Глава 11 (2/2)

— Без пяти одиннадцать.

Я слегка улыбнулась, а потом произнесла:

— Нужно ложиться спать, я очень устала. Голова кругом идет.

— Засыпай, Але, — прошептал он, целуя меня в висок. — Сон облегчит твое состояние, не думай ни о чем. Утром я закрою тебя, запасные ключи есть на барной стойке.

Я кивнула. Аккерман, забрав все свои полицейские принадлежности, закрыл за собою дверь.

Было два ночи, сон и отдых не шли, голова раскалывалась, и я нуждалась хоть в каком-то компрессе или же таблетке. С собой у меня не имелось препарата, чтобы утолить головную боль. К сожалению, придется пойти на кухню и выпить простой воды. Надеюсь, что Леви не проснется от моих шагов.

Я тихонечко открыла дверь и также тихо пробралась к кухне, но мужской голос разорвал тишину.

— Если ты голодная, то в холодильнике есть сыр и бекон.

— Нет, у меня очень болит голова, я хотела выпить воды.

Боже, дуреха. Нужно было не выходить из спальни.

— Сейчас таблетку дам. Набери воду в кране, — Леви поднялся с места в одних пижамных штанах и подошел ко мне. В свете приглушенной лампочки я впервые увидела его обнаженный идеальный торс, плавно переходящий в узкую V-образную часть его идеальных бедер. Да уж… Не один день капитан полиции пробыл в спортивном зале.

— Прости, что разбудила, — я поставила опустошенный стакан на стол и виновато поправила волосы.

— Я не спал, — равнодушно ответил Леви.

Однако это равнодушие оказалось обманчивым. Аккерман провел меня до самой кровати, на пути к которой мы непрерывно целовались. Мы практически не прекращали поцелуи с языками, а мужские руки непрерывно ласкали мою грудь через рубашку. Но его губы заканчивались лишь на моей шее, запрещая себе большее. Пальцы, очаровательно ловкие, безошибочно нашли самую высокую точку моей чувствительности между ног.

Мои волнистые волосы были спутаны мужскими пальцами, а горячий шепот прошелся по шее.

Уверена, Леви прекрасно отметил влажность моего кружевного белья между ног, но большего себе не позволял, а я не разрешала.

— Какая ты красивая. Нужно быть феерическим кретином, чтобы уложить тебя в своей квартире в отдельной комнате, — прошептал Леви.

— Не смешно, а рационально, — тихо выдохнула я.

Нежные поглаживания между ног меня больше успокаивали, чем раззадоривали. Мы целовались и целовались, стараясь ни секунды зря не потратить. Я таяла, зарываясь пальцами в волосы на затылке, обжигаясь еще и очень твердой плотью, которая упиралась мне в живот. Так я испытывала Аккермана на прочность. До тех пор, пока в темноте спальни Леви не перекатился на бок и не притянул меня спиной к себе, утыкаясь носом в шею. День остался позади. Было сложно, но я справилась. Я думала о нашей близости до позднего вечера, пыталась понять, все ли сделала правильно. И, наверное, да.

— Но если мне не хватит сил, чтобы держать себя в руках, я застрелюсь, — проговорил Леви. — Ты упрямо прячешь все свои прелести.

Я тихо рассмеялась.

— Сколько тебе лет, а сколько мне… Я стыжусь.

— Это намек, что я старый? — Он окинул меня взглядом.

— Нет, слишком опытный.

Наши ноги под одеялом переплелись, крепкие руки обвили мою талию, жар от обнаженной стальной груди опалил мою кожу. По комнате прокатился умиротворенный вздох. Боль в голове отпустило. Именно Леви помог освободиться от того круговорота мыслей, который не давал покоя.

Тактильная близость — это то, чего мне так сейчас хотелось. Последние несколько лет в моей жизни я не особо подпускала к себе парней, тем более так близко, как я подпустила сегодня Леви. Родители волновались. Мне категорически не разрешалось иметь молодого человека, который мог бы обидеть меня или, переспав со мной, нагло бросить. Я и сама избегала такого. Но капитан… Его руки…

Утром я проснулась, когда Леви уже ушел. Его аромат пропитал всю постель. Легкий древесный, но такой ощутимый, будто его можно было набрать в ладони и унести с собой. Я не привыкла просыпаться с таким запахом. Хотя я вообще не привыкла засыпать с циничным, нахальным капитаном. Но меня уже не напрягали его манеры общаться, я, наоборот, легко поддерживала гадкий юморок.

***</p>

— Привезла тебе все, что ты просила, — Пик придала лицу серьезность и сделала осторожный шаг вперед в неизвестную для себя квартиру. — А у Аккерман губа не дура. Видно, что кадеты драили пол языками.

Я попросила Фингер привезти мне некоторые вещи, одежду, косметику и средства гигиены.

— Думаю, Леви не настолько ужасный чистоплюй, который прям в свою квартиру пускает каждого подчиненного.

— Скоро и ты, Але, будешь тут полы вымывать, чтобы поддерживать идеальную чистоту. А то получается, зачем он тебя оставляет на несколько дней у себя дома. Вы по сути не знакомы.

— Пик, прости. Я тебе не говорила, но мы с Леви иногда видимся.

Фингер озадаченно опустилась на диван и сжала в руке смартфон, механически взглянув на экран.

— С этим тираном? С этим мудаком? Ты… спишь с ним?

Я принялась доставать свои вещи из сумки, и мое боковое зрение уловило, как Пик нервно повела плечом.

— Нет, — отрезала я. — Вчера те ублюдки в подъезде разбили мой телефон, и Леви купил мне новый.

Черные брови взлетели на лоб.

— Боже, Алессандра… Ты знаешь, что за такие подарки мужики требуют от девушки не менее подобную плату: секс, минет и прочее?

— Мы с ним только целовались, — я пожала плечами.

Пик сжала губы и взяла чашку с чаем, которую я поставила перед ней на стол. Взгляд она сосредоточила исключительно на напитке. Слишком внимательный взгляд для такого простого действия.

— Значит, для него секс не важен — будешь убирать в квартире. Или два в одном — уборщица с секс-услугами.

— Я и сама могу убраться и ужин приготовить, — сказала я и взглянула на чистую кухню. — Мне ничего не стоит вытереть пыль или же пропылесосить в такой шикарной квартире.

Я с трудом подавила смешок. Но Фингер была серьезной.

— Знаешь, у меня в школе была приятельница, мы с ней сидели вместе за одной партой в выпускном классе. Она была очень тихой, очень скромной, такой неразговорчивой, неплохо училась, но при этом избегала парней. Девственница конкретная. Тихое болотце. И вот по окончанию школы, через несколько дней после выпускного бала, я узнала, что она познакомилась с каким-то парнем, лет на десять-двенадцать старше ее, и трахалась с ним в машине, уезжая в лес. Это длилось неделю, а потом он ее бросил. Ты соображаешь? По сути, школьница видела этого пацана впервые и сразу же трахнулась с ним. Вот как это называется? Але, как?

Я нахмурилась.

— Ты хочешь сказать, что я такая? Тихое болотце? Пик, я не трахаюсь с Аккерманом, и я довольно-таки эмоциональный человек, не тихоня какая-то. И мне не семнадцать.

— Я не тебя имела ввиду, просто вспомнилось.

— Может, ей действительно с тем парнем было хорошо, как ни с кем в мире. И мне с Леви по-настоящему хорошо, не думала, что мне с кем-то может быть так хорошо, но… — По спине прошел озноб. В висок будто дало что-то острое, но я даже не поморщилась. — Я не знаю, кто мы друг для друга. У него очень опасная работа, и, скорее всего, я не знаю, смогу ли выдержать его график. Но… Капитан Леви настоящий. Я немного разглядела его истинное «я» за угрюмым лицом.

— Мне до сих пор не вериться, что ты и этот говнюк…

Как возражать, когда возразить нечего? Я просто подтолкнула к Фингер банку с брусничным джемом, который нашла у Аккермана в шкафу, и молча начала разламывать блинчик. Несколько секунд Пик сверлила меня взглядом. Тяжелым, бескомпромиссным, заставляющим сморщиться, только чтобы я по-человечески все ей объяснила. Однако пока это было невозможно.

— Стой, Але. А ты не думала, что у Аккермана здесь камеры наблюдения по всей квартире? У полицейских это вполне возможно.

— И что? Я ничего красть здесь не собираюсь.

— Да не красть! Он увидит тебя голую, как ты снимаешь бюстгальтер, трусы… Эффектно переодеваешься.

Смешно. Я действительно хохотнула. Если и в квартире имелись какие-то камеры наблюдения, то пусть Леви увидит меня голую. Мне нечего было стесняться. Но Пик я этого не сказала.

— Ладно, я вот за Жана переживаю. Лучше бы я с ним уехала в Марли, — ее взгляд на секунду задержался на экране смартфона.

— А ты пойдешь на новый год с нашими в бар? — вдруг спросила я.

— Да.

— Я тоже. Все равно неизвестно, когда приедет Леви. Только вот у меня из праздничных платьев — прошлогоднее.

— Так в чем проблема? — Пик клацнула языком. — Сейчас допьем чай и поедем в магазин.

***</p>

Наступило тридцать первое декабря. Этим холодным утром я почему-то проснулась в приятном предвкушении. Поборов искушение еще понежиться под теплым одеялом, я вылезла из постели, ощущая голыми ступнями тепло ковра, которыми был выстелен пол в спальне Аккермана. За все два с половиной дня Леви мне позвонил всего раз. Ничего не сказал о себе, лишь спросил, как я себя чувствую и не страшно ли мне одной в квартире.

Из меня вырвалось глупое «Скучаю»… Щеки запылали от мимолетного воспоминание его длинных пальцев, прочертивших дорожку от скулы до подбородка, горячих губ и языка. Все эти дни я смотрела телевизор, занималась своими учебными делами и переписывалась с друзьями.

И ждала Леви.

Приготовив тушеное мясо, я еще успела спечь пирог. Если Аккерман вернется, он сможет поужинать. Я очень сильно старалась, чтобы моя стряпня понравилась строгому капитану. А время все близилось и близилось к вечеру…

Ну что же. Мне оставалось только собраться в бар с однокурсниками. Я высушила голову и принялась за яркий мейк. Процесс нанесения насыщенных теней с блеском и яркой помады для губ был целым трудоемким искусством. Но для своей видной внешности, я обходилась карандашом для глаз, тенями и помадой. Затем я уложила волосы и надела черное короткое платье с бахромой и потайной молнией на спинке.

POV/Леви

Когда я поставил стаканчик с чаем на капот, Мик вышел из моей машины и обратился ко мне:

— Можно мне переночевать у тебя? Не хочу с матерью оставаться в Новый год.

— Слушай, Мик. Я не против, но устал, как черт. Еще и плечо раненое… Не убрано там дома… В общем, прости, но нет.

Все мои мысли были заняты Алессандрой. Когда я впервые увидел ее в день нашего знакомства на слепом свидании, я не мог представить себе, как мы вообще будем уживаться. Мы были разными со всех граней. Но я хотел жить с ней и заниматься любовью. Когда-нибудь. Поэтому, какой, нахрен, Мик? Я уже представил лицо Закариуса, когда он увидит в моем доме такую девушку.

Я ревнивый ублюдок и буду таким до конца.

Мой товарищ отравился в паб неподалеку, а я поехал к себе домой.