6. (1/2)

- От Глэдстоуна ничего не слышно? – «Человек в капюшоне» толкнул дверь, обращаясь к группе из четырех мужчин, расположившихся в углу комнаты.

Ответа не последовало. Те, кого он спрашивал, лишь молча пожали плечами или отрицательно мотнули головой.

Пространство было тускло освещено лампочкой, болтающейся на одном только проводе. В низкий потолок упирались окна. Грязные стекла были разделены на небольшие прямоугольники облупившимися краями рамы. Лак хлопьями слезал с потрескавшегося дерева, пропуская внутрь влагу, которая застыла на узких подоконниках толстой коркой льда. Внутри было зябко, тепло исходило только из покосившегося камина, сложенного будто наспех из неровных булыжников.

Мужчина прошел вглубь помещения, снимая на ходу перчатки и расстегивая верхние пуговицы своего плаща. Зашедший вслед за ним человек остановился на входе, с презрением и брезгливостью осматривая комнату. Слегка приподнимая верхнюю губу, он повернул голову сначала в одну, а затем и в другую сторону.

- Присаживайтесь, - обратился к нему неизвестный, оборачиваясь и скинув, наконец, со своей головы капюшон, благодаря чему Лука Чангретта смог, наконец, рассмотреть его лицо.

Худое, в обрамлении чуть тронутых у висков сединой черных волос, с выступающими скулами и прямым тонким ртом, оно не выражало никаких эмоций, и было совершенно непримечательным. Лишь глаза, редкого зеленого цвета, производили самое сильное впечатление. Это были не глаза живого человека, а мертвеца. Пустые стекляшки, чуть сощуренные и внимательные, они подсказывали, что человек совсем не так прост, каким, возможно, хочет казаться. Уж это Лука знал наверняка. Но больше он не мог сказать ничего. Высокий и жилистый, мужчина ничем не выделялся, не отличался от других людей. Встреть Чангретта его в обычной жизни или пытайся найти в толпе, сделать это было бы практически невозможно.

- Спасибо, я постою. – Медленно протянул он, опуская руки в карманы брюк и делая шаг в сторону.

- Да, что там, Лука, - раздавшийся из угла комнаты голос показался знакомым и мужчина обернулся, упираясь взглядом в старшего инспектора Скотланд-Ярда города Бирмингем Грегори Уильямсона. Он сидел в кресле, и его пальцы-сосиски поочередно опускались на истертую и потрескавшуюся от времени поверхность подлокотников. Но главная отличительная черта Грегори - толстый живот, наполненный элем и от того с трудом умещающийся в штаны, был перехвачен на поясе кожаным ремнем с тяжелой овальной пряжкой. И Лука всегда думал, что данный аксессуар нужен толстяку именно для того, чтобы разделять свою бесформенную тучу жира на верхнюю и нижнюю половины. Чтобы не запутаться, где заканчивается туловище и начинаются ноги. – Садись, в ногах правды нет. – Пара бобби, стоявшие по обеим сторонам от него, сощурили глаза и переглянулись, вероятно, размышляя о том, какие общие дела могут быть у их начальника и итальянского мафиози.

Но мужчина лишь презрительно хмыкнул и, отойдя в сторону, со смесью раздражения и отвращения, отвернулся в противоположную сторону. Взгляд его невольно упал на людей, к которым не так давно обращался «человек в капюшоне». Они напоминали обычных наемников и по виду и по запаху. Лука снова взглянул на встретившего его джентльмена, тот замер у стола и перебирал какие-то листы бумаги, бегло просматривая их.

- Где Руфус? – С каждой секундой затея казалась ему все более неудачной. Приходить сюда одному было не самой лучшей идеей, даже этот идиот Уильямсон оказался прозорливее его. – И что это за дыра?

- Эта дыра, Лука, единственное место в городе, где мы можем спокойно поговорить, не опасаясь ассасинов.

Распахнувшаяся дверь, тусклым лучом света обозначила еще одну комнату, располагавшуюся по всей видимости за соседней стеной справа. В проходе застыл человек, он был невысок, но довольно крепко сложен. Короткие рыжеватые, аккуратные остриженные бородка и усы, на щеках переходили в бакенбарды. Его волосы, темнее на несколько тонов, медного оттенка с золотым отливом, были зализаны назад, а лицо с правильными чертами и прямым острым носом и небольшим ртом, производили от чего-то весьма отталкивающее впечатление. Быть может из-за надменной насмешки во взгляде, или немой решимости, притаившейся за черной радужкой. Темно-зеленый костюм в серую продольную полоску неплохо смотрелся на мужчине и был пошит явно по фигуре.

Руфус Торн сделал шаг вперед и за его спиной, за дверью замаячила дородная женщина, не самой чистоплотной наружности. Ее широкое лицо, без бровей и без ресниц, покрытое рытвинами от оспы, было красным и блестящим, словно свежий кусок сырого мяса. Вытерев руки о грязный фартук, болтающийся на обширных бедрах, она поспешила отвернуться и скрыться в глубине комнаты. Вдалеке послышался стук закрывающейся двери, возвестивший о том, что хозяйка этих апартаментов достаточно далеко.

Лука Чангретта, опустил свои крепкие ладони в карманы пальто.

- Кто бы сомневался. – Губы итальянца презрительно изогнулись. – Ну и зачем ты позвал меня?

Торн, закрыв дверь за своей спиной, сделал несколько шагов по комнате, останавливаясь рядом с «человеком в капюшоне» и те наемники, что сидели за шатким столом мгновенно подобрались. Невольно заерзали на своих местах и бобби вместе Грегори Уильямсоном.

- Мне нужна твоя помощь.

- Моя? – Лука снова презрительно хмыкнул, отворачиваясь, а затем, толкнув пальцем полу своей шляпы, слегка приподнимая, подошел на шаг ближе к тамплиеру. Останавливаясь перед Торном практически вплотную, он коснулся тем же пальцем его груди, - ты серьезно, Руфус? И в чем же? – Мужчина сложил руки в замок.

Он глухо засмеялся ему в лицо, обнажая в улыбке чуть желтоватые зубы, а затем Чангретта склонил голову, осматривая своего собеседника с ног до головы.

- Серьезно, Лука. – Спокойно и холодно произнес тамплиер. – В деле с Шелби. Ты ведь знаком с этой семьей, верно?

- На последнем собрании Верховный магистр тебе ясно дал понять, - перебивая Торна, громко заговорил Чангретта отворачиваясь и делая несколько шагов по комнате. На его шее, чуть ниже правого уха мелькнул черный крест, - что проблема сделки с Шелби – твоя проблема. Равно как и все дела в Бирмингеме. – Он поправил воротник сорочки и снова опустил руки, пряча их в карманы пальто. – С ассасинами в том числе. – Кулаки сжались до онемения пальцев.

Теперь была очередь Руфуса ухмыльнуться. Мужчина качнул головой, давая знак «человеку в капюшоне», а тот – наемникам, чтобы вышли. Когда дверь за ними захлопнулась, последовал черед полисменов. И, когда в комнате их осталось четверо, Торн внимательно посмотрел на Чангретту.

- Не моя, а наша, Лука, наша… - Ладонь с аккуратно обрезанными ногтями легла на плечо собеседника. – Верховный магистр пересмотрел свое решение. – Он смахнул несуществующую пылинку и убрал руку, делая сосредоточенное лицо.

- И по какой же причине? – Брови итальянца против его воли взметнулись вверх, выражая шок и удивление.

- А потому, Лука, – тамплиер говорил, не повышая голос, – что это по твоей вине и вине Винсенте договориться с Шелби не удалось. – Ровными шагами он начал мерить комнату. – Если бы вы не грохнули его жену, заключить с козырьками сделку было бы намного проще. Говорят, – Торн на мгновение остановился, смотря куда-то в сторону, – до ее кончины, у мистера Томаса Шелби были совсем иные взгляды на многие вещи. – Пустые и мертвые глаза вцепились в лицо Луки. – Взять хотя бы экспорт опиума… – интонации тамплиера стали выше, – шутка ли, но закрыть такую крупную денежную жилу и все потому, - Руфусс поднял в верх указательный палец, продолжив свое мерное хождение и бросив мимолетный взгляд на инспектора. Тот даже икнул от неожиданности, от чего его огромное тело, завибрировало точно желе, - что покойная жена была против, у-у… - он зажмурился и запрокинув голову, прошептал, тихо присвистывая, - это серьезно… - Взгляд Торна снова упал на Луку. – К счастью, я смог донести эти, а также и другие свои мысли до магистра, при нашей последней встрече в Лондоне. – Тамплиер поджал губы, и, отстранив полы пиджака, опустил руки в карманы, вновь останавливаясь. – Он-то мне и порекомендовал привлечь к этому делу тебя, тем более, что послей той вашей неудачи с этими ассасинами, которых вы притащили на своем хвосте в Америку, как их там… - Руфус щелкнул пальцами, вспоминая. – Капоне, кажется… к вашей семье все меньше доверия. Так что в твоих интересах помочь мне, Лука. Иначе… ты знаешь, чем все закончится. – Изобразив на лице скорбное выражение, уже тише произнес Торн. – Так жаль твоего отца и брата… мне бы очень не хотелось, чтобы нечто подобное случилось и с тобой…

- Ах ты говнюк, ты смеешь мне угрожать?! – Верхняя губа приподнялась, обнажая зубы в оскале, и Чангретта дернулся вперед, замахиваясь, но был остановлен тем самым «человеком в капюшоне». Он действовал с невероятной скоростью, в одно мгновение останавливая занесенный для удара кулак итальянца. Хватка была стальной, а на неприметном лице не дрогнул ни один мускул, словно это была искусно исполненная маска.

Лука выдернул руку и, чертыхнувшись, отошел в сторону, потирая запястье.

- Успокойся, Лука… - лениво растягивая слова начал Руфус, - к чему эти эмоции. Это всего лишь сделка, не более. Ты, - он выделил слово, - поможешь мне, а я, так и быть, замолвлю за тебя словечко перед магистром. – Не услышав возражений и поймав хмурый взгляд, он продолжил сменяя тон на деловой. – Теперь на счет Томаса Шелби. – Торн, сложив руки в замок за спиной, качнулся на пятках и прошел к столу, где не так давно его человек просматривал бумаги. Беря несколько листов из папки, он по очереди взглянул на каждый из них, а затем обернулся к Луке. – У тебя ведь есть связь с его родственниками. – Мужчина указал листом в сторону Чангретта, ударяя по бумаге пальцем. – С Элизабет Грей… - Листы полетели на стол, а вместе с ними и небольшой фотоснимок, где со спины видна пара, сидящая за стойкой бара. – Ты ведь посадил ее на крючок, верно? Встреться с ней и узнай, какой план на ближайшую неделю у ее любимого племянника. Куда он ходит. – Он качнул головой в бок. – С кем. Мне нужно знать все.

- Ты хочешь убить его? – В миг Чангретта нахмурился, резко вскидывая голову.

- О, ну зачем, нет-нет-нет. – Цокая языком, покачал головой тамплиер. – Всего лишь хочу поговорить с ним, а для этого необходимо, чтобы ты, ну или твои люди оказались в нужном месте и в нужное время. – Торн встал перед ним и слегка склонив вперед голову, вкрадчиво произнес. – Знаю, тебе трудно это понять, но я всего лишь хочу помочь тебе, Лука. Мы делаем общее дело. Кстати, Грегори тоже заинтересован в нашем предложении. – Он обернулся к желейному инспектору, который снова икнув попытался выпрямиться на своем кресле, но только лишь заставил то жалобно скрипеть и вскоре оставил попытки.

- Я дам пятерых, Лука, не больше, - облизывая неровные рыхлые губы, с тяжелой отдышкой произнес старший инспектор Уильямсон. В руке его мелькнул платок и жирные пальцы быстро смахнули со лба и верхней шубы вязкие капли пота. – Пятерых же будет достаточно, мистер Торн? – Он заискивающе и с явным опасением посмотрел на тамплиера, а когда получил утвердительный кивок, заметно расслабился, чего нельзя было сказать о кресле, которое тут же надрывно заскрипело.

Чангретта с уже нескрываемым отвращением отвернулся.

- Хорошо, Руфус, - шикнул мужчина, мотнув головой, - diavolo, я помогу тебе. – Произнес он, поправляя шляпу, - но Томас Шелби мой. – Лука подошел ближе и в его глазах загорелся огонь ярости. – Он мой, ясно тебе?

- Конечно, брат. Конечно. – Тихо и вкрадчиво ответил Руфус, кивая и прикрывая глаза снова касаясь ладонью его плеча. Лука Чаенгретта скинул руку собеседника и, поправив манжеты сорочки и пиджака, запахнул пальто и направился к выходу. – Да направит тебя отец понимания. – Произнес ему в спину Торн, и холодная улыбка застыла на его губах.

Чангретта заметил ее карем глаза. Стоя в пол оборота он снова кивнул, отвечая:

- Да направит.

Вслед за удаляющимися шагами в коридоре послышался хлопок входной двери. Торн обернулся, медленным взглядом скользнув по Гергори, красноречиво качнул головой, говоря:

- Спасибо за визит, инспектор Уильямсон.

- Старший инспектор, если позволите, - сально ухмыляясь, прокряхтел толстяк, с трудом, но поднимая, наконец, свое тело с многострадального кресла. – Очень рад был встретиться с вами, мистер Торн. Должен сказать, что весьма благодарен вам за содействие, оказанное Сктоланд-Ярду и за кхм… усиление. Очень надеюсь, что на улицах Бирмингема скоро станет спокойно. – Обтерев свою потную ладонь о штаны, он протянул ее Руфусу и широко улыбнулся.

Торн, игнорируя этот жест, ответил на улыбку легким кивком:

- В ближайшее время мы свяжемся с вами, инспектор, и сообщим детали. – Опасный огонек мелькнул в его взгляде, так что Грегори не решился вновь поправить его, а вместо этого, прижав обе толстые ладошки к бокам, склонил голову в знак почтения. – Будьте готовы. – Еще один кивок и раскланявшись, передвигаясь неловко, боком, из домика на окраине города поспешил удалиться еще один джентльмен.

Когда дверь захлопнулась теперь уже за последним гостем, Торн устало присел на краешек стола и перевел взгляд на единственного оставшегося в комнате человека.

- Что думаешь, Льюис?

- Думаю, все идет по плану, мистер Торн. – Тихим и бесцветным тоном произнес тамплиер.

- А что с девчонкой?

- Сегодня я послал за ней Глэдстоуна. Самое позднее утром, они должны быть здесь.

Оттолкнувшись от стола Руфус довольно улыбнулся, кивая в такт собственным мыслям, и тоже направился к двери.

- Хорошо, сообщи мне, когда они объявятся. – Он остановился, так и удерживая ладонь на холодной ручке. – Я хочу лично пообщаться с юной мисс Фрай до того, как она умрет. Да, и направьте весточку мистеру Фраю.

***</p>

Прошло несколько дней с тех пор, как рано утром Кейтлин покинула особняк Шелби.

На аккуратно заправленной постели, создававшей впечатление, будто здесь и вовсе никого не было, осталась лишь записка и легкий аромат духов. Ровным, убористым подчерком были выведены несколько строк, короткой цепочкой слов примостившихся на клочке бумаги:

Благодарю за гостеприимство и помощь, мистер Шелби.

До скорой встречи.</p>

К.</p>

Аккуратно прикрыв дверь гостевой спальни, ассасин бесшумно проследовала по коридору второго этажа к лестнице. Вернее это Кейт думала, что бесшумно, до тех пор, пока не открылась дверь прямо перед ее носом.

Несмотря на раннее утро и то, что все обитатели дома, равно как и сердобольные горничные, еще спали, выбраться незаметно девушке не удалось. И либо это чудовищное невезение и злой рок, либо пора всерьез приступать к тренировкам. Она замерла на месте, едва не столкнувшись с… ребенком.

Маленький светловолосый мальчишка, с взъерошенными после сна волосами и рубашке ниже колен смотрел на нее удивленно, замерев возле открытой створки, за которой располагалась, по всей вероятности, его собственная комната. Довольно скоро оправившись от первоначального удивления и потирая заспанные глаза, мальчик по-хозяйски заглянул девушке за спину, проверяя, откуда она вышла, и снова перевел свой внимательный и пронизывающий взгляд обратно на Кейтлин. Несмотря на совсем не детскую серьезность в сощуренных глазах и приподнятые брови, он рассеянно махнул ручонкой в ответ на ее собственный неловкий жест и улыбку.

Взгляд мальчика жег затылок, до тех пор, пока девушка не скрылась от него на первом этаже, и даже тогда, обернувшись, она заметила, как за деревянными балясинами, удерживающими перила лестницы, выглядывает его маленькое румяное после сна личико.

Оказавшись дома, Кейт практически сразу ушла в свою комнату, предупредив Беатрис, чтобы не беспокоила ее. Провожая девушку цепким взглядом, женщина лишь поджала губы и молча проглотила все вопросы и комментарии, что подготовила за ночь.

Притворив дверь, Кейтлин устало прислонилась к ней спиной и склонила голову. В висках и затылке неприятно зудело, стучало и ныло.

Уснуть ночью ей так и не удалось, ворочаясь с боку на бок и вдыхая запах чужого постельного белья, она, сама не зная зачем, прокручивала раз за разом в уме слова, сказанные Томом. Те, что на краткий миг позволили увидеть его настоящего. И не нужно было читать толстое досье. Едва Кейт познакомилась с ним – поняла, Томас Шелби до смерти своей жены и после были двумя разными людьми. Словно двойники – похожи друг на друга и разные одновременно. Две тени одной души. И каждая из них всего лишь бесформенное отражение той реальности, которая вероятно запрятана так глубоко, что даже сам хозяин не знает, как до нее добраться.

Интересно, когда он стал таким?

Война надломила его в первый раз, смерть Грейс – во второй.

Туфли полетели в сторону. Широко зевнув, Кейтлин с видимым усилием оттолкнулась от двери и, растягивая тяжелые точно стальные тросы мышцы, прошла вглубь комнаты. Сил хватило только на то, чтобы скинуть в бесформенную кучу возле постели платье, белье и чулки, и, набросив шелковую ночнушку на тонких бретельках, в беспамятстве упасть на кровать.

Проснулась она только утром следующего дня. Солнце лениво мазануло по лицу холодным зимним лучом и тут же поспешило скрыться за тучами. Девушка поморщилась и спустя несколько очень долгих секунд перевернулась на спину, опуская согнутый локоть на глаза, пряча их от пробивающегося сквозь шторы света.

Шелби. Томас чертов Шелби.

Он прочно засел в голове, вцепился в мысли не хуже колючки. Чертова загадка. Тяжелый вздох сорвался с губ. Кажется, теперь она понимала, что мужчина имел в виду, говоря о ней нечто подобное. Ужасное чувство.

Девушка открыла глаза и уставилась на темную драпировку полога.

А еще Шелби переиграл ее. Навязал свои правила и теперь одному Богу известно, как себя с ним вести. Как действовать, зная, что он постоянно висит на хвосте, теперь совершенно легально. Она старалась не думать об этом, но, каждый раз, разрывая в клочки ее сопротивление, точно злобный питбуль летний шарфик, в голову снова и снова, навязчивой и упертой левонской «свиньей»<span class="footnote" id="fn_32228650_0"></span> ломилась целая дивизия непрошенных мыслей. И как те самые гости, которые никуда не торопятся, они вполне вольготно расположились в ее голове, нагло и бесцеремонно. Эти мысли, словно умелые фокусники жонглировали вопросами, ответить на которые девушка не могла и оттого начинала впадать в замешательство. А вслед за ним уже показалось старое доброе раздражение. Тонкие ладони опустились на лоб и глаза.

Зачем ему все это?

Вы мне нравитесь, Кейт.

Да. Еще и это. Незнакомое доселе чувство. Словно кто-то вылил на сердце кружку горячего кофе. Его взгляд. Кейтлин помнила, как на миг, всего лишь на один краткий миг в ярких голубых глазах мелькнуло и тут же скрылось нечто такое, что она успела лишь почувствовать, но не понять.

Девушка нахмурилась и, отняв руки от лица, в задумчивости застучала пальцами по покрывалу.

Да, ведь произошло еще кое-что. Уснуть на новом месте для нее всегда было проблемой - целая неделя прошла с тех пор, как она смогла привыкнуть к особняку. И той ночью в доме Шелби, сон, точно капризный мальчишка, уперся, вцепившись своими цепкими пальчиками в границы сознания, словно в дверной косяк. Как девушка ни старалась, ей удавалось провалиться в дрему, будто в транс лишь на ничтожно малое время. Спала она плохо, и потому слышала, хотя быть может, все же сон, но ей казалось, что тихо приотворилась дверь. Сквозь неплотно сомкнутые веки она увидела, или, все же почувствовала, как он замер на пороге. Секунды казались вечностью и, видимо, на краткий миг ей все-таки удалось заснуть, а когда девушка все же решилась открыть глаза, мужчина уже ушел.

Хотя быть может, то был сон.

И все же зачем он приходил?

Я же сказал, что вы мне нравитесь, Кейт.

Стук в дверь и голос Беатрис, зовущий к завтраку, заставили ее подскочить от неожиданности, возвращая в реальность.

Опуская ноги на пушистый ковер и набрасывая на плечи халат, Кейтлин твердо убедила себя, что, если ей и не приснился этот ночной визит, то всему есть причина, совершенно простая и понятная. А надевая на ноги домашние туфли и отпихивая в угол комнаты брошенную возле кровати одежду, даже нашла вполне разумное объяснение – Томас вероятно хотел ей сообщить нечто. Нечто срочное, вероятно. И, если это так, то он скажет об этом при следующей встрече, а если нет, значит, это был просто сон.

Такой ответ ее вполне удовлетворил и посему, заперев свое бессознательное на толстый навесной замок и напоследок мысленно обругав его, девушка с легкостью профессиональной уборщицы вымела из своей головы, наконец, эти навязчивые мысли вместе с их бестолковыми вопросами.

И теперь, избавившись от главного своего врага - замешательства, весь день, а заодно и половину следующего девушка потратила на то, чтобы изучить составленный Альбертом анализ вещества, найденного на руках Уолтера Крю. С исследованием шло туго и, пожалуй, совсем безуспешно. Лакей, уставший и осунувшийся, снимая с пальцев плотные резиновые перчатки, лишь развел руками. Поэтому единственное, что оставалось – это осмотреть место, с которого, в общем-то все и началось. Завод на Бренстон стрит. К тому же, нужно было сообщить Шелби о приезде Рори. Будет лучше, если об этом он узнает от нее.

Поэтому, в среду, ровно в три часа дня, сверяя стрелки на наручных часах с циферблатом на башне завода, Кейт замерла пред внушительным зданием.

Прямые углы мрачного сооружения и полное отсутствие каких-либо примечательных деталей делали коричневый камень еще более темным и безжизненным. За стенами раздавался гулкий грохот и голоса - рабочая смена была в самом разгаре. Старинный завод, где чуть меньше ста лет назад располагалась игольная фабрика, словно столп подпирал серое небо, опустившее на его терявшуюся в пасмурной дымке высокую часовую башню свои пухлые грязные облака.

Сегодня весь город был укрыт ими как душным покрывалом, а сухие снежинки лениво сыпались с них на редких и, не смотря на середину дня, полусонных прохожих, точно перья из прохудившейся подушки.

Кейтлин открыла жалобно скрипнувшую кованую калитку и спустя несколько шагов по вытоптанной дорожке вошла в здание. За спиной громко лязгнула тяжелая дверь.

Ее встретил своими прямыми углами с ровными геометрическими формами колонн пустой просторный холл и унылый усатый охранник. Сгорбившийся, он сидел на входе в каптерке за узким окошком, с увлечением погрузившись в чтение газеты. Услышав вопрос, на месте ли хозяин или хотя бы управляющий, он меланхолично махнул рукой в сторону лестницы ведущей наверх, и лишь пожал плечами вместо ответа. Поняв по спрятавшейся за газетой физиономией, что от этого малого ей больше ничего не добиться, Кейтлин послушно проследовала в указанном направлении. Поднявшись на третий этаж, такой же пустой, как и два предыдущих, девушка, найдя нужную дверь с тяжелой бронзовой табличкой, несколько раз постучала. Когда в ответ раздалось глухое и короткое «войдите», она повернула круглую ручку и переступила порог приемной.

Высокие шкафы картотеки, состоящие из одних ящиков, умостились в одном из углов под кадками с цветами, набросившими на них свои блеклые полупрозрачные листья. У противоположной от окон стены, располагавшихся справа от входа, стоял стол. Из-за него на встречу Кейт поднялся невысокий сухопарый мужчина с седеющей головой и блестящей залысиной. На его длинные словно щупальца руки были натянуты черные нарукавники, скрывая рукава сорочки, и, он, холодно и безэмоционально кивнув в ответ на ее мягкую улыбку и вопрос, прошаркал к двери. Он коротко постучал и молча скрылся за ней, оставляя девушку ждать в приемной.

Вернулся сухопарый старик довольно быстро и замер возле входа с таким важным видом, словно был дворецким у самого премьер министра. Жестом он указал девушке в сторону приоткрытой двери и, изогнув одну бровь, пристально проследил за ней до тех пор, пока Кейтлин не скрылась за дверью.

Кабинет Шелби впечатлял. Огромные окна от пола до потолка пропускали в помещение молочный свет пасмурного дня. От сюда было слышно, как шурша опускаются на тротуар капли дождя, которым сменился недавний снег. Они, падая с многометровой высоты, залетали в едва приоткрытую створку, делая атмосферу, царящую в кабинете промозглой.

В помещении было сильно накурено, аромат дорого кубинского табака пропитал собой все предметы и определенно был знаком. Кейтлин присмотрелась внимательнее, ища его источник, проверяя догадку. Сигары марки «Деликтадос», иначе – черная смерть, покоились в дорогом деревянном футляре с фирменным вензелем перекрещенных косы и сабли, вписанных в овал с выступающими по бокам широкими листьями. Листьями того самого табака, из которого изготавливались эти сигары. Согласно легенде их могли собирать только молодые кубинки, чьи пальцы еще не загрубели и не потрескались от скручивания и чья кожа достаточно прочная, чтобы выдержать соприкосновение с ядом, содержащимся на поверхности молодого листа. Рядом с этим футляром, стоящим на невысоком комоде у правой стены, практически рядом с окном, находился источник запаха – мраморная пепельница и лежащий в ней и все еще дымящийся окурок.

Такие любил Рафаэль.

- Кейт. Добрый день. – Томас, снимая круглые очки, вышел из-за стола, приветствуя ее легким пожатием руки. – Что привело вас?

- Добрый день, мистер Шелби. Прошу прощения, что без предупреждения, но в силу наших новых договоренностей, я должна сообщить кое-что. – Девушка неспешно прошла вслед за мужчиной, замирая, как и он, возле длинного прямоугольно стола, стоящего вплотную по торцу к его собственному. Том присел на гладкую столешницу, складывая руки на груди. – Во-первых, определить вещество, что мы нашли на руках покойного мистера Крю, не удалось. Это какое-то неизвестное химическое соединение… Альберт сделал все возможное, но увы…

- Может быть, в таком случае, стоит обратиться куда-то еще? – Пожал плечами Том.

- Это как раз вторая причина, по которой я здесь. Точнее – главная причина. На днях приедет эксперт… - девушка замялась на мгновение, - моя хорошая знакомая, она прекрасный химик, и думаю, сможет помочь в этом деле.

- Вероятно, она также относится к вашей группе борцов за свободу и независимость. – Недовольно хмыкнул и нахмурился мужчина, складывая руки в карманы брюк. Он же сказал – никого постороннего.

- Все верно.

- И она, конечно, в курсе нашей сделки? – Томас поджал губы и повел плечом. В натянутом тетивой голосе мужчины послышалось хорошо скрываемое раздражение.

- Только в общих чертах. – Быстро ответила девушка, чувствуя его напряжение. – Деталей она не знает, только то, что вы представляете для тамплиеров определенный интерес в связи с поиском артефакта. – Кейтлин подошла ближе к Томасу, поясняя, – помимо всего прочего, мистер Шелби, Даниэлла неплохо разбирается в истории и… я вот, что подумала… Может быть мы могли бы с вами посетить то место, где были найдены останки?

Мужчина взглянул на часы и перевел на девушку внимательный взгляд.

- Останки?

- Мумия, - не удержав иронии, поспешно произнесла она, с трудом удержавшись, чтобы не закатить глаза.

- Что ж… хорошо. – Шелби сложил руки на груди, а затем обернулся к столу, наклоняясь и ища что-то на нем. – Думаю, с этим сложностей не возникнет.

- И чем скорее, тем лучше. – Быстро добавила Кейт, идя ва-банк.

Томас вскинул голову, и брови его изогнулись:

- Хранилище еще не достроено, мисс Вон, - медленно проговорил он, слегка отводя взгляд в сторону, - к, тому же, неподалеку от Бренстон стрит протекает река, да и грунтовые воды часто подтапливают фундамент. Там… - мужчина немного замялся, подбирая слова, - не то, чтобы безопасно и не совсем чисто. Понадобится время, чтобы…

- Меня не смущают лужи, мистер Шелби. – Решительно ответила Кейт, приготовившись держать оборону до последнего. Выяснить, что ищут тамплиеры нужно как можно скорее, чтобы к приезду Рори у нее уже были хоть какие-то сведения.

Чувствуя, что Шелби собирается возражать, она слегка приподняла подборок в ответ на его цепкий взгляд, показывая, что отступать не намерена, и не позднее, чем завтра…

- Мисс Вон… – Слегка сощурив глаза, произнес Шелби, пристально наблюдая за ней и прерывая поток мысленных аргументов, которые девушка готовила на случай отказа. – Ладно, - словно сдаваясь, он хлопнул ладонями по бедрам, и на губах Кейт успела мелькнуть мимолетная улыбка, которая, впрочем, тут же исчезла, - если вы так настаиваете, тогда пройдемте. – Он поднялся со своего места.

- Куда? – Она искренне удивилась, наблюдая за тем, как мужчина обходит стол и снимает наброшенный на спинку кожаного кресла пиджак, надевая его. Глаза девушки округлились.

- В подвал, хранилище внизу. – Томас с привычным спокойствием на лице поправил рукава сорочки, скользнул пальцами по запонкам на манжетах и застегнул пару верхних пуговиц пиджака.

- О. Так это здесь? – Сказать, что такого развития событий Кейт не ждала – значит не сказать ничего.

- Не совсем, в нескольких кварталах отсюда, но мы сможем добраться до здания по подвальным коридорам.

- И вы хотите пойти сейчас?

- А к чему откладывать? – Томас поджал губы и слегка приподнял брови. – Раз уж вы так торопитесь. Или вы передумали, дело все-таки не такое срочное? – На губах его застыла усмешка.

- Нет, срочное, конечно, - Кейтлин пыталась быстро сообразить, ища аргументы в пользу своего замешательства. – Но я… - девушка опустила глаза, рассеянно осматривая свое светлое пальто, кремовое платье и сапожки на каблуке. Нашла. – Э… не то, чтобы… - пальцами она огладила ткань юбки и красноречиво переступила с ноги на ногу, как бы невзначай демонстрируя одежду, не совсем подходящую для того, чтобы пробираться через завалы.

Томас проследил за ее взглядом, а затем, молча и лишь тяжело вздохнув, проследовал к шкафу, стоящему в углу. Скрипнула дверца, и Кейтлин не удержалась и с любопытством заглянула мужчине через плечо. Очень скоро Шелби повернулся, с видом оценщика оглядывая стоящую перед ним девушку и серый твидовый костюм, болтавшийся на плечиках у него в руках.

- Вот. – Он с невозмутимым видом протянул вещи Кейт. – Переоденьтесь.

Против воли на лице Кейтлин все же возникло замешательство. Но, к удивлению Томаса, который до последнего старался себя убедить, что девушка не согласится, она хоть и с толикой неуверенности, отразившегося в неспешно протянутой ладони, ничего не возразила, забирая из его рук костюм и мужскую сорочку.

- Могли бы хотя бы возмутиться для приличия. – Он все же не удержался от язвительной усмешки и сложил руки на груди, смеряя девушку взглядом, в котором, хоть и с трудом можно было прочесть удивление.

- Если бы я думала о приличиях, мистер Шелби, - спокойно парировала Кейтлин, придирчиво осматривая костюм с разных сторон, - меня бы здесь не было. – Она бросила на него короткий взгляд. А о том, где конкретно – «здесь, в вашем кабинете» или «здесь, в вашем чертовом городишке» Томас уточнять не стал. Она подняла на него очередной уверенный взгляд, и, вздернув бровь, твердым голосом произнесла, – переодеться я могу…

- Мой кабинет к вашим услугам. – После секундной паузы кивнул мужчина, вежливо, но весьма холодно улыбнувшись, заправляя ладони в карманы брюк.

Дверь за Шелби захлопнулась, и он, на секунду замерев перед ней, все еще в немом удивлении посмотрел на деревянную створку. А затем, словно очнувшись быстрым шагом зашагал к выходу, попутно сообщая секретарю, чтобы подготовил его пальто и трость. Он не удержался и бросил на дверь кабинета еще один взгляд.

Два пальто. И секретарь может быть свободен.

Читая во взгляде пожилого Рональда Ремзли немой вопрос, Томас молча вышел в коридор, потому что ответов не было и у него самого.

Стены красного кирпича мрачными и упрямыми истуканами застыли, смыкаясь над головами неровным полукругом. Невысокий сводчатый потолок сочился грязной водой, которая собиралась на полу в небольшие зловонные лужицы. В помещении пахло илом и сыростью. Кейтлин шагнула вперед, осматриваясь, взгляд ее сосредоточенно скользил по стенам и потолку, внимательно изучая выщерблены.

Томас двигался за ней на некотором расстоянии, все еще с удивлением про себя изучая эту необычную во всех проявлениях девушку.

Когда, чуть меньше пятнадцати минут назад, она вышла к нему из кабинета, Томми чуть не подавился кофе, который успел заварить ему Рональд перед своим уходом. Вглядываясь в человека перед собой, Шелби поражался тому, насколько одежда определяет восприятие. Еще недавно, в элегантном платье и шерстяном пальто с лисьим воротником перед ним стояла настоящая леди, а сейчас… в его собственном твидовом костюме-тройке, правда с подвернутыми рукавами и штанинами, шустро вышагивал мальчишка-подросток. Широкое кепи с острым козырьком было натянуто на озорные кудряшки, несколько из которых таки вырвались на свободу. Проверяя, как держатся подтяжки, девушка несколько раз смешно подтянула брюки повыше, и Томас не удержался от ухмылки, за что был удостоен сощуренного взгляда и поджатых губ.

- Может быть…

- Ни слова. – Девушка пригрозила ему пальцем и снова подтянула брюки, скептично осматривая свой внешний вид.

Стараясь подавить смех и сохранить хоть сколько-нибудь серьезное выражение, Шелби лишь молча кивнул и, сняв с вешалки пару пальто, одно вручил девушке.

- А это зачем? – Кейт кивком головы указала на резиновые сапоги, которые Томас сжимал в руках.

- Тоннели ведущие к хранилищу давно не проверялись. – Он протянул башмаки Кейт, - обувь тоже лучше сменить.

- Но вы-то идете в ботинках. – Кейтлин вздернула брови.

- Их я не дам, на вас и так мой костюм, имейте совесть, - ровно, но с трудом скрывая улыбку, произнес мужчина, - а они мне малы, - он указал пальцем на резиновое приспособление, что теперь сжимала в пальцах девушка, - так что ботинки – мне, сапоги – вам. – В руках его мелькнула трость.

Зачем она ему там понадобилась, девушка уточнять не стала, молча сменяя обувь после чего, накинув на плечи пальто и поправив кепи, вслед за хозяином завода покинула приемную.

Незамеченными им удалось спуститься по широким лестницам в подвал, а оттуда попасть и в подземный переход, соединяющий главное здание, где располагались второй сварочный цех и третий цех сборки, со зданием первого, производственного цеха. В его-то недрах и должно было появиться несколько лет назад новое хранилище.

На входе в переходный тоннель, перед тяжелой железной дверью, Кейт поняла, зачем Шелби понадобилась трость. Ржавая створка намертво пристала к косяку. Просунув металлический наконечник в щель между проржавевшим коробом и самой дверью, Томас использовал трость как рычаг. С мерзким скрежетом отверзлось душное нутро и из темноты пахнуло илом и сыростью. Томас щелкнул зажигалкой и первым шагнул в темноту. Стараясь не отставать, Кейт последовала за ним.

С потолка сочилась вязкая жижа, с эхом приземляясь в наполненные талой водой углубления в полу, к наличию которых имела самое непосредственное отношение. Обстановка была не самой приятной, но Кейтлин, за долгие годы проведенные в братстве, побывала в местах куда менее благоустроенных.

Томми, поравнявшись с девушкой, зашагал рядом с ней, чувствуя как в груди появляется знакомое тянущее чувство.

- Будьте осторожны, смотрите под ноги, - предупредил он, мысленно отмечая про себя полное отсутствие каких либо признаков брезгливости у Кетлин. Напротив, она то и дело приседала к сырому земляному полу, чуть ли не на ощупь проверяя вонючие лужи.

- Спасибо, - тихо проговорила она, отрываясь от своего занятия и возобновляя неспешное следование по коридору.

Мужчина почувствовал, как к тарахтящему сердцу добавляется еще и головная боль, стучащая в висках как церковный набат, исполняющий заупокойную песнь.

- Кейт, - Томас остановился, заставляя выпрямиться девушку перед собой. Его ладонь сжала локоть и ассасин ощутила, как пальцы мужчины слегка дрожат. – Пойдемте быстрее. – Он посмотрел в сторону, – ненавижу этот коридор.

Кейтлин молча кивнула, воскрешая в памяти войну и узкую цепочку тоннелей, едва не ставших для Шелби могилой. Уже тогда он лишился, похоронил часть своего разбитого в дребезги эго в сырой земле, вместе с теми, кто никогда не воскреснет. Глядя на его спокойное лицо, стальную маску с прочным замком, настолько, что способен был сдержать эту и еще один Бог знает сколько бурь, она сделала то единственное, что на ее взгляд было самым правильным.

Тонкие и немного прохладные пальцы скользнули в теплую мужскую ладонь, сжимая твердо и уверенно. Томас вздрогнул и удивленно посмотрел на девушку, которая с невозмутимым видом, словно ничего необычного не случилось, взглянула на него.

- Здесь темно. – Пожав плечами, спокойно ответила Кейт на его немой вопрос.

Возвращая себе привычное отстраненное выражение, Шелби двинулся вперед, чувствуя как дыхание пусть и с трудом, но выравнивается, а дрожь в пальцах проходит совсем.

Очень скоро впереди, после очередного поворота, замаячил луч света. А уже через пару десятков шагов они вышли в большое овальное помещение, смыкающееся над головами тяжелым кирпичным сводом и заканчивающееся широким решетчатым окном прямо в самом центре потолка. Его неровные, облупившиеся края свидетельствовали о том, что именно в этом месте случился обвал, а негромкие разговоры, далекие клаксоны автомобилей, раздававшиеся вперемешку с цокотом лошадиных копыт и шумом дождя, напоминали, что прямо над их головами недостроенный городской котлован.

Кейт осмотрелась. Стены в этом помещении разительно отличались от тех, что были в узком коридоре, которым они шли сюда. Современную кладку из темно-коричневого глиняного кирпича сменял плотно подбитый друг к другу камень. Внизу, начиная от утоптанного земляного пола, он был покрыт зеленым мхом, который вырастал из швов и стремился вверх по стенам, обрываясь на половине пути, прямо возле кромки света, решеткой падающей на неровную поверхность. Затем продолжался на потолке, вплоть до перекошенной и покрытой толстым слоем ржавчины железной люстры. Своим видом она напоминала картины из музейных каталогов с изображением рыцарей в тяжелых доспехах или благородных мужей в подбитым лисьим или волчьим мехом мантиях.

Томас отпустил руку Кейт и девушка тут же, не дожидаясь разрешения, бесшумной змейкой скользнула вдоль стен. Послышался шорох бумаги, и, проследив за ней, мужчина заметил, как из карманов брюк показались старые газетные вырезки.

Шелби хмыкнул, доставая портсигар и закуривая. Когда дым ворвался в легкие, дышать стало проще. Он поднял голову к потолку, вставая в луч света, частично распростершийся по вязкому земляному полу, и прикрыл глаза, стараясь не думать и не вспоминать о том, почему всегда избегал подобных мест. Сердце уже стучащее более ровно, успокоило и головную боль.

Предоставляя девушке, скрупулезно осматривающей помещение, больше пространства для маневра, Томас отошел в сторону, прислоняясь к стене и внимательно следя за всеми ее нехитрыми манипуляциями и перемещениями. Прошло минут двадцать-тридцать с тех пор, как они пришли сюда, но судя по хмурому лицу и поджатым от досады губам, Кейт ничего не удавалось найти.

Продолжая свое неспешное наблюдение, Томас гонял в голове ленивые мысли. Возле его ног скопилось уже порядочное количество сигаретных окурков, но он за этим не следил. А следил за другим. Например, за тем, как смешно она морщит нос, когда на лицо ей падают с потолка капли талой воды, или за тем, как внезапно широкими шагами начинает мерить стены, словно пытаясь оценить их длину. В каком-то странном оцепенении он смотрел, как девушка с любопытством заглядывает в нишу, за которой скрывается второй выход из подвалов завода. Да, Кейтлин была необычной, и чем больше он общался с ней и наблюдал, тем больше понимал, насколько она непохожа на других женщин, что встречались ему.

Томас ненароком снова пробежался взглядом по миниатюрной фигурке, запрятанной под костюм, висящий объемным мешком, и который был велик ей размеров на несколько.

Шелби тяжело вздохнул. Сам виноват. Вместо того, чтобы держаться подальше, он… и вот ведь какой черт его дернул положить ее в свою спальню? Ведь не думал даже, но проводил именно в свою комнату, а когда, спохватившись вернулся, было поздно.

Это же ведь черт… это же ведь черт знает что такое…

Нет, ему бы и в самом деле держаться от нее подальше. Послушать Артура и отойти в сторону, пока не поздно, пока…

- Мистер Шелби…

Хотя, какого дьявола, кого он пытается обмануть? Уже. Уже слишком поздно.

О том, что она подошла, Томми понял не сразу.

- Где именно лежали останки? Вы не помните? – Кейтлин замерла перед ним, остановившись вплотную настолько, что козырек кепи, подними она голову, уперся бы ему в подбородок. – По фото не очень понятно… - она таки вскинула голову, заглядывая ему в глаза и показывая пожелтевшие листы бумаги в своих руках. – Вот здесь, смотрите… - Кейт снова опустила голову, - кажется вот здесь, да? – Она ткнула пальцем куда-то по центру, обозначая место прямо под решеткой. – Или вот здесь?.. – ладонь переместилась чуть влево, и рукой она задела торс мужчины. Томас посмотрел на нее сверху вниз и снова зажал в зубах сигарету. – Я не понимаю. – Девушка с нескрываемой досадой на лице, опустила руку, а второй, с газетными вырезками, в отчаянии стукнула по бедру и нахмурилась.

Не дождавшись его ответа, она сделала несколько шагов, кулаками упираясь в бока и привстала на цыпочки, наклоняя голову чуть в бок и, словно пытаясь рассмотреть что-то наверху. Кейтлин чувствовала, как ее начинает одолевать нечто отдаленно напоминающее панику, хоть она и старалась сохранять спокойствие.

Что могло здесь находится? Судя по цвету камней, типу кладки, а также другим формальным признакам, можно было предположить, что это было какое-то старое хранилище. В Париже, например, сохранилось одно такое… древний штаб братства, не использовавшийся еще со времен вторжения викингов-норманов. Или это все же захоронение? Могила? Курган? Но чей? Она обошла комнату по периметру, осмотрела все стены, но не нашла ничего, что могло бы указывать на принадлежность к определенному времени или сословию.

Да, Рори определенно могла бы сказать больше… Быть может, имеет смысл взять несколько образцов для нее?

И все-таки, кто это мог быть? Она снова скользнула взглядом по помещению. Погруженная в собственные мысли девушка не услышала шаги за своей спиной, но почувствовала, как на плечи тяжело опускаются ладони. Кейтлин вздрогнула и обернулась.

Шелби, по-прежнему сжимая в зубах незажженную сигарету, качнул головой в сторону правой стены.

- Сюда. – Он подвел ее ближе, - точно не помню, но кажется здесь…

Девушка благодарно кивнула и присела на корточках, начиная внимательно изучать выщерблены на стенах и следы на земляном полу. Вероятно, постоянные подтопления сделали свое дело, следы обнаружить было затруднительно. Вот почему она ничего не нашла.

- Работы здесь прекратились два года назад? – Чуть сдавлено спросила Кейт, опускаясь на колени, игнорируя грязь и сырость. – Ну да… - самостоятельно отвечая на свой вопрос, тихо произнесла она, - и подтопления здесь случаются часто… Мистер Шелби, у вас есть карандаш? Я, кажется что-то нашла… - Том обернулся и медленно подошел к Кейт, склоняясь ниже. – Здесь символ. – Кейтлин обернулась чуть ли не нос к носу сталкиваясь с мужчиной. В горле у Томми на мгновение пересохло и он немного отстранился, а девушка, казалось этого совсем не заметила и повернулась обратно к стене. – Но он мне не знаком, - тихо, практически себе под нос проговорила она, - нужно зарисовать… так у вас есть карандаш, мистер Шелби. В пальцах ее уже был неизвестно откуда взявшийся листок бумаги, сложенный вдвое, а в глазах горел азарт первооткрывателя.

Томас тяжело вздохнул и молча выпрямился, опуская пальцы во внутренний карман пиджака и доставая оттуда небольшой обернутый в бумагу грифель. Девушка благодарно кивнула и, приложив половинку листа к стене, принялась быстрыми штрихами закрашивать его. Через мгновение на бумаге проступили очертания чего-то отдаленно напоминающее изогнутую вниз дугу и палку посередине.

- Да, мисс Вон… - Скептически осматривая каракули через плечо Кейт, протянул Томас. – Художник из вас еще хуже, чем детектив.

- Находите? – Невозмутимо спросила девушка, отстраняя лист и несколько раз повернула его под разными углами. – А по мне, так неплохо получилось… - она поджала губы, - еще бы понять, что это такое, - тихо закончила Кейт, поджимая губы и сощурившись.

Томас склонил голову:

- По-моему, похоже на… - протянул он, искоса глядя на девушку.

- Мистер Шелби, - проговорила Кейтлин на тихом выдохе, скрывая улыбку, и знакомая озорная смешинка застыла в ее глазах, когда она, поднявшись, сложила листок и убрала его в карман брюк. – На правах не самого удачливого художника, умоляю – не продолжайте. – Томас хмыкнул и девушка опять двинулась вдоль подножия стены, скользя по ней пальцами.

Мужчина отошел в сторону, садясь и, прислонившись затылком к шершавому камню, он закрыл глаза, слушая тихое шуршание шагов и размеренное дыхание. Удивительно, но кажется, Томас даже провалился в сон, а когда открыл глаза, небо над их головой, спрятавшееся за чугунной решеткой на потолке заметно потемнело. Но, не успел он достать из кармана часы, как к нему подошла Кейтлин. Она устало опустилась на земляной пол рядом с ним, прижимая колени к груди. Мужчина щелкнул зажигалкой, и небольшое пламя несколько раз взметнувшись тут же погасло.

- Как успехи? – Он повернул к ней голову, изучая тонкий профиль. – Еще какое-нибудь открытие?

- К сожалению, - с губ девушки сорвался вздох, и она обернулась, сталкиваясь взглядом с мужчиной, - те мои художественные потуги, единственное достижение за сегодня. Простите меня. – Кейтлин снова отвернулась, утыкаясь в свои сцепленные на коленях пальцы. – Из-за меня вы…

- Кейт. – С нажимом произнес Томас, прерывая ее и тем самым заставляя ее снова посмотреть на него. – Я пошел с вами, потому что хотел. – Спокойно ответил Шелби. – Это дело мне самому не дает покоя и, наверное, нужно было сразу сказать… - он замолчал на мгновение, отворачиваясь и несколько раз щелкнув зажигалкой. – Вы, наверное, в курсе, что для того, чтобы вести строительные работы на территории города, необходимо разрешение губернатора. Так вот, с тех пор, как произошло обрушение, - Томас кивком головы указал на дыру в потолке, - то есть уже два года, получить разрешение на продолжение строительства не удается. Я не предавал этому значения до тех пор… - он тяжело вздохнул, словно произносить это ему было тяжело, - до тех пор, пока не появились вы со своими историями про мумий, сокровища и крестоносцев. – Томас повернулся к ней, снова взглядом сталкиваясь с большими каре-зелеными глазами.

Девушка отвернулась первая, затылком откидываясь на стену, а затем рывком поднялась, замирая перед мужчиной.

- Мы узнаем, что они ищут. Зачем им вы и ваш город. – Решительно и твердо произнесла Кейт на миг становясь старше своих лет. На ее лбу залегла глубокая складка, а в голосе послышались властные интонации. – Даю вам слово, Томас, я выясню, что здесь творится. – Девушка чуть вздернула подбородок, и он понял, что это не просто слова и с трудом удержался, чтобы не застонать от досады. – Уже многое мне понятно, остались детали. А на счет строительства… думаю, стоит попытаться еще раз, но только лично. Попробуйте договориться о встрече с губернатором, не думаю, что он откажет члену парламента. – Она сложила руки на груди и на губах ее застыла улыбка, не предвещающая ничего хорошего.

- Вы хотите… - Томми приподнял брови.

- Выманить их. – Кивнула девушка. – Разыграем фигуры, что они так навязчиво вам предлагали. Если все сделать правильно, то с одной стороны это поможет узнать, кто дергает за ниточки, а кто всего лишь кукла, а с другой – понять, кого еще тамплиеры втянули в свою игру. – На мгновение она замолчала. – И что им нужно от вас.

Томас промолчал, в задумчивости прокручивая в голове слова девушки и поднимая взгляд к потолку, откуда сквозь решетку на него звездами пялилось ночное небо.

Все так же молча он поднялся и, отряхнув пальто от налипшей земли, пошел в сторону выхода. Правда не того, откуда они пришли. Нет, в тот проклятый тоннель он не вернется.

Девушка так же молча, не задавая вопросов, следовала за ним до противоположной стены, где за глубокой нишей шел короткий коридор и небольшая лесенка ведущая наверх.

Погремев связкой ключей, мужчина нашел нужный и, открыв еще одну ржавую железную дверь, шагнул на холодный воздух. Кейтлин сделала вдох и, поежившись, плотнее запахнула полы пальто, последовала за ним. Шелби подал ей руку, помогая выбраться. Они очутились на небольшом пятачке узкого переулка, ведущего в тупик с одной стороны, а с другой на маячившую впереди улочку.

Мужчина закрыл дверь и пошел туда, откуда слышался негромкий цокот копыт и голоса людей.

- Не увлекайтесь, мисс Вон. – Мрачно проговорил Томас, разрывая, наконец, молчание, продолжая мерно вышагивать рядом с девушкой. – Игра может оказаться опаснее, чем вы предполагаете. А противник сильнее, чем вы думаете.

- Мне давно приходится так думать, мистер Шелби. – Тихо произнесла ассасин. – И я всегда стараюсь предполагать. Поэтому, наверное, и жива до сих пор.

Шелби снова замолчал, впрочем через некоторое время, все же, бросая на девушку взгляд:

- Мне казалось, ваш дед…

- Джейкоб не всегда был рядом. – Перебила его Кейт, тяжело вздохнув. – И до сих пор не всегда. Как и отец.

Послушайте, я расскажу вам о ней еще кое что…

Знаете ли вы, каково это, покинуть все – свой дом, оставить память о любимых, родных - и отправиться туда, откуда, быть может, вы никогда не вернетесь?

А она так не хотела идти… Не хотела.

Это Рафаэль. Он заставил ее.

Заставил всмотреться во тьму, которой она всегда старалась избегать.

И вот теперь, она боялась, что чем дольше она будет вглядываться, тем меньше будет видеть. Боялась, что тьма поглотит ее, ведь если долго смотреть в ее непроглядное черное нутро, то, что в нем таится… тоже увидит тебя. Увидит и начнет говорить.

Когда говорит тьма, она меняет все. Превращает родной дом в чужой, а родных в чужаков и становится яснее ясного, что в добровольном изгнании есть смысл, если понимаешь, что на самом деле родной дом никогда не был тебе родным.

Взглянув на часы, Кейтлин устало вздохнула. Время пролетело быстро, но ничего вразумительного узнать не удалось, кроме рисунка и еще одного странного разговора с Шелби, похвастаться было практически нечем.

- Я подумываю о том, чтобы снова напроситься к вашей знакомой. Коронеру. Я бы осмотрела тело этого заемщика, Хемиша, с которым встречался Уолтер Крю. – Озвучила девушка свои мысли.

Они медленно шли по улице в сторону завода, где Кейт оставила свои вещи и одежду. Ночь уже заступила на территорию города, больше всего прилипая к мрачным переулкам. Бирмингем не был приветливым и в хорошую погоду днем, а сейчас становился закрытым гробом, погребающим любые надежды на лучшее. Однако оглядываясь и скользя взглядом по домам, скопившимся по обеим сторонам широкой мощеной побитым камнем улицы, ассасин все же должна была признать, что центр города выглядел намного ухоженнее и безопаснее, чем окраины. Все познается в сравнении.

- Зачем? Думаете найти у него такие же следы? – Шелби прервал поток мыслей.

- Вы тоже думали об этом? – Она подняла на него задумчивый взгляд.

Мужчина не ответил, а просто пожал плечами и, доставая из кармана пальто портсигар закурил. Дым повис в воздухе, замирая невесомым облаком, в которое шагнул Томас. Обшарпанные низкорослые домики толпились вокруг и жались друг другу. Точно голодные птенцы они раскрывали свои окна с разбитыми зевами стекол. И люди здесь такие же.

Он не любил это место, эти окраины. Они слишком хорошо напоминали о том, чего он, по сути, никогда бы не смог добиться от этого общества – равенства. Эти грязные улицы, и люди, ничем не отличающиеся от плешивых и побитых собак, что жались к мокрым покосившимся стенам, выли, надрывая свои воспаленные глотки, что разнеженные сволочи никогда не примут таких как он в своих дворцах. Но, шагая по своей жизни, спотыкаясь, падая и вновь поднимаясь, он кое-что понял. Ощущая желанный привкус свободы на языке, той, что освобождает душу от кандалов и ненужных стереотипов, он осознал, что истеблишмент ничем не лучше «Острых козырьков». Ни в ценностях, ни в убеждениях. И это понимание дало ему, наконец, возможность быть тем, кем он и являлся, не скрывая более себя настоящего. Он гангстер, чужой в этих дворцах – и ладно. Знание правил этого пресловутого общества, давало ему возможность стоять одной ногой в этом мире, мире законной власти, а другой оставаться в своем. И никто не запретит ему. Не помешает получить свое и побыстрее, потому что ему не страшно быть тем, кто он есть. А значит, не страшна и смерть.

Хотя смерть не страшна, быть может, потому, что он уже давно мертв или считал себя таковым?

- Мистер Шелби, - Томас вопросительно посмотрел на нее, затягиваясь, - зачем вы пошли со мной? После того случая на войне… вы ведь…

Но она нет, она не такая. Она живая, не смотря на то, что также как и он не боится умирать. Этот огонь ни с чем не спутаешь, разве что в ее глазах он горел по-другому. Он знал об этом, потому что видел в ее глазах тоже, что и в своих когда-то… до войны. До смерти Грейс.

Вероятно, она, Кейт, жива потому, что все еще сражается с собой. Ведет этот бесконечный бой, победа в котором только ее и никто не сможет ее отнять.

Вероятно, он мертв, потому что сдался.

- Я же решил быть нянькой, – ухмыльнулся мужчина, – для взрослой девочки. К тому же, мисс Вон, то, что было на войне, было слишком давно. – Хрипло проговорил он и прокашлялся, прочищая горло.

- А я уж было подумала, что это потому, что нравлюсь вам. – С иронией в голосе произнесла Кейтлин и искренне улыбнулась.