Часть 16 (1/2)

Глава 15

— Надя?! — требовательно проговорил полковник, — Что случилось?!

Женщина прижалась щекой к его щеке и прошептала ответ. Бенкендорф вздрогнул, отстранился и посмотрел в любимые глаза, в которых увидел подтверждение ее словам, встал на колени и целовал руки Надежды Николаевны.

— Саша, ты чего? Саш, встань, пожалуйста, на нас люди смотрят. Саша…

Муж уткнулся в район ее живота.

— Саша, встань, прошу тебя…- голос дрожал, из глаз потекли слезы.

Александр Христофорович молча встал, вытер соленые дорожки с любимых щечек и потащил ее к авто. Усадил, достал взятую из дому еду, накормил. Все это время пытался переварить услышанное. Вроде бы услышал, понял смысл, но не осознал до конца.

— Спасибо. Саш, я все, поехали?

Кивнул молча, глядя на любимую женщину. Теперь осталось прийти в себя. Завибрировал телефон, глянул на дисплей — сработала напоминалка. Точно! Он же приготовил жене сюрприз. Правда, пока она ему сюрприз сделала. Всё будет зависеть от ее самочувствия.

— Надюша, — охрипшим голосом прошептал мужчина, — какие планы дальше?

— Давай погуляем? Дома все равно никого до вечера не будет.

— Ты не устала? Как ты себя чувствуешь? — помолчал — Как вы себя чувствуете?

— После того, как услышали твой голос — прекрасно, — улыбнулась в ответ и сморгнула набежавшие слезы. — И мы не устали. Мы хотим побыть сегодня и всегда с тобой. Хотим погулять.

— Куда?

— На твое усмотрение.

Кивнул, завел мотор. Всю дорогу ехали в тишине. Если Надя к этой новости в глубине души была готова, то Бенкендорф приходил в себя в машине и поэтому молчал. После гибели сына боялся даже заикнуться на эту тему. И тут такое… Так, надо почитать, как там с питанием, режим дня, про работу забыть, надо говорить с генералом, пусть ищет Надюше замену. Хотя, ее никто и никогда не заменит, она действительно лучшая, но здоровье самое главное. Припарковались у входа в небольшой парк, глянул на часы — отлично и погулять есть время и сюрприз недалеко. Помог выйти, гуляли по аллейкам.

— Саша? Ты специально? Это же наш парк! — восхищённо проговорила Надежда.

— Да. Пошли озерца проверим? — опять прохрипел мужчина.

— Саш? — остановилась и посмотрила на него.

Бенкендорф нерешительно спросил:

— Наденька, неужели это правда?

— Да, родной, да. — кивнула с улыбкой, достала из сумочки коробочку с продолговатым пластиком и положила в руку мужа. — Вот подтверждение. Могу через неделю взять справку у врача.

Мужчина молча поцеловал ее.

— Спасибо, любимая! Какая справка?!

— Это тебе спасибо, — провела ладонью по щеке. — Смотреть будешь? — глазами показала на коробочку.

— Самое главное ты мне уже сказала, я в этом ничего не понимаю…

— Инструкция на другой стороне упаковки, — улыбнулась ещё шире.

Молча положил коробочку в нагрудный карман, взял руки жены в свои и, не разрывая зрительного контакта, целовал каждый пальчик.

— Что доктор сказал?

— Походим? Я не голодная, не замёрзла, хочу с тобой погулять. — взяла полковника под руку.

— Идём. Я внимательно слушаю.

— Давай сразу договоримся: я от тебя ничего не скрываю, говорю все и так как есть. А ты не нервничаешь. Потому что если нервничаешь ты, нервничаю и я, а нам это вредно.

— Как скажешь. Все будет так, как ты захочешь. Клянусь.

— Я знаю, верю. Главное, не переживай. Итак, раз в неделю я на осмотр, раз в две недели анализы, мне дали расписание на весь срок, список витаминов, рекомендуемых продуктов и прочее. Сань, у меня просьба — на время постарайся минимизировать ароматы, мы перевариваем не всё…

— Конечно, любимые, конечно… Какие продукты? Витамины? Что вообще необходимо?

— Дома все покажу-расскажу. Саш, мне периодически нужно будет ложиться в больничку, на осмотр и сохранение… — увидела ужас в глазах Александра — спокойно, все хорошо, это перестраховка из-за моего возраста. Не переживай. Я все расскажу подробно дома, по каждому пункту тщательно. Все хорошо…

— Все отлично, родная. Ты — волшебница, чудо…

— Это ты волшебник, — усмехнулась криминалист.- Так, говорю сразу, я пока работаю, по мере возможности, но ищи мне замену. Временную. Я потом вернусь.

— Значит так, — остановились — никакой лаборатории. Да, ты — гений, но ваше здоровье самое важное. А там ты нюхаешь свою гадость, неизвестно, как оно ещё повлияет, пока не стало понятно!

— Саша! Мы прекрасно себя чувствуем! Лёгкий токсикоз по утрам и вечерам не в счёт, это нормально в моем положении! Я не смогу сидеть дома! Я хочу пока работать!

— Повторяю: ты и кроха — самое важное! Никакой химии. Работать будешь, но не в лаборатории! Завтра поговорю с Романовым. Все, теперь отдых.

— Саш?

— Работа есть и вне лаборатории. Я же не увольняю, просто меняю сферу твоих обязанностей.

— Хорошо, согласна. Ой, смотри, наше озеро! Это же оно?

— Да. Вон изгиб, видишь?

— Точно, оно. А ты хитрец! — вновь улыбнулась.

— Просто решил вспомнить, как это было, — смутился.

— Это было с нами. Это есть с нами. Это будет с нами.

Гуляли по парку, вспоминали молодость, как на озере Бенкендорф впервые признался Наде в своих чувствах, а она сказала: «я знаю, я тоже тебя люблю».

— Я тогда обалдел: я наконец-то о любви смог сказать, а ты так обыденно — «знаю», будто я про хлеб в ларьке… — усмехнулся мужчина.

— Мне тогда тоже было нелегко признаться тебе в этом. Думала, раз мы вместе, значит и так все ясно. Это я от страха.

— Я такой страшный? — удивлённо. — Скорее деревянный.

— Прекрати, пожалуйста! Мы это уже выяснили.

— Как скажешь, Наденька, как скажешь. Надюш, а какой срок?

— Ровно 20 дней.

— Так…- замялся.

— Так мало и так быстро понятно? Из-за возраста. Мне же не восемнадцать.

— Да? А сколько? Двадцать?

— Фи, какой топорный комплимент, — улыбнулась Надя.

— У деревяшки топорные признания, — кивнул головой.

— Сашка!

— Я шучу. Не смей говорить про возраст! Ты молодая, красивая, лучшая.

— Согласна, — смотрела лукаво, — но в определенных случаях он играет важную роль. Обычно надо ждать дольше, а тут гораздо меньше месяца, а все понятно.

— Я даже не могу сформулировать, как я тебе благодарен.

— Я тебе больше.

— Будем спорить? — улыбнулся, привлекая к себе.

— Нет, что ты. Здесь же люди…

— Тут только мы. — поцеловал. — Только я мог привести женщину на озеро в холод. Нормальные люди дома сидят.

— Не холодно, не преувеличивай. Весенняя погода. Вон, даже солнышко выглянуло.

Продолжили медленно бродить по парку. Бенкендорф посмотрел на часы, кивнул головой и немного изменил маршрут.

— Саш, а мы куда?

— Сюрприз. Не такой сногсшибательный как твой, но все же.

— Саш, не меняйся, пожалуйста! Я люблю тебя таким, каким ты есть. А ты пытаешься измениться и рискуешь потерять себя.

— Надюш, я просто хотел сделать небольшой сюрприз, приятный, надеюсь… Но если не хочешь, поехали домой. Отдохнем дома, полежишь, поспишь.

— Сюрприз? Специально для меня?

— До обеда было не для кого больше, — буркнул муж. — Теперь не только для тебя.

— Пошли!!! Я хочу сюрприз специально для меня!

— Можем на машине, а можем ножками, тут совсем рядом. Но если устала, так и говори, тогда домой. Твое здоровье в приоритете.

— Не устала, ножками, хочу сюрприз! — шутливо начала вредничать Надежда Николаевна.

Александр Христофорович улыбнулся одними глазами:

— Как скажешь.

Через пару минут подошли к небольшому ресторанчику, их ждал официант, подвёл к столику, полковник помог сесть жене, не позволив сделать это метрдотелю. Официант принес огромный букет нежных кремово-розовых роз и меню.

— Саш? — удивлённо проговорила Надя. — Я что-то забыла? Какую-то дату? Ты банк ограбил?

— Ну почему ты сразу что-то плохое подозреваешь? Я просто хотел сделать приятное, хотел побыть с тобой, сменить обстановку, — держал ее руки в своих.

— Ты прав, конечно, нам надо время для себя. — ее пальцы вновь ощущали прикосновение его губ. Глаза в глаза.

— Хотя, если совсем честно, — мягко заговорил Александр после молчания, — у меня к тебе есть один очень серьезный вопрос.

— Я слушаю, — стала собранной.

— Не волнуйся. Просто я хотел спросить, — незаметно вытащил откуда-то кольцо из золота, по центру был крупный изумруд, вокруг него мелкие бриллианты, — ты выйдешь за меня? Я очень тебя люблю и никогда никому не отдам. Один из недостатков — мерзкий характер и невнимательность.

— Да. — тихо, уверенно, с любовью в голосе. — Ты согласен жениться на женщине, которая может сломать нос?

— С удовольствием и гордостью. И тогда это была необходимость. Хотя, я был впечатлён: худенькая, хрупенькая и так лихо. — усмехнулся и надел на палец жены ювелирное украшение. — По правилам, всему этому должны были предшествовать ухаживания-цветочки-кино, но с романтикой и фантазией у меня катастрофа.

— Все отлично, честно. И романтика есть, в моих карманах и столе, и цветы.

— Как ты себя чувствуешь?

— Все хорошо.

— Меню? Может сначала сок?

— Давай. Ананасный.

— Любой, по твоему желанию.

Заказал сок. Принялись изучать блюда.

— Обещают готовить только после заказа, поэтому мы не спешим. Ты точно в порядке?

— Да, не волнуйся. Я скажу, если что. — сделала глоток. — Всю жизнь терпеть его не могла. Теперь пробило.

— Значит, ваши организмы требуют.

— Да. И тошноту хорошо убирает.

— Тебе плохо? Чего молчишь? Домой. — вскинулся Бенкендорф.

— Нет, все хорошо. Я же сказала. И тем более, я хочу теплый салат, рыбу и прочее. Раз рыба с лимоном, то без запаха быть должна. Не волнуйся. Я же знаю прекрасно, как ты переживаешь. Я не собираюсь от тебя что-то скрывать. У меня вопрос: как мы об этом ребятам скажем? У нас внуку почти 12 лет.

— А как говорят? Словами. Тем более, что Аня, похоже, и так подозревает. Так вчера смотрела.

— Ты думаешь?

— Мне так показалось. Как я теперь понимаю.

***

Аня с Володей-маленьким сидели в палате Корфа-старшего, Седой был на процедурах.

— Что в парке видели? Понравилось? — Владимир держал их руки в своей. Анна второй рукой гладила его, как и обещала.

— Ой, много чего, но увидели не все, быстро стемнело. Нам с тобой осталось много. Но потом, когда ты вылечишься. А ещё мы с мамой выбрали платье на вашу свадьбу и мне костюм. — взахлёб рассказывал сын.

— Так, хочу платье, а в парк мы обязательно сходим и все рассмотрим.

— Да? — девушка улыбнулась, — Ты хочешь платье? Как-то не по тебе явно. Господи, куда я попала? Один хочет галстук на резинке, второй платье….

— Добро пожаловать в семью Корф, — улыбнулся парень. — А почему галстук на резинке?

— Потому что носки на подтяжках, — обиженно протянул мальчик.

— О, мама, они ещё существуют?

— Не знаю, я просто пошутила, — пожала плечами Анна.

— А ведь такое было, отец как-то даже домой приносил, показывал. Подтяжки не для брюк, а для носков. Мужские при чем…. Ужас…

— Серьёзно? — удивился Володя-маленький. — Я думал, мама шутит.

— Да, надо у тети Надо спросить, может она помнит. Так, мы про платье не поговорили… Я хоть увидеть его могу?

— В ЗАГСе, — улыбнулась Анна.

— Ну, Анечка….

— Нет, говорят, плохая примета…

— Это если я тебя в нем увижу. А так нет.

— На фото я в нём.

— Понял, тогда терплю.

Володя-маленький ушел в туалет в палате.

— Володя, я что спросить хотела, может, перенесем роспись? На неделю хотя бы?

— Ты передумала? — холодно уточнил Корф.

— Нет, любимый, нет. Просто я боюсь за твои внутренние органы. Это выстоять надо. Сил хватит?

— Я же лечился. Да, я вынужден отказаться от ношения тебя на руках. Но не это главное. Я тебя всю жизнь на руках буду носить, а не только из ЗАГСа. А постоять полчаса я в состоянии.

— Хорошо, родной мой, хорошо. Не дуйся. — поцеловала его быстро в губы, пока не пришел сын.

— Не дуюсь. Так, ещё мне костюм нужен. Мой единственный приличный костюм почил в бозе, поэтому нужно будет сходить в магазин, но это быстро. Какого цвета платье? Чтобы в цвет?

— Бледно-бледно голубое.

— Понял. Можно брать металлик.

— Да.

— У меня серовато-синеватый, — провозгласил Корф-младший.

— О, все в масть. — улыбнулся глава семейства.

Анне пришло сообщение.

— Так, со вторника школа. Хм, …

— Мам? — у сына в глазах появились слёзы.

— Я о том же… — задумалась блондинка. — Сына, а ты много упустишь?

— Нет, это будет повторение. Минимум первую неделю.

— Хорошо, тогда я записку напишу.

— Ур-ра!

— А можно для вновь прибывших членов семьи: вы о чем?

— Тебя выписывают в пятницу, а в следующий вторник, то есть через три после выписки, Вовке в школу. Я бы хотела, чтобы вы всю неделю побыли вместе. Поэтому у него карантин продолжится немного, а я записку напишу, что по семейным обстоятельствам. Ребёнок все наверстает, а мы поможем, если что.

— Конечно поможем! — кивнул отец. — Спасибо, Анечка.

— Тем более, что в четверг наша роспись.

— О, так на костюм времени мало! Я присмотрю в интернете магазин. И кольца, Анют. Самое главное.

— Спокойно! Все успеем, все будет отлично. А кто свидетели, Владимир?

— Как кто? — искренне удивился Володя-маленький, — А я кто?

— Сын, — хором отозвались родители.

— И самый главный человек, — улыбнулся Корф. — Кого хочешь.

— Я думала вообще без них. Но Надюша… А давай Надюшу с дядей Сашей?

— Я согласен. Ты Варе с Григорием сказала?

— Нет пока. Сегодня позвоню. Но они же в гости, правильно?

— Да… Сына, пока Варя у нас, ты спишь в нашей спальне.

— Хорошо. А ведь есть ещё одна комната…

— Нет! — вновь хором отозвались родители.

— Будем гулять, я все расскажу, — проговорила Анна. — Володь, а может Варю лучше в мою квартиру? Да, далековато, но не так уплотненно. И они там только ночевать будут.

— Мысль, — одобрил тот, — посоветуйся ещё с полковником.

— Пап, а ты не любишь дядю Сашу? — спросил сын.

— С чего ты взял? Я хорошо к нему отношусь, он мой дядя.

— Он хороший, правда! Вчера тетю Надю на руках носил.

Аня с упрёком посмотрела на мальчишку.

— Что случилось?! — встрепенулся Корф. — Саша Надюшу никогда на руках не носит?!

— Я подозреваю, что скоро наша семья увеличится в размере, — с улыбкой проговорила блондинка. — Только Вова, ты, об этом молчишь. Это секрет, понятно?!

— Нет, но молчать буду.

— Анечка, я тоже ничего не понимаю…

Жена на ухо высказала свои мысли.

— Но это — сугубо мои предложения. Я ничего не утверждаю. Будем ждать официального подтверждения или опровержения.

— А как ты это понимаешь?

— Опыт — великое дело, — улыбнулась девушка. — Я первые месяцы была практически зелёной, от любых запахов в обморок. Варя со мной намучалась…

— Прости, любимая, прости… Это я…

Договорить Аня ему не позволила.

— НЕ ТЫ. Если бы ты мог, ты был бы рядом. Но такая работа. — глазами вели свой диалог: «Ты прекрасно знаешь, что ты ни в чём не виноват, не надо», «да, а кто позволил всему произойти?» «Я и только я. Ты пытался мне все объяснить- рассказать, я же не слушала, строила из себя недотрогу. Вот сын и вступился за отца», «не думай даже так! Я сам дятел редкий.» «Сам сказал, что нами манипулировали… Ладно, для меня самое важное, что ты смог меня простить и что мы вместе» «Мне не за что тебя прощать, я сам виноват во многом и перед тобой и перед сыном. Меня не было рядом. А надо было плюнуть на все и приехать к вам». «Не вини себя! ТЫ ни в чём не виноват. Тем более, что про ребенка ты ничего не знал. Был уверен, что я сбежала от тебя к Репнину и счастлива. Если кто и виноват, то я. Я всю эту кашу заварила, мне и расхлёбывать.» «Анна, не смей! Забудь обо всем этом! Я был в командировке! Вернулся к вам, как только отпустили, сменил сферу деятельности! Я с вами и никуда не денусь. Я найду вас даже на краю света! Я люблю тебя! Я люблю сына!» «Я, мы тоже очень любим тебя!».

— Опыт, говоришь? — спустя время уточнил Владимир. — Опыт надо расширять. Вот вычухаюсь и займёмся этим вопросом.

— Хорошо, я согласна. Но сначала вычухайся, — кивнула блондинка, глазами показывая на сына. «Помоги мне забыть всё, пожалуйста, любимый…» «Конечно, девочка моя, конечно. Я всегда буду рядом. Я с тобой, с сыном. Я сына хочу, и дочь, и ещё одного сына…» «Ого, а не лопнешь?» «Все будет так, как ты захочешь. Если нет, значит нет. Я согласен на все.». «Да, любимый, конечно да. Только надо, чтобы твои раны хорошо зажили». «Я буду стараться».

— Обязательно. Вов, а какую книгу ты сейчас читаешь?

— «Пятнадцатилетний капитан», дочитываю. Потом за зоологию возьмусь.

— Крутая книжка, мне нравилась, несколько раз перечитывал. А «Остров сокровищ»?

— Не, не понравилось.

— А «Овод»?

— Это ещё рано, Володя. Слишком тяжёлая для его возраста. Ты спешишь, родной.

— А, да? Хорошо, не буду.

— Интересная?

— Подрастешь, будет да, я думаю.

— Пап, а ты голубцы любишь?

— Я все люблю. А ты нет, я правильно понимаю?

— Да.

— Это я их готовить не умею, — кивнула блондинка, — не умею правильно выбрать капусту, вечно какая-то жёсткая.

— Надо, чтобы ты попробовал голубцы тети Нади. Пальчики оближешь.

— Только не сейчас, — заметила Анна. — Если мои догадки подтвердятся, будете терпеть мои кулирные шедевры. Надю к кухне и близко подпускать нельзя будет.

— Конечно! Эх, узнать бы.

— Потерпи, я думаю недолго осталось. Володь, если все получится, дай бог, можно как-то с Надюшей про ту комнату поговорить?

— Не надо, Анечка, не надо. Это их решение. Седой у нас не на всю жизнь, поэтому пятая комната освободится до того момента. Просто если да, то отрицательные эмоции ей не нужны. А это всегда больно. Там просто все осталось, как было при Руслане. Может, дядя Саша сам все сделает. Посмотрим.

— Хорошо, конечно! Я не буду первая трогать эту тему. А если Надюша сама попросит?

— Смотри по себе, я не заставляю… Анечка, я что думаю, может в таком случае, ты с ней как психолог поработаешь, незаметно как-то? Если такое возможно?

— Поняла, я думала об этом, когда ты рассказал… Но, мне кажется, что Надюша не до конца меня простила и не откроется мне. Поэтому нам всем нужно время. Не спеши, родной.

— Нет, она очень тебя любит, я это знаю. Просто и я, и вы с сыном, и дядя Саша свалились ей на голову почти одновременно. Она даже просила меня не трогать Беню, потому что сама не знает, что с ним. Давай пока не торопить события. Только, сынок, пожалуйста, ты ничего этого не слышал и не рассказываешь дома, хорошо?

— Конечно. Я умею молчать.

— Это правда. Молчун наследственный, — улыбнулась Анна. — Я поняла. Кстати, как с нашими финансами?

— До романсов им далеко, — отшутился Корф. — Карточка у тебя. Кстати, ты не знаешь, что это за сумма нам упала?

— Как я понимаю, это зарплата и премия. Вот только мне за что? Я только начала и уже премия.

— Мы все только начали и у всех премия. Ага, так значит… нет, я согласен. Ладно, у полковника спрошу потом.

— Не сходится что-то? — спросил сын.

— Да, размеры. Или тройная премия или двойная зарплата….

— Так это же хорошо!

— Это отлично, Вовка, — улыбнулся отец.

— А ты больничный всчитал?

— Да, Анют…. Хм, ой, ладно, деньги есть и замечательно. Нам свадебный букет нужен, фотограф, костюм, лимузин….

— Володя, ты разогнался, — ласково улыбнулась Анна. — Мы же договорились, что без этого всего.

— А как же праздник? — удивился Володя-маленький.

— Согласен. Но мы действительно с мамой договорились без этого. Так, родные свидетели… Тогда тебя дядя Саша привезёт… угу, на мой внедорожник шарики вешаем?

— Ты хочешь?

— Я хочу, чтобы у тебя был праздник. Предлагаю варианты.

— Давай так, покупаем костюм, говорим с родными, фотографа ты сразу тогда вписывал…

— Да? Это у меня склероз?

— Ну почему склероз? Просто много всего. А дома спокойно посидим. Я не думаю, что Надюше будет полезен ресторан, да и мне не хотелось бы этой казенщины. А вот заказать еду, чтобы не готовить, можно. И нам не готовить, и Надюше не нюхать это всё.

— Согласен полностью. Только тогда надо решить, в какой комнате сидим и выбрать ресторан, откуда заказывать будем.

— Вот. А дядя Саша нам не поможет?

-Ой, нет. Он на ресторан не способен.

— Володя, я с сыном согласна. Ты его не любишь и терпишь из-за Надюши. Мы с тобой об этом говорили уже. И мои дальнейшие наблюдения только подтверждают это.

— Прости, я до сих пор помню, как Надюше плохо тогда было. Да и я не лучше… Всё, тему закрыли.

Анна внимательно посмотрела на мужчину. Понимала, что надо было бы с ним поговорить, но не при ребенке. Да уж, психолог им всем нужен.

— Сын, в школе точно проблем не будет?

— Точно.

— Мы такое уже делали, — проговорила блондинка, — я писала записку или брала у участкового справку про ОРВИ.

— По поводу справки спроси у Надюши, у нее могут быть знакомые. И да, Вов, ты в школе особо не рассказывай кто у нас кем работает, хорошо?

— Конечно! Я вообще об этом не говорю.

Корф притянул к себе головку мальчика и зашептал на ухо:

— Я помню, о чем мы говорили. Я заеду как-то за тобой, типа невзначай по дороге. Если буду ровно стоять, то на той же неделе, что ты выйдешь.

— Спасибо, пап.

— Не за что. И не молчи, мы с мамой должны все знать. Это не стукачество, это откровенные отношения. Да и специфика нашей работы не склонна к секретам.

— Хорошо. Я буду все рассказывать, честно.- выровнялся.

— Мужской разговор? — улыбнулась девушка.

— Уже окончен. — отозвался Владимир.

— Тогда давай прогуляемся тихонько по территории? О, ваш обед едет. А Сережа где?

— Я только суп съем. Вы бы тоже поели. А то меня накормили, а сами? Серый сейчас будет, у него на еду чуйка.

— Я не хочу, — быстро откликнулся мальчик.

— Мама хочет, и ты за компанию покушаешь, — отозвался Владимир.

— Хорошо, Володя, мы сейчас сходим и вернёмся. У меня только такой вопрос: у дяди Саши же ручник в машине?

— Да, а что?

— Я только автоматом умею, сможешь мне потом показать? А то надо было, а я только клювом щелкаю.

— Конечно, Анечка, конечно. И не клювом, ты не обязана уметь водить машину. Моя машина и рабочий бусик на автомате, а у дяди Саши да, ручник, почему-то. Всё, идите обедайте.

— Мы быстро. И походим.

— Только покушайте.

Анна с сыном сидели в кафешке рядом:

— Мам, а если у тети Нади будет маленький, то он мне кто?

— Так, папе это или братик или сестричка, значит тебе дядя или тетя. А вообще, какая разница?

— Никакой, просто уточняю. А если я его или ее буду называть братик или сестричка?

— Сначала надо убедиться в этом. А так, я думаю, никто против не будет. Жуй. Папа ждёт.

После обеда гуляли по территории и «дружились» с Серёжей.

— Всё, мальчики, пора прощаться, нам уже спать время.

— Ну, мам, мне же в школу не надо, можем ещё побыть.

— Полчаса. И спать.

— Вов, мама права, не надо из режима выбиваться. Ещё два дня и я дома. Наобщаемся ещё. И дядя Сережа с нами. Нас вон даже досрочно выписывают.

***

Надежда Николаевна вошла на кухню, нашла пузырек валерьянки и накапала мужу, быстро добавила воды, запах растворился. Вернулась в комнату. К ней присоединился Бенкендорф, вышедший из душа.

— Саш, выпей, пожалуйста, и я все расскажу подробно.

— Спасибо. Я бы и сам выпил, чего ты это нюхаешь? -смущённо.

— Нам необходим спокойный папа, а ты начинаешь нервничать. Все хорошо, все отлично.