Часть 17 (1/2)

Глава 16

Анна и Бенкендорф тихонько вошли в квартиру, девушка умывалась в ванной, услышала мужские голоса и вышла:

— Володя? Почему не спишь? Тебе отдыхать нужно…

— Анечка, девочка, моя, — прижал к себе, видел ее бледность, — ложись, я сейчас все принесу. Дядь Саш, … Господи, ты серый…

— Забей, как Надюша?

— Отдыхает, сок рядом с ней. Я сейчас нагрею, заходи в кухню.

— Спасибо, я пас. А выпить есть?

— Никакого «пас», еда не отравлена. Алкоголя нет принципиально, а тем более ребёнок в доме.

— Ты прав, ладно, я к Надюше. В меня сейчас кусок не влезет. Включи, пожалуйста, чайник.

— С сахаром?

— Я сам, спасибо.

Зашёл в комнату, увидел спящую жену, присел рядом с кроватью, уткнулся носом в ее плечо, вдохнул запах любимой. Всё напряжение последних часов постепенно отпускало. Тихо скрипнула дверь, бесшумно вошёл Корф, поставил на тумбочку чашку с чаем.

— Спасибо.

— На здоровье. Прости меня.

— Я не обижаюсь. Иди, не буди ее.

Владимир хотел ещё что-то сказать, но видя, как утомленный полковник молча гладил жену, тихо вышел и закрыл дверь.

Вошёл на кухню, где Аня ковыряла вилкой сырники.

— Анечка?

— Да, сейчас клюну это и всё. Ты мне много положил.

— Сколько съешь, я же не заставляю.

В спальне уложил девушку себе на плечо и понял, что она заснула раньше, чем оказалась в горизонтальном положении.

Надя открыла глаза и увидела на тумбочке букет тюльпанов, творог с изюмом и курагой, два пакета сока. Мужа рядом не оказалось, но оказалась записка. Прочла, улыбнулась, попробовала сесть, тут же накатила тошнота. Дотянулась до сока, выпила, и упала обратно в кровать. Корф появился, как по заказу, через пару минут:

— Надюша? — шёпотом.

— Заходи, я не сплю.

— Как ты?

— Относительно. Как твои раны?

— Нормально, я про них почти забыл.

— Я чуть позже вас с Сережей посмотрю. Пока полежу.

— Конечно, родная. Совсем плохо? Ты бледная…

— Нормально, могло быть и тяжелее, а так нормально. Токсикоз не самая приятная вещь, конечно. Зато результат того стоит. Анечка тоже уехала?

— Да, отчёт писать. Может врача?

— Нет, спасибо.

— И всё же?

— Успокойся, ты забываешь, что я сама врач, хоть и хирург. Я прекрасно знаю, что он мне скажет. Так, что с вашей свадьбой? Она в четверг, а сейчас суббота.

— Вы с Сашей свидетели, приедут Варя с Григорием, но жить будут в Аниной квартире.

— А Сергей? Романовы? Наташа?

— Посмотрим, мы не хотим шумихи, да и тебе это не желательно.

— Вот здорово! Это ваша свадьба! Я при чем?! Если совсем скрутит, буду тихонько лежать в комнате и все, а вы празднуйте спокойно! Тем более, что я лежу только по утрам! Не оглядывайся на меня!

— Ага, сейчас, разогнался! Ты — моя мама: и вторая и крестная. Да, я не самый святой, но я очень тебя люблю, хочу, чтобы ты была здорова и вся эта кутерьма не была тебе и моему брату или сестричке в напряг. Это не обсуждается.

— Володя, …

— Нет! Даже если будем только мы, семейно, это уже семеро. Благо, хоть еда из ресторана будет. Ты же все равно начнёшь за всеми ухаживать и беспокоиться.

— Не буду, обещаю. В квартире хозяйка Аня, поэтому я тут тихонько.

— Надя! Да что за бред?! Ты такой же полноценный член семьи и хозяйка как и я! — чуть спокойнее — Прости, просто ты сейчас редкую глупость сказала. Ты здесь хозяйка. Ты. Это твоя квартира в первую очередь. Ты — самая главная женщина в моей жизни. Ты и Анна. Все. Я уверен, что вы найдете общий язык и не будете ссориться за место у плиты.

— Володь, ….

— Нет, родная, нет. Ты ещё полежишь или попробуем встать?

— Я сама, не волнуйся. Иди к сыну. Я к вам скоро присоединюсь.

— Хорошо, чуть чего я рядом. Да, творог свежайший, — улыбнулся, — Саша с утра бегал за творогом и цветами.

— Я догадываюсь, спасибо.

— Надюш? Прости меня, пожалуйста. Я действительно не хотел тебя обижать.

— Володя, прекрати, пожалуйста! — осторожо села, Владимир мгновенно оказался рядом. — Я нормально. Мы с тобой все обсудили, обо всем договорились. Хватит. Именно поэтому я в свое время мужа и выставила. Тут я уйду сама. Опыт есть.

— Нет! Все что угодно, только не это!

— Это не шантаж, это предупреждение. И последняя просьба.

— Конечно. Только если что — говори мне, пожалуйста.

— Хорошо, договорились. — улыбнулась. — Так, я в душ. И завтрак. Какие планы на день?

— Предлагаю погулять?

— К свадьбе готово всё?

— Нет, остались кольца и костюм.

— Кольца сами, это личное.

— А с костюмом поможешь?

— Конечно, мальчик мой. Только не спеши, пожалуйста.

— И не собираюсь. Пока не куда. — протянул руку, помог женщине встать.

— Спасибо, всё я нормально. О, а вот и Саша.

— Я у мелкого.

Кивнула в ответ.

— Доброе утро, папа.

— Доброе утро, родные. Как вы? Разбудил?

— Проснулись, полежали, поговорили с Володей, составили план на сегодня. Сейчас будем завтракать. Спасибо большое, Саш, очень приятно.

— Прекрати, это мелочь. Главное, ваше здоровье. И чтобы вы побелку не ели.

— Са-аш, — ласково рассмеялась, — ну прекрати, я же так, к слову. Есть разные извращения: селёдка с малиновым вареньем, мясо с печеньем….

— М-да, — крякнул Бенкендорф — ну, это хоть смесь продуктов, а не стройматериалы… Что купить? Кроме сока?

— Не беспокойся, Саш. Не трусись. Сок есть, спасибо, ты запасся. А так — я очень скучаю.

— Я тоже. Очень. Но пока надо поработать.

— Саш, это мы уже работаем?

— Нет, пока только на это дело дёрнули. Оболенский….ой, это дома. Пока мы все в отпуске. Я постараюсь побыстрее. Я буду писать, вдруг ты спать будешь.

— Хорошо, пока мы только проснулись.

— Отлично, тогда кушайте.

— Сань, как ты угадал, что я захочу утром именно творог?

— Ну, понадеялся, что это будет вкуснее побелки и гипсокартона. А если серьёзно, то интуиция. И сколько мы знакомы? Да и кальций в натуральном виде.

— Спасибо. Всё, не отрываю. Заканчивайте быстрее и к нам.

— Конечно, Наденька. Целую, Вовкам привет.

***

Анна зашла в комнату отдыха и накапала себе валерьянки — вчерашнее дело и сегодняшний отчёт по нему ударили по ее нервам. Любое дело, касающееся детей было особенно больным. Почему кто-то считает себя в праве лишать другого человека жизни?! При чём тут дети? Родители? Как можно поднять руку на более слабого? Только по праву силы?! А как же справедливость? Виноват- ответь. А не просто убить, потому что тебя кто-то обидел… А ты безгрешен? Поэтому уволен с полным служебным?! Господи, в этих яслях были детки даже до двух лет… не от хорошей жизни их родители отдали таких крох в сад, иначе сидели бы в декрете. Хоть и частный детсад, но это же не с мамой… каким же надо быть уродом и недочеловеком, чтобы поднять руку на безобидных и фактически бессловесных крошек… как их забавлял их плач… сволочи! Палачи! Скоты… нет, это оскорбление животных, они о своих детках заботятся… А эти растерянные глазки с немым вопросом «за что»?! Как они потом смогут доверять взрослым? Как вообще поднимается рука на детей?! Ты сам чей-то ребенок, у тебя у самого могут быть дети… Нет, этого Анна не понимала даже теоретически. Иногда представляла на месте этих деток своего сына или на месте их родителей себя. Поэтому и пила успокоительное. Господи, хорошо, что с сыном сейчас Володя. Раздался телефонный звонок — любимый мужчина словно почувствовал, что он ей необходим и набрал ее первым:

— Анечка? Как ты?

— Володя, любимый… — замолчала, глотая слезы.

— Солнышко? Ты плачешь? Ты в офисе? Я сейчас приеду…

— В офисе, но ехать не надо. Дядя Саша сказал, что скоро мы вернёмся. Расскажи мне что-нибудь хорошее.

— Я люблю тебя, а ещё я соскучился. Надюша позавтракает и пойдем все вместе гулять. Думаю, и вас подхватим. Если Надюша будет в состоянии, сходим в магазин, посмотрим костюм. Кстати, нам ещё кольца.

— Да, я уже тоже думала. Самое главное забудем.

— Самое главное — это ты, сын и Надюша с Сашей.

— Уже не полковник, уже Саша? — улыбнулась. — Я рада, правда.

— Да. Я просто понял, какой я болван.

— Прекрати, ты нормальный человек. Просто ты немного ревнуешь Надю к Саше, это нормально. Подожди секундочку…. Да, Александр Христофорович? Ой, отлично, да мой отчёт у вас…. Я всегда готова, хорошо, через пять минут. Алло, любимый, ты тут?

— Всегда.

— Мы через пять минут выезжаем домой. Встретимся дома или где-то?

— Давайте дома, заодно перекусите. Я плов делаю, сын овощи моет, сейчас салат будет. Сергей грозит «Пражский» испечь, но, скорее всего, остановимся на «Картошке», меньше запахов.

— Ой, раздразнил, — шмыгнула носиком и улыбнулась, — всё, мы уже едем домой. А Сережа умеет печь?

— Да, он все умеет. Детдом научил.

— А он…? Я не знала…

— Да, но об этом мы не говорим, а так, он нормальный мужик, почти брат.

— Я понимаю, а чего тогда к почти брату ревнуешь?

— Анечка…

— Шучу. Вова зубы почистил, а то в этом вопросе лентяй ещё тот, а потом к стоматологу на аркане?

— Да, я проверил. Точнее мы их вместе чистили

— Одновременно что-ли?

— Ну да. Так, я вас вижу.

— Я тебя тоже, — махнула рукой стоящему в окне Владимиру.

В квартире мгновенно попала в его объятия.

— Володя….

Корф раздел девушку, отвёл в ванну. В комнате прижал к себе, успокаивающе гладил. Анна разрыдалась.

— Что?! Что случилось, любимая???? Кто обидел??!!

Послушно рассказала всё.

— Как? Володь, как у них рука поднимается на этих малышей? Они даже говорить не умеют толком. Что они им сделали? Это слава богу, что Саша и группа захвата успели и хоть что-то смогли. А шальная пуля? Это же дети!

— Поднимается, как видим. Они дошли до точки, пробили дно. Я сильно сомневаюсь, что они понимают, кого берут в заложники, им главное добиться своего. Любой ценой. Это для тебя это дети, глазки, жизнь, для них — средство достижения цели. И больше ничего.

— У меня их глазки у самой в глазах стоят, — всхлипнула и плотнее уткнулась в Корфа, в ответ он сжал ее крепче. В его руках было так тепло и спокойно, все боли и проблемы рассеивались сами по себе. Анна готова была стоять так всю жизнь. Только он и она, его руки, его тепло, его сердцебиение, его дыхание, его любовь, его сила, его надёжность. Она забыла, что может быть так спокойно, что можно расслабиться, побыть маленькой и слабенькой и тебя поймут и поддержат. Не надо держать ровную спину. — Паршивый я психолог, раз так реагирую.

— Ш-ш-ш, все хорошо, малыши с родителями, все закончилось хорошо, и психолог ты отличный, лучший. А слёзки это признак того, что душа не огрубела. Да и выплакаться тоже надо, а не в себе держать, ты же живой человек, в конце концов.

— Угу… а где Вова? Так тихо.

— С Седым «картошку» крутит. Учится, — улыбнулся в ее макушку. — Не переживай. Сережа пообещал завтра научить ребенка забивать гвозди… Отбирает у меня отцовские обязанности, — шутливо пожаловался Владимир.

— Ну-у, Володь, перестань. Не гвозди самое важное, хотя важно, не спорю. Точнее, не важно, кто его этим гвоздям научит. Ты или Сергей. Главное, что ты у нас есть. Ты будешь его учить другому, воспитывать.

— Угу, это самое сложное. Вот как правильно воспитать ребенка? Что такое «нормально»? У каждого оно своё.

— Своим примером. Своим присутствием, интересом к его делам и проблемам, помощью. Кстати, без рукоприкладства…

— Боже упаси! Словами. Только их надо правильно подобрать… Да и мой пример не самый, мягко сказано, примерный. Надюша от меня столько плакала.

— У тебя все получится. А специально воспитывать не надо, просто показывай все своими поступками, невзначай. Ты, дядя Саша, дядя Гриша… А то все Варя, да я иногда….

— У нас потрясающий сын, спасибо огромное за него.

— Это тебе спасибо огромное… Володь, я ещё сына хочу.

— Я тоже, я же говорил.

— Я помню. Только нужно подождать, тебе пока запрещены нагрузки.

— Это не нагрузки…

— Нет, любимый, нет. Сказали без нагрузок, значит без. Дольше ждали. Это все смешно, но всё-таки это нагрузка. Тебя Надюша бинтовала уже?

— Да, сказала, что все хорошо. Как ты?

— Спасибо. Надо к ребенку зайти.

— Идём, надо с плова снять пробу.

— Володя? А что у тебя с Надей? Сам только что сказал, что она от тебя плакала?

— Я все расскажу, не спеши, пожалуйста.

— Хорошо, любимый, хорошо.

— Я ничего не скрываю, просто надо настроиться.

— Я понимаю. — притянула к себе и поцеловала.

— Плов, — прошептал ее в губы, — или я за себя не ручаюсь.

— Плов, — отрываясь от Владимира прошептала девушка.

— Папа!!! — в комнату вихрем влетел Володя-маленький. Анна успела выставить руку, чтобы мальчик не влетел в раненый бок отца. — Мамочка, ты уже вернулась? Ты плакала? Что случилось?

— Все хорошо, Володенька, все уже хорошо. Так, футболку запачкал. Что делал?

— «Картошку». Дядя Саша пообещал сегодня заняться гвоздями.

— Не понял? — удивился Корф, -Так дядя Сережа или дядя Саша?

— Сначала дядя Сережа, но тетя Надя сказала, что ему необходимо лежать и не напрягать ногу, поэтому дядя Саша.

— В общем, сына у меня увели, — вздохнул глава семейства.

— Никуда меня не увели, — удивлённо произнес мальчик, — тут я. С вами.

— Это самое главное, — улыбнулась Анна. — Идём пробовать папин плов и твою «картошку»?

***

Медленно прохаживались по парку, приближались к каруселям.

— Володенька, — мягко позвала ребенка Надя, — ты качели любишь?

— Так это же для маленьких, — покраснев буркнул мальчик.

— Ой, прямо-таки?! — удивился Бенкендорф, — вон куча людей катается. Смотри, и «американские горки», и «лавочка»…

— «Ромашка», — улыбнулась Анна. — мне в детстве нравилась.

— А в твоём детстве были такие карусельки? — искренне удивился Володя-маленький.

— Я тебе больше скажу, — серьёзно заговорил полковник, а в глазах смешинки - они и в нашем детстве были.

— О, да, классные, кстати, — улыбнулась одними глазами Надя.

— А какие Ваши любимые качели?

— Катамараны, — чуть смутившись ответила тетя. Бенкендорф усмехнулся.

Корф вопросительно поднял бровь. Надя мягко качнула головой.

— Это которые? На озере? — уточнил племянник.

— Да, были там недавно. Нет уже никаких катамаранов. Озера цветут постепенно, — вздохнула женщина.

— Надо будет нашим соответствующим службам позвонить, мозги промыть. — ответил Бенкендорф.

— Это ты умеешь, качественно, — расхохотался Корф. — Так что за озера я спокоен.

— Ну, а что? Налоги платятся, а они ничего не делают. Ладно, юноша, Вы на качели идёте? — обратился к племяннику.

— Да ну, — смутился Володя-маленький.

— А со мной и мамой? Я, например, с удовольствием покатаюсь с вами? — соблазнял Корф.

— И ты с нами? — искренне удивился ребёнок.

— Ну да, я же с вами, значит и на качели тоже с вами.

— Пошли!!!

— Идите, — улыбнулась Надя, — мы походим, созвонимся чуть что. Только про костюм не забудь.

— Помню, родная. Мы недолго. Ты не устанешь?

— Нет, я выспалась. Идите, катайтесь.

Бенкендорф под руку с женой бродили по дорожкам парка.

— Саш, тебе ребята сказали, что мы свидетели?

— Да, сначала Анечка, потом и сам Володя. Как-то не верится, я его совсем мелким помню, а тут уже свадьба.

— Да, время быстро летит. Верочка сейчас не узнала бы его. Но она бы им гордилась. Он очень изменился. И тем не менее, все тот же мальчишка. Аня более мудрая.

— Ой, спорная фраза, Наденька. Вчера наша мудрая Анечка сцепилась с Сашкой Романовым и высказалась Палычу. Благо, он незлопамятный.