркуцо. Сам полковник был незадолго до восстания премирован указом цурагендарис-мануфакторума, а обе его дочери смогли оформить ипотеку на две квартиры объемом в шестнадцать кубометров каждая. Их ипотеки были также застрахованы в ”Бульдагруне”. На этом, пока что, у меня все, господин комиссар.

”- Блять, наконец-то...”- чуть не сказал я вслух, чувствуя, как сонливость от этого монотонного чтения Цинара меня практически добила.

Учитывая, что сил у меня все еще было не так уж и много, я реально рисковал заснуть прямо перед ним.

Неудобно бы вышло.

- Так, с этим понятно. Не бывает таких совпадений. Но насколько я понимаю, у нас проблемы, так?

- Да, господин комиссар. Юридический консультант, чьими услугами я пользуюсь, прямо говорит, что доказать злой умысел во всем этом будет очень сложно. Все контракты были заключены в полном соответствии с законом, с выплатой всех необходимых налогов. С мануфакторумом ”Дасанфур” все это связано только посредством фамилий и дат. Пока что, последняя наша надежда - это отчеты Отдела Фиксаций Передвижений при Департаменте Индивидуальных Перевозок Министерства Инфраструктуры. Так можно узнать о личных встречах между фигурантами дела, так как здесь, на Вильяриуме, вся система связи находится под постоянным прослушиванием губернаторского правительства и из-за этого все переговоры проходят лично. Однако даже это будет лишь косвенной уликой.

- Совокупность косвенных улик - тоже мощный аргумент,- немного подумав, сказал я.

- Это так, однако для подобного косвенных улик должно быть достаточно. У нас их пока что нет.

”- Та блять...”- выругался я про себя.

- Что ж, с этим я понял,- после некоторых раздумий начал я,- Разыщите все, что только возможно по этому делу. Когда никаких более вариантов не будет, начните тотальные обыски у всех фигурантов - в домах, в компаниях, везде, где только можно. Привлеките местных, пусть помогут. Главное - найти хоть что-то, за что можно предъявить обвинения. Неуплата налогов, мошенничество, что угодно. Нужно напугать их, затем найти кого-то, кто точно сможет дать показания о том, что это все - сговор ”Бульдагруна”. Если надо, пусть дают показания в обмен на амнистию, но самые важные кадры должны понести наказания за то, что сделали. Из-за них погибло множество наших парней и СПО-шников и полностью сорвалась операция по освобождению ”Гримульгона”. Безнаказанным это не останется. Вам все понятно, исполняющий обязанности комиссара?

- Да, господин комиссар!- немного громче, чем стоило, произнес Цинар, словно вытянулся еще сильнее, чем обычно.

- Хорошо. Теперь, касательно тех капитулировавших заключенных. Я даю им полное помилование за то, что они отказались присоединиться к восстанию против Бога-Императора.

На этих словах Финтур немного изменился в лице, словно его подобное решение как минимум удивило.

- Господин комиссар, позвольте мне... возразить.- кое-как произнес он, явно с трудом произнеся последнее слово.

- Я слушаю.- спокойно ответил я, чтобы он вдруг не подумал, что я злюсь. К критике к своей стороне я никогда плохо не относился. Хотя на Акитос Прайме меня критиковали редко - в основном из-за того, что я чаще всего молчал и не давал повода себя критиковать. Да и меня тогда явно боялись больше.

- Среди этих заключенных множество рэкетиров, воров, вандалов, неудавшихся суицидников, рецидивистов и даже богохульников. Большая часть людей там не особо заслуживает такой милости.

- Понимаю, о чем вы, Цинар, однако это необходимо,- начал я, быстро продумав то, что нужно было сказать,- Полностью помиловав их за то, что они не предали Бога-Императора, даже тогда, когда имели для этого все шансы, мы покажем всему улью, что за верность им воздастся. Это особенно хорошо подействует на заключенных других штрафных мануфакторумов, где также могут действовать агитаторы бунтовщиков, а также на тех преступников, которые сейчас на свободе и являются потенциальными предателями. Не стоит забывать, мы ведем войну не против ксеносов, Цинар. Мы ведем войну против людей. Да, предавших Бога-Императора, но все же людей. И у многих из-за этого возникает к ним сочувствие и понимание, которые затем переходят в поддержку. Из-за этого полковой комиссариат должен уделять свое внимание не только фронту, но еще и тылу. Комиссариат СПО и местные службы пропаганды работают над этим, но и мы должны вносить свою лепту, ведь мы - не часть местной системы, а выше нее и обладаем большим авторитетом в глазах населения, так как декларируем мнение самого Империума.

”- Фух, ну и разогнался...”- подумал я про себя, когда наконец-то закончил свою длинную речь. С этим я ничего не мог поделать, слова сами по себе возникали в голове, из-за чего остановится я никак не мог.

- Я вас понял, господин комиссар!- уверенно и воодушевленно произнес Цинар.

- Очень хорошо. Я возьму на себя этих заключенных. Мне здесь не особо есть чем заняться, потому сделаю хотя бы это, чтобы снизить нагрузку на вас. Вопросы?

- Никаких, господин комиссар.

- Тогда закончим на этом. До скорого, Цинар. Конец связи,- произнес я и нажал на кнопку остановки сеанса связи.

Зал погрузился в полную тишину.

Я устало откинулся на кресле и начал думать обо всем происходящем.

Мне было довольно хорошо понятна суть всей нашей проблемы. Да, мы были Комиссариатом и мы могли просто поставить к стенке всех, кто нам не нравился, показав в качестве доказательств странные контракты с подходящими людьми в подходящее время.

Вот только было очевидно, что так делать нельзя. Сделай мы так и покажем Комиссариат упоротыми психами, которые готовы за простую коммерческую деятельность тебя расстрелять. Подобный удар по нашей репутации я допустить никак не мог.

А потому оставалось только думать головой и пытаться что-то сделать более адекватными методами.

В этот момент дверь в комнату парней открылась. Повернувшись, я увидел Аскирта, который стоял у двери.

Смотря на меня, он кивнул внутрь комнаты, и я сразу же понял, что он имеет ввиду.

Антуан.

Я кивнул в ответ, после чего повернулся обратно, взялся за ручки своей каталки, встал ногами на пол и начал подниматься.

Сил с каждым днем становилось больше, тело уставало меньше, и теперь я пытался как можно больше ходить, а не ездить - врачи говорили, что так телу будет проще вернуться в нормальное состояние, хотя и просили, чтобы я не перебарщивал и не стоял долго без необходимости. Причем под этой необходимостью душ и туалет не подпадали, так что справлять любую нужду приходилось сидя.

Это было непривычно, но спорить с врачами я не собирался.

Взяв в правую руку кислородный концентратор, а в левую - капельницу, что была сейчас подсоединена ко мне, я направился в комнату.

Там, на одной из кроватей, лежал Антуан, приподнятый с помощью кучи подушек. На лице была кислородная маска, к левой руке подсоединена такая же капельница, как и у меня, рядом стоит врач из больницы, во все той же бело-красной униформе, в белой маске и с капюшоном. Ее приставили сюда для того, чтобы ухаживать за нами обоими, но большую часть времени она проводила с Антуаном, так как за мной особого ухода не требовалось - ходить я мог нормально, мыться мог самостоятельно, да и капельницы мог себе ставить сам, благо их всего лишь нужно было вставить в нужный разъем правой руки.

Но сейчас меня волновало совсем не это, а то, что Антуан не спал. Он смотрел прямо на меня своими уставшими, полусонными глазами, под которыми были крупные темные круги.

- Дядя... Августин...- произнес он. Сейчас ему уже легче было говорить. Во всяком случае, он мог говорить отдельными словами, что уже было хорошим результатом.

- Привет, Антуан,- поздоровался я в ответ, сел рядом с ним, поставив капельницу с концентратором на пол,- Как ты?

- Сон... Приснился... Плохой...- проговорил паренек.

- Расскажешь?

- Снился... Папа... Я... начал... учиться... стрелять... из лазгана... но... не попадал... И папа... смеялся... так... когда... пьяный... был... громко... очень... Все... громче... Я... закрыл... уши... Но слышал... И потом... проснулся...

- Понятно,- сказал я,- Не переживай. Это просто сон.

- Знаю... Я... хотел... попросить... научите... меня... стрелять... пожалуйста...- неожиданно сказал Антуан, чем меня неслабо удивил.

Вот уж чего не ожидаешь от шестилетнего паренька, так это просьбы научить его стрелять.

- Это можно будет, я думаю. Из лазгана или лазпистолета ты стрелять сможешь. Надо будет спросить у Маринура, есть ли тут какой-нибудь тир. Только, это уже будет, когда я вернусь. Сейчас ты не в том состоянии. Хорошо?

- Вы... обещаете?- пускай голос Антуана был слаб и немного приглушен из-за маски, я все равно услышал в нем буквально мольбу.

- Обещаю,- искренне сказал я.

- Спасибо...- сказал паренек, после чего начал закрывать глаза.

Где-то через полминуты полной тишины я понял, что он все же заснул. Сил у него хватало ненадолго.

Аккуратно встав со своего места, подняв концентратор и взявшись за капельницу, я направился к выходу.

Позади сразу же послышались тихие шаги нескольких пар ног - парни решили выйти за мной. А спустя несколько секунд мы уже сидели за столом.

Видок у всех был... так себе. Вся эта нервотрепка, а теперь постоянное сидение в апартаментах их явно вымораживали. Ведь выйти они никуда не могли без меня, а я никуда без инвалидной коляски идти не собирался.

И если Аскирт еще хоть как-то держался за счет того, что он не был особым любителем напрягаться и был готов заниматься ничегонеделаньем, то вот Рингер и тем более Филгеирт просто сгорали здесь.

- Вот не знаю, кто это сделал, архиепископ или просто епископ... Любому из них кости переломаю, когда узнаю, кто именно. Одну за другой, начиная с пальцев,- злобным, наполненным ядом голосом произнес Аскирт.

Все дни, как я и Антуан вернулись из больницы сюда, он постоянно выбрасывал подобные комментарии.

- Постерегись такое вслух говорить,- серьезным тоном произнес Филгеирт.

- Чего это?- сразу же злобно ответил мой друг, смотря бывшему арбитру прямо в глаза.

- Потому что они оба - служители Экклезиархии и имеют священный сан,- менторским, но холодным тоном сказал Филгеирт.

- Да плевать я хотел на их священный сан!- воскликнул Аскирт, после чего Филгеирт стукнул кулаком по столу и рывком вскочил со стула.

Аскирт сделал то же самое.

В глазах обоих своих адъютантов я видел злобу и готовность буквально наброситься друг на друга.

- Так, хватит!- рыкнул я, повысив голос,- Сели. Оба.

И Аскирт, и Филгеирт подождали секунду, после чего сели обратно на свои стулья.

- Извини,- сказал мой друг, смотря на Филгеирта,- Вспылил. Просто... Блять, он же ребенок! Ребенок! Ему ведь всего шесть! А его траванули этим кзыго... кзыко... Хуйней этой, короче! И ведь он вообще ни при делах! Ладно бы Авги траванули, могу понять... Без обид только,- Аскирт посмотрел на меня, на что я просто кивнул,- Ладно бы нас еще. Случись так, к стенке поставить достаточно будет. Но ребенка, блять!

- Могу понять,- ответил моему другу Филгеирт,- Убийство ребенка - тяжкий грех, даже если он сын Экскомьюникадо Принципус.

- Кто блять?- непонимающе спросил Аскирт.

- Отлученный правитель. Именно такой посмертный статус выдан губернатору Ориси после казни. Выдается, в основном, за проявленную некомпетентность.

- А Антуан тут при чем?- неожиданно спросил до этого молчавший Рингер.

- В некоторых... Течениях Адептус Арбитрес распространено мнение, что дети осужденных именем Лекс Империалис также должны нести ответственность за их преступления. Правда, единого мнения даже у таких людей нет. Идут постоянные дискуссии о том, должна ли быть ответственность полной или частичной, считается ли только кровное родство или еще усыновление, насколько родственники должны быть близки к осужденному, и так далее, и тому подобное. Дискуссии идут, наверное, с самого основания Адептус Арбитрес, из-за чего эти вопросы решаются судьями на местах.

- И какого ты мнения придерживаешься?- задал вопрос Аскирт.

- Вообще...- задумчиво начал Филги, откинувшись на спинку стула,- я думаю, что какую-то меру ответственности дети осужденных могут нести. Но только, если знали о преступлениях и бездействовали, и только, если находятся в достаточно сознательном возрасте, чтобы понимать всю ответственность, которую они несут. Но Антуану всего шесть, так что тут и говорить нечего - он не имеет никакого отношения к преступлениям Ориси. Так что виновные в покушении на комиссара понесут ответственность и за это.

- Очень надеюсь, что им будет больно,- произнес Аскирт с нескрываемым желанием.

- Только будь добр, не выражайся в сторону духовных лиц. Покуда они не осуждены, говорить что-то плохое в их сторону - неприемлемо, даже если мы уверены в том, что кто-то из них виновен.

- Ладно-ладно, хорошо. Буду материть тех двух уебков с кухни. Их хоть можно?

- Вполне.

- К слову сказать, пока предлагаю посмотреть телевизор. Потому как никакого другого занятия я тут представить себе не могу.

- Теле... что?- переспросил Аскирт немного удивленно, подняв правую бровь.

- Вот это,- сказал я, показывая пальцем на телевизор, установленный на стене квартиры, прямо напротив меня.