Родрик Грейджой I (2/2)
— Ха! Да и пусть! Как будто ему еще есть, чем по нам стрелять! — усмехнулся кто-то из артиллеристов. — Если они осмелятся атаковать, мы мигом их к Пустотному отправим!
Офицер-тактик в ответ молча указал на свой экран. Вражеский корабль действительно настигал их. Он уже набрал предельную для его плачевного состояния скорость. И продолжал разгоняться.
— Да он, похоже, совсем крышей поехал, — тихо сказал еще кто-то. — Не может же он на полном серьезе…
Если предположить, что у наземников был бы один линейный крейсер, целый и невредимый, а у Родрика семь-восемь-десять легких ладей-ракетоносцев, пусть и поврежденных… В девяти случаях из десяти победу одержали бы ладьи. Окажись старший сын короля Грейджоя в такой ситуации, он приказал бы немедленно сократить дистанцию до минимума, пусть даже потеряв при этом два-три корабля… А затем, засев в мертвых зонах для вражеских артиллеристов и пользуясь разницей в скорости и маневренности, безнаказанно разобрать огнем неповоротливую дюрастальную тушу на части. Или взять ее на абордаж. Тут уж по обстоятельства.
Сейчас у него было не семь кораблей, а одиннадцать. И не ладей, а драккаров — и один сверхдраккар. И враг был не цел, а очень сильно поврежден, настолько сильно, что не мог продожать бой. И все же он пытался. Все его орудия либо болтались позади в виде обломков, либо чернели обгорелыми пятнами на изуродованном корпусе. Вся позолоченные статуи, на которую были так падки Тиреллы и их вассалы, сдуло с бортов ракетными ударами и огнем артиллерии драккаров. И только уцелевшие постаменты и, местами, ноги напоминали о том, что здесь когда-то что-то было. На месте огромной золотой розы на носу зияла черная пробоина. И вдобавок, каждую секунду внутри корпуса что-то вспыхивало — похоже, что команде никак не удавалось хоть немного залатать свое бедное судно и оно продолжало разваливаться на ходу, оставляя за собой длинный след из обломков. Линейные крейсера были довольно живучими кораблями, но этот, даже если уцелеет, вряд ли выйдет из ремонтных доков в ближайшие месяцы.
Родрик не понимал, чего добивается вражеский капитан. Битва закончилось. Они выполнили свою задачу и отступали. Наземники могли записать это себе в победу — ведь они отстояли систему и прогнали налетчиков… Но этот почему-то не желал заканчивать бой на текущей ноте. В какой-то момент ему показалось, что враг просто хочет взорвать себя рядом с ними, забрав вместе с собой драккар-другой. Как будто это чего-то изменило бы… Легендарный Железный Флот не участвовал в атаке на Шилд — и даже если наземникам каким-то чудом удастся уничтожить все четыре флотилии (чего ни в коем случае не произошло бы), война будет продолжаться. Вне зависимости от того, переживет «Кровавый Кракен» эту битву или нет.
— Сколько наших ракетных аппаратов могут стрелять в задней полусфере? — спросил сын Железного Короля. — Зарядите их все… на всякий случай. Если наземнику так не терпится умереть, забрав нас собой… Попробуем выполнить хотя бы часть его желания.
Несколько человек, не занятых устранением повреждений, герметизацией пробитых отсеков и спасением выживших, откликнулись на его слова одобрительными криками. А потом до кого-то из них дошло, что именно сейчас делает вражеский капитан.
— Господь Пустотный… Он же на таран идет!
Родрик не сдержал удивленной ухмылки, когда понял, что его соратник прав. Хотя поверить в то, что наземник способен на такое… Хватило ведь у него храбрости — и тупости. Несмотря на то, что каждый разумный человек, сколь-либо разбирающийся в технике космических полетов, знал, насколько малы шансы одного корабля намеренно протаранить другой. Как бы сериалы, вроде «Огненных крыльев» и «Лордов Галактики» ни пытались убедить людей в обратном. Сама мысль о том, что два крошечных в масштабах бесконечной пустоты объекта, движущиеся со скоростью, приближающейся к световой, могут намеренно столкнуться друг другом… Ну ладно, даже если бы и смогли, вопреки заверениям горе-сценаристов, таран по определению не мог закончиться тем, что таранимый погибал, а таранящий спокойно летел дальше. Достаточно было сопоставить массу и ускорение… И цену в несколько миллиардов драконов, в которые обходился каждый военный корабль. Естественно, что ни один нормальный флот никогда не считал таран сколь-либо действенной тактикой боя.
«Если этому кретину не хватило ума этого понять… Он заслужил то, чего я сейчас с ним сделаю».
— Как только он войдет в радиус поражения — огонь по готовности.
«Огонь по готовности…» «Огонь по готовности», — передалась команда на мостиках остальных кораблей.
На весь остаток флота у них нашлось тридцать четыре ракетные установки, способные стрелять против движения и сохранившие эту способность. Каждая из них отправила последний привет безумному храбрецу.
Израненный линейный крейсер в ответ выпустил две противокорабельные ракеты — которые полетели непонятно куда — и две противоракеты. Родрик задумался о том, есть ли у них на борту хоть кто-то, кто еще может ими управлять. И есть ли то, на чем можно управлять ракетами. Уверен он был лишь в том, что бронированный нос врага был нацелен точно на него. Своей единственной целью просторец видел именно «Кровавого Кракена».
«Клянусь Пустотным, хрен ты чего получишь…»
Ракетчики Железнорожденных играючи ушли от столкновения с противоракетами, облетели нос вражеского корабля со всех сторон и ударили со стороны бортов, где и так уже было полно дыр.
Первой в цель попала ракета, выпущенная «Похитителем Пустоты». И она по чистой случайности угодила в генератор пустотных щитов, в долю секунды высвободив спрятанные внутри мегатонны чистой энергии. И они увидели, как последние уцелевшие орудия, фрагменты переборок и уцелевшие члены команды, которым не повезло оказаться рядом, выплеснулись в черную бездну.
И как передняя часть корпуса с торчащим вперед тараном начала отваливаться от все еще работающего двигательного отсека.
Тридцать одна ракета ударила в уже агонизирующий корабль. Две взорвались в стороне — то ли из-за неполадок, то ли артиллеристы просто решили устроить прощальный салют.
Удивительно, но даже после такого линейный крейсер не взорвался. Он переломился пополам под ликование всех, кто находился на мостике «Кровавого Кракена», закончив свою самоубийственную атаку. Бывший военный корабль превратился в два искореженных обломка, которые больше не подавали признаков жизни — последние огни внутри него гасли и умирали. Лишь немногочисленные спасательные капсулы покидали мертвую тушу.
— Отставить огонь! — скомандовал Родрик с чувством глубокого удовлетворения. Несмотря на то, что у него возникло искушение хорошенько обыскать обломки последнего вражеского судна — и некоторые его соратники предлагали это вслух — он не стал этого делать. Даже несмотря на то, что капитан-просторец мог быть еще жив. «Да и плевать. Его свои расстреляют — за идиотизм», — подумал Родрик. А таран всегда был оружием идиотов и неудачников. И пусть враг познает свой идиотизм до конца.
— Что со штурмовиками? — спросил сын Бейлона, мыслями возвращаясь на глобальное поле боя. Как бы он ни был доволен заключительной победой, не стоило забывать о том, какая армада их сейчас преследует.
— Приближаются, милорд. Войдут в радиус действия зенитных ракет через… четырнадцать минут, — ответил третий помощник капитана, повышенный сегодня до второго в связи с гибелью предшественника.
— У них нет этого времени. Клянусь Богом Варпа, давайте уже убираться отсюда!
— Готовность к переходу через три… два… — отсчитывал навигатор.
И когда «Кровавый Кракен» вместе с остальными нырнул в Имматериум, Родрик смог, наконец, расслабиться и обдумать сегодняшний день. Мысли были не из легких.
«Того идиота, конечно, расстреляют… А вот что скажут мне, узнав о том, что я потерял почти три четверти кораблей?» — размышлял он. Оставалось надеяться на то, что Марон в Саутшилде понес хотя бы примерно такие же потери и гнев отца не обрушится на него одного. Возможно, обойдется простым выговором.
«Но это не отменяет того, что я потерял в разы больше людей и кораблей, чем дядя Эурон в Кастерли-Рок…»