Ты мой (1/1)

Кошмары снились в походах, в лекарской палатке, на зимних квартирах. После боя?— никогда. После боя Гатс засыпал черным, непроницаемым сном, из которого утром вставал как из гроба?— не было ничего, не происходило, не снилось, просто вырвали из времени ночь.А тут вдруг пригрезилось чье-то тело под боком, чьи-то руки на груди. Как тогда, когда отлеживался после раны, после первого и последнего поединка с Гриффитом.—?Кас… ка?Уже договаривая последний слог, понял, что?— нет, не она. Привычный гнев ударил в голову, пальцы сами сжались на горле непрошеного постельного гостя. Ах ты тварь похотливая, откуда ты взялся?!В запястья вцепились руки?— худые, сильные, и притом гладкие, как у женщины. Твердое колено уперлось в живот, толчок, захват, перекат…Гатс не человека узнал?— а этот приемчик. На миг отлегло от сердца: Гриффит. Вот только какого беса?..—?Тебе чего здесь надо? —?спросил он, прекратив бороться. Гриффит разжал руки, сел рядом, слегка раскачиваясь, обняв себя за плечи.—?Мне… холодно.И в самом деле, протопленная с вечера комната успела выстыть. И на что благородным этакие хоромы, дров же не напасешься? Вот нечего было морду баловать и соглашаться на покои генерала Босконя…—?Тьфу, нелегкая! —?Гатс набросил одеяло на голые худые плечи командира. —?Оделся бы тогда, что ли. Выпил. Можжевеловки дать?—?Не надо.Гатс нашарил в темноте огниво и трут, начал было высекать огонь, но Гриффит перехватил его руку.—?Не надо.—?Да что с тобой?—?Я же сказал: холодно. Не могу уснуть. Этот бассейн…—?А-а, понятно,?— Гатс выдохнул. Да, картинка была та еще: мраморный бассейн, красная от крови вода?— и трупы мальчиков, детишек от десяти до пятнадцати лет, все с перерезанными глотками.Это сделали не Ястребы. Это сделал распорядитель Долдрея, по приказу губернатора Генона. Чтоб, значит, врагу не достались.Гатс повидал всякого, но даже ему стало не по себе. А Гриффиту каково было, если каждый из убитых пацанов?— с виду как его родной брат? По словам слуг, со всей округи белобрысеньких губернатор собирал. Хорошие деньги родителям и перекупщикам платил, гнида.И это ж Гриффит еще не знает, что Каска рассказала… А, зараза!—?Слушай,?— осторожно сказал Гатс,?— шел бы ты к Каске, а? Она бы тебя… пригрела, как меня тогда. И… и даже лучше, я думаю. Это мне она, чуть что, в рыло норовит, а ты ей вроде по сердцу. Мы, как в пещере сидели, у нее рот не закрывался?— все о тебе да о тебе.—?Да? —?Гриффит хмыкнул. —?И что же она обо мне говорила?—?Рассказала, как ты спас ее от того дворянина.Гриффит дернул плечом.—?Я не спасал ее. Я отрубил мерзавцу ухо и дал ей меч. Она спасла себя сама.—?Да, она такая,?— Гатс усмехнулся.—?Она тебе нравится? —?Гриффит развернул голову резко, как птица.—?Ну… она славная, когда не орет и не бьет по роже. Она ведь женщина. Если бы мне приходилось все время за своей задницей присматривать, я бы тоже, наверное, бесился…—?Я не о том, Гатс. Ты бы хотел с ней лечь?—?Нууу… —?Гатс не знал, что и сказать. Он прикрыл глаза и вспомнил, как в той промоине под корнями, едва переведя дух после спасения из реки, освобождал горячее смуглое тело Каски от доспеха и одежды. Чего там, шевельнулся братишка в гульфике. Несмотря на всю усталость, боль и потерю крови?— шевельнулся. У Каски под кирасой знатное богатство обнаружилось. Но Гатс сразу запретил себе, сразу сказал: она раненый товарищ, и только мудак, глядя на раненого товарища, будет думать, как бы ему засадить. Какие бы у товарища ни были сиськи. Так что стянем потуже дырявый бок и гульфик, и просто прижмем товарища к себе, согревая телом, как товарищ делал для нас когда-то…—?Она же друг,?— наконец выдавил Гатс. —?Она как любой другой парень. То есть… у нее все на месте, ты не подумай. Но для меня друг это друг.—?Но ты и с другими женщинами не спал. Не привечал ни служанок, ни шлюх…Гатса холодным потом прошибло.—?Так ты что, решил, что я из этих…? Как здешний губернатор? Тьфу на тебя! Я просто… возиться с ними не хочу, вот и все. Женишься?— так ярмо на всю жизнь, а не женишься?— так слезы, сопли, а-а-а, зачем ты меня бросил… Лучше уж и в самом деле с Каской, она хоть на шее камнем не повиснет.И вдруг он понял, что хочет, действительно хочет Каску. Вот чтоб не орала, какой он тупой и как любит только свой меч, а прижалась бы всем телом, и… А потом заснула в его руках, доверчиво и просто, как в той пещере.?Да-а? Точно???— братишка немедленно поднял голову. Вот пропасть!Гриффит тихо засмеялся.—?Ты хочешь ее. Я вижу. Я отлично вижу в темноте.Гатс облизнул губы, чтобы убрать какой-то странный зуд, и потянул на бедра край одеяла.—?Это пройдет.Рука наткнулась на руку Гриффита.—?Ты что делаешь? Ты сдурел?Гриффит метнулся как кошка: вот только что сидел на заднице, а теперь навис над Гатсом, прижимая его плечи к постели.—?Ты обещал,?— прошептал он. —?Помнишь?—?Что?—?Ты сказал тогда: если проиграешь?— то весь мой. Твой меч или твой зад, как я пожелаю. Ты обещал.—?Гриффит…—?Ты обещал! Ты думал, что просто так треплешь языком, что я никогда не смогу тебя победить, потому что ты здоровенный конь, но я победил тебя. Я вывихнул тебе руку, и если надо будет, сделаю это снова. Ты мой. И я хочу тебя. А теперь замолчи. И не бойся за свой зад: не он мне нужен.—?Гриффит…Ужаснее всего было, пожалуй, то, что Гатс просто не знал, что делать. Вышвырнуть Гриффита из покоев смог бы?— ну, а дальше? Прощай Ястребы, прощай дружба…Да теперь уж всяко прощай…—?Просто лежи,?— Гриффит подался бедрами вперед, и его возбужденная плоть соприкоснулась с плотью Гатса. —?Закрой глаза и представь, что я Каска.—?Каска? С такой-то елдой? —?вырвалось у Гатса.Гриффит беззвучно засмеялся.—?Ты не понимаешь,?— он захватил ладонью оба члена сразу и стиснул, слегка двигаясь. —?Я спал с ним. Этот урод сказал, заплатит больше, вдвое больше. Я потребовал втрое?— он согласился. Деньги вперед?— он согласился. Что лучше?— положить десятки людей в бою или разок потерпеть? Я согласился, понимаешь? Чуть-чуть больно, чуть-чуть стыдно?— что тут такого? Потычет в меня своим сморчком, наутро мы расстанемся, и я все забуду. Но у него был стояк, как у дьявола. Наверное, зелья пил. Я не забыл, Гатс. Я ничего не забыл.Он наклонился вперед и поцеловал Гатса в губы. На языке остался привкус соли?— а Гриффит распростерся на груди Гатса и прижался губами к соску. Левая ладонь ласкала другой сосок, правая равномерно двигалась, член терся о член, а изнутри Гатса, как тошнота, поднималось: ?Я не могу так, я не могу так, я не могу так!?Он обхватил Гриффита обеими руками, перевернулся и подмял упругое сильное тело под себя. Гриффит как-то сразу обмяк, только ноги сплел за спиной у Гатса.—?Приятель моего отца трахнул меня один раз,?— прошептал Гатс сквозь зубы. —?Пришел ночью в палатку, втихаря, как ты. Связал меня и трахнул. Я не хотел, но мне было девять. Он меня избил. Потом драл полночи, как будто убивал. Потом еще раз избил и еще раз трахнул. И знаешь что? Он заплатил за это моему отцу. Купил меня за три гроша. И отец на это согласился. И я не могу понять, за что он так со мной. Может, ты мне скажешь? Может, хоть ты мне скажешь, за что? —?он приподнял Гриффита и встряхнул его так, что лязгнули зубы. —?Я верил ему! Я верил ему, как богу! Я верил тебе, сволочь! За что ты так со мной?!—?Тише! —?кулак Гриффита влетел в солнечное сплетение, вышиб воздух?— и вовремя. Еще немного, и Гатс начал бы орать. —?Я не знал. Я не хотел. Мне просто было холодно. Я закрывал глаза и мне снилось, что это я плаваю в бассейне с перерезанной глоткой. Если бы я знал, не пришел бы к тебе.—?Каска хочет тебя,?— Гатс бессильно опустил руки и сел. Братишка слегка обвис, но яйца аж звенели. —?Почему ты не пошел к ней?—?Потому что я не хочу ее,?— Гриффит снова тихо, страшно засмеялся. —?Тут ничего не поделаешь. Для меня она маленькая девочка, которую лапал на поле какой-то урод. Теперь она красавица. Сильная. Но я смотрю на нее, а вижу маленькую девочку, рваная юбчонка задрана, кровавые сопли по подбородку… Почему всегда так, Гатс? Почему они думают, что мы лишь для их услад? Что мы рождены поставлять им пищу, вино, даже нашу собственную плоть? Они такие же. Они не умней, не смелей, не искусней нас. Я зарезал сегодня этого человека, Генона. Его кровь была красной, не голубой.Гатс поежился.—?Не знаю. Меня трахнул простой солдат. На другой день я его убил. И вся недолга.—?Благородные. Богачи. Силачи. Просто мужчины. Всегда кто-то простирается, а кто-то попирает. Почему так?—?Не знаю.—?А ты не хотел бы попробовать иначе? На равных? —?пальцы, длинные пальцы Гриффита легли на плечо. —?Ты мечтал хотя бы заниматься любовью так, чтоб между вами не было того, кто поимел и того, кого поимели?Гатс положил свою руку сверху.—?Ты не как равный пришел сюда. И там, у фонтана, говорил о Ястребах не как о равных. Не о том твои мечты.На миг сжав ладонь Гриффита, он отвел ее. Нашарил рядом с постелью штаны, начал одеваться. Вот и все. Вот и сказано то, что давно нужно было сказать…—?Ты куда? —?сухо спросил Гриффит.—?Пойду с мечом попрыгаю. Согреюсь.…Наутро доложили, что командир штурмового отряда тысяченачальник Гатс покинул замок Долдрей через восточные ворота. Охране и в голову не пришло его задержать: скачет куда-то командир?— значит, надо.Гриффит был мрачен, а когда Каска спросила, где Гатс, сказал, что такого человека не знает и просит не упоминать о нем. Точнее, приказывает.Вторую ночь командир Ястребов провел в покоях губернатора и взял Каску с собой в его постель.