Вы только обвиняете, а ответственность за себя брать не хотите. (1/2)

Утром просыпаюсь снова от будильника. Надеваю короткий топ, кожаная юбка, ботинки, подвеску, легкая куртка, которая единственная была не полностью чёрная. Гоша, типично пытается залезть в шкаф к коробке с проводами. Но я только вытаскиваю его оттуда и легонько бью по носу, он лишь фыркает, но довольно смотрит на меня. Да, хорошо, что коробка с проводами стоит у меня на самой верней полке, до которой он при всём желании не может достать.

— Мам, я ушла, — хлопнула дверью, так кофе и в школу, посмотрела на ногти, звоню Мыр.

— Блин, Лера, какого хрена?! Восемь утра! Чего тебе?!

— Запиши меня на маникюр завтра, наращивание, ну короче всё, как обычно.

— А самой никак?

— Нет, короче, чтобы сегодня скинула, во сколько запись, давай, — я скинула.

В классе ловлю их неодобрительные взгляды. Знаете, порой думаю может нахер сменить школу? Особенно сейчас в этой ничего не держит, ну только Арина, ну с ней созваниваться можно. И то её использование, как мотивации очень сомнительно. Я только привычно листаю ленту в «Instagram». Громкий звонок. Алгебра. Но вместе с преподшей заходит мать Сони. Чё? В смысле? Они решили теперь меня при всех обсуждать? Слушайте, это прогресс.

— Я бы хотела поговорить с вашим классом. Сегодня уже прошло сорок дней, — а нам чё от этого, я вообще их не считаю. — Я бы хотела поговорить с вами о Соне, — да, сколько о ней можно разговаривать? — Я наверно скажу сейчас вам очень возможно дерзкие и неприятные слова, но это только вы её довели. И вы должны это понимать. Что из-за вас она теперь лежит в могиле. Моей вины тут нет, я, как мать пыталась всё замечать, — она щас угарает, что ли? — Но вся проблема была в коллективе, в котором она училась, а его изменить я была не в состоянии, — другая школа, перевод в другую школу. — Я, столько раз приходила к вам пыталась как-то разговаривать. Воззвать к совести. Но это все было бесполезно. Я хочу, чтобы вы сегодня задумались об этом, и о том, как не повезло вашим родителям, ведь они воспитали таких монстров, как вы, — ага, то есть она сама отрицает воспитание, а на нас кидает.

Я только резко вскакиваю и схватив сумку направляюсь к двери.

— Лебедева, куда?! Стоять! — грозный голос преподши и взгляд ебанашки, ой матери Сони.

— А зачем мне это слушать? Вы только обвинять можете, а ответственность за себя брать не хотите. Я не подписывалась выслушивать ваш бред.

На метро еду в сторону кладбища. Я не знаю, почему я решила, что сбежать туда это моё лучшее решение. Я останавливаюсь у могилы Сони и сажусь на лавку. Твою мать. Много роз, по-моему это тупо её мать приносит. Тяжело вздыхаю и провожу ладонью по камню. К чёрту всё.

— Ты умерла достойно, — только тяжело вздыхаю я. — Как бы, кто не говорил, что самоубийцы это суки последние, ты не испортила нам жизнь, это называется умереть достойно. Может ты даже уже простила нас, но просто не было сил жить со всем этим. И мне жаль, что у тебя мать такая.

Просто сегодня слушая всё это, я мне кажется в первые поняла, как Соне было тяжело находиться в этой «семье». Я наивно полагала, что у неё хорошие отношения с мамой, постоянно приходит, рисунки не рвёт, но не было их. Мать просто перекладывает свою вину на всех.

Соня наверняка ей много раз говорила, а она просто отмахивалась от неё, как от надоевшей мухи и мне кажется говорила, что это не её проблемы. У меня сейчас и вовсе такое чувство, что все эти походы были просто для галочки показать и себе и ей, что не пофиг. Мне кажется она и в семье была одинока. Отец, который вечно под дозой и наверно уже разговаривать разучился, а с мамой мне кажется было двойной дно. Просто родитель, который понимает всю свою вину и ответственность, он будет такой цирк устраивать.

Я не согласна с тем, что мы довели. Это они так поступили. Она мне кажется всю жизнь не понимала, что к чему. Соня её просила разбираться, она делала, но при этом у тёти мозгов не хватало, чтобы спросить, что она может сделать кроме разговор. Это её прямая обязанность следить за психологическим здоровьем ребенка. Я в психологи не нанималась. А ещё это наверно прозвучит сейчас для вас дико, но она умерла достойно. Знаете, она ушла, но ушла так, не причинив не кому никакой дополнительной боли. Она ведь могла записать кассеты и быть, как ебанашка Ханна Бейкер из сериала. Но она ушла достойно.

Это так и есть, уйти, но окончательно не разрушить наши жизни. Потому что конкретно мою рушить уже просто некуда, там итак осколки, которые собирать надо. Я наверно благодарна Соне хотя бы, потому что она превратила нашу жизнь в сущий ад. Хотя, мне кажется, что у нас такая страна, что никто не будет разбираться, кто довел, как довел. Сдохла и сдохла, принесите венок наконец-то.

Вот с ней так, не знаю, может я сейчас думаю как-то эгоистично, но она не превратила мою жизнь в ад. Да, я знаю вы скажите, что она должна стать такой, и я должна вину ощущать. Но нет, у меня к ней теперь только жалость и ничего больше. Мне жалко её за то видео, за мать. Но… Мне просто жалко её за, то что ей пришлось пройти.

Я смотрю на могилку нахуя я ваще сюда приехала. Чтобы мне подумать, как мне её жаль? Надо домой, хоть Гошу выгулю. Пусть хоть свою шерсть всем покажет. Еду домой, дома, как обычно тишина. Только сейчас замечаю, что в материной комнате все провода убраны. Да ладно? На её шкафу висела напоминалка, что все провода были в моей коробке. Интересно, она решила, что пойти навстречу Гоше? Ну ладно, ей же лучше больше не погрызёт.

Зову к себе Гошу, надеваю на него поводок и мы уходим в парк. Всего двенадцать, ну да Саше бесполезно звонить, у него работа. Включаю Билана, чтобы уж совсем не вскрыться от своих не самых веселых мыслей. Надо попросить Мыр, что завтра хоть клиента поставила, ну или парочку, пишу ей и она отвечает, что есть парочка, которые активно рвутся. Отлично, деньги сами ко мне в руки не попадут. Гоша только активно нюхает траву, ладно пусть нюхает. Спустя час Билана и моих кругов, возвращаемся домой. Гоша только непривычно жмётся ко мне и слишком странно смотрит.

— Ну ты, чего? Устал? — взваливаю на себя эту тушку и иду домой.

Уже дома, даю ему миску с едой, а сама открываю почту. Три клиента на завтра. Так, смерть дочери, приворот, порча. Окей, инфу о погибшей печатаю и клею на стену. Супер, надо будет максимально денег с этой матери выкачать. Приворот и порча, за пару секунд нахожу перво-попавшиеся обряды и делаю их скрины. Сойдёт. Только сейчас слышу какой-то скулёж. Ну, что там такое? Гоша только скулит и я вижу, что к еде он совсем не притронулся. А рядом была его рвота. Какого… Ладно, может банально фрукты эти не свежие были.

Но через пару секунд чувствую, что кажется этот несвежий банан решил отомстить мне через лоток. Ладно. Гоша только ходит за мной и жалобно скулит. Да твою… Какого хера? Гоша устало залезает на диван и сворачивается клубочком. Я подсаживаюсь рядом, и понимаю, что глаза какие-то откровенно больные. Блять, да, как? Через пару секунд, я звоню в клинику, в которой ставлю ему все прививки и мы приходим на осмотр. Хватаю карту и вызываю такси, Гоша вяло залезает в переноску и мы мчимся в клинику. Чёрт, что вообще произошло? Я о нём забочусь лучше, чем о себе. Какого хрена? Я только поджимаю губы. Машина встаёт, да, какая к чёрту пробка? У меня тут енот при смерти!

— Объезжай пробку живо, иначе хуже будет, — говорю я, кажется мой строгий голос срабатывает и мы через полтора часа прибываем к нашему ветеринару.

— Лер, что вообще произошло? — недоумевающее спрашивает Виталий.

— Я не знаю! Симптомы отравления, так он ест лучше, чем я.

— Ладно, давай посмотрим, — и он хлопает дверью передо мной и закрывает её.

Я только лезу в телефон, сама не понимаю, как захожу на Насики.

— Вот это круто! Как вам такая месть этой сучке?! Отравить её самого любимого енота, кажется было моей самое лучшей и гениальной идеей! Посмотрим, как эта шлюха будет плакать в сториз. А нехер людей на бабки разводить и одноклассниц до окна доводить! Пошла нахуй дырка! — я только смотрю в стену, а потом со всей силы сжимаю телефон, чтобы его не разбить.