Как приручить храмовника (2/2)
Позже, лёжа под тонким одеялом, Каллен бесконечно прокручивал в голове единственную фразу, что она ему сказала, представляя звуки её голоса. Потом он представил, как этот удивительный голос произносит его имя, и понял, что её-то имени он не знает. На утро в столовой он спросил у приятеля, не в курсе ли он, как зовут ту эльфийку, в одиночестве грызущую печенье за самым дальним столом. Приятель ответил, что её зовут Нерия Сурана, и посоветовал держаться от этой чокнутой подальше. Совет Каллен проигнорировал, а имя запомнил. Оно было под стать обладательнице – такое же красивое, необычное, экзотическое. И с историей. Не каждая может похвастаться, что её назвали в честь самоотверженной героини Второго Мора. Каллен был уверен, что женщину с таким именем ждёт большое будущее.
Пока, правда, никаких героических задатков Нерия Сурана не проявляла, а всё больше выделялась криминальными наклонностями. Первое, что заметил Каллен, когда начал тайком приглядывать за ней – она ворует печенье. Она таскала печенье с кухни и прятала среди своих личных вещей, что было совершенно неприемлемо, но Каллен никому об этом не говорил. Кто-то другой оказался менее терпимым к её слабостям и всё-таки сдал Нерию Грегору, и Каллену пришлось участвовать в конфискации её запасов, старательно не глядя в огромные серые глаза, наполнившиеся слезами. На следующий день, когда все маги были на занятиях, он прокрался в их спальни и подложил свёрток с печеньем Нерии под подушку.
Гораздо более серьёзной бедой Нерии, на взгляд Каллена, было неприятие дисциплины на каком-то врождённом уровне. Она шаталась по башне после отбоя, периодически исхитрялась несанкционированно просочиться за её пределы, хоть и всегда возвращалась, игнорировала уроки, которые считала бесполезными лично для себя, и использовала магию для розыгрышей, что выдавало в ней натуру несерьёзную и безответственную.
Но Каллен всё равно её обожал. Не только потому что от её красоты у него дух захватывало, но и потому что ощущал, насколько они похожи. Нерию можно было застать с книгой ничуть не реже, чем его. Её, конечно, биографии военных не интересовали, но, как и Каллен, она явно стремилась уйти в мир собственных фантазий от скучной реальности. Так же она была не менее целеустремлённой, чем он. Теперь, когда Каллен приобрёл привычку постоянно выяснять, чем там занимается его тайная любовь, он знал, что у неё есть какие-то проблемы с учёбой, с дисциплиной никак не связанные. Поэтому он имел удовольствие ежедневно наблюдать, как Нерия тренируется, стараясь подчинить себе не дающиеся ей заклинания. А ещё Каллену казалось, что она так же, как и он, иногда чувствует себя лишней. Оказавшейся здесь совершенно случайно, замахнувшейся на больше, чем может потянуть.
В общем, именно Нерия Сурана, уверенно теснящая всемирно известных полководцев в его ночных фантазиях, сейчас сидела в библиотечном сумраке. По столу, освещаемому тремя свечами, были раскиданы книги, но в руках у Нерии ничего не было. Каллен, глядящий на неё в зазор между книгами на полке, никак не мог разглядеть, где вообще находятся её руки. Зато видел, как она раскачивается на стуле, уперевшись босой пяткой в край стола. Стул держался на двух задних ножках, что было очень травмоопасно, и Каллен бы вышел из-за полки, чтобы предотвратить потенциальное падение Нерии на пол вместе со стулом, но что-то подсказывало ему, что не стоит этого делать. Наверное, её обнажённые до самых бёдер ноги, не прикрытые задравшейся робой. Каллен присмотрелся внимательней, пытаясь понять, что всё-таки происходит в этой библиотеке, и не нужна ли Нерии помощь, но тут она издала тихий стон, и до Каллена наконец-то дошло.
Он, несомненно, имел некоторое представление о сексе. Он ведь рос в деревне. Он видел, как это делают собаки, кошки, коровы. У коровы Каллен как-то даже помогал принимать роды, так что то, что люди этим тоже занимаются, для него не стало ни шоком, ни каким-то особым открытием. Первый опыт мастурбации он тоже получил ещё в Хоннлите, где в общественной бане кто-то прокрутил дырку в женской половине парилки. Сам Каллен смотреть в эту дырку не ходил, а позже так и вообще её заколотил, чтобы всякие извращенцы не подглядывали за его мамой и сёстрами, но друг во всех подробностях рассказал, что он там увидел, а юному организму на пороге полового созревания и этого было достаточно.
В Круге Каллен тоже иногда занимался самоудовлетворением. А кто не занимался? Все парни это делают. И хоть рассказывать об этом в приличном обществе не принято, бесконечные шутки про дрочку, звучащие в раздевалках, ясно дают понять, что это абсолютная норма.
Но Каллен и подумать не мог, что девушки тоже этим занимаются. Эти вот трепетные, нежные, воздушные создания, которые морщат свои милые носики, когда рядом с ними кто-то произносит крепкое словцо. Он и в страшном сне не смог бы представить, что, например, его старшая сестра трогает себя… там. Впрочем, это и хорошо, что он никогда себе такого не представлял. Но дело было даже не в том, что нормальные люди не представляют своих сестёр в подобных ситуациях, а в том, что Каллен вообще не понимал, зачем бы девушке это делать. Зачем и, главное, как.
Ответ на последний вопрос ему сейчас демонстрировала девушка из его фантазий. Хотя в своих фантазиях максимум, что Каллен себе позволял – это поцеловать её, ведь если ты уважаешь девушку, то всё остальное можно фантазировать только после свадьбы. Но можно ли до свадьбы смотреть, как девушка занимается самоудовлетворением? Каким бы ни был правильный ответ, в любом случае, Каллен уже смотрел.
Обзор из-за книжной полки был плохим, да ещё и бедро Нерии всё загораживало, не давая Каллену нормально рассмотреть, что она делает своей рукой. Но по движению запястья можно было додумать, что она трогает себя ладонью между бёдер, медленно водя ею вверх и вниз. Пульс у Каллена участился настолько, что ему стало страшно, что грохот его сердцебиения донесётся до письменных столов. Но ещё ему почти хотелось, чтобы Нерия его заметила. Чтобы вытащила его из-за книжной полки, потеряла голову при виде его каменного стояка, набросилась на Каллена, возбуждённая и похотливая, стаскивая с себя эту глухую робу, которая прячет под собой всё, что он так хочет увидеть и потрогать, и занялась с ним любовью прямо здесь, на столе, среди книжек и свечей, наплевав на то, что кто-то может их застать.
Но Каллен понимал, что ничего из этого никогда не будет. Во-первых, кто захочет девственника, который учился трахаться у коров? Что-то подсказывало Каллену, что вряд ли Нерии будет достаточно, если он взгромоздится на неё и немного подёргается, но никаких иных навыков у него нет. Во-вторых, им просто нельзя. Она чародейка, он храмовник. Рыцарь-капитан Грегор как-то прочитал им долгую лекцию о том, почему совершенно неприемлемо иметь романтические отношения со своими подопечными, и какие последствия ожидают того, кто нарушит это табу. Первый заместитель Грегора выразился короче: “Узнаю – яйца оторву нахер”. Каллен может и рискнул бы своими яйцами, но он не знал, что оторвут Нерии, если она решит познакомиться с храмовником поближе, а создавать ей проблемы Каллен не хотел.
Очередной стон заставил его покраснеть пуще прежнего. Лицо горело, да и не только лицо, откровенно говоря. Смотреть, как Нерия ласкает себя, и не иметь возможности заняться тем же самым было тяжело не только морально, но и физически. Чем быстрее двигалась её рука, тем сильнее Каллену казалось, что его сейчас разорвёт изнутри, если он срочно не сбросит напряжение. Второй рукой Нерия оттянула ворот мантии и скользнула под него, касаясь груди. Каллен издал стон и тут же испуганно закрыл рот тыльной стороной ладони, сжав её в кулак. К счастью, Нерия ничего не заметила и не прервала своего занятия, а вот Каллену стало ещё хуже, когда он увидел, как она кладёт в рот два пальца, которые только что были у неё между ног, и, облизнув, возвращает обратно. Нужно было уходить, а то ещё немного, и он сам выйдет из своего укрытия с предложением лизнуть Нерию везде, где она захочет.
Хотя, судя по тому, как лихорадочно двигалась её рука, с этим предложением он уже запоздал. Нерия прикусила палец, изо всех сил сдерживая способные выдать её стоны, и сжала бёдра, насколько это было возможно в её странном положении на качающемся стуле. Каллен заворожённо уставился на неё, не веря, что сейчас он увидит первый в своей жизни женский оргазм, но мог поклястся именем Создателя, что это именно он. Нерия всё-таки не удержалась и громко застонала, прижимая ладонь к промежности, вздрагивая всем телом и часто дыша. Каллен, в свою очередь, укусил собственный кулак, чтобы хоть немного сбить возбуждение и тоже ненароком не кончить прямо здесь.
Через секунды стул опустился на пол, плавно и неслышно коснувшись деревянного настила передними ножками. Нерия встала, подняла с пола нижнее бельё, которое Каллен не заметил в темноте, вытерла руку и сунула трусы в карман. Затем она задула пару свечей, забрала одну и вышла из библиотеки, прошествовав мимо вжавшегося в полку Каллена и оставив на столе бардак. Каллен с ужасом вспомнил, что на подставке снаружи всё ещё стоит его свеча, и прислушался. Шаги Нерии удалялись, возвращаться и убивать его она явно не собиралась, так что, видимо, свеча никаких подозрений не вызвала. Каллен с облегчением выдохнул и привалился к стене. Пока Нерия занималась в библиотеке тем, чем приличные девушки не занимаются, увлечённый представлением Каллен даже не задумался о том, что она представляла, когда ласкала себя. Вряд ли она представляла его. А вот он наверняка знал, кто сегодня ночью будет занимать все его мысли. И в этот раз он будет фантазировать не только о поцелуях.