41 (2/2)

— Legimentis, — прозвучал низкий шепот, чтобы воспоминания застлали сознание.

Резь проскочила от головы к левой руке, пробираясь глубже, но в отличие от предыдущих, она больше походила на невесомый каскад уколов.

В этот раз обрывки воспоминаний возникли как бы сами собой, легко, но и уходить не собирались. Догадавшись, что это более тонкий путь вхождения в чужое сознание, о котором Снейп, конечно же, не предупреждал, поэтому Гарри по наитию начал подсовывать сумбурные воспоминания, чтобы, в конечном счете, выставить щит и оказаться перед черной мантией, недвижимо стоящей перед ним.

— Занятие окончено, — пряча палочку в складках ткани, сказал профессор и прошел вглубь лаборатории.

Собирая по крупицам расколотую от тяжести и усталости голову, Гарри принялся замедлять магию, остатками просачивающуюся на пол через шрам. Когда мир приобрел прежнюю четкость, Гарри пошел к себе в комнату и, ещё раз проверив недавно выставленные на неё охранные чары, вернулся в лабораторию, неся в руках охапку книг и тетрадей, вызвав тихое неудовольствие у Снейпа.

Работа проходила в полном молчании, но в этот раз воздух сгущался, застревая в горле. Сжав челюсти, Гарри листал страницы своих записей, мыслями как маятник гуляя из стороны в сторону от желания высказать Снейпу всё, что вертелось на языке с того самого вечера, до осознания бесполезности этих потуг.

— Я жду, — низкий голос проник в тяжелый воздух, и Гарри поднял взгляд, чтобы встретиться с черными блестящими глазами, ярко контрастирующими на фоне бледного лица.

— Чего? — ощетинился Гарри.

— Одну из тех истерик, которые вы устраиваете перед теми, кто вам не угодил.

Гарри стоял онемев. Доля времени понадобилась на то, чтобы вернуть самообладание и утихомирить эмоции, которые клокотали в груди. Наслаждаясь, Снейп терпеливо ждал, зная, что сейчас творится в душе у Гарри, выжидая.

— А это что-то изменит? — продирая сухое горло, произнес Гарри, чтобы увидеть, как заблестел черный обсидиан глаз напротив него и тени начали вычерчивать на коже ухмылку, которая ответила:

— Абсолютно ничего.

Снейп с уже привычным равнодушным выражением глаз посмотрел на кипящую воду в своем котле, и монотонно, можно сказать, наслаждаясь каждым движением, подтянул к себе разделочную доску, раскрутил органайзер и, не касаясь инструментов, перебирал пальцами в воздухе, выбирая нужный скальпель.

Маятник, на котором доселе качались мысли Гарри, в секунду потяжелел, превращаясь в шар, тяжелыми ударами разносящий вдребезги самообладание. Тихим голосом разум твердил, что это была откровенная провокация, причины которой пока не были известны, но…

Хруст — и Гарри вернулся к реальности, чтобы посмотреть на источник звука. В своей правой руке он обнаружил перо, которое было сжато в ладони под неестественным углом.

— Reparo, — проведя над изжеванным и поломанным пером палочкой, произнес Гарри.

Раскрыв учебник по зельеварению, Гарри про себя прочитал набор слов, смысл которых даже не задержался в его голове, потому та почему-то была занята поисками ответов, объясняющих поведение профессора, который до этого наверняка входил в лабораторию беспрепятственно, но именно после вчерашнего случая решил очертить свои новые территории, хотя сейчас, работая перед ним, даже не пытался выходить за свою рабочую зону.

Поправив очки, Гарри ещё раз вчитался в текст и, поняв, что читал другой раздел, перепрыгнул на следующие страницы. Медный котелок звякнул в металлических стойках, а зеленые глаза принялись перечитывать способы приготовления сыворотки правды. Сверяясь с пометками Принца-полукровки, поджав губы, Гарри внутри себя договаривался с задетым самолюбием, кричащим кинуть этот самый учебник прямо в горбатый нос, лезущий не в свои дела.

Чувствуя, что всё его нутро находится в том же состоянии, что и вскипевшая перед ним вода в раскаленном котле, Гарри отложил свои записи в сторону, оставив только «Расширенный курс зельеварения», и достал из сумки, прошитые джутовой нитью, пожелтевшие листы, которые когда-то нашел на нижних полках лабораторных стеллажей.

«Sentire veritaserum» — бледными буквами высвечивалось на пахнущей сыростью бумаге. Зелье эмоциональной правды. Между ним и классической сывороткой правды студенты обязаны были знать разницу, но готовить его запрещалось, так как помимо чуть большей сложности изготовления у первого была одна выраженная особенность: оно являлось узконаправленным на определенные эмоции, и чтобы приготовить качественное зелье, магу нужно было испытывать нужные для выявления чувства.

Не противясь накатывавшей на него эмоциональной волне, Гарри, сосредоточившись лишь на приготовлении, принялся вновь и вновь прокручивать весь негатив, испытанный недавно, тянувший за собой из памяти монстров, которые, накидываясь на горевший душевный костер, разжигали пламя, своим жаром высушивающее грудную клетку изнутри.

С брызгами в котел полетели тонко нарезанные коренья кричащей витьеголовки , пропитанные отвращением. Между ладоней с ненавистью от беспомощности перетирались сушенные листья остролиста, чтобы, добавив к ним вину за содеянное, бросить их в бурлящее черное варево. Остроконечным скальпелем боль врезалась в плоть болтрушайки. Темный силуэт, стоявший по другую сторону стола, так же монотонно продолжал заниматься своей работой, не проявляя явной заинтересованности, хотя возникающие теплые уколы на пальцах Гарри говорили о другом.

Когда почти все ингредиенты в нужной последовательности были добавлены, чувства, сжав шею, начали подниматься выше, а глаза начало печь, Гарри задержал дыхание. Медленный выдох. Сердце продолжало бешено стучать. Левая рука схватила чистую деревянную ложку и начала рисовать дрожащие круги, на каждом третьем поднимая со дна осадок. Взгляд остановился на учебнике по зельеварению, и по ложке вниз в котел полилась обида, серо-голубыми нитями расходясь в зелье.

Из-под очков зеленые глаза осмотрели лабораторию, еле заметно задержавшись на высокой фигуре, облеченной в черное. Не отвлекаясь от перемешивания, Гарри дернул листы учебника, чтобы макнуть в чернильницу недавно поломанное перо и ближе к переплету на тридцать седьмой странице написать «Г. Поттер».

Реакция Снейпа не заставила себя долго ждать. Его фигура не дрогнула, но Гарри всем нутром ощутил, как опасные вибрации движутся в его сторону. Бледные тонкие пальцы закрепили черпак в подставке и коснулись столешницы, а черный взгляд пробил грудную клетку Гарри, чтобы в неё пробралось одно из тех, кого меньше всего хотелось впускать. Страх.

В тот момент Гарри понял, что совершил ошибку, но деваться уже было некуда. Мятое перо было брошено, и трясущаяся рука потянулась к мерной ложке, чтобы погрузиться в чашу с перетертым кварцем. Порошок высыпался из колеблющегося из стороны в сторону черпала. Попытка. Две. Три — и затаив дыхание Гарри, постучав по держателю, высыпал в котел свои страхи, окрашивая жидкость в черно-зеленый цвет. Зелье было готово.

Взяв полотенце в руки, Гарри схватился за ручку котла и отставил в сторону, чтобы тот остывал. Как только раскаленный металл коснулся подставки, все ранее пережитые эмоции, включая страх, как по мановению палочки начали растворяться, неся за собой облегчение, отражаясь на лице усталостью.

Оторвав взгляд от уже прозрачного зелья, Гарри посмотрел на профессора и обнаружил, что тот, скрестив руки, смотрит на него со спокойным брезгливым равнодушием.

— Наигрался, Поттер? — скривил губы Снейп.

Гарри улыбнулся.