Глава 8. Иржи. Околье (2/2)

Вито покачал головой:

– Последний раз его видели два года назад осенью. Незадолго до этого по ту сторону Огже нашли тело местной травницы. Травмы на теле были похожи на те, какие остаются после заклинания уплощённого льда, была рассечена кожа и подлежащие мышцы от горла до пупка. Но тело уже начало разлагаться, и поэтому сказать с уверенностью, что это был лёд, а не какое-нибудь режущее оружие, я не могу.

Иржи прищурился – описание повреждений было похоже на следы ритуала с человеческим жертвоприношением, нужным для создания тёмного амулета-маски. Только это было два года назад…

– Внутренние органы все были на месте? – уточнил он.

– Я не ковырялся, – признался Вито. – Труп уже начал гнить, ползали черви, и я не стал смотреть.

– Больше тел с такими повреждениями не находили?

– Энха написала, что это мог быть ритуал. Я пытался вспомнить, расспросил охотников – а обычно останки находят они – но нет. Ни о чём подобном никто не знает. Но. Если тело после такого ритуала разрезать на части, а разрезы покромсать, чтобы не было видно, что ровные, то когда найдут останки, все решат, что это сделала нечисть. И никто не станет приглядываться, все ли органы на месте, просто соберут всё, что найдут, и похоронят. И такие разорванные тела находят постоянно.

Иржи помолчал. Предполагать, что Желда Хойничек хорошо маскируется и заметает следы? Или его здесь нет, и появление тёмного фона на горе с ним не связано? И третий тусклый отсвет принадлежит не ему?

– Про Божека что можешь сказать?

Вито неопределённо пожал плечами:

– Одногодичник, учился в университете магии лет десять назад и был исключён за неперспективностью. Сейчас он у барона Благомила… искатель эльфийских древностей.

– Где он сейчас?

– Не знаю. Я его с месяц уже не видел. Слышал, что недавно он нашёл какую-то древность, и Благомил выгодно продал её коллекционерам. И всё.

– Тёмный фон на Маяке можно посмотреть?

– Конечно. Только с проводником… – он задумался. – Божека нет, а он лучше всех знает тамошние тропы… Энха, на Маяк сможешь завести?

Вот так да! В горы в компании одной только Энхи! И ночь, а то и не одна в её компании!..

– И кинуть там? – без тени улыбки уточнила она.

– Вместе с собой, – охотно согласился Иржи.

– А это уже как хочешь, – пожал плечами Вито. – Если сильно надоест – можешь кинуть.

– Я оценил местное коварство, – кивнул Иржи, – то есть, я хотел сказать, гостеприимство… Тогда ещё такой вопрос: может ли какой-нибудь маг жить за Окольем, где местность уже не просматривается из мира демонов? И колдовать на Маяке?

И Энха, и Вито посмотрели на него так, что он понял, что сморозил глупость.

– На самом деле, – признал Вито, – эта мысль и мне приходила в голову. Но она… очень маловероятна. Смотри.

Он поднялся и подошёл к карте на стене. Иржи стал рядом.

– Вот, – начал объяснять Вито, водя пальцем по карте. – Мы сейчас здесь, вот Гоблинская пустошь. Вот Маяк. Вот примерная граница, до которой Околье видно из мира демонов. И внутри этой границы лишнего мага нет. В смысле, если считать, что третий слабый отсвет принадлежит Божеку, а не магу. Значит, маг вне неё. Здесь, – он обвёл пальцем плато за Гоблинским перевалом, – гоблины. Теоретически с ними можно договориться, чтобы они не трогали человека, живущего с ними. Чаще всего платой они требуют человечину, хотя могут согласиться на корову. Но гоблины слово не держат: слово дали, что трогать не будут, еда закончилась, слово назад взяли. Сюда на восток, – он сместил палец вправо, – пустыня, солончаки и остатки моря. Если в Гоблинской пустоши вода и еда какие-никакие есть, то здесь – только песок и соль. Здесь, – он сместил палец влево на запад, – Суони…

– Границы с которой, по сути, нет, – заметил Иржи.

– Верно, – согласился Вито. – Там даже фортов никогда не было. Как и магов, чтобы поддерживать магическую границу. Как нет ни человеческих поселений, ни троп. Горы поросли лесом, много скал и ущелий, а в долинах – болота. Пройти можно, но там иной раз, чтобы продвинуться на одну версту, нужно намотать пять, обходя скалы и болота.

– Я понял, – задумчиво покивал Иржи. – Если маг живёт где-то здесь, – он последовательно показал на границу с Суони, Гоблинскую пустошь и пустыню, – то ему нет смысла ходить десятки вёрст по труднопроходимым местам, чтобы создавать артефакты здесь, – он указал на Маяк.

– Выходит, да, – подтвердил Вито.

Иржи смотрел на карту и хмурился. Маг не приходит в Околье извне. Значит, он живёт здесь? Мог ли Желда Хойничек настолько замаскировать свой магический отсвет, чтобы из мира демонов казаться недомагом? Или отсвет принадлежит всё же Божеку, а Желды Хойничка в Околье нет?

Нет, сначала нужно посмотреть на прореху и определить, сама она возникла или это работа мага. А там уже смотреть, в какую сторону думать дальше.

Они сели назад за стол, и тут с магической лампы, висевшей над столом, свалилось что-то небольшое и чёрное и шлёпнулось на кружку с недопитым пивом. Кружка опрокинулась, существо плюхнулось в лужу и тут же впитало её в себя. Вито усмехнулся и погладил его по пушистой шёрстке.

– Во всей Мораве, – оторопело заметил Иржи, признав в существе мелкого нечистика мришку, – аристократы держат в домах котов и канареек…

– А в Околье, – снова усмехнувшись, подтвердил Вито, – мришек и штухов. Когда Энхе было лет семь, она даже притащила как-то леховиши, он жил у нас пять лет, потом исчез. И больше приручить не удалось.

Иржи посмотрел на Энху и уточнил:

– А яхаек ты не притаскивала?

– Яхаек она только выманивала, – ответил вместо Энхи Вито.

В это время за окном снова раздался вибрирующий вой – низкий, вибрирующий, отчего закололо в висках.

– Ушлёпок, – в один голос определили Энха и Вито.

– В посаде, – добавила Энха.

Вито встал:

– Пойду пришью его. В собственном посаде мне он не нравится.