Законопослушные граждане (1/2)

say your prayers for the new generation!</p>

Лезть сюда было плохой идеей с самого начала, но где плохие идеи — там однозначно весело. Осаму в предвкушении потирал руки, лишь заслышав идею Тюи; Рюноскэ, казалось, просто хотел посмотреть, чем всё закончится; а вот Атсуши совсем был не в восторге. Он в который раз спрашивал себя, зачем он согласился, но жизнью уже десятки раз было проверено, что в устоявшейся компании знаменитой четвёрки его если не спасут, то хотя бы развлекут той задницей, в которую они сами себя загнали. Прямо сейчас молодой оборотень глядел наверх, на возвышающийся в темноте скелет будущего здания с блоками пола этажей и голых бетонных ступеней, но без единого фонаря и опустевший от строителей, и чувствовал себя не слишком комфортно. Но отступать назад уже было поздно…

— Левый фланг?

— Чисто, — Дазай кивнул, убирая ладонь ребром ото лба.

— Правый фланг?

— Охранник зашёл за торец и пошёл в обход, у нас есть примерно десять минут, — Акутагава щёлкнул пальцами, и тянувшийся вплоть до поворота за сторожем Расёмон, периодически сливающийся с землёй и маскирующийся под человеческую тень, закрывая красные глаза, обернулся на владельца и ловкой змеёй втянулся в рукав обратно.

— Отлично, — Накахара с довольной ухмылкой потёр руки и выпрямился, отодвигая шаткую доску забора и фиксируя её ближайшей толстой веткой, поставив в распор и пролезая на территорию первым. — Вперёд, и ни звука!

Дазай пролез вторым, неуверенного Атсуши Рюноскэ подтолкнул в спину, пролезая последним, и, оглянувшись на всякий случай, зашёл хвостом, выбивая палку с земли и закрывая шаткую доску по праву замыкающего, чтоб обходящий землю стройки охранник ничего не заподозрил и никаких прорех в ограждении не увидел.

На самом деле, с той поры, как этот торговый центр, плавно перетекающий в офисные помещения наверху, начал строиться, для Тюи он стал лакомым куском — очень уж манила его высота и возможность поноситься в одного по арматурам и голым этажам без стен мимо пустующих дыр под лифт. Да, он бы не побоялся лезть сюда, даже если б не мог управлять гравитацией, и потому собственная сила манила не сдерживаться ещё больше; упадёшь — легко спланируешь на землю, как ласточка, или вовсе притормозишь в воздухе, поднимаясь обратно по невидимой лестнице, просто потому что можешь. В конце концов, он парень, а не какая-нибудь девчонка! А всех парней тянет на стройки, потому что на высоте недостроенного девятого этажа думается лучше.

Ну, как-то так Тюя и ответил на вопрос Рюноскэ, на кой ему туда (Осаму просто даже не спрашивал, он сразу согласился). Не отвечать же, что хочется побольше потренироваться с возможностями своей силы, которую свободно давно не использовал? Если бы подросток начал летать с крыши многоквартирного дома мимо окон, это вызвало бы вопросы, а на стройке дела никому до этого нет…

— За мной, — скомандовал рыжий, натянув на голову капюшон, и рысцой, озираясь, ринулся к строительным лесам.

— Смотри, смотри, аллюр-то какой, — Осаму усмехнулся, следя за Накахарой из тени забора. — Иноходь, не иначе.

— Ино- что? — Атсуши нервно сглотнул, стоя на полусогнутых.

— Блистать знаниями слов, которые в жизни тебе никогда не пригодятся, будешь дома, — хрипло прошептал Рюноскэ, смерив старшего брата презрительным взглядом серых глаз и направившись за Тюей. Складывалось ощущение, что это движется ожившая тень, а не подросток во всём чёрном.

— Ц, вечно он так, — Дазай только вздохнул, резко вытянув руки вверх и, склонившись вбок, зачем-то сделав ровное колесо, прежде чем встать на ноги. — Атсуши-кун, идём!

Иногда юный оборотень думал, что пора бы ему научиться говорить «нет».

Тюя ждал. Первым на лестницу леса наверх он запустил Акутагаву, следом отвесил подзатыльник Дазаю, чтоб забирался и не выделывался, а подошедшего Накаджиму, чтобы не мешкал и не сомневался, наклонившись, резво подсадил под ногами и подкинул вверх — его за капюшон белой безрукавки на замке схватил забравшийся на деревянный плац Дазай, — прежде чем забраться самому. Если расчёты верны, они должны были успеть забраться как минимум на этажа три выше, прежде чем обходящий объект охранник появится у лицевой стороны снова. Им достаточно будет не шуметь и не залезать на края, чтобы не попасть под неосторожный свет фонаря.

Четыре ловкие тени перебегали с этажа на этаж по голым ступеням без перил, периодически закрывая лица от ветра из-за отсутствующих стен. Один раз, этаже на шестом, Дазай бодро проигнорировал ступени наверх и подошёл к самому краю, глядя вниз и при этом ни за что не держась, а держа руки в карманах, и их бы тоже увидели, когда Осаму попал бы в свет фонаря снизу, если бы Расёмон младшего брата вовремя не отдёрнул «доморощенного руфера» назад. Накахара готов был отвесить и второй подзатыльник за то, что его затея чуть не сорвалась, но Дазай вовремя увернулся.

Чем поднимались они выше, тем более ватными становились у Атсуши ноги. Здравый смысл говорил, что, даже если он упадёт, ничего катастрофического не случится: кошки, во-первых, всегда приземляются на лапы, а во-вторых, любые растяжения, раны и переломы на нём всегда затягивались за считанные секунды и не оставляли ни следа. Но что-то внутри Накаджимы всё ещё побаивалось, будто ступени могут обрушиться под ногами или всё здание, покачнувшись, внезапно упадёт набок, и парниша не мог с этим справиться. Он втянул голову в плечи, еле-еле ступая на самый последний этаж, когда над головой уже открывалось чёрное звёздное небо; да, безусловно, красиво, но это если забыть, что под тобой — метры бездонной высоты с арматурой и лесами внизу. Как ни странно, Накаджима зашёл не последним: спустя несколько минут поднялся наконец Рюноскэ, тяжело дышащий и по окончании подъёма согнувшийся, упёрев руки в колени. Акутагава никогда не был бегуном на длинные дистанции и уж тем более не был фанатом бега по ступеням вверх, потому что с дыханием были сплошные беды, и Атсуши как-то поздно из-за своего страха понял, что, наверное, надо было предложить помощь, хотя Рюноскэ в своей привычной манере стопроцентно бы отказался. Ну, ладно…

— Эй, есть у кого-нибудь бумажка? — Дазай осмотрел всех троих, даже на Тюю выразительно посмотрел, хотя тот уже сидел, как гордый орёл, на возвышающейся кверху арматуре, и осматривал открывшийся вид. — Что, вообще ни у кого? Даже фантика завалящего?

— Н-нет, — Атсуши отрицательно махнул головой, понимая, что просьба о фантике однозначно относится к нему. Акутагава, видимо, хотел что-то ответить, но, глубоко и хрипло вдохнув, махнул рукой.

— Какие вы все скучные, — Осаму закатил глаза и подошёл ближе к арматуре, на которой сидел Накахара, и схватился за неё. — Всё, на что падает свет, твои владения!

— Сейчас ночь, какой свет? — Тюя не боялся, что Дазай начнёт трясти, но Осаму не был настолько предсказуемым.

— А ты не слишком хорош в понимании намёков.

— За языком следи. Насколько я помню, тот, кто говорил эту фразу, потом погиб, когда его скинули с высоты, — брошенный из-за плеча на Дазая взгляд синих глаз мягко намекнул, что участь Дазая может ждать та же самая, и Осаму хмыкнул. Тюя наконец поднялся на ноги, смотря в самый низ, и уже было расправил руки в стороны, но вдруг…

— У тебя точно нет бумажки?

— Заебёшь, — сквозь зубы прошипел Накахара, опуская руки и доставая из-за пазухи смятую тетрадь, кидая Дазаю прямо в руки. — Забирай и отстань от меня.

— Ого-ого, что тут у нас? Биология? — Осаму с ухмылкой перелистывает исписанные и изрисованные живыми клетками в разрезе, где указаны стрелочками и подписаны мембраны и вакуоли, страницы. — Ты что, самоубийца?

— Забыл выложить дома, новую заведу. Всё равно надоела шуршать за пазухой.

— А мне кажется, всему виной ещё и двойка за последнюю работу…

— Да заткнись ты уже!

Тюя, глубоко вздохнув, расправил руки в стороны. Глянув одним глазом вниз, убедившись, что патрулирующий территорию охранник ушёл, он уже готов был шагнуть в пустоту, но вдруг по лицу что-то тонко полоснуло — и Накахара покачнулся на одной ноге, от неожиданности спрыгивая вниз и смотря вперёд: в ночной мрак взмыл самолётик из тетрадного листа с двойкой, за которым радостно наблюдал Дазай.

— Ты чё, только из-за этого заколебал меня с бумажкой? — у Тюи, казалось, нижнее веко задёргалось, когда он увидел проклятый самолётик, красивой мёртвой петлёй скрывшийся внизу. Дазай с глупой улыбкой только кивнул, выглядя максимально довольным.

Накахара накрыл ладонью лицо:

— Сегодня что, венера в тельца зашла не так, что мне не судьба никак сделать то, что я хочу, я не понимаю…

— Насчёт тельца утверждать не могу, — вдруг подал голос Атсуши сбоку, — но вот большая медведица очень хорошо видна.

Накаджима и Акутагава сидели на бетонной плите, глядя в небо. Здесь, на самой высоте, оно казалось очень близким — дотянись рукой и погладь луну. Тюя невольно вскинул голову кверху, замечая, какое и вправду звёздное небо сегодня, и Осаму, сделав точно также, негромко присвистнул.

— Эй, тюлька, — Дазай с ухмылкой, не опуская головы, садится, складывая ноги лотосом, и Накахара недовольно цыкнул. — А ты бы для меня звезду достал?

— Я бы для тебя и книгу с полки не достал, Осаму, — Тюя закатил глаза, оставшись стоять совершенно один. — Но мечтать не вредно.

— Звёзды нельзя достать чисто физически, даже если ты в космосе, — буркнул Рюноскэ, скрестив руки и наконец-то дыша нормально. — Это сгустки пыли. Газовые шары, излучающие свет.

— Ой, ой, ой, что я слышу, не пойму? — Дазай драматично хмурится, приложив руку к уху. — У меня что, брат — зануда?

— Я всегда думал, что звёзды — это крошки сыра, — Атсуши неловко усмехнулся. — Ну, потому что луна казалась большим сырным кругом.

— Кто-то с детства голоден, — Тюя покачал головой. Ну, не признаваться же, что в детстве он тоже думал, что луна — большой кружок сыра?..

— Даже отрицать не буду, — Накаджима зажмурился, закинув руки за голову и потянувшись. — Звёзды звёздами, а лучше уж достать последнюю горячую булочку из пекарни, чем звезду. Да, красиво, но толку…

— Я даже как-то и не задумывался, что Атсуши-кун у нас такой практик, — Осаму ухмыльнулся, глядя на брата и оборотня, а затем переглянулся с Тюей. — Эй, Рю-чан, на твоём месте я бы такого практичного мужчину не упускал.

— Если я не могу откусить тебе Расёмоном голову, только потому что ты только этого и желаешь, — Акутагава глянул исподлобья, — то это не значит, что я не смогу скинуть тебя отсюда вниз, чтобы ты переломался и лежал в больнице год.

— Тю, как жестоко! Я же твой брат, как у тебя язык поворачивается такое желать мне?

— Легко и просто.

— А знаешь, я тебя поддержу, — Накахара наконец довольно усмехнулся, игнорируя недовольное «Эй!» от Осаму. — И даже помогу. Ты его свяжи, а я сброшу.

— Волки! — Дазай всплеснул руками и перескочил за спину Атсуши, схватив парня за плечи. — Атсуши-кун, ты же не дашь меня в обиду?

— Было бы прекрасно, если бы мы просто жили дружно… — Накаджиму трясут из стороны в сторону, и лицо его максимально страдальческое. Дазай часто нырял за его спину, когда ему грозила опасность от Рюноскэ или Тюи, и всё потому, что Атсуши очень редко прибегал к насилию. Досталась же ему участь миротворца!..

Накахара лишь рукой махнул, встряхнув головой, и круто развернулся на пятке и носке, сверкнув слабым алым и прыгнув на торчащую вверх арматуру вновь, расправив руки в стороны. Пока все трое заняты друг другом, ему самое время исполнить то, зачем он сюда и пришёл. И корпус уже начал крениться книзу, вот-вот готовый сорваться в пропасть, но…

Резкий свет далёкого фонаря вынудил глянуть вниз, и малюсенький силуэт охранника на земле громко крикнул, какого чёрта дети на объекте. Накахара от неожиданности — снова! — сорвался вниз не так, как хотел, и судорожно схватился за арматуру руками и ногами, повиснув на ней, как на последнем шансе выжить, и рядом с ним над краем тотчас появились ещё три головы, попадающих в свет обеспокоенного фонаря. Атсуши, вздыбившись на загривке, прищурился, почти припав к полу и держась руками за край.

— Это он нас заметил? — Акутагава склонил голову к плечу. — Или что?

— Нет, театр теней нам показать решил, — Дазай даже руки из карманов не вынул.

— Ребята, не хочу нарушать отношения между нами, — Накаджима прижал круглые уши, появившиеся на голове от испуга, — но, кажется, у него в руках самолётик…

Накахара, поднявшийся на ноги и услышавший причину разоблачения, вскипел на месте и, замахнувшись, пнул Дазая прямо по заднице — парниша отлетел в сторону и, не удержавшись на ногах, упал на бетонную плиту, потирая ушибленное место.

— За что?!

— За твою выходку! — Тюя прошипел, подходя ближе, и, наклонившись, схватил Осаму за грудки. — В задницу себе свой самолётик засунь в следующий раз! Из-за тебя ничего толком не успел!

— Да ладно тебе, зато летел как, — Осаму зажмурился, подняв руки кверху, когда Тюя в гневе замахнулся на его лицо кулаком, но бить не стал. — Поучишь траекторию красивого падения на примере самолётиков.

— Ты у меня самолётиком в следующий раз будешь, урод, — Накахара бросил это сквозь зубы и оттолкнул Осаму в сторону, вновь подбежав к краю. — Так, парни, не хочу нагнетать, но надо бы нам линять отсюда.

— Если спустимся посредством сил, сделаем только хуже, — Рюноскэ нахмурился куцыми бровями. — Хотя, в принципе, если он нас здесь так и не увидит, то, может, посчитает, что ему показалось?

— Стройка охраняема, — Накаджима отпрянул от края плиты и поёжился. — Я сам прекрасно чувствую наш запах, а если сюда приедут с собаками… Нас найдут, если мы даже приземлимся за ограждением.

— Нам в любом случае нужно бежать, — Накахара сжал руки в кулаки, злясь на себя: надо было идти если не одному, то точно без Дазая, но как случилось, так случилось — не изменить. — Спустимся ниже!

Акутагава и Накаджима без слов ринулись вперёд, лишь Рюноскэ перед ступенями остановился и покачал головой, предчувствуя, как снова будет тяжко восстанавливать дыхание. Тюя рванул за ними, оставляя Дазая одного, но, когда тот только начал подниматься, потирая ушибленное место, всё-таки вернулся, схватив за шкирку и дёрнув за собой. Послал же бог клоуна…

Бежали резво. Прекрасно понимали, что если не смоются как можно быстрее, то нарвутся на полицию или кого похуже, и тогда уже им точно не скрыться. Первым бежал Накахара, не сбавляя шага, Дазай вынужденно бежал за ним следом — Накахара тащил за руку, не позволяя даже споткнуться, потому что иначе потащит лицом по земле, — Накаджима опустился на все четыре, ведь лапами сподручнее уносить ноги, и Акутагава замыкал, периодически останавливаясь, чтобы глубоко вдохнуть грудью и перестать задыхаться. Да, спускаться значительно легче, но это не отменяет физической нагрузки! Свет уже нескольких фонарей хаотично мелькал во дворе, и четвёрка бежала уже на полусогнутых, высматривая, куда бы уйти; Тюя явно целился через тот же вход в заборе, через который они сюда и попали, но было опасно — слишком открытое место, учитывая, что из охранной будки повылезала вся бригада. Проклятый, сука, самолётик! Накахара молча остановился за ступенями, высматривая и считая время, когда свет не будет падать на стройку, даже не прислушиваясь к голосам, и в какой-то момент махнул рукой — спрыгиваем!

Дазай мог бы приземлиться камнем, прыгая с расчётом на пробитие головы, но Атсуши просто-напросто по наводке Тюи пролез под его тонкими длинными ногами, сажая на свою спину и прыгая по дуге вниз, целясь прямо рядом с забором. Накахара спланировал мягко, почти даже не оставив следов, и молча подумал о том, как мог бы хорошо потренироваться, если б не выходка Осаму, а вот Акутагава из-за сбитого дыхания спрыгнул очень криво — не то Расёмон чутко реагировал на состояние хозяина, не то сам Рюноскэ не смог справиться, но голова чёрного дракона, схватившись за одну из арматур, случайно вырвала её с корнем — и раздался жуткий, скрежещущий шум, способный разбудить мёртвого. Расёмон выглядел виноватым и удивлённым одновременно, но времени не было: их всё равно уже видели. Вот только вся охрана тотчас обратила свой свет к подросткам.

— Бежим! — Накахара гаркнул первым, практически выбивая собой доску забора, а не отодвигая её, Дазай скакнул в образовавшийся проход рыбкой, Накаджима немного сплоховал и вцепился в доски когтями, громко по ним царапая, и Рюноскэ должен был выбежать самым последним, едва не споткнувшись о железку, но его старший брат вовремя остановился.

И, взяв за плечо, толкнул его назад, прямо в свет охраны.

— Какого чёрта?! — Тюя даже затормозил, видя, что творит Осаму, но тот, держа Накаджиму за хвост и схватив Накахару за плечо, уверенно тащил их вперёд. — Ты его бросил!

— Мы не можем его оставить! — Атсуши хоть и был в ступоре, но готов был вырваться, чтоб бежать на помощь, но…

— Да бросьте, мы так сбросили охрану с хвоста, идиоты, — Осаму встряхнул Тюю за плечо, будто бы вырывался он. — Нам сейчас бегать от людей на людях нужно, а он задохнётся через пять метров. Его минимум в обезьяннике оставят до утра как мелкого нарушителя, максимум — вернут отцу прямо по адресу, — на этом моменте Дазай, остановившись в тени, прислушался к разговорам охраны за забором, замолкнув на минуту, а затем чему-то тихо рассмеялся. Товарища явно схватила охрана, и он точно-преточно в ступоре — откусывать головы Расёмоном нельзя, как и защищаться им, вот и повис в чужих руках, пока сторожа дожидаются полиции. Вот только что он им говорит в своё оправдание?.. — Пхаха, вот хитрый чёрт.

— О чём ты? — Накахара хмурился, понимая, что бежать вызволять уже поздно.

— Нет-нет, ни о чём, — Накаджима, вполуха слушая Дазая, с горечью смотрел на забор стройки, за которым оставили «жертву». Знал бы он, что Рюноскэ так вытолкнут… — Зато будет, о чём написать в сочинении: «Как я провёл лето». У него вечно один мрак и скукота, а так хоть интересно слушать будет.

— Крыса ты, Дазай, — Тюя покачал головой.

— Ничего, зато перед глазами мне мешаться не будет, — Осаму отряхнул руки и посмотрел куда-то вдаль: — Эй, Атсуши-кун, а собаки ведь не учуют нашу дорогу, если след оборвётся?

— Нет, конечно, — Атсуши вздохнул, отвлекаясь. — Но это только если мы перейдём реку или…

— …или сядем в машину.

— Машину?

— Ага. Она самая.

Дазай, довольно сверкнув глазами, смотрел прямо на неплохого «Барса», припаркованного на обочине. Внимание он привлёк, потому что двери его были открыты, и Осаму незамедлительно поманил туда.

— То есть ты видишь пустую и явно никем не брошенную на пустыре машину с ключом зажигания внутри и не чувствуешь ничего подозрительного? — Накахара прищурился.

— Не-а!