9. Учебный процесс (1/2)

Новый день, как это бывает наверное со всяким, вновь начался со сна. И слабой, еле слышной боли в шраме, что наверное бывает уже не с каждым. Гарри снилось, что дух мертвого Волдеморта вселился ему в голову, ноющий шрам вырвал его голову из плеч, и сейчас она летала вокруг него с выражением ледяной злобы на хорошо знакомом по отражению в зеркале лице в чиненых очках.

- Что ты наделал, безмозглый мальчишка! Слизерин привел бы тебя к величию!

И его голова засмеялась жестоким ледяным смехом, посещавшим его иногда в кошмарах. И зеленые глаза его начали вспыхивать ослепительным зелёным светом, знакомым по тем же кошмарам.

- Отрежь её, Гарри! - закричали добрые дружеские голоса вдалеке, - отрежь себе голову!

Гарри в панике начал оглядываться в поисках чего-нибудь острого, но вокруг ничего не было кроме безлико серой мглы. Да и как отрезать эту проклятую голову, когда она так и реяла словно сова вокруг него.

- Ничего нет! - крикнул он во мглу, - не могу!

- Тогда целуй жабу! - закричали голоса, - скорее целуй жабу!

Но жабы тоже не было.

- Её нет! Нет! - в отчаянии прокричал Гарри и проснулся.

Он лежал, разметавшись, на кровати под бордовым балдахином. Через чуть распахнутую занавесь заглядывало обеспокоенное лицо Рона.

- Кого нет? Гарри, ты кричал...

- Кошмар приснился. Извини, что разбудил.

- Да нет, ничего. На самом деле все уже встали. А ты не просыпался, а потом начал кричать.

Рон помялся и робко спросил

- Это Сам-знаешь-кто тебе снится?

- Да, - устало сказал Гарри, - но это всего-навсего сон.

Рон смотрел на него с выражением жалости, тревоги и уважения на лице. Кажется, он хотел еще что-то спросить, но сдержался и вместо этого сказал:

- Пора собираться на завтрак и занятия, если хочешь пойти вместе со всеми, иначе придется искать дорогу самостоятельно.

Гарри вскочил и в панике заметался в поисках расписания.

- Не волнуйся, - сказал Рон решительно, - давай я помогу тебе собраться. Бери то же, что и я. Сами дойдем, если что. Близнецы знают замок наверное лучше всех в Хогвартсе, может, во мне тоже такая способность найдется, я же Уизли. Да и самого Гарри Поттера никто, думаю, не будет ругать за опоздание в первый день.

На завтрак они едва успели и Элайн уже не застали, видимо Равенкло более дисциплинирован и завтракал раньше.

Так началась их учеба. До обеда они учились, после был обед, иногда еще уроки, и свободное время до отбоя. Занятия первое время проходили действительно только для их курса, и они вообще не встречались с другими факультетами. Только на обеде удавалось увидеть другие Дома, но из-за незнания замка друзья боялись оторваться от своих. В Хогвартсе было сто сорок две лестницы, мало того, эти лестницы еще и меняли направление время от времени и могли вести в разные места в зависимости от дня недели. Двери вели себя еще хуже: они могли открываться самым непредсказуемым образом: постукиванием палочкой, почесыванием в определенном месте, просьбой открыться; могли не выглядеть как двери, маскируясь под нишу в стене, гобелен или портрет, а иногда наоборот - то, что выглядело как дверь, было обманкой, ведущей в сплошную стену. Пару раз они так чуть не потерялись, и однажды злобный Филч поймал их, когда они пытались пройти в ту самую дверь на третьем этаже, которая была запретной. Он долго не мог поверить, что мальчишки просто заплутали в лабиринте коридоров и угрожал запереть их в подземелье, пока их не выручил профессор Квиррел.

Им приходилось учить множество магических дисциплин, которые не представлялись Гарри связанными с колдовством, и это оказалось вовсе не так интересно, как поначалу представлялось. Трижды в неделю они посещали занятия по Травологии, где толстенькая коренастая профессор Спраут, декан Дома Хаффлпаф рассказывала, а в дальнейшем, на практических занятиях в теплицах, должна была показывать волшебные растения, грибы и прочие растущие волшебные штуки. Раз в неделю по средам были занятия по астрономии, в отличие от прочих, проводимые поздно вечером. Там они должны были смотреть в телескопы и проводить наблюдения, поначалу самые простые вроде наблюдения Луны. Чары преподавал профессор Флитвик, крошечный коренастый человечек с умным, несколько смуглым лицом, покрытым густой бородой. Длинные пальцы, в которых он держал свою палочку, и большие ботинки, выступающие из-под мантии напомнили Гарри о гоблинах, хотя у Флитвика не было того хищного выражения лица, что у грозных владык лондонских подземелий. Напротив, преподаватель чар был улыбчив и добродушен. Гарри он понравился. А еще он являлся деканом Дома Равенкло, и Гарри подумывал спросить у него дорогу к их гостиной, чтобы не откладывать надолго бродячую жизнь. На сложной дисциплине Трансфигурация, где они должны были изучать превращения одних вещей в другие, строгая МакГонагалл, их декан, которую они впрочем видели только на занятиях - в дела факультета она предпочитала не вмешиваться, всем ведали префекты - сразу начала с техники безопасности, сначала превратив стол в свинью и обратно, а потом заявив, что ее предмет - опасная магическая наука, и что на занятиях она не потерпит баловства, лени и разгильдяйства, а нарушители покинут класс навсегда. Весь их курс сразу притих и смотрел испуганно. Лишь Гермиона пялилась на МакГонагалл в немом восхищении, проникнувшись строгой речью, чем заслужила стойкую неприязнь заметившего это Рона. Кажется, слова Элайн об очистке лица до кости против воли запали ему слишком глубоко в душу. Потом МакГонагалл раздала им всем спички с заданием превратить их в иголки. Она заставила их прочитать в учебнике правила, облегчающие колдовство, но там это было описано таким тяжелым и архаичным языком, что Гарри и Рон оставили всякие попытки разобраться и пытались осуществить превращение по наитию. Наибольшего результата добилась Гермиона - ее спичка посеребрилась и заострилась на конце - и девочку привели в пример всему классу, присвоив Гриффиндору один балл. Гермиона светилась от счастья и самодовольно смотрела на всех, отчего неприязнь Рона лишь усилилась.

Гермиона вообще сразу же втянулась в учебную жизнь - она приходила на занятия, уже прочитав нужную главу из учебника, и как сумасшедшая подпрыгивала на стуле, когда тянула руку для ответа, зарабатывая баллы для факультета. Кажется, она уже успела выяснить, где находится библиотека, и намеревалась читать там какую-то дополнительную литературу. Впрочем, и у неё случались неудачи - буквально на второй день учебы МакГонагалл заявилась в гостиную после учебы и увела куда-то Гермиону, вернувшуюся примерно через час с опухшими красными глазами и шмыгющую носом. Рон через Перси узнал, что от родителей Гермиона получила письмо, адресованное ей и директору. МакГонагалл уверила префектов, что ничего страшного не случилось, во всем виноваты неопытность, юность и неудачное стечение обстоятельств, но девочку это очень расстроило.Близких подруг она кажется не завела, а спрашивать, что произошло, было неловко.

Самыми разочаровывающими оказались уроки Защиты от Тёмных Искусств. Профессор Квиррел говорил ровно то, что написано в учебнике, а заикался так сильно, что даже Рон, не очень любивший, как выяснилось, читать, признал, что проще будет выяснить все из книг. Гермиону этот факт, кажется, привел в восхищение. Да еще этот дурацкий тюрбан! Он очень сильно пах чесноком, и близнецы Уизли как-то сказали в гостиной, что Квиррел боится вампиров и таким образом надеется защититься от них и днем и ночью. Сам Квиррел сказал, что этот тюрбан - подарок одного африканского принца, которого он спас от зомби. Правда на вопрос соседа Гарри, Симуса, как он победил зловещего ходячего мертвеца, вместо интересной истории они получили рассказ о погоде и задание, которое надо было готовить по книгам.

Самыми скучными оказались лекции по Истории магии. Их вел профессор Биннс, который был призраком. Старшие ребята сказали, что раньше он был вполне живым, хотя и стареньким профессором, но как-то раз уснул в своем кресле и явился на следующий урок уже вот так. Удивительная преданность делу или жуткая, если вдуматься, магия замка, в придачу к которой шло редкое занудство этого преподавателя и его полное невнимание к ученикам, чему очень способствовало его призрачное существование. Ото всех вопросов после урока он уходил сквозь стену в самом буквальном смысле этого слова. Гарри задумался, что, если он вдруг умрет тут, будет ли он так же вечно бродить неприкаянным духом, навсегда привязанным к этим стенам. Он спросил об этом Рона, но тот лишь ужаснулся, и спросил, зачем Гарри думает о таких кошмарных вещах, если все идет хорошо. Самопишущие перья оказались настоящим спасением - стоило лишь начать записывать лекцию, как они потом сами продолжали строчить безупречным почерком, повторяя занудные рассказы Биннса о бесконечных войнах гоблинов и волшебников, то ли друг с другом, то ли между собой. Рон, увидев эти перья, поначалу возликовал, но, узнав о их стоимости, впал в мрачную угрюмость. Он, как заметил Гарри, чрезвычайно болезненно воспринимал любые намеки как на бедность его семьи, так и на то, что ему показалось таким намеком. После подобных случаев он становился злым и несносным, делая исключение только для Гарри, и то, это исключение состояло в том, что он смотрел на Гарри странным взглядом, вздыхал и замолкал, тоскливо уставившись на свои руки. Впрочем, характер у него был легкий, даже беспечный, и злиться или грустить долго он не мог. Гарри одолжил ему одно перо, сказав, что друзья должны помогать друг другу, он же не дал проспать в первый день и ждал его, хотя сам мог остаться без завтрака. Рон просиял, и они всю лекцию проболтали о квиддиче, в котором Рон оказался большим знатоком. Гермиона пыталась вмешаться, заявив, что пользоваться зачарованными перьями совершенно нечестно, этого не было в правилах для учеников, которые она узнала у префектов, и они должны вести конспект самостоятельно, если хотят хоть чему-нибудь научиться. Рон посоветовал ей завидовать молча, и та, обидевшись, замолчала, бросая на них время от времени сердитые взгляды.

Элайн сама нашла их через пару дней, подойдя к их столу за обедом.

- Привет, парни! Как жизнь молодая? - спросила она, усаживаясь рядом.

- Привет, Элайн! - обрадовался Гарри, - мы с Роном и Невиллом живём в одной комнате. Представляешь?!

- Круто, - кисло сказала Элайн, - мне достались какие-то зануды. Ни петь, ни свистеть. Еще и с второкурсницами поссорилась.

- Нужна помощь? - спросил Гарри.

- Да нет. Чем вы можете помочь? Если вы их тронете, будете дебилами, обижающими девочек, если они обидят вас, то вы будете дебилами, которым наваляли девчонки, - вздохнула Элайн, - тем более, они пока храбрятся только на словах.

- Это точно! - подтвердил Рон, - с Джинни постоянно так, что бы не случилось, мама считает виноватыми нас. Джинни - это моя сестра, - уточнил он.

- Рон дело говорит, - сказала Элайн, - ты, кстати, был у Хагрида?

- Нет, - сказал Гарри, - а что, так можно было?

- А кто тебе запретит? Я сходила, передала ему привет, действительно хороший человек оказался. Я ему проболталась, что мы вместе в поезде ехали, он сразу спросил, почему ты не пришел.

- Да у меня вообще из головы вылетело как-то.

- Ты Хагриду так лучше не говори, - посоветовала Элайн, - может обидеться. У него и так жизнь не слишком веселая, а он тебя из твоего дома на руках вынес тогда, он мне раз пять об этом сказал. Скажи, что занятий много, не успел. Давай в пятницу после обеда и пойдем. Встретимся в библиотеке. Где Хагрид живёт, я уже знаю.

Рон с тоской посмотрел на них двоих.

- А как вы думаете, если я ... - начал он неуверенно.

- Твоего брата он тоже сразу вспомнил, - сказала Элайн, - того, кто сейчас драконов изучает. Просил привет передавать. Я про тебя тоже сказала.

- Правда? - обрадовался Рон.

- Ну конечно. Ты тоже давай приходи. Хагрид и твоих близнецов вспомнил, но по другому поводу.

Она засобиралась и ушла, сославшись на то, что хотела еще подготовиться к занятиям. Гарри с Роном всю подготовку решили отложить на выходные, и потому даже не знали, где находится библиотека. Рон предложил узнать это у его братьев, близнецы Фред и Джордж как раз имелись в наличии.

- А ты, я смотрю, времени не теряешь, Гарри! - весело сказал Фред (или Джордж).

- Укрепляешь межфакультетскую дружбу с симпатичными девочками! - добавил Джордж (или Фред).

- Она просто передала привет от Хагрида, при чем тут девчонки - сердито сказал Рон, - расскажите лучше, как пройти в библиотеку!

- Ронничка-Ронничка, - снисходительно сказал Фред, - бери пример с Гарри. Он, видишь, сразу понял, что девочки вырастут...

- И пригодятся! - добавил со смехом Джордж.

Они, посмеиваясь, объяснили, как проще всего добраться до библиотеки, и ушли.

- Два кретина! - сказал Рон, сильно недовольный тем, как с ним сюсюкались близнецы в присутствии Гарри и половины факультета на заднем плане, - как-то раз они превратили моего плюшевого медведя в паука. Ненавижу пауков! - когда я был совсем маленьким, конечно, - поспешно добавил он.

В пятницу у них ожидался самый тяжёлый день: на занятии, по Чарам, профессор Флитвик должен был начать разучивать с ними их официально первое сложное заклинание - чары левитации, и тут Гарри намеревался не ударить в грязь лицом, ведь они с Элайн уже пробовали их, правда с ограниченным успехом; а последним уроком шли сдвоенные занятия зельеварения со Слизерином, где им предстояло встретиться как со своими вновь приобретенными врагами, так и с преподавателем этого самого зельеварения. К этому дню Гарри подготовился особо - тайком, чтобы не увидел Рон, обулся в свои чудесные защитные ботинки, и старался не демонстрировать их, что, благодаря тренировкам, а может ненаблюдательности Рона, вполне удалось - пока они шли на урок Флитвика, Рон ничего не заметил. На уроке Флитвик рассказал им о заклинании Вингардиум Левиоса, а также о правилах безопасности на уроке - заклинание произносить четко и правильно, как и движения палочкой, и даже рассказал историю о каком-то волшебнике, который перепутал пару звуков и наколдовал себе быка вместо чего-то там - Гарри показалось, что история была выдумана. А может, ошибки действительно могли привести к плачевному результату, потому что вначале они отрабатывали движения палочкой без заклинания, а заклинание - без палочки в руках. И это оказалось не напрасным - большинство махало руками как попало, а заклинание и вовсе перевирали. Рону тяжело давались чужие незнакомые слова, которые он то и дело искажал при произношении.

- Почему бы не придумывать заклинания на человеческом языке, - проворчал Рон, - для чего вся эта заумь?

- Это всё римляне придумали, - сказал Гарри, - у них был свой язык, латынь, и с тех пор на ней много чего делается. Это называется культурно-историческое наследие.

- Отлично, мистер Поттер! - раздался голос невесть откуда взявшегося профессора Флитвика, - похвальная любознательность и интерес к истории волшебного мира. Один балл Гриффиндору!

Гарри зарделся от смущения. Рон, как и большая часть класса, смотрел на него с удивленным уважением. Во взгляде Гермионы читались изумление и нотка зависти.

- Откуда ты всё это знаешь? - зашептал Рон, стоило Флитвику отойти от них, - ну, про всяких там римлян и прочее?

- ...Читал...в одной книге, - сказал Гарри, не зная как в двух слова передать саму концепцию видеозаписи, - ну и Элайн кое-что рассказала.

- Элайн?

- Ну мы говорили с ней пару раз о римлянах, Темных Веках и всяких таких вещах. Она же Равенкло, знаешь? Довольно интересно. Там эти римляне купались в бассейнах с девушками и придумывали язык этот свой.

- Ещё бы! - сказал Рон, покосившись на Гермиону, сейчас с удвоенным усердием отрабатывающую движения палочкой, - после такого и не такое придумаешь! А как ты думаешь, нам тоже надо будет... ну, сидеть в ванне с девочками? Фред и Джордж что-то такое говорили про ванную префектов, я подслушал как-то раз.

Гарри в свою очередь покосился на Гермиону.

- Н-не знаю, - произнес он с сомнением, - мы же не римляне. И не префекты.

- Если меня посадят в один бассейн с МакГонагалл, я и свой-то язык забуду, - сказал Рон.

Гарри захихикал.