17 (1/2)
Сонхва даже не нужно ходить к врачу, чтобы спокойно перенести простуду и сезонное ОРВ. Где только Ёсан его подхватил? Впрочем, пропустить пары во вторник и среду приходится не столько из-за самочувствия, сколько из-за ответственности за здоровье студентов. Юйци, слава всем богам, ничего не подхватила и резво скачет по институту, записывая кучу голосовых. Она с чего-то решила, что Пак её друг и можно приседать ему на уши, даже если тот не читает сообщения и не отвечает.
Зато под вечер, сталкиваясь с одиночеством лицом к лицу, Сонхва со слабой улыбкой слушает, как прошёл день у этой девчонки и внимательно смотрит на все фотографии неба, котов, домов, цветов и прочего, что она скидывает. Само очарование. Пак находит очень ценным то, что она абсолютно не видит его внешности и денег, но видит профессионализм и душу. Ей не так важно, насколько Сонхва хорош собой, пока с ним можно поговорить об автомобилестроении и этой сфере в целом. Да ещё и рассказывает обо всём, что замечает. Безумно ценная девочка, которая делится тем, что радует её.
Хоть Пак и самодостаточен, сейчас он не смеет засыпать с ощущением холодного одиночества. Разве можно его ощущать, когда кто-то в течение дня вспоминает и пишет без личной выгоды? Пусть, возможно, с помощью Сонхва она и найдёт себя в автоспорте. Пак на это надеется. Видя её успехи в учёбе и понимании искусства инженерии, не хотелось бы, чтобы талант пропал на улицах без денег.
Сонхва в целом не так плох, как кажется на первый взгляд, и многим он бы мог стать верным другом. Но, почему-то, почти все, кроме считаных единиц, воспринимают его враждебно.
Может, Юйци лишь способ напомнить самому себе о собственной теплой сущности. Не так важно. Главное, что она - способ передать остальным студентам домашнее и дополнительное задание вместо пропущенных пар. Паку, конечно, всё равно в большинстве своём на их будущее, но это не повод подходить к вопросу образования безответственно, так что все получают тонну практических заданий и повторение всей теории на дом.
Не так страшно, что пары пропущены, Сонхва найдёт способ наверстать. Зато в те дни недели, что Пак проводит на «больничном», он успевает составить хорошую, на его взгляд, самостоятельную работу в нескольких вариантах. Мероприятие, похожее на игру в шахматы с самим собой. Довольно занятно для его пустых серых дней дома, что разбавляются ещё и регулярными спортивными новостями.
Крайний заезд продолжают обсуждать со всех сторон, пытаясь разобрать поведение Сонхва и все данные им комментарии. Забавно наблюдать за этим со стороны. Все трактуют последний заезд по-разному, и никто не называет правильной версии. Никто даже не задумывается о том, что Паку стало банально скучно. И бог с ними. Главное, что Хёнвон не ругался, остальное не столь важно. Смысл обсуждать прошедший заезд, если скоро новый?
Наступившая пятница всё же требует с утра заняться сбором чемодана в Мичиган, затем съездить на обед на этот раз в ресторан индийской кухни, и только после этого отправиться на пары, чтобы «обрадовать» всех обещанной самостоятельной.
— Всем доброе утро, — улыбается Сонхва, проходя в аудиторию. И не важно, что на часах уже четыре часа после полудня. — Ну что, кто не сделал ту домашку, что я вам задал? — он привычно бросает ключи на стол и достаёт из своей сумки подготовленные листы. Обратив внимание на поднятые руки, Пак вскидывает бровь. — И почему вы не сделали?
— У меня собака съела тетрадь с семинарами, — начинает оправдываться один из студентов.
— Чего? — непонимающе хмурится Сонхва, отправляясь раздавать варианты по рядам. — То есть ты хочешь сказать, что твои родители решили завести ещё кого-то помимо тебя? Мда, смелые люди, — проигнорировав тихие смешки, Пак продолжает. — Ладно, мне не интересно. А кто не понял что-то из того, что я вам задал?
Оглядев несколько поднятых рук, Сонхва, конечно, отмечает сам для себя тех, к чьим работам нужно будет отнестись внимательнее и потом разобраться, что было неясно. Но кем бы он был, если бы не съязвил?
— Ну, видите, — усмехается Пак. — Вы не одиноки в своей тупизне, можете вместе теперь переживать.
— Зачем тогда спрашивали? — сердито хмыкает Лю.
— Чтобы ты спросил, солнышко.
— Только ради меня? — Янян отрывает глаза от своего варианта, наблюдая за Паком.
— Конечно. Можете приступать к работе, это на всю пару. Только вот ощущение, что я что-то забыл, — закончив раздавать варианты самостоятельной, Сонхва возвращается к своему столу. Журнал с оценками и посещением. — Точно, не прошло и пяти минут, а вы меня уже зае… утомили.
Пак выходит из аудитории, направляясь на кафедру. Менеджмент работы ему не очень нравится, но зато это способ отвлечься от непосредственного общения со студентами. Да и с ответственными за расписание удаётся поставить несколько дополнительных пар на следующую неделю вместо пропущенных. Впрочем, Сонхва не задерживается здесь надолго. Не то чтобы он был прям жутким душнилой, но ему интересно, кто пустился за это время списывать.
Зайдя обратно в аудиторию, Пак резко и без предупреждения выключает свет, сразу видя, у кого где-либо расположился телефон. Мягкое синеватое сияние экранов выдает едва ли не всех присутствующих с головой.
— У-у, а чего это мы все в телефонах? — Сонхва смеётся, наблюдая, как все поголовно начинают их блокировать и прятать. Он включает обратно свет и возвращается за свой стол, принимаясь отмечать присутствующих. — Не делайте вид, что вам кто-то пишет.
Пак не обращает внимание на то, кто списывал, но наблюдает за студентами в целом, думая о том, что следует почаще проводить самостоятельные или хотя бы тесты.
Идеально же, когда не нужно ничего рассказывать, никто не задаёт вопросов и в принципе ничего не происходит. Штиль продолжается почти что до конца пары, пока телефон не начинает вибрировать. Сонхва непонимающе смотрит на экран и выдыхает. Ёсан.
Пак мог бы еще ожидать обычных звонков или сообщений, но не по видеосвязи посреди рабочего дня. Хотя, уже почти вечер? Так или иначе, Сонхва достаёт один наушник из кейса и отвечает.
— Привет, — будто ни в чем не бывало здоровается Ёсан и приподнимает телефон. — Занят?
Он лежит на кровати в своей домашней черной майке без рукавов и еле заметно улыбается.
— Вообще да, — Сонхва переходит на родной корейский и несказанно рад тому, что в аудитории никто не поймёт его. Можно спокойно говорить. — У меня пара.
— Жалко, — Кан по-детски выпячивает нижнюю губу и выжидающе смотрит.
— И?
— Что «и»?
— Ты звонишь спросить, занят ли я? — Пак вскидывает бровь и старается смотреть в глаза, а не на ключицы. — Что ты хотел?
— Подрочить, — без каких либо эмоций констатирует Кан.
— Чего? — Сонхва реагирует на это холодно и без каких-либо эмоций, пусть внутри всё совсем не так. — Ты…
— Но раз ты занят, то ладно, — Ёсан улыбается шире и приподнимается, но не сбрасывает вызов.
— Поэтому ты всё ещё тут? — Пак подпирает подбородок рукой и усмехается. — Сан звонил мне в это время неделю назад, когда ты простыл. Ты же знаешь, что я не дома в это время.
— Мне не нужен Сан, чтобы знать, где ты, — хмыкает Ёсан и поднимается с места. Он на коленях подходит к изголовью кровати и закрепляет свой телефон в одном положении. — Ты постишь в инсту истории с нытьём о своей несуществующей усталости каждые полчаса, при том делаешь ты это только вне дома.
— Эй, я и правда хочу домой, — Сонхва отводит взгляд, мельком оглядывая студентов на предмет списывания.
— Не сомневаюсь, — удостоверившись, что телефон закреплён, Кан отползает примерно на середину кровати и остаётся на коленях. Он проверяет, чтобы его было хорошо видно, а после ослепительно-широко улыбается. — Я смущаюсь, но ещё я хочу поиграть. Ты же побудешь тут со мной? Хочу, чтобы ты смотрел на меня.
— Побуду, конечно, — Пак не может сдержать улыбки. Кто же ещё, как ни Ёсан, может говорить и делать подобные вещи, выглядя при этом абсолютно невинно? Даже доставая откуда-то сбоку вибратор и демонстративно укладывая его перед собой. — Эй, зачем тебе это? Я уже завтра буду в Мичигане, мы могли бы…
— Неа, — Кан встаёт на колени и без зазрений совести избавляется от домашних штанов, оставаясь в одной лишь майке. Его, на удивление, невероятно возбуждает, и ни чуть не смущает присутствие Сонхва. Это именно то, на что и рассчитывал Ёсан. — Не хочу трахаться с человеком, с которым я не в отношениях, — вылив на руки немного лубриканта, Кан распределяет его по ладоням и пальцам, а после добавляет ещё. Он разводит колени шире и одну руку заводит назад, а другую лишь укладывает себе на член.
— А тот раз после мероприятия Форда? — Пак внимательно наблюдает, всё ещё стараясь не демонстрировать никаких эмоций. Не перед Ёсаном. Перед студентами. — Если бы ты не хотел со мной трахаться, ты бы этого не делал.
Янян аж роняет ручку от услышанного. Не то чтобы ему было какое-то дело до своего преподавателя, но звучит странно. Лю даже не может быть уверен в том, что точно понимает, что тот говорит. Янян всё ещё не идеален в своём корейском и не всегда хорошо и точно воспринимает его на слух, но, кажется, судя по некоторым частям речи, Сонхва говорит всё это парню.
Бросив острый взгляд на Лю, Пак лишь выдыхает и возвращает всё своё внимание на Ёсана, который бесстыдно ухмыляется и, судя по всему, растягивает себя. Сонхва совсем забыл, что этот китаец иногда пытается говорить с ним на корейском, пусть и с ломаным акцентом. Не важно. Но стоит ещё лучше следить за словами.