Я в зеркальном лабиринте. (2/2)

Вытаскиваю из сумки веревки, типа святую воду, на самом деле из крана налила её и свечи с зажигалкой. Отлично, теперь дело за малым, они сами начинают устраивать шоу. Стоит их только привязать, настолько сильно верит, что в них кто-то сидит, что когда начинаешь всю эту хероборину делать, начинаю орать, изгибаться и кривляться. Короче тупо уже фильмы и с истории с такими работают. Насмотрятся фильма «Изгоняющий дьявола» и начинается у них. Я же в это время просто капаю на них воском и водой поливаю, типа шепча какие-то слова.

Когда говоришь им: «Стоп!». Сразу замолкают. Тут также. Ну всё начало колбасить, пусть тридцать минут порет, не сдохнет же она у меня, у меня тут воды… На тридцать, как раз хватит. А вот свечи, короче, что первее закончится, тогда и сеанс закончим. Начинаю шептать, точнее даже не шепот, просто губами шевелю, ну, если вы хотите думать, что я шепчу, то конечно думайте, может даже слова угадает, при большой вере и желании всё можно сделать. Вода заканчивается первая, видать переборщила в этот раз. Ну всё, цирк заканчивается и уезжает, без клоунов.

— Стоп! — всё бедолага пришла в себе и только по сторонам смотрит.

— Спасибо, — начинает она, а я развязываю её. — Спасибо, как камень с души свалился. Видимо реально выше, спасибо.

— Посидите ещё немного одна, хорошо? — выхожу из комнаты, и с удивлением смотрю на двух девочек.

Одна наверно моя ровесница и очень на Соню похожа, такая же анимешница. Вторая стоит с двумя хвостиками и боязливо смотрит на меня.

— С мамой всё теперь будет в порядке, а то я боюсь за неё и её, — она жмётся к сестре.

— С мамой, — я резко замираю, чёрт да это копию меня в детстве, я не знаю, почему мне так страшно стало. — Я с вас денег не возьму, — я обращаюсь к старшой. — Ты не пробовала её к психиатру отправить?

— Да пробовала, — она поджимает губы. — Толку нет, не верит им, а вам да.

— Она хоть работает?

— Неа, у неё на работе приступы. Сидит, иконы вышивает.

— Послушай, — я начинаю шептать ей на ухо. — Попытайся её к врачу отправить, по симптомам это на банальную истерию похоже. Если не захочет. Вот, — протягиваю ей. — Моя визитка, позвони мне, если уговорить не получится. Я попробую, у меня авторитет есть. Не дело, когда вы страдаете.

Я не знаю, мне в первые стало просто дико стыдно брать деньги у них. Посмотрев на этих девочек, у меня кажется что-то порвалось. Они выглядели такими несчастными, особенно маленькая. Видно было, что старшая уже заебалась жить с такой шизанутой матерью, но что делать и куда деться просто не знала, и судя по условимям, жили они максимально беднецко.

А маленькая, просто боялась мать, её приступов всё, что с ней происходит. Я в ней себя узнала, если честно. В детстве было тоже самое. Отец свалил от нас, когда мне было пять лет. Но до этого успел так нормально разругаться с матерью, из-за меня. Он орал, что она равнодушна ко мне, к моим просьбам, а она на него, а по итогу он бухал начался треш. Я очень боялась его пьяным, думала, что всё из-за меня. И вот эта девочка, которая также боится. Такого не должно быть, дети не должны боятся своих родителей.

Я бы всё сделала, чтобы мой отец не напивался во время ссор с мамой. Просто брать деньги у них это такое паскудство, особенно за воздух. Это знаете из разряда. Если бы мой отец пошёл к «экстрасенсу» он типа больше не бухал, а по итогу всё заново. Ещё эта сестра, которая так на Соню похожа.

Знаете мне показалось, что я её понимаю. Просто как-то резко стало жаль Соню она ведь жила в такой же не здоровой атмосфере, только я ещё масло в огонь подливала. Это наверно так отстойно, что ты по сути некуда деться от этого не можешь. Вечно неадекватный отец, который сначала тебя любит, потом нет и уже стул в тебя бросает. И она ведь от этого уйти-то некуда не могла. Почему я об этом не задумывалась раньше?

Почему вела себя с ней так порой некрасиво, когда я по сути переживала тоже самое в детстве, я ведь тоже в пять лет боялась, так почему я не могла вовремя сказать где-то стоп? Мне ведь даже больше в какой-то степени повезло, у меня всё это прекратилось, а она жила с этим. И ей было плохо. Почему только сейчас смотря на этих девочек я ощутила, что всё это время чувствовала Соня? Как я могла так сильно угарать над тем человеком, который по сути понимал меня в чём-то? Знаете, в последние время я ловлю себя на мысли, что мы были слишком с ней похожи в каких-то ситуациях.

Ближе к ночи начинаю собираться в клуб. Прозрачный лонгслив, под него чёрный кружевной лифчик. Короткая черно-белая юбка в летку и стрипперы. Да, у меня даже не только черные вещи есть.

— Пригоняй к «Gazgolder Club & Tea» жду тебя с дозой, деньги перевела.

— Ты куда? — только спросила мать, перегораживая мне проход.

— В клуб.

— Я тебе не разрешаю.

— Мне твоё разрешение не нужно, — открываю дверь, но она резко держится её пальцами. — Отпусти, иначе по пальцам попаду. Отпусти! Ты знаешь, что я вчера спокойно на тебя с ножом кинулась. Отпусти! — она только смиренно отступает.

В клубе первым делом нюха, после чего иду в зал. Ого! Да ладно, это Саша. Интересно помнит меня ещё?

— Привет, — я подсаживаюсь к нему. — Я тебе помню ты тот вышибала из клуба, — улыбаюсь.

— А ты та девочка с улицы, — он усмехается.

Теперь я имела шанс рассмотреть его получше. На вид лет тридцать. Темные волосы и такие же глаза. Накаченное тело в белой рубашке и чёрных джинсах.

— Что ты здесь делаешь? Такая маленькая, а уже в клубы проходишь.

— Это всё поддельный паспорт, только не сдавай меня, — я хихикаю.

— Ладно, на первый раз прощаю. А на второй не пущу.

— Не имеешь право, как докажешь? Мама говорит, что я так крашусь, что по мне не понятно, сколько мне семнадцать или тридцать.

— Знаешь, она права.

— А поехали к тебе, — я наклоняюсь к нему, в надежде, что срублю с него бабло.

— А поехали, — он встает и мы сев к нему в машину едем к нему на квартиру.

Уже у него а набрасываюсь на него с поцелуем, в попытке снять рубашку, но он только останавливает меня и смотрит прямо в глаза.

— Нет, погоди, стой. Ты ещё слишком маленькая, чтобы я спал с тобой, нет.

— Это всё из-за паспорта, да?

— Нет, просто это не правильно трахать ребенка.

— Мне семнадцать.

— Я не вижу разницы. Выпей чаю протрезвей хоть немного, да домой поедешь, — я всё также охреневающе смотрю на него, но на кухню иду, это слишком богатенькая квартирка для вышибалы.

Заваривает мне красный чай, как узнал, какой люблю и садится напротив меня.

— Рассказывай, как пришла к этому? Ты же не просто так начала нюхать и по клубам ходить.

— Это длинная неинтересная и скучная история.

— Я постоянно слушаю отчёты моих сотрудников, что может быть скучнее?

— Ну типа детство плохое было. Травля, потом полетела психика из-за того, что там мальчик один заставлял меня показывать, чем отличаемся. А мать хуй на это положила.

— Из-за сейчас всё так? — накрывает мои руки своими.

— Возможно.

— С мамой не пробовала наладить отношения?

— Я вчера хотела, а она меня послала. Слушай, я правда не хочу об этом. Всё, я пошла, — выхожу их подъезда и тяжко вздыхаю.

Я ни с кем не могу быть нормальной. Я даже какому-то левому чуваку не могу открыться. Просто мне страшно, это маска уже так крепло приросла ко мне. Мне порой кажется, что я сама не знаю, какая я настоящая. Всё то, что вокруг меня сейчас происходит, может я самого этого не хочу? Люблю я чёрный цвет или нет, или вся эта чернота, чтобы выделяться на фоне сверстников.

Типа знаете, такая грозная, опасная, могу и очень жестко отшить. Может я вообще в неоне быть хочу. Нравится мне вести приёмы или нет? Может я в глубине души этих людей жалею, я же сегодня пожалела. Может меня и вовсе тяготит эту хрень нести каждый раз. Я даже сама не верю в то, что говорю. Может меня даже бабки не радуют, я просто не помню, чтобы было именно какое-то удовлетворение от этого.

Нравится мне принимать или нет. Вроде да, хочется кайфа постоянного, но при этом ты всегда думаешь, что если сегодня тебя схватят с дозой и повяжут, а что если это твоя последняя доза, может это не качественная хрень, которая убьёт тебя в одночастье. Хочется мне себя так с мамой вести или нет, или просто какая-то реакция защитная. Может я просто какой-то образ в голове себе создала и всеми силами пытаюсь его играть. У меня блин, столько проблем. Я даже сама с собой не откровенно до конца, что о вас говорить. Я о своём детстве не могу спокойно поговорить, даже эту тему травли избегаю, хотя по сравнению с остальным это какая-то хрень детская. Может я никогда и не была настоящей.

Я настоящей вот до школы была. Тихая девочка, которая со всеми дружила, в школе всё другой стало. Я в себе запуталась, я себя реальную не могу найти. Какая она? Может я всегда такой сукой была просто раньше этого не замечала. Может я снова хочу стать тихой девочкой, которая добра ко всем. Мне кажется ”Я” себя уже никогда не найду. Я с психологом не откровенна, с родителями не откровенна, с левым чуваком не откровенна. Я себе всё честно про себя сказать не могу. Мне порой кажется, что я потерялась в зеркальном лабиринте и выход я найти не могу.