thirteen (1/2)

— Почему ты молчишь? Тебе невкусно?

— Вкусно, мистер Стайлс, — смущённо кивает Луи. — С-спасибо. В смысле… за ужин. Я не думал, что вы будете…

— Мил с тобой? — мужчина усмехается, и Томлинсон неуверенно кивает. — Приятного аппетита, Луи, — он поднимает свой бокал с вином, будто произносит тост, и неотрывно смотрит на мальчика, когда делает очередной глоток.

Луи переворачивается на другой бок, натягивая одеяло до самой шеи, и зажмуривается сильнее, умоляя себя уснуть. А картинки того, что происходило несколько ночей назад, упорно продолжают всплывать в голове. Он вжимается лицом в подушку и на секунду думает, что всё это слишком хорошо. Так хорошо, будто мозг искажает его собственные воспоминания.

— Я просто… кхм, — Луи прочищает горло, прожёвывая. — Вы заботитесь обо мне?

— Мы просто ужинаем, малыш.

— Но вы упомянули, что запомнили мои слова о том, что я не поужинал. И разрешили мне принять здесь душ. И позволили не танцевать. Нет, даже не так, — он закусывает губу, делая паузу, а Гарри с интересом наблюдает за каждым его движением. — Вы позволили мне поспать у вас на руках, мистер Стайлс. Такого не делают для своих подчинённых, разве нет?

— Как тебе лосось на гриле? — Гарри хмыкает, отвечая вопросом на вопрос, прячет улыбку в левом уголке губ и кивает на тарелку Луи. — Одно из моих любимых блюд.

— Не уходите от ответа, пожалуйста.

— Поешь, — Гарри пожимает плечами. — Я не хочу, чтобы ты был голоден. Мне нравится твоя фигура, малыш, но ещё больше мне нравится, когда я могу уберечь тебя от риска голодных обмороков.

— Я не ребёнок. Я могу о себе и сам позаботиться, вообще-то, — бормочет Луи, ковыряясь в овощах, лежащих рядом с рыбой, и прячет взгляд. — Вы ставите меня в уязвимое положение всеми этими действиями.

— Я думал, ты и без того уязвим передо мной, Луи.

Луи фыркает, сильнее сжимая скомканное одеяло в руках, и закидывает на него ногу. Ему душно.

«Такого не было» — убеждает он сам себя. — «Такого не могло быть».

Поэтому Луи только жмурится сильнее, всё так же утыкаясь лицом в подушку, и не может избавиться от всех этих картинок, без остановок ярко мелькающих в голове.

*** </p>

Бриана смывает воду в уборной клуба, на дрожащих ногах подходя к умывальнику, чтобы прополоскать рот. До конца смены остаются ещё долгие-долгие часы, и она не знает, как их пережить. Её всё ещё адски тошнит, как и во все предыдущие дни.

Быстро умыв лицо и поправив подтёкший макияж, девушка выдыхает, ощущая, как трепещет дыхание, и идёт к двери. Руки тоже слегка подрагивают.

— О, я искал тебя! — вдруг восклицает Лиам, которого она чуть не сбивает дверью.

— А я тебя нет, — бормочет Бриана, пытаясь обойти парня, но тот перегораживает ей путь.

— Ты в порядке?

— Ты отъебёшься от меня или как? — она морщится, ощущая лёгкое головокружение, и вяло пытается оттолкнуть Пейна.

— Я просто хотел спро- Бриана! — Лиам вскрикивает, успевая словить её, когда девушка начинает падать, и удерживает слабое тело в своих руках. — Бриана? Эй, посмотри на меня. Ты слышишь меня? Бриана!

Лиам дышит тяжелее, вдруг осознавая, что она не отвечает, и нервно оглядывается по сторонам, пытаясь понять, видит ли их кто-то, а после этого аккуратно утягивает девушку обратно в уборную и прикрывает дверь, чтобы не делать каждого проходящего мимо работника клуба свидетелем её состояния.

— Эй, — он усаживает её на опущенную крышку унитаза и обхватывает руками лицо девушки, легонько встряхивая. — Эй, смотри на меня. Давай, Бри, смотри.

Она что-то бормочет, так и не приходя в сознание до конца, и Лиам открывает воду в умывальнике, чтобы намочить руки, а потом брызгает ей на лицо.

— Бриана! Давай!

Пейн хлопает её по щекам, и она морщится, но наконец может открыть глаза.

— Блять… — выдыхает девушка, а Лиам с облегчение расправляет плечи, пока его мокрые ладони всё ещё лежат на её щеках.

— Ты меня напугала.

— Твои проблемы, — вяло бормочет Бриана, отводя взгляд.

Она чувствует, как всё вокруг немного кружится, а колени всё ещё дрожат, даже если она продолжает сидеть.

— Что с тобой? Который день вижу, что ты в таком… болезненном состоянии. Что с тобой, Бри? Давай, скажи мне, — он присаживается перед ней на корточки и нерешительно берёт за руку, заглядывая в глаза, затянутые необъяснимой дымкой. — Ты можешь мне сказать, обещаю.

— Ты не тот человек, Бруклин-бой, чтобы я тебе доверяла, — она издаёт усталый смешок и качает головой. — Мы не друзья, ясно? Я тебя вообще не перевариваю.

— Хорошо. Но я хочу помочь, Бри, дай мне сделать это.

— Нет.

— Я твой начальник.

— И?

— Пока ты на работе, я отвечаю за тебя. И если с тобой что-то случится, спросят с меня. Такая причина моего беспокойства тебя устраивает?

Бриана поджимает губы и взглядом утыкается в собственные пальцы, которые продолжает нервно заламывать.

— Лиам, я не…

— Просто доверься мне. Обещаю, что помогу.

— Да я не… ну… я не знаю? — неуверенно бормочет девушка, облизывая пересохшие губы, и поднимает на него глаза. — В смысле… я не знаю, что со мной. Не знаю. Наверное, какая-то инфекция.

— Думаешь, — парень сглатывает, на секунду отводя взгляд, но тут же вновь смотрит в глаза девушки, ощущая, как дрожат её пальцы, — кто-то из клиентов заразил тебя?

— М-может быть? — она вздрагивает, а голос предательски надламывается, оголяя её страх. Бриана не хотела, чтобы кто-то знал. Не хотела, чтобы кто-то видел её в таком состоянии. Даже Луи не хотела открываться. А тут… Лиам. Тот самый Бруклин-бой, которого она не может выносить. Господи, это похоже на шутку.

— «Может быть»? — переспрашивает парень, хмурясь. — То есть, ты не уверена? Ты же настаиваешь на использовании защиты с клиентами, Бри? Пожалуйста, скажи, что да. Скажи, что да, Бри.

— Да. Да, — она кивает, вновь сглатывает, а потом шумно выдыхает, свободной рукой потирая лоб и следом прочёсывая блондинистые кудри, чтобы убрать волосы назад. — Да, но… не знаю, в один из разов… клиент, он… их было двое, и был кокаин, и… я плохо помню, — Лиам ощущает, как сжимаются его челюсти, когда слышит, как надламывается её голос. — Я просила надеть презерватив, — всхлипывает она. — Я просила! Но… я… мне кажется, кто-то из них не использовал его.

— Двое? — не веря, переспрашивает Лиам, и она кивает. — Двое, Бри?

— Должен был быть один, — не в силах больше держать это в себе, начинает плакать девушка. — Я уезжала отсюда с одним из постоянных клиентов, клуб доверяет ему, — продолжает она. — А там… мы выпивали, потом появился порошок. А потом кто-то позвонил ему и он сказал, что приедет его друг. Я уже плохо соображала, — она вырывает свою руку из ладони Лиама, закрывая лицо ладошками, и снова громко всхлипывает. — Они трахнули меня вдвоём, — шумно выдыхает Бриана, а голос кажется уже совсем надломленным и слабым. Лиам… он впервые видит её такой. — Заплатили честно, за двоих, даже домой потом с водителем отправили, — добавляет она, сглатывая, и пытается успокоиться. — Но… — Бриана глотает очередную волну слёз, поднимая на Лиама заплаканный взгляд, — Бруклин-бой, я не хотела, — тихо шепчет она, качая головой. — Не хотела. Я так не работаю. Я просто плохо соображала.

Лиам выдыхает, прикрывая глаза, и притягивает девушку к себе. Она впервые такая слабая, такая открытая перед ним, и ему не верится, что именно то, что с ней произошло, стало причиной. Лиам бы искренне не хотел, чтобы она открывалась перед ним из-за такого ужасного факта.

— Всё в порядке, — шепчет он, поглаживая её по обнажённой спине, где только завязки от танцевального топа встречаются под пальцами, и по слегка взъерошенным длинным светлым кудрям. — Слышишь? То, что случилось, уже случилось, Бри. Теперь тебе нужно позаботиться о том, чтобы твоему здоровью ничего не угрожало. Есть ещё какие-то симптомы? — он слегка отстраняется, заглядывая в её глаза. — Кроме того, что тебе плохо.

— Аппетит пропал, — неуверенно кивает она. — И… не знаю, по ощущениям, температура постоянно повышена. У меня нет термометра дома, я не знаю, но чувствую жар почти всё время. И… ну… у меня как бы… сбился цикл? — она от неловкости хмурит брови. — И ещё кое-что. Ну, по-женски. Кое-что беспокоит.

— Хорошо, — Лиам учтиво кивает, поджимая брови. — Я понял. Всё в порядке, ты можешь не говорить. Хорошо, — он повторяет это слово снова, будто оно может помочь им обоим успокоиться. — Давай так, — сглотнув, парень делает глубокий вдох и вытирает слёзы с её щёк, — сейчас ты пойдёшь переодеваться, ладно? Ты переоденешься и подождёшь меня немного. Я кое-что решу, а потом мы поедем в больницу.

Он поднимается на ноги, следом помогая подняться ей, и видит, как глаза девушки от испуга округляются.

— В больницу? — она всхлипывает, тут же отрицательно качая головой. — Нет. Нет, Лиам! Не надо в больницу!

— Хей, — он опускает руки на её плечи, замечая, как Бриана начинает нервничать. — Всё в порядке. Мы должны понять, что с тобой, чтобы ты начала лечиться, если понадобится, да? Это нормально, Бри. Ничего стыдного. Мы поедем в больницу прямо сейчас, тебя осмотрят.

— Не надо, — чуть тише добавляет она, отводя взгляд в сторону.

— Бриана?..

— Я… у меня… у меня нет медицинской страховки, — куда-то под нос бормочет девушка, а Лиам вновь хмурится:

— Что? То есть как? Как у тебя может её не быть?

— Вот так! У меня её нет! Это дорого, мальчик из Бруклина, и не каждый может себе её позволить.

Лиам делает ещё один глубокий вдох, растирая её плечи:

— Хорошо. Хорошо, я понял. Дыши спокойно, ладно? Я понял, Бри. Всё нормально. Мы обойдёмся без неё.

— Ты знаешь, сколько будет стоит приём у врача? — всхлипывает она. — Я не смогу вылечиться, чем бы это ни было.

— Я сказал, что позабочусь обо всём, Бри, — уверенно кивает Пейн. — Хорошо? Один раз, всего один раз, доверься мне, пожалуйста.

Бриана шмыгает носиком, вытирая глаза, из-за чего ещё сильнее растирает по щекам свой макияж, и вновь смотрит на него:

— Т-ты уверен?

— Просто делай то, что я говорю, ладно? И я постараюсь помочь.

Бриана кивает. В конце концов, других вариантов у неё всё равно нет. А с Лиамом появился хоть какой-то шанс.

***</p>

— Хорошо, — женщина улыбается Бриане уголками губ, снимая перчатки и выбрасывая их в мусорное ведро. — Ты можешь одеваться, милая. И тогда выходи.

Бриана кивает, поджав губы, и неловко убирает ноги с подставок, тут же слезая с кресла и принимаясь одеваться, пока врач выходит за дверь комнаты для осмотра, оказываясь в приёмном кабинете, где, набивая носком дрожащей от нервов ноги пол, сидит Лиам и держит в руках её куртку и сумочку.

— Мэг! — он тут же поднимается на ноги, оставляя на кресле вещи девушки, и подходит ближе к доктору. — Ну как? Всё хорошо?

— Спокойно, братец, — она усмехается, качая головой, и опускается за стол, тут же снимая блокировку с компьютера и принимаясь что-то в нём просматривать. — Тебе повезло, что я дежурю сегодня, — добавляет она, просматривая результаты анализа крови, которые до этого женщина направила в лабораторию с пометкой «Срочно».

— Пожалуйста, скажи, что она в порядке, — безнадёжно шепчет Лиам, вставая перед столом, и видит, как его старшая сестра приспускает очки, вчитываясь в то, что написано на экране. — Умоляю.

— Просто спрошу, — женщина окончательно снимает очки, устало вздыхая — сейчас три часа ночи и она надеялась, что эта смена пройдёт спокойно, пока младший брат не заявился к ней в больницу с заплаканной девушкой — и поднимает на Лиама взгляд. — Вы встречаетесь?

— Что? — Пейн хмурится. — Нет. Нет, мы… мы работаем вместе. И она себя в последнее время плохо чувствовала, а, как я уже сказал, оказалось, что у неё нет страховки, поэтому я и привёз её к тебе, потому что…

— Лиам, — сестра перебивает его. — Я спросила не это. Задала всего один вопрос, а ты снова мне целую тираду с объяснениями выдаёшь.

— Нет, — выдыхает парень, повторяя ответ. — Мы не встречаемся. А что? Это… это имеет какое-то значение? Она чем-то заражена, да?

Женщина прочищает горло, хмыкая себе под нос, и вздыхает. Лиам видит, как она потирает глаза, а потом вновь поднимает на брата взгляд:

— Твоя подруга, или коллега, или кем бы они ни была — беременна. Отсюда и симптомы. И если вы не встречаетесь, я так понимаю, ребёнок не твой?

— Б-беременна? — от шока Лиам сам не замечает, как оседает на край её стола, потому что… Бриана беременна? Она… блядский Боже. Этого ведь не может быть. Он поднимает на врача взгляд. — Мэг… она… ну то есть, нет, ребёнок не мой, — он качает головой, откашливаясь, когда вспоминает заданный ею вопрос.

— У неё так же есть небольшое воспаление, скорее всего, из-за инфекции, — продолжает женщина. — Но это не страшно. Я пропишу лечение, за неделю всё должно пройти.

Мэг начинает вбивать что-то в компьютер, чтобы получить возможность выдать Бриане необходимые препараты, а Лиам вдруг вздрагивает, когда слышит, как открывается дверь, и из комнаты для осмотра появляется Бриана.

Она шаркает по полу своими ботинками, приближаясь к столу доктора, и неловко бегает взглядом по помещению.

— Так и… я в порядке? — боязливо спрашивает девушка, а в уголках её припухших от раннего плача и постоянных покусываний губ дрожит нервная улыбка. — В порядке, доктор?

— Кхм, — Мэг прочищает горло, улыбаясь, и кивает ей на стул перед своим столом. Лиам учтиво встаёт рядом, и Бриана, бросив на Пейна взгляд, полный сомнений, всё же садится. — Послушай, милая, — начинает женщина, замечая её состояние, — мне нужно, чтобы ты отвечала честно на мои вопросы, хорошо?

— Да.

— Скажи, пожалуйста, ты… подвергалась насилию? Кто-нибудь принуждал тебя к чему-нибудь? Я просто… — Мэг откашливается, бросая на Лиама взгляд, потому что считает, что её младший брат лишний в этом разговоре, но всё же продолжает, — я заметила несколько микротравм и синяков. Поэтому, по закону, конечно же, я должна спросить тебя об этом.

— Нет, — Бриана прячет взгляд, уткнувшись им в свои коленки, обтянутые джинсовой тканью, и в отрицании качает головой. — Ну то есть… эм… несколько моих последних партнёров были… немного жёсткими со мной? — нерешительно продолжает девушка, а Лиам слегка отворачивается, пытаясь избежать участия в этом разговоре, и рассматривает картину, висящую на стене. — И… ну… в общем-то, последний раз прошёл как-то… болезненно. Были вещи, на которые… эм… в общем, я не очень помню, как соглашалась на них, и соглашалась ли.

— Я поняла тебя, милая, — уже чуть мягче добавляет женщина, кивая. — Ты хочешь заявить об этом в полицию? Будь честной со мной, я здесь, чтобы тебе помочь.

— Н-нет. Нет, мне… мне только нужно избавиться от… ну, что там у меня. Это немного меня беспокоит и мешает работе, — она сглатывает ком, вставший в горле, и поднимает взгляд, неожиданно встречаясь с карими глазами женщины. — Доктор, вы же… вы можете это вылечить, да?

Мэг кивает, ласково улыбаясь её:

— Конечно, милая, мы всё вылечим. У тебя небольшое воспаление, я уже прописываю тебе необходимые препараты. Но… хорошо, смотри, — она выдыхает, стараясь за брошенный на несколько секунд взгляд понять, в порядке ли Бриана, и можно ли задать ей более важный вопрос, — я доктор и я обязана сообщить тебе, но для меня предельно важно, чтобы ты оставалась спокойна, хорошо? Так или иначе, у тебя всегда есть выбор.

— Ч-что? — Бриана хмурится, будто рефлекторно переводя взгляд на Лиама, чтобы найти в нём поддержку, а потом вновь смотрит на доктора. — О чём вы?

Лиам прочищает горло, предусмотрительно подходя ближе, и встаёт позади девушки, опуская руки на её плечи:

— Всё в порядке, Бри, — мягко и тихо говорит он, слегка наклоняясь к ней. — Я здесь, ладно?

Она кивает, вновь глядя на женщину.

— Ты беременна, — сообщает ей Мэг, а у Брианы, кажется, появляется шум в ушах. — УЗИ показало, что срок довольно маленький, но твоё состояние — проявление токсикоза, который, видимо, возник уже на ранних стадиях. И если… если это нежелательная беременность или случившаяся в результате насилия, я готова дать тебе препараты для медикаментозного аборта прямо сейчас. Но если ты вдруг захочешь её сохранить, я расскажу всё, что тебе будет необходимо знать и сделать. Хорошо? И я дам тебе немного времени, чтобы всё обдумать.

Лиам не может объяснить волнение, которое ощущает, когда улавливает дрожь девушки под своими пальцами. Он переглядывается с Мэг, и та, кивнув, тактично уходит из кабинета, сообщая, что вернётся через несколько минут.

— Б-беременна… — шепчет Бриана, а в слезящихся глазах читается страх.

Лиам качает головой, обходя стул, на котором она сидит, и присаживается на край стола, беря обе руки девушки в свои:

— Хей, посмотришь на меня? — мягко начинает он, слегка наклоняя голову, и девушка поднимает взгляд. — Всё в порядке, Бри. Моя сестра поможет тебе, что бы ты не выбрала, слышишь? Мы всё уладим.

— Что мы можем уладить? — Бриана всхлипывает, и Лиам сжимает её руки крепче, в то же время мягко поглаживая их большими пальцами. — Я… Господи, Бруклин-бой, я забеременела от одного из своих клиентов, который обращался со мной, как с вещью, ещё и заразилась чем-то, — она плачет, отрицательно качая головой, и растрёпанные передние локоны падают на лицо. — Это так мерзко. Я не хочу, Лиам. Я не хочу! Пусть это вытащат из меня! Лиам, пожалуйста, скажи ей, скажи своей сестре, — плач, так быстро перетекающий в истерику, пугает и сбивает Лиама с толку, но тот слезает со стола в ту же секунду, а потом заставляет Бриану подняться на ноги, тут же притягивая её к себе в объятия и успокаивающе поглаживая. — Пусть она вытащит это из меня! Прошу!

— Спокойно, — шепчет он. — Ты в больнице, Бри. Всё хорошо. Если ты хочешь от этого избавиться, то мы это сделаем, ладно? Мэг поможет тебе, как я и обещал. Всё будет в порядке.

— Лиам, вытащи это из меня, — она рыдает, прячась в его груди и пачкая белую рабочую рубашку Пейна тушью. — Вытащи это. Вытащи. Пожалуйста. Я не хочу.

— Всё в порядке, — шепчет он, сглатывая, и слышит, как дрожит голос. — Я скажу Мэг и она даст тебе таблетки, да? И всё пройдёт. Всё пройдёт, это твой выбор, Бри. А я позабочусь о тебе, хорошо? Я не оставлю тебя сейчас одну. Но ты должна успокоиться, хорошо? — он отстраняется, глядя на девушку, и она кивает, сглатывая слёзы и выдавая хриплое «Да». — Ты уверена в этом решении? — она кивает ещё раз. — Хорошо. Тогда я позову Мэг, да? И мы с этим разберёмся.

Она кивает снова, и Лиам грустно улыбается, аккуратно убирая назад длинные кудрявые волосы, спадающие ей на лицо.

— Всё будет хорошо, — шепчет он, вытирая слёзы, и она устало кивает, позволяя Лиаму отпустить себя. Но когда Пейн уже берётся за ручку двери, её осевший голос негромко касается его слуха:

— Эй… Бруклин-бой? — бормочет Бриана, заставляя Лиама обернуться, и встречается взглядом с его глазами. — Спасибо.

Парень отвечает ей крохотной улыбкой в уголке губ, прежде чем выскальзывает за дверь, чтобы позвать сестру обратно.

Как бы часто Бриана не нападала на него, не кричала, не дралась и не обзывала, Лиам думает, что ни за что не оставил бы её в этом. Он уверен, что она тонет, и просто хочет попытаться её спасти. Даже если сама Бриана никогда не признает, что нуждается в спасательном круге.

***</p>

Луи ворочается в постели ещё около часа, и вновь просыпается от духоты. Глупые сны с мистером Стайлсом продолжают атаковать его уставший мозг, и мальчик шумно выдыхает, отбрасывая одеяло.

Взгляд устремляется в тёмный потолок с потрескавшейся штукатуркой.

— Блядство, — фыркает он, всё же выбираясь из постели, и находит на полу снятую вечером домашнюю растянутую футболку, тут же надевая её на себя.

Тёмным коридором задрипанной квартирки он шаркает ногами по холодному полу и проскальзывает за дверь уборной, чтобы справить нужду. Луи быстро вымывает руки и умывает лицо холодной водой, а следом поднимает взгляд, встречаясь с отражением в замызганном зеркале. Серебристый налёт прячет за собой его собственное лицо, и Луи тяжело сглатывает, замечая, как небольшие синяки залегают под глазами. Ему явно нужно больше спать. И больше есть, потому что, видимо, мистер Стайлс был прав. Его бледный цвет лица и впавшие щёки, из-за которых скулы стали выделяться так отчётливо, тому подтверждение.

Луи закрывает кран, и в ванной комнате вновь повисает тишина. Он опирается руками на умывальник, прикрывая глаза, и вновь делает глубокий вдох. В висках неприятно гудит головная боль.

Мальчик встряхивает головой, пытаясь избавиться от раздражающей боли, и бредёт в кухню.

В квартире темно, уже почти два часа ночи, и Луи уже предвкушает, как нальёт себе стакан холодной воды и вернётся в кровать, чтобы проспать до самого утра. Сегодня в «Мотыльке» исключительно женская программа, так что у него наконец есть возможность выспаться как следует.

Зевая, мальчик входит в кухню, сразу же открывая холодильник, и не сразу придаёт значение горящему в комнате свету. Он забирает из шкафчика чашку, на всякий случай споласкивая её под проточной водой, и следом опустошает пластиковую бутылку, выливая остатки холодной воды и наполняя ёмкость почти наполовину.

— Не густо… — бормочет Луи, со вздохом глядя на содержимое чашки, и слышит тяжёлые шаги позади, когда кто-то входит в кухню.

— Что, малой, у тебя сегодня выходной? — голос Мозеса разрезает ночную тишину пустой квартиры, где нет никого, кроме них двоих. (Деррик вновь объебался чем-то и ушёл ещё вечером, Луи видел это, когда помогал Бриане укладывать волосы, и тот, судя по всему, так и не вернулся).

Томлинсон кривится, но ничего не отвечает. Только смотрит на таблетку от головной боли в своей руке, захваченную, когда выходил из комнаты, и устало вздыхает. Он закидывает медикамент в рот, с трудом сглатывая, и делает несколько жадных глотков.

— Ты оглох что ли? Что, уже как наш пацан — таблеточками балуешься, шлюшка? — Моз звучит насмешливо, с ноткой яда выпуская все свои никчёмные мыслишки под действием алкоголя. А выпил он, кажется, изрядно: Луи из-под ресниц бросает взгляд за плечо, особо не оборачиваясь, и замечает на столе несколько пустых бутылок. И Моза, который наливает себе в стакан ещё порцию какой-то дрянной выпивки, воняющей дешёвым спиртом.

— Отвали, — Луи фыркает, морщась, когда от запаха, ударившего в нос, пульсация в висках только усиливается.

— Ух, какие мы сегодня неразговорчивые, — лающий смех мужчины проносится по квартире. — А чего ты дома? Что, сегодня ночь, когда тощие задницы в вашей дыре не продаются?

Луи закатывает глаза:

— Завались, и без тебя тошно, — он сжимает переносицу пальцами, прикрывая глаза, и другой рукой опирается на столешницу, стараясь дышать размеренно.

А Мозес только запрокидывает голову, выливая в себя грязного коричневого цвета содержимое стакана, и издаёт непонятный рык. Сальный взгляд мужчины проходится по голым ногам Луи и мягким бёдрам, слегка прикрытым подолом длинной футболки.

— Да ты не расстраивайся, — Моз продолжает смеяться. — Хочешь и сегодня подзаработать? Ножки у тебя что надо, почти женские.

— Ты, алкаш ебаный, последний, чьё мнение о своих ногах я хочу слышать, — Луи почти отплёвывается, бросая на него ещё один взгляд через плечо. — Не пялься!

— А то чё? — Моз вновь гогочет, словно гиена. — Давай, сколько тебе заплатить, чтобы ты на моём члене станцевал, педик? — громкий скрип стула по полу режет слух, и мужчина поднимается из-за стола, почёсываясь через ткань застиранной и влажной от пота футболки. — Давай, Луи, у меня есть лишняя двадцатка. Хочешь, я засуну её тебе в трусы, а ты мне отсосёшь?

Луи кривится, ощущая, как от одной только мысли, невольно пронёсшейся в голове от услышанного, к горлу подкатывает тошнота.

— Иди нахуй, Моз. Серьёзно, иди нахуй.

Мозет недовольно фыркает, преодолевая пространство крохотной кухни между ними, и тяжёлая рука касается талии Луи:

— Ты что, цену себе набиваешь? — пьяно насмехается он. — Ну хорошо, держи, — смазанными от алкоголя движениями мужчина вытягивает из кармана грязных штанов несколько купюр, и резко задирает футболку Луи, другой всё так же крепко сжимая тонкую талию мальчика. — Сорок баксов хватит, а? Столько тебе платят обычно? — он шипит, словно ядовитая змея, засовывая в боксеры мальчика мятые банкноты. — И давай, падай на коленки. Моему члену нужно куда-то кончить, и твой рот подойдёт.

— Пошёл нахуй! — Луи взвизгивает, дёргаясь в попытках скинуть руку мужчины, и деньги неприятно скребутся по мягкой коже бедра в его белье. — Убери руки, урод! Давай, дерьма кусок, отвали от меня! Убери руки!

— Да заткнись ты уже! — Моз рычит, встряхивая его, словно жалкую собачонку, и держит хрупкое тело Томлинсона двумя руками, то и дело пытаясь задрать его футболку выше и стянуть боксеры. — Что, язычок больно острый? — пьяный голос мужчины неприятно оседает на шее. Луи скулит, продолжая цепляться за его руки, впиваясь коротенькими ногтями, лишь бы избавиться от тяжёлой хватки. Моз превосходит его физически раза в два, и это чертовски пугает Луи, поэтому чем быстрее он избавится от него, тем лучше. — Так я найду ему правильное применение.

Неприятный смех проезжается по ушам, и Луи кривится, изворачиваясь в попытках скинуть с себя чужие руки.

— Отвали! Иди нахуй, Моз! Убери от меня свои лапы, алкаш хренов!

Мужчина издаёт какой-то непонятный лай, вдруг одной рукой перехватывая его за шею сзади, и Луи вскрикивает, в следующую секунду больно ударясь щекой и грудью об столешницу, когда Мозес нагибает его над ней.

— Отпусти! — вопит мальчик. — Давай, урод, прекращай! Ты соображаешь, что делаешь?

— А что? — Моз усмехается, наклоняясь над брыкающимся Луи, заламывает за спину одну из его рук и дёргает юное тело вперёд так, что ноги Томлинсона и вовсе перестают касаться холодного пола. — С каких пор ты своих клиентов сам выбираешь, шлюха паршивая? Твоё дело деньги взять и не скулить, пока я буду тебя трахать.

Он смеётся, одной рукой кое-как пытаясь расстегнуть свои штаны.

— Отпусти меня! Я убью тебя! Я убью тебя и мне все ещё спасибо скажут! — голос Луи срывается, когда он вновь кричит на соседа. — Иди нахуй! Убери руки!

— Да завались ты уже, педик грёбаный! — Моз рычит, рывком дёргая боксеры Луи под бёдра. — Знаешь, как ты меня раздражал всё это время? Чего, думаешь, ты лучше других, да? Думаешь, ты лучше, чем я? Всегда смотришь на меня свысока вместе со своей подружкой-шлюхой. Да я вас, блять, обоих оттрахаю. И ваши бабки ебаные вам в глотки засуну, и своим членом подальше протолкну, чтобы вы задохнулись к чёрту. Всегда смотрите на меня, как на дерьмо, — Моз плюется, и Луи почти визжит, ощущая мокрый плевок на своей пояснице. Его сейчас стошнит. — Посмотрю, каким разговорчивым ты будешь, когда я тебя натяну!

— Иди нахуй! Не смей! — Луи предпринимает ещё одну попытку, и слёзы встают в глазах, размывая картинку, когда он чувствует, как тонкое запястье, которое мужчина прижимает к его спине, начинает жечь, а кисть руки немеет. — Остановись, блять, пока не поздно! — всхлипывая, кричит мальчик. — Я тебя за решётку засажу, остановись!

— Ага, как же, — Моз усмехается, пытаясь возбудить себя, свободной рукой касаясь повисшего члена. — Давай, и тогда со мной за решётку сядешь за проституцию.

Луи взвизгивает, когда, снова дёрнувшись, в ответ на это мужчина просто толкается в него бёдрами, промахиваясь, и Луи чувствует, что те уже не прикрыты одеждой. Нет-нет-нет, он не может этого допустить!

Слёзы застилают глаза, и он глотает очередной рвотный позыв, когда рукой, которую не держит мужчина, ему удаётся дотянуться до собственной чашки, опрокинутой на печку, когда Мозес его завалил, разлив вокруг остатки воды.

Луи даже не успевает подумать, у него есть всего одна попытка, и каким-то чудом ему удаётся вывернуться достаточно, чтобы замахнуться. С глухим ударом чашка встречается прямо с виском мужчины.

Мальчик перестаёт дышать, замечая, как тот замирает, и в глазах Мозеса вдруг разжигается чистая ярость.

— Да я тебя…

Он не успевает договорить, когда Томлинсон, зажмурившись, снова бьёт его в то же место, и кружка падает на пол, разбиваясь на несколько частей. А следом ещё более глухой громкий удар чего-то в сотни раз тяжелее этой посудины вновь раздаётся по комнате.

Луи обрывисто дышит, неуверенно открывая глаза, и крик вырывается изо рта, из-за чего мальчик затыкает себя ладошкой — на полу лежит Моз, и из его виска сбегает красная струйка крови.

Томлинсон давится, в следующую секунду отворачиваясь к раковине, и весь его недавний скудный ужин оказывается прямо там. Он плачет, растирая слёзы по щекам, и дрожащими пальцами открывает кран, смывая рвоту и отвратительный запах в водопровод. Он полощет рот и проходится влажной ладонью по пылающему лицу, а потом с отвращением пытается стереть с себя плевок. Дыхание дрожит, и что-то продолжает холодком сжимать его органы, когда Луи вновь бросает плывущий от слёз взгляд на пол. Мозес всё ещё лежит, не двигаясь, и Луи хочется закричать. Что он наделал?

Сдерживая плач и скуля от отвращения, мальчик вытягивает из боксеров мятые купюры и бросает их на пол, а потом, быстро поправляя бельё, с обречённым хныканьем перепрыгивает валяющееся на полу мужское тело, и бежит в комнату. Паника продолжает красными сигнальным огнями мелькать в голове, и Томлинсон надевает первые попавшиеся спортивные штаны, натягивает поношенные кеды на босые ноги, хватает куртку, рюкзак и телефон, и бежит прочь. Прочь-прочь-прочь, подальше от гадкой квартиры, где его только что чуть не из… Нет!

Луи всхлипывает, вытирая нос тыльной стороной ладошки, и громкий хлопок двери остаётся позади, пока он бежит вниз. Луи выбегает на улицу, и рюкзак с курткой выпадают из рук, когда он обессиленно оседает на ступеньках, ведущих в подъезд. Холодный декабрьский воздух контрастом играет с его влажной от пота и пролитой воды футболкой и голыми руками. Луи был так напуган, что лишь сейчас заметил, как сильно одежда пропиталась холодным потом, когда Мозес попытался…

— Урод, — Луи всхлипывает, прижимая к себе коленки и утыкаясь в них лицом. — Да что не так с моей гадкой жизнью? — бормочет он, шмыгая носом, и чувствует, как вместе с адреналином, который начинает отпускать его, всё сильнее ощущается холод.

Дрожащими пальцами Луи кое-как удаётся зашнуровать кеды, и ноги покрываются мурашками там, где между резинкой манжет и обувью голую кожу обдувает царапающий ночной ветер. Натягивая на себя старенькую джинсовую куртку с меховой подкладкой, Луи пытается заставить себя прекратить плакать — если не сделает это, его щёки точно сгорят от мороза. Он поднимает брошенный рядом на ступеньку телефон, залезая в список контактов. Куда… куда ему идти? Скудный список знакомых имён смотрит на него с насмешкой. Все его друзья — разве что Бриана и Зейн. Но Бриана сегодня в «Мотыльке», а Зейн… ну, не то чтобы они с Луи частенько ночевали вместе. Это случилось один единственный раз и закончилось неудачной пьянкой и отказом на предложение Зейна переспать.

Мальчик всхлипывает. Если бы у него были сигареты, он бы сейчас закурил. Но вместо этого он, ухватившись за перила, поднимается, закидывает на плечо рюкзак и на подкашивающихся ногах спускается вниз.

Выбора у него особо нет, как и лишних денег на то, чтобы ехать и ночевать в каком-нибудь хостеле. Луи вытирает текущий нос и бредёт в сторону метро.

***</p>

Следа от слёз почти на остаётся к моменту, когда он уговаривает охранника, стоящего на чёрном ходе, впустить его. И тот, то ли потому, что уже хорошо знает Луи, то ли из жалости к его разбитому виду, но впускает Томлинсона внутрь.

Луи хочется выдохнуть, когда он поднимается в клуб. Скоро всё закончится. Он просто дождётся, когда Бриана закончит работать, и тогда они вместе вернутся домой и со всем разберутся. Она ему поможет, он знает. А пока… нужно просто подождать.

Мальчик пробирается к гримерным, высматривая Лиама по пути. Тот будет в бешенстве, если узнает, что Луи приехал сюда без разрешения, поэтому чем раньше он с ним столкнётся и всё объяснит, тем лучше.

Но Лиама нигде нет, так что Луи, сделав глубокий вдох, заглядывает в гримерку. На него сразу обращают внимание несколько девочек.

— Лу? — одна из них изгибает бровь. — Ты что здесь делаешь? Сегодня же женская программа, нет?

— Я знаю, — он растерянно кивает, опуская взгляд. — Я… мне… вы не знаете, где Лиам?

— У тебя всё в порядке? — спрашивает другая. — Выглядишь… ну, не очень, — она издаёт невесёлый смешок.

— Где Лиам? — осевшим голосом он лишь повторяет свой вопрос. — Или хотя бы Бриана.

— Бриану мы давно не видели, — первая, Мэри, пожимает плечами. — Может, уехала с клиентом или типа того. А Лиам куда-то свалил, у него вроде что-то случилось.

— Оу… ясно, — он неловко сжимает лямку рюкзака. — Что же…

— Тебе некуда пойти? — не церемонясь, вдруг спрашивает Мэри, заставляя Луи поднять испуганный взгляд. — Никто бы не приехал сюда в таком состоянии, если бы у него были другие варианты.

Луи печально усмехается уголком губ:

— Некуда.

— Оставайся, — вторая девушка, докуривая, тушит сигарету в пепельнице и кивает на диван в конце комнаты. — Тебе бы отдохнуть, выглядишь так, будто одной ногой уже в гробу.

— Я… я вам не помешаю, если посплю здесь? Обещаю, я уберусь до закрытия.

— Валяй, — Мэри пожимает плечами. Да, конечно, они все здесь не друзья, да и в последнее время в коллективе ходило много слухов, сделавших Луи белой вороной, однако… они ведь не совсем бессердечные, чтобы выгнать его в таком состоянии. И Луи благодарен даже за это.

— Спасибо, — мальчик робко кивает, продолжая пялиться себе под ноги, и бредёт к дивану. Он бросает рюкзак рядом и закрывает лицо руками, тяжело вздыхая. Сейчас он чувствует себя хотя бы в какой-то безопасности, и этого пугающего параноидального ощущения, что посреди улицы полиция схватит его под руки и обвинит в убийстве соседа (даже если Луи и не уверен, мёртв ли тот после его удара) наконец не чувствуется. По крайней мере, даже если бы полиция действительно уже каким-то образом узнала о произошедшем, вряд ли им бы удалось так легко попасть в этот клуб.

— Хей… — он слышит шаги, когда одна из девушек уходит, и голос Мэри звучит где-то над ним.

— Хм? — вопросительно мычит он в ответ, не желая поднимать тяжёлой головы.

— Тебе… аптечку принести?

— Ап-птечку? — Томлинсон замирает, всё же поднимая на неё взгляд пекущих от плача глаз.

Мэри хмыкает, без слов обводя его лицо пальчиком с длинным острым ноготком.

Тяжело сглатывая, он поднимается на ноги и заглядывает в ближайшее зеркало. Ох. Замечательно. На его скуле красуется ссадина, а губа разбита. Ебаный Мозес.

А Луи был так напуган, что даже не почувствовал, когда тот успел одарить его этим всем. Надо же.

<s>«Не так уж я и расстроюсь, если этот алкаш всё же умрёт сегодня»,</s> думает Луи.

— Потом, — вздыхает он, качая головой, возвращается на диван, укладываясь на него с ногами, и посильнее кутается в свою тонкую куртку. — Мне просто нужно поспать.

Мэри пожимает плечами в очередной раз, но больше ничего не говорит. «Дело твоё» — думает девушка, но оставляет комментарий при себе, вместо этого только возвращаясь за свой столик для макияжа и вынимая из пачки сигарету.

***</p>

Гарри сдержанно улыбается одному из своих важных гостей, прежде чем покидает их компанию, говоря, что через несколько минут к нему подойдёт официант и проведёт к нужной комнате.

Фальшивая улыбка пропадает с губ мужчины, стоит скрыться в служебном коридоре, и он вынимает телефон из кармана, проверяя, не получил ли срочных сообщений. Три часа ночи. Ему хочется просто побыстрее уехать домой, но сегодня его клуб решили посетить слишком важные люди, а Лиам как назло уехал в больницу по какому-то «неотложному делу» с Брианой, и пока сюда не явится управляющий, срочно вызванный не в свою смену, Стайлс вынужден контролировать всё самостоятельно.

— Мэри, — он входит в гримерную, заканчивая печатать сообщение подчинённому, чтобы тот поспешил поскорее явиться на работу, и даже не смотрит на танцовщицу, — пожалуйста, обслужи нашего дорогого клиента в четвёртой комнате. Его пригласят туда через пять минут. Ты очень понравилась ему, и тебе лучше постараться, потому что это важный гость.

Девушка откладывает свой телефон, убирает ноги с косметического столика и поднимается, принимаясь поправлять свой костюм:

— Да, господин Стайлс, — только соглашается она, и Гарри кивает, уже собираясь уходить, но решает бросить на девушку быстрый взгляд напоследок.

А потом его внимание привлекает свернувшее комочком тело на диване чуть дальше. Мужчина хмурится, склоняя голову набок, и пристально разглядывает его.

— Это Луи? — он изгибает бровь, и Мэри смотрит на спящего Томлинсона, прежде чем вновь переводит взгляд на мужчину.

— Ага.

— Что он здесь делает? Его тут быть сегодня не должно.

Мэри вздыхает, пожимая плечами, и наклоняется к зеркалу, чтобы проверить свой макияж. А взгляд Стайлса вновь устремлён к Луи.

— Не знаю, ему типа некуда идти ночевать или что-то такое, — она добавляет немного помады и встряхивает накрученные локоны, оглядывая себя ещё раз напоследок. — Он пришёл сюда, выглядел жалким и спросил, может ли он тут поспать. Вот мы и впустили.

Непонятная злость, смешанная с недовольством, собирается у Гарри в груди. И он заставляет себя проигнорировать слова девушки о том, что Луи выглядел «жалким». Не в этот раз он будет с этим разбираться.

— Почему мне никто не доложил? — раздражённо спрашивает он. Мэри, уже устремившаяся к выходу, оборачивается к мужчине:

— А нам нужно было? Не знала, что вас заботит благополучие каждого танцовщика в вашем клубе, господин Стайлс, — двусмысленно подмечает девушка. Гарри играет скулами, указывая ей на дверь:

— Иди. Тебя ждёт клиент.

Мэри хмыкает себе под нос, будто лишний раз получая подтверждение всех тех слухов, что ходят в коллективе, но больше ничего не говорит и лишь с тихим стуком своих высоких каблуков покидает гримерную. Гарри смотрит ей вслед ещё несколько секунд, а потом, вздохнув, устало зачёсывает волосы пальцами назад и подходит к дивану, опускаясь перед ним на корточки.

Мужчина внимательным взглядом изучает лицо юноши, и кончиками пальцев касается счёсанной скулы, которая покрылась неприятным красным цветом и засохшей кровавой росой. Он сжимает зубы, когда, опуская взгляд ниже, замечает, что у мальчика немного разбита губа. Злость разгорается внутри только сильнее. Что произошло? Кто сделал это с Луи и насколько этот юноша не чувствовал себя в безопасности, что решил приехать и спать именно здесь?

— Хей… — шепчет Гарри, убирая волосы со лба Луи, и тот хмурится сквозь сон. — Малыш? — всё так же тихо зовёт он.

— Мхм, — Луи морщится, но так и не просыпается. — Н-не надо… — бормочет он, и челюсти Гарри напрягаются, стоит заметить, как и без того зажатый Луи сжимается ещё сильнее. Да что, чёрт возьми, случилось с ним сегодня?

Но мужчина решает отложить ненадолго все вопросы и вместо этого, выпрямляясь, аккуратно поднимает хрупкое тело, прижимая к себе, и уверенно несёт прочь из гримерной, направляясь в свой кабинет. Если Луи в таком состоянии и ему необходим сон, то лучше уж точно подальше от любопытных глаз.

Преодолевая тёмные коридоры, Гарри идёт в кабинет. Но взгляд то и дело опускается к Луи, спящему у него на руках. Мальчик продолжает хмуриться, бормоча что-то неразборчивое и едва слышное, и Гарри хочется уничтожить того, кто посмел оставить эти омерзительные следы на его лице. Однако с этим он будет разбираться позже. Сначала — Луи.

Гарри кивает своему охраннику, что всё это время дожидался его у кабинета, и тот сразу же открывает для мужчины дверь.

Он вносит Луи внутрь, аккуратно укладывая на диван, который уж точно больше и удобнее, чем та рухлядь, что стоит в гримёрке танцовщиков. Гарри аккуратно приподнимает голову мальчика, подкладывая под неё маленькую подушку, и заглядывает в тумбочку рядом. Он точно помнит, что где-то здесь был плед.

Укрыв явно замёрзшее тело — Луи так дрожит и сжимается, и его кожа ледяная, едва ли Гарри не понял бы, что ему холодно — мужчина оглядывает его ещё раз, а потом смотрит на часы на своём запястье, прикрывая глаза и глубоко вздыхая.

— Подожди ещё немного, — шепчет он, подтягивая плед повыше, чтобы укрыть тело Томлинсона до самой шеи, и покидает комнату. Вновь оказавшись в коридоре, он смотрит на телохранителя. — Стив, проследи за кабинетом, — распоряжается он. — Никто не должен сюда войти. И внимательно прислушивайся. Если Луи проснётся, или будет звать, или вообще издаст хоть какой-то звук — тут же сообщи мне. Не дай ему уйти, если он захочет, пока я не приду.