Глава 11. Лабиринты чувств (1/2)

?Вот она, судьба, боль и благодать,всё в одном флаконе, взбалтывать перед употреблением,прятать от детей и домашних животных, ибо – яд?.? Макс Фрай, ?Жалобная книга? Нет, определенно, вся вселенная ополчилась против него. Ничего. Совсем ничего не получалось. Вообще. Эльфа будто бы никто не замечал, и всем было на него плевать. Нет, ну куда ни сунься, а везде, его... Его(!) – самого Иорвета, грозного предводителя скоя'таэлей, – игнорируют. Это было страшной, невозможной, просто-таки вопиющей(!) ошибкой Мироздания. Во-первых, Саскиа. Нет, ну как?! Скажите, как так могло выйти, что Саскиа, драконица, ради которой он был готов пожертвовать всем, так его подвела?! Как так могло выйти, что она предпочла ему магичку? Он же ради нее горы был готов свернуть. Да он даже с чертовыми dho’ine был готов стоять плечом к плечу, только потому что она этого хотела. (То, что он добровольно сошелся с полосатыми, в своих мыслях ушастый как-то упустил...) Да он!.. Да он!.. Эх... Нет в жизни счастья... Конечно, магичка с такими связями и возможностями была привлекательнее, чем какой-то грязный террорист, у которого дома даже собственного нет. Но ведь будет же. Будет? Ну, когда они армию Хенсельта разобьют, обязательно появится. Он даже был готов совсем завязать со своим прошлым ради нее... А она... Вот почему всегда так выходит? Ты делаешь что-то хорошее, а тебя кидают... А Роше. Разве не он тащил почти бездыханное тело на себе через Мглу? Не он отбивал это самое тело от призраков? Не он вопрошал Деву, чтобы она сохранила темерцу жизнь? Он. Тысячу раз он. А что в результате вышло? Да его выкинули, как щенка за дверь, обозвав раскудахтавшейся квочкой, и попросили не мешать. Да он!.. Да он!.. Он опытный боец, который помог сотне раненых (уйти на тот свет), серьезно, он знал, как перевязывать, какие настойки пить, чтобы снять боль... Зачем было выгонять? А теперь его не пускают. Говорят, что это будет нервировать больного. Ага. Вот и спасай после этого полосатых, сволочи они все неблагодарные. Нервирует он Роше, видите ли! И это вместо благодарности! И вот как так после этого доверять чертовым dho’ine?!

*** Лионель страдал. Нет, он СТРАДАЛ. С большой буквы. Ну вот как можно было так опростоволоситься? Сглупить? Кто просил его лезть не в свое дело? Кто?! Нель зарекся, что больше никогда не будет пить. Алкоголь – зло. Правильно Ольрих говорил!.. Киля его ненавидит. Он накричал на эльфенка, когда узнал, что тот сделал. Мол, этот его ?воспитательный? поход к Филавандрелю только хуже все сделал! Теперь Киля точно помириться с братом не сможет! Нель хотел было вернуться к Филе и объяснить ситуацию, но Киля был категорически против. Он извинился перед Лионелем за то, что накричал на него и, попрощавшись, ушел. Но он был такой... подавленный. И все из-за него, Лионеля. Он точно его теперь ненавидит. И это было так обидно... Он ведь хотел как лучше! Хотел помочь Киле, он ведь такой хороший, добрый и красивый... Он не заслуживает подобного отношения от брата. Он правда хотел помочь... Правда... В таком подавленном состоянии Неля нашли Ежи и Ян. Он сидел тогда на городской стене и подумывал пойти погулять в сожженную деревню. Развеяться в одиночестве. Там ведь наверняка никого нет... И с Килей он точно не столкнется. Он не хотел снова расстраивать его.

- Нель! – окликнул его снизу полурослик. – Ты чего так высоко забрался-то? И один сидишь! Так ведь с тоски помереть можно. Пошли к нам, мы тебе Лося Розового покажем. С золотыми рогами. Ежи так и лучился довольством. Его круглая румяная мордашка была гордой, точно у гнома-ювелира, только что огранившего редкой величины алмаз. Ян же, напротив, выглядел каким-то... не очень довольным. Точнее, задумчивым. Вернее, в чем-то сомневающимся. - Розового лося? – переспросил Лионель. Он был так удивлен, что даже на миг забыл о своей печали. – Откуда тут взялся розовый лось? Я видел только белого... Да и вообще, не бывает розовых лосей, я уверен в этом! - Теперь бывают! – гордо заявил низушек. – Погляди потом, около таверны пасется... Только приходи ближе к обеду, как раз хозяин его вернется.

Выражение его мордашки стало зловещим, Ян же только хмыкнул. На его лице тоже проступила мечтательная улыбка, вопреки давешнему хмурому и задумчивому выражению. Лионель еще больше озадачился. Он даже решил спуститься к друзьям, чтобы поподробнее разузнать про розового лося и его хозяина.*** Ведьмак в кои-то веки занимался... ?ничегонеделаньем?. Два дня прошло с того момента, как вскрылась тайна плохого самочувствия темерского шпиона, а заодно и ?суть взаимоотношений противоборствующих сторон?. Лютика не хватало как никогда, вот бы кто был рад такому повороту событий в жизни Вернона Роше. Ну и, как пряная приправа, вишенка на торте, так сказать, – встреча Геральта с... родительницей. Такой материал для баллад пропадает! Ну да, если уж что-нибудь на голову валится, так точно не пара снежинок, а сразу целая лавина. Ну, чтобы он не скучал, вероятно. А то ж будни Белого Волка очень уж монотонны и серы! Те, кто наверху распоряжается раздачей неприятностей, наверняка решили, что Геральту как раз их, этих самых неприятностей, и не хватает для полного счастья... М-да...

Вчера вечером он все-таки добрался до склепа, зарубил призрака, добыл знамя Бурой Хоругви и сдал его на руки Филиппе. Теперь до снятия Мглы оставалось всего ничего, но чародейка посоветовала ему отдохнуть и набраться сил – битва, что ему предстоит, сказала она, выпьет практически все его силы, нельзя иди на подобное ?мероприятие? уставшим... Если он не хочет сам стать одним из призрачных воинов, разумеется.

Так что теперь Геральт отдыхал. Ну, как отдыхал? Праздное безделье без Лютика как-то не вязалось с его представлениями о хорошем отдыхе, так что он собирался, наконец, сделать доброе дело – проведать Роше, с которым он не разговаривал с того самого вечера. Конечно, он справлялся о самочувствии приятеля у Бьянки, что повадилась к нему ходить чуть ли не по три раза на дню. Но все-таки надо было посетить Роше лично, негоже это вот так от него бегать.

Кстати, ведьмаку было даже интересно, знает ли девушка о положении своего командира или ещё нет... То, что когда-нибудь она узнает, он не сомневался и даже был готов поставить сто оренов на то, что она узнает об этом раньше, чем ?папочка?... От размышлений на столь пикантную тему его отвлек робкий, еле слышный стук в дверь. Наверное, будь Геральт обычным человеком, он бы даже его не услышал бы. Вернее, услышал бы, конечно же, но не догадался, что это не какой-то посторонний шум где-то снаружи, а именно стук в его дверь. Он встал и направился крадущимися шагами ко входу. Отчего в его голову вдруг пришла гениальная идея о конспирации, было известно одной Мелитэле (в которую, к слову, он не верил). Однако Геральт привык доверять своей интуиции, а она говорила, что пришелец ничего хорошего с собой не принесет. Стук повторился уже громче и настойчивей, из коридора донесся женский голос: - Я знаю, что ты там, мне корчмарь сказал. Геральт, открой, не корчи из себя ребенка, надо поговорить... ?Лиха беда начало...? – угрюмо подумал Белый Волк. Он с тоской окинул взглядом комнату, так и не обнаружив в стене столь желанного сейчас окна (на подземном-то этаже, ага), после чего глубоко вздохнул, почесал затылок, потер подбородок, а, когда все действия по оттягиванию времени иссякли, он таки открыл дверь. - Здравствуй, Геральт, – поздоровалась с порога чародейка, – не пригласишь меня войти? Он молча отступил в сторону, пропуская ее вовнутрь, и махнул рукой в сторону свободной лежанки Роше. Висенна кивнула и торопливо вошла. - Геральт, – начала она, усаживаясь поудобней на покрывале, – нам и впрямь нужно поговорить. - Говори, чародейка, – он по-прежнему даже в мыслях избегал слова ?мать?. - Не надо так, Геральт. Каждый может ошибаться. - Что ж, ты вычеркнула ошибку из своей жизни, дважды. Ошибка больше в твоей вселенной не существует. Она сама по себе. - Геральт... – рыжеволосая магичка выглядела растерянной. Похоже, не так она себе представляла разговор с сыном.

- Так меня зовут, уже почти семь десятков лет, кажись. Так чего ты хочешь, Висенна? Тебе не кажется, что ты решила возобновить то, что возобновить уже невозможно?

- Я думала, что ты мертв! - А предыдущий раз? Я много, много и судорожно вспоминал, и кое-что ко мне вернулось. Я помню, как ты сказала, что наша встреча – лишь случайность. Я вспомнил, как хотел найти тебя... Как я хотел посмотреть тебе в глаза. С того самого момента, как Весемир рассказал мне о твоем существовании. И что же? Я встретил. Посмотрел. Но не увидел в этих глазах ничего. Ты сказала, что ты – сон, морок, не больше. Я бы предпочел, чтобы все так и оставалось. Кровь отхлынула от лица друидки. Она резко встала и выбежала за дверь. А Геральт просто сидел и молча смотрел ей вслед.*** - ...А потом мы решили, что хватит это терпеть! Я долго думал, как можно отомстить ему за причиненное зло. И придумал. Ну, ты сам видел! Здорово же получилось, да?.. – вещал милсдарь Петруччо, когда они с Яном и Лионелем бодрым прогулочным шагом двигались в сторону сожженной деревни. Всей троице было кого избегать в городе: Ежи и Яну не хотелось встречать Хейтлиса, который как-то прознал, чьими стараниями его животина приобрела новый облик; а Лионель по-прежнему избегал встречи с Килей. Да и с Филей, если уж быть до конца честным. Словом, они спешили покинуть черту города как можно скорее. Нет, к ночи, они, конечно, вернутся. Ведь ведьмачьими навыками они все-таки не обладали, чтобы отбиваться от всяких утопцев, накеров и прочей гадкой фауны, обитающей в округе и вылезающей из своих нор исключительно по ночам. В случае, если бы выбор встал между злым монстром и встречей с кем-то из нежелательных личностей, троица выбрала бы личностей... Да хоть всех сразу. У них уже имелся опыт общения с накерами во флотзамском лесу, и он ни одному из ребят совсем не пришелся по вкусу, как ни странно. - Ну да... Здорово, – отстраненно кивнул Лионель. - Ты чего? Ну ведь здорово вышло, правда, Ян? Тот лишь вымученно вздохнул и покачал головой: - Правда, Ежи. Только животину жаль... Она ведь даже не сопротивлялась, бедная, только обреченно пялилась на нас печальными глазами, пока мы ее красили...

- Да чего ты его жалеешь? – у полурослика сошлись брови на самой переносице. – Он не сопротивлялся, потому что его все устраивало. И вообще, у него поклонница вон появилась. Лифглас будет в восторге, я полагаю. Может, даже Лося себе заберет. И будет у него две верховые животины. А потом, может, и еще поприбавится живности в его хозяйстве. Как ты думаешь, Ян, а лоси с бакранскими козлами скрещиваются? Вспомни, как та коза клочки травы с цветами Лосику носила. Было видно, что она из всей кучи самые лучшие выбирает.

- Да уж, Ежи, – хмыкнул полосатый, – талант свахи у тебя имеется.

- А то... – гордо напыжился милсдарь Петруччо. – У меня ко всему талант имеется, надо будет - и ведьмаком стану. И вообще, пока все оставались довольны. Вон Золтан какой радостный ходит, у него невеста теперь есть. А это ведь моя заслуга... Ян вздохнул очень печально и выразительно, прижав ладони к лицу. Вероятно, ему было что вспомнить. Что же Лионель такое пропустил? Самохвальство полурослика прервал дикий мужской крик откуда-то их развалин старых сгоревших домов. Вся троица мигом смолкла и насторожилась. Крик повторился. В нем было столько боли, отчаянья, безнадежности. - Что это? – зябко поежился Лионель. Несмотря на теплое осеннее солнце, ему вдруг стало резко холодно, так, будто бы сейчас был не разгар бабьего лета, а ночь Саовина[1]. - Не знаю, – нахмурился низушек, – кому-то плохо. Мы должны помочь, – сказал он и решительно направился в сторону, откуда только недавно доносился этот жуткий вопль. - Не должны, – твердо сказал Ян, перехватывая друга за плечо. Полосатому пришлось сильно нагнуться. – Мы сейчас вернемся в город и позовем сюда подмогу. Вдруг там чудовище? А эта работа для ведьмака, а не для нас. - Вот именно, – моментально подбоченился милсдарь Петруччо, недовольный внезапно возникшей помехой в виде руки солдата на своем плече, – вдруг там чудовище, и, пока мы будем бегать за стражей, несчастного съедят. Мы должны его спасти!

- Ну да, – тихо пробормотал себе под нос Ян, – а заодно стать его десертом... Чего уж там?! - Да не станем мы ничьим десертом! – громко топнул ногой полурослик. – Мы спасем несчастного от смерти и станем героями, не хуже Геральта. Крик повторился снова. - Все, хватит болтать, делом пора заниматься!..*** Драконица была... в смятении. Утром она, как и всегда, пошла проверить, как там ?поживает? их дражайший принц Стеннис. Принц, как водится, лежал в кровати и не двигался. Все как обычно, однако, подойдя к нему поближе, Саскиа обнаружила, что он мертв! В смысле, он и до этого был не совсем жив – ведь Филиппа замедлила все жизненные процессы в теле наследного правителя Аэдирна как раз для того, чтобы он не погиб раньше времени. Раньше, чем начнется Осада. Иначе все дворяне бы разбежались. А сейчас каждый воин на счету... Теперь же все пропало. Все их с Филь планы могут пойти прахом из-за смерти этого идиота. Как же не вовремя!.. Если бы он скончался после битвы, это бы было даже хорошо – она смогла бы спокойно усесться на трон всего Аэдирна, а Филь бы поставила своей советницей. Что же теперь со всем этим делать, она не представляла. Идти к Филиппе ей было страшно. Конечно, Саскиа не виновата в смерти Стенниса, но недовольство чародейки вызывать все равно не хотелось. Да и вообще... Она не знала, что, но что-то ее явно удерживало от полной откровенности с магичкой. Что-то противно ныло внутри, когда она вспоминала о Филиппе. Раньше такого не было, она вполне доверяла чародейке и никаких подспудных эмоций и сомнений относительно нее не возникало. А теперь ее будто рвало на две части: с одной стороны Саскиа испытывала к ней необычную привязанность, яркий прилив нежности, желания быть рядом, можно даже сказать любви(?). Все это было как-то неправильно, что ли... Хотя... Нет. Не неправильно. Просто непривычно. С другой же стороны, что-то будто бы обрывалось внутри при одной мысли о магичке. Что-то отчаянно кричало, чтобы она, Саскиа, Дева из Аэдирна, не доверяла Филиппе Эйльхарт. Но последнее чувство было не настолько сильным, чтобы всерьез с ним разбираться. Наверняка этот просто паранойя накануне Осады, ну или волнение из-за преждевременной кончины Стенниса. Решив для себя сию простую истину, она все равно не решилась идти к чародейке, несмотря на то, что сейчас она могла даже пожертвовать жизнью ради Филь. Тут еще и это письмо... Обнаружив, что принц мертв, она совсем растерялась. А как уже упоминалось выше, к Филь ей идти не хотелось. Но... Не мог же он просто так умереть... Магичка сделала все, чтобы он протянул нужный срок... А тут... Может, ему просто помогли уйти из жизни? Но для чего? О том, что Стеннис мертв, теперь знала только она, и так должно было оставаться до начала Осады. Хотя... Если ее предположение верно, то должен быть еще и убийца... Что же делать? Окинув взглядом покои, она обнаружила в полу люк. Как же она раньше его не замечала? Идея, конечно, не ахти какая. Но что делать? На крайний случай можно было бы соврать, что принц очнулся и тайно уехал из Вергена. Мол, дела государственной важности и все такое. Версия, конечно, слабая. Но главное протянуть до Осады. Дальше всем будет не до того... Девушка присела на пол и откинула крышку люка, из-под нее дохнуло холодом. Неужели? Какая удача! Погреб. Наверняка там есть ледник.... Не-е-ет. Так не бывает... Но? Может, ей действительно просто повезло? Она стянула с постели потяжелевшее от окоченения тело и стала спускаться по лестнице вниз, волоча ?груз? за собой... Пристроив тело на леднике с выпивкой, она скоро поднялась обратно в покои, не забыв при этом крепко-накрепко закрыть люк. Пробежав взглядом по комнате, она обнаружила на стене огромную медвежью шкуру. То, что нужно. Отличный ковер, которым легко можно прикрыть вход в погреб. Собственно, сим ?ковром? она и воспользовалась. После чего устало присела на кровать и задумалась. Что же теперь делать дальше? Нужно как-то выяснить, что могло вызвать преждевременную смерть Стенниса? Ответ нужно было выяснить самостоятельно. Ведь если кто-то узнает о смерти принца, то они проиграют битву, а этого допускать нельзя. Первым делом Саскиа решила осмотреть его вещи. И не прогадала...

Письмо. Зашифрованное. Какой-то смутно знакомый язык, но она никак не могла припомнить, где встречала его. Перебрав в голове наиболее вероятных помощников, не только людей, которым она могла бы доверить расшифровку столь ценного документа, но и обладающих нужными навыками, она была... разочарована. Этим могла заняться только Филиппа. А к ней-то как раз Саскии идти ой как не хотелось. Потом в голову закрался образ темерского шпиона. Вариант, конечно, не самый лучший. О доверии тут и речи быть не могло, однако определенно все необходимые навыки у Роше имелись.

Но и тут ее ждало разочарование. Придя в трактир, где, как ей было известно, временно проживал Глава Специального Темерского Подразделения, она узнала о том, что тот болен и находится на лечении у Мышовура. Решила, что так даже лучше, ведь, чем меньше ушей... Да и на больного будет проще надавить. Но и здесь ей не свезло – друид чуть ли не прямым текстом ее послал, далеко, витиевато и очень по-краснолюдски, заявив ей попутно, что больному нужен покой, а работа подождет пару деньков, ничего с ней не случится. Скрипя зубами от негодования, она была вынуждена покинуть дом Мышовура, про себя кляня на чем свет стоит вредного старикашку, который никак не хотел вникать в то, насколько важным было ее дело. Ничего бы со шпионом не случилось, не перенапрягся бы...

Тогда она решила пойти к ведьмаку. Не знала она, что ее толкнуло на подобный шаг, как и в ситуации с Филиппой. Однако, раз уж доверилась интуиции однажды, нужно доверять ей до конца. Иначе бы, зачем нужна была вся эта эпопея?

И вот сейчас она снова стояла у двери той самой комнаты, не решаясь постучаться. Внезапно оная дверь распахнулась, и оттуда выскочила заплаканная рыжеволосая женщина, чуть не сбив с ног Саскию. Она едва успела отскочить с дороги геральтовой гостьи. Та, кажется, совершенно не обратила на Деву внимания и унеслась куда-то прочь из трактира. Для приличия Саскиа все же постучалась, на что ей рявкнули в ответ: - Что тебе еще нужно от меня, женщина?!

Драконица даже несколько опешила от такого обращения, но все-таки осторожно сказала: - Помощь твоя нужна, ведьмак. Это Саскиа, – на всякий случай уточнила она. Она вошла в комнату. Ведьмак встретил ее сумрачным взглядом из-под нахмуренных седых бровей. - Как нужна помощь, так сразу ко мне, – буркнул себе под нос Геральт. И уже громче добавил: - Чего ты хотела, Драконоубийца? Что вам всем от меня надо?.. – последний вопрос, вероятно, был риторическим.

Девушка хмыкнула. Видимо, у Белого Волка утро совсем не задалось. Что ж, это радовало, не только у нее одной сегодня все хреново складывалось. Мелочь, а приятно.

- Ты можешь расшифровать это письмо? Белоголовый покосился на нее с подозрением. От чего у Саскии возникли нехорошие ассоциации с лекарями из домов презрения.

- Ты адресом не ошиблась, дева? Я похож на шпика? Или магика? Поэта, в конце концов? Ты видишь здесь где-нибудь лютню? Я – нет. - Прекрати паясничать! – вспыхнула девушка. – Это дело государственной важности.

- Ну да, – вздохнул Геральт. – Ко мне с другими в последнее время и не приходят. А, нет! Еще с семейными делами обращаются. Может, мне открыть нотариальную контору ?У Геральта из Ривии?, только, боюсь, дела опять будут какие-нибудь сомнительные, да и клиенты соответствующие... Утопцы, у которых болото гадкие накеры отобрали. Оборотни, что с вампирами дверной косяк не поделили... Беременные мужики, которые не могут определиться с собственным статусом: мама он или папа?.. На фразе ?беременные мужики? Саскиа поперхнулась. Может, это не она сейчас пациент дома умалишенных?.. Может, ведьмак того?.. Девушка сомневалась, стоит ли ей говорить о находке ведьмаку. Сомневалась, стоит ли говорить ему о Стеннисе. Но… других вариантов у нее все равно не оставалось. Вернее был... один. Тот, которым она не хотела пользоваться с самого начала. Отчего-то обращение к белоголовому ведьмаку ей казалось более привлекательным вариантом, нежели общение с госпожой Эйльхарт. Она вздохнула. - Ведьмак… Принц мертв. Так что прекрати ворчать и взгляни на письмо, – она протянула конверт Геральту. Помолчав, она добавила: - Пожалуйста... Тот кинул на нее весьма ошарашенный взгляд, но письмо взял. Вытащил пергамент из конверта, нахмурившись, минут десять читал, беззвучно шевеля губами... Потом он поднял глаза на драконицу: - Этот диалект Старшей Речи мне не знаком. Лишь некоторые слова совпадают с обычным, привычным эльфским. Думаю, кто-нибудь из старых Белок может знать его. Обратись лучше к Иорвету. Саскиа закусила губу. - Геральт, не издевайся. Ты же знаешь, что Иорвет сейчас вряд ли согласится даже разговаривать со мной. Прошу, сделай это сам.