three (1/2)
Луи заваливается в гримерную, бросая забранный со сцены пиджак, и начинает расстёгивать свои шортики.
— Ты видел вообще? — смеётся Зак, толкая его в плечо. — Этот мужик уже столько ночей приходит, он точно сумасшедший.
— Плевать, — Луи пожимает плечами, стягивая с себя танцевальные шорты и быстро заменяя их своими обычными боксерами. — Каждый раз, когда он заказывает приват, я переживаю, что у него сердце остановится, когда я сниму с себя всю одежду.
— Уважай старость, Лу! — Зак заливается смехом, заваливаясь на диван. — Мужик, может, перед смертью оттянуться решил.
— Главное, чтобы не в мою смену коньки отбросил, — Луи издаёт усталый смешок, стоя у зеркала. — Хей? Хей, Джиён? — он окликает девушку, сидящую неподалёку. — У тебя есть ещё жидкость для снятия макияжа? У меня тут всё закончилось.
Она кивает, отвлекаясь от своего телефона, и зажимает сигарету в зубах, рыская по столу. И наконец протягивает ёмкость в руки Томлинсона:
— Надо сказать Лиаму, что нам пора сюда закупить новую партию всего этого дерьма. Всё заканчивается, а этот придурок даже не чешется.
Луи решает тактично промолчать лишь в знак уважения за помощь Лиама вечером (если тот факт, что он попал под руку мистера Стайлса можно в итоге назвать помощью). Но так или иначе, думает он, ребята правы и у них действительно уже на исходе всё то, чем они пользуются каждый день.
Луи выливает небольшое количество жидкости на ватный диск, принимаясь стирать косметику с глаз и пудру со своего лица. А потом, достав очередную большую пачку влажных салфеток, быстрыми отточенными движениями оттирает блёстки со своего тела.
— Хей, Лу, — Бриана появляется рядом, закидывая руку ему на шею.
— Бри, — устало улыбается он, встречаясь с девушкой взглядами в отражении зеркала. — Всё в порядке?
— Да. Но голодна, как стая злых собак. Можем заглянуть в «Севен-Элевен» по дороге домой? У нас пустой холодильник.
— Ты разве не готовила макароны с сыром недавно?
— Ха, надейся, — она цокает языком. — Я уверена, что их либо Деррик сожрал под куревом, либо урод Моз с очередного похмелья.
Луи понимающе кивает, заканчивая оттирать блёстки со своего живота:
— Хорошо. Я бы не отказался поесть. И от пары баночек энергетиков.
— Чёрт, сегодня уже четверг?
— Уже почти семь часов, как четверг, — усмехается он.
— Иногда мне кажется, что ты бессмертный, — смеётся она, думая о том, как у Луи, в отличие от всех остальных людей, в сутках, кажется, куда больше часов. Иначе как он умудряется делать так много? — Но ладно. Мы же успеваем, да?
— Да. Мне нужно быть на кампусе к десяти. В теории, — он берёт со столика свой телефон, пытаясь разглядеть на разбитом экране время, и прищуривается, — если выдвинемся прямо сейчас, то успеем зайти в супермаркет и даже позавтракать. А потом я в быстром темпе смываю с себя сегодняшнюю ночь, залезаю в свои шмотки и бегу в метро.
— Звучит как план, — кивает ему Бриана, улыбаясь. — Хорошо, тогда я одеваюсь и можем бежать.
Луи посылает ей ещё одну короткую улыбку и, выбросив все использованные салфетки в мусорное ведро, идёт за своими вещами, чтобы переодеться. Старые джинсы, немного изношенные кеды, футболка, толстовка, джинсовая куртка сверху — всё это становится приятным личным убежищем после того, как всю ночь подряд он раздевается для людей, которые ему ни разу не привлекательны.
Закончив, он натягивает на голову капюшон, закидывает рюкзак на плечо и стоит в коридоре у выхода из гримерной, пытаясь набрать на телефоне (экран которого работает лишь наполовину) сообщение своему боссу из кофейни.
Кому: Чейз
Привет, Чейз! Слушай, я могу взять отгул на сегодня? У меня важный тест завтра, я должен подготовиться. Умоляю, выручи меня.
На часах едва ли семь утра, так что Луи и не надеется, что Чейз ответит ему прямо сейчас. Но он уверен, что, чем раньше напишет, тем больше «заранее» он его предупредил. Луи также был уверен, что сможет подготовиться в перерыве между кофейней и клубом, но, взглянув снова на всё количество материала, которое ему предстоит изучить, он понял, что слишком переоценил собственные силы. У него, вероятнее всего, уйдёт весь день после того, как он вернётся с учёбы, на подготовку. И если к вечеру его не похоронят в учебниках, то это уже будет успех, думает Луи. И во всё это сегодня точно не вписывается смена у кофемашины.
— Идём! — Бриана вдруг возникает перед ним из ниоткуда, хватая за руку, и тащит прочь по коридору.
— Снова уводишь нашего мальчика! — кричат им вслед Дэни и Зак, а Луи оборачивается, неловко им улыбаясь. — Моргни три раза, если она держит тебя в заложниках, Лу!
— Уебки! — смеётся девушка, оборачиваясь, и показывая им средний палец. И, заметив разъярённый вид парней, они с Луи лишь крепче сжимают руки друг друга и начинают бежать к выходу, громко смеясь.
И только оказавшись на улице, в холодном осеннем утре, они глубоко вдыхают морозный воздух и успокаиваются.
— Откуда в тебе столько сил? — Луи устало улыбается, пытаясь отдышаться и глядя на неё, и они медленно начинают двигаться к сторону метро.
— Немного кокса, — она пожимает плечами, получая от Луи удивлённый взгляд. — Не смотри на меня так, — она смеётся, толкая его в плечо. — Был у одного из сегодняшних клиентов.
— Ты знаешь, что не стоит нюхать с незнакомцами, не так ли? — Луи поднимает брови и прячет руки в карманы куртки. — Особенно, когда это твои клиенты. Можешь влезть в проблемы.
— Я? — девушка усмехается. — Ты знаешь меня давно, Томлинсон, чтобы всё ещё сомневаться.
— Просто не хочу, чтобы они получили больше, чем то, за что заплатили. Забочусь о тебе и всё такое, — бормочет он, вздыхая.
— Знаю, детка, — она смеётся, вновь обнимая его за шею, когда они начинают спускаться вниз на нужную станцию. — Просто… я контролирую это, ладно? Ты знаешь, если бы не дурь — я бы давно перестала справляться со всем этим.
Луи оглядывается, чтобы убедиться, что никто их не услышал, потому что в это время в метро уже достаточно людей. Но всем слишком плевать на них.
— Неужели нельзя обойтись без этого, Бри? — чуть тише спрашивает он, наклоняясь к ней. — Ты могла бы… могла бы только танцевать, как я.
— И работать ещё на двух работах, чтобы выживать, как ты? Спокойно, Лу, — она качает головой, — я не делаю ничего, на что не была бы согласна. Не думай об этом. Меня всё устраивает.
— Как тебя может устраивать продажа собственного тела? — слишком тихо бормочет он, боясь лишних ушей, и девушка смотрит на него, как на неопытного глупого ребёнка, спрашивающего, горячее ли Солнце.
— Детка, — она хлопает его по щеке, посмеиваясь, — не все из нас такие святые, ладно?
— Ты же не получаешь от этого удовольствие. Разве не это основная цель занятий сексом, а?
— Ну почему, — она пожимает плечами, когда они останавливаются у края платформы, — иногда получаю. Просто… со временем секс становится не просто способом получить удовольствие, а товаром. Очень дорогим товаром, малыш, — заговорщически улыбается она. — Подумай об этом как-нибудь снова.
— Ты всегда это говоришь.
— Тебе бы это помогло, ты же знаешь?
— Я справляюсь и так.
— Да, но ты представь, — она театрально разводит руками, перекрикивая приближающийся к ним поезд, — ты мог бы справляться куда легче, а ещё спал бы больше, чем по три-четыре часа!
Он отрицательно качает головой, вздыхая вновь, и они всё же входят в вагон.
***</p>
Они входят в квартирку, держа несколько пакетов в руках, и смеются с глупой шутки, тихо прикрывая за собой дверь.
— Итак, я могу приготовить что-нибудь сносное на обед, как только посплю, — предлагает девушка, пока они идут в сторону кухни. — Ты ведь вернёшься после полудня, да?
— Ну, я по крайней мере на это надеюсь, — невесело смеётся Луи, как раз когда они входят в кухню. У раковины стоит Моз, потирая живот через грязную майку, и потягивает свой дешёвый и гадкий кофе из кружки.
Они оставляют пакеты на столе и, бросив рюкзак и сумку на стулья, принимаются разбирать продукты.
— Хорошо, салат с тунцом? — предлагает девушка, разглядывая банку с рыбой в своей руке, прежде чем убрать её в холодильник.
— Звучит хорошо, — кивает ей Луи, а потом выставляет несколько коробок с хлопьями и макаронами в шкафчик. Боже правый, у них действительно вся кухня пуста. Луи мысленно радуется, что они всё же заглянули в магазин.
— И что, вы даже не поздороваетесь со стариком? — усмехается Моз, потягивая кофе из кружки и наблюдая за своими соседями.
— Поздороваемся, как только от тебя перестанет нести дешёвым пойлом, Мозес, — острит девушка, бросая на мужчину недовольный взгляд. — Фу, ты что, штаны обмочил? — она морщится, разглядывая его грязные рабочие брюки, покрытые пятнами. — Несёт от тебя, как в общественном туалете.
— Твой голос такой мерзкий, Бриана, — он насмешливо тянет её имя в ответ. — Мужиков, с которыми ты спишь, не тошнит от него, когда ты фальшиво стонешь?
— Я хотя бы не блюю сама на себя, когда напиваюсь, старик, — продолжает бросаться колкостями девушка, а Луи лишь закатывает глаза — всё, как всегда.
Если и есть в этом мире человек, который бесит его сильнее, чем кто-либо другой — так это Мозес. Ещё один их сосед, возрастом чуть больше сорока пяти лет (Луи не уверен, но он так думает). Мозес работает автомехаником и пьяным его можно увидеть куда чаще, чем трезвым. Но он почему-то продолжает с ними жить, хоть и не устаёт напоминать, как же они все его бесят.
Мозес зовёт эту квартирку помойкой для отбросов и постоянно смеётся, говоря им «Потому что вы такие же отбросы, как и я, не думайте, что вы чем-то лучше».
Но Луи, на самом деле, и не думает. Они все действительно на дне, просто каждый по-своему.
— Прости, что ты сказала? — мужчина усмехается, запрокидывая в себя остатки кофе со дна кружки, а потом бросает её в раковину, явно не собираясь мыть. Он приставляет руку к уху. — Я просто ничего не могу разобрать из-за того, что у тебя во рту слишком много членов.
— Вау, — девушка усмехается и медленно, насмешливо хлопает в ладоши, — такой остроумный, Моз. Гаечным ключом по башке себя долбанул, чтобы шестерёнки в твоём жалком мозге размером с грецкий орех наконец начали крутиться?
— Да ты… — он подходит ближе, уже собираясь схватить её за грудки, пока Луи, опомнившись, не влезает между ними, выставляя руки в защитном жесте и упираясь в грудь соседа. В его грязную потную майку. Мерзость.
— Моз! Серьёзно? — Луи выгибает бровь. — И что ты сделать собрался? Девушку ударить?
— Ты говоришь и я буквально слышу запах члена у тебя изо рта, педик, — Моз показательно фыркает, отворачиваясь, и Луи устало вздыхает.
— О, правда? А я слышу запах ничтожности у тебя изо рта, но ничего же, блять, не говорю.
— Сколько тебе заплатить, а? — Моз усмехается, резко хватает его за горловину толстовки и притягивая наверх. — Сколько бабла я должен засунуть в твои сраные трусы, чтобы ты опустился на колени и отсосал мне вместо того, чтобы открывать рот, а, малец? — он мерзко ухмыляется, другой рукой хлопая его по щеке. — Давай, сколько тебе платят за такое обычно, а? За сколько ты ноги раздвинешь?
— Да пошёл ты, — Луи морщится, стараясь его оттолкнуть. — Не делаю я такого!
— Рассказывай! — смеётся мужчина, качая головой. — Сколько членов бывает в твоей маленькой пидорской заднице за ночь, Луи? — ухмыляется он, проходясь языком по зубам. — Уверен, ты же ещё от одного не откажешься?
— Пошёл к чёрту, Моз! — вмешивается Бриана, выходя из-за Луи, и толкает мужчину, заставляя того наконец отпустить кофту Томлинсона. — Давай, шагай отсюда. На этой кухне всё равно ничего твоего нет, алкаш ебаный! — она толкает его снова, продолжая выпихивать мужчину прочь из комнаты.