Должно тренировать свое тело и свой разум в Облачных Глубинах (1/2)

Пленив пойманных демонов, Лянь-Лянь и Гу гунзцы отправились дальше в лес, петляя меж стволов и вольно разросшихся кустарников. Ветки и травы цеплялись за простой темной-зеленый подол ханьфу Гу гунзцы, который шел впереди, и мягко гладили ноги Лянь-Ляня, что следовал шаг в шаг за товарищем, наигрывая «Искание». Легкая мелодия словно воды ручейка с бурной речкой сливалась с шумом крон и пением птиц, а стрекот жуков отбивал ритм, в такт которому Лянь-Лянь чуть покачивал головой. Солнце прыгало от облака к облаку, то прячась за ними полностью, то игриво выглядывая округлым боком, и оттого лес преображался от светлой чащи, в которой яркие лучи рассыпаются по палой листве и травам, до темного бурелома, пленительный для тревожного взгляда. Отняв чи ото рта, Лянь-Лянь коротко облизнул ранку на губе и задумчиво посмотрел на серое небо, которое с каждым мгновением становилось все пасмурнее, будто в чистую воду капнули черной тушью.

— Что-то случилось? — вполголоса спросил Гу гунзцы, оборачиваясь. Лянь-Лянь улыбнулся и неловко потеребил красную кисточку на своей флейте.

— Видите ли, мой запас ци совсем мал и сейчас я израсходовал почти половину, — признался юноша. Ему казалось, что после медитаций, о которых рассказал Хангуан-цзюнь, ци стала быстрее испаряться из его тела, подобно утренней влаге под ярким солнцем, но раздумывать об этом сейчас времени и пользы не было. Лянь-Лянь продолжил: — Давайте обменяемся ролями: вы будете играть, а я — высматривать демонов.

— Хорошо, — согласился Гу гунзцы, но по поджатым губам молодого человека Лянь-Лянь понял, что он вовсе не доволен таким раскладом.

Гу гунзцы пропустил Лянь-Ляня вперед, а сам, встав за его спиной, достал чи, принявшись играть мелодию «Искания». Получалось у него рвано и нервно, взбалмошенно, как крик капризного ребенка на базаре, но иного варианта не было и юноши продолжили свое неторопливое движение.

Внезапно сквозь дерганную музыку и едва различимое урчание приближающегося грома, Лянь-Лянь услышал аккуратные шаги. Они были легкими, но скорыми и твердыми, будто идущий спешил, однако каждое движение совершал вдумчиво и осторожно. Лянь-Лянь попросил Гу гунзцы остановить мелодию и прислушался, чтобы понять, откуда идет звук. Вероятно, то был один из приглашенных адептов — но куда он так спешил в момент, когда нужно сохранять спокойствие и тишину?

Молодые люди обошли заросли высокого кустарника, обвитого цветущей шелковой повиликой, и меж двух сухих стволов чуть не столкнулись с юношей в одеждах цвета цин. От неожиданности он сделал шаг назад, и оступился бы, если б Лянь-Лянь аккуратно не подхватил его под локоть, направляя к себе. Глаза феникса юноши на мгновение расширились, но затем в них вернулось привычное озорное оживление.

— Хуа-сюн напугал меня, — улыбнувшись и отняв руку, сказал Шэнь Юань. Его темные волосы были забраны в низкий пучок и лишь несколько прядей обрамляли лицо: их он оправил изящным движением веера.

— Прошу прощения, — повинился Лянь-Лянь и тут же огляделся. — Почему А-Юань тут один? Куда ты спешишь?

— А, пустая беготня, — Шэнь Юань раскрыл веер и на его лице отразилась досада. — Я встретил девушку, но она сбежала он меня.

— Девушку? — поднял брови Гу гунзцы. — Откуда ей здесь взяться?

— По ее словам, она живет в селении у ворот, — охотно поделился А-Юань. — Вход на территорию охотничьих угодий запрещен простым людям, но она пробралась сюда тайно, чтобы найти своего брата-совершенствующего. По ее словам он не возвращался домой с прошлой ночи и она волновалась, — Шэнь Юань вздохнул и картинно взмахнул веером, выражая сочувствие. — Мы, конечно, посочувствовали бедняжке, но правила есть правила и я вызвался сопроводить ее до ворот. Однако, стоило мне отвернуться и она будто провалилась сквозь землю. Вероятно, сбежала, чтобы продолжить свои поиски.

— Тут пропал человек? — нахмурился Лянь-Лянь. — Мы должны сообщить об этом учителю Вэю.

— По правде говоря, девушка, вероятно, переживала зря, — пожал А-Юань плечами. — Территория угодий велика, а ее брат занимался обходом границы. Он вполне мог задержаться с пути и переночевать в лесу, чтобы вернуться домой следующий днем. Цзю-гэ так и сказал молодой госпоже, и она для видимости согласилась, но сбежала, как только выдалась возможность.

— А где А-Цзю? — спросил Лянь-Лянь, по лицу Гу гунзцы поняв, что он хочет сказать о совершенствующемся, что не смог даже догнать смертную девчонку. Лянь-Лянь заметил, что несмотря на скромный нрав, Гу гунзцы обладает не самым покладистым характером и поспешил избежать спора.

— О, они случайно встретились с Бинхэ, — сказал Шэнь Юань. Если при рассказе о девушке лицо его выражало лишь скуку и часть досады, то сейчас правильные черты раздраженно искривились. — А стоит им увидеть друг друга вне учебных комнат, то завязывается потасовка. Я наблюдал некоторое время, а потом решил отвести ту девушку к воротам — но и ее потерял.

— Вот как… — протянул Лянь-Лянь, про себя думая, что своеобразные словесные «потасовки» у молодых людей завязываются везде, стоит им лишь бросить друг на друга взгляд. — А-Юаню не стоит ходить тут одному. Давай вместе сообщим учителю Вэю о той девушке, а затем продолжим охоту.

— Если Хуа-сюн готов взять с собой этого скромного даоса, то он не откажется от оказанной чести, — игриво улыбнулся Шэнь Юань. Лянь-Лянь перевел взгляд на Гу гунзцы.

— А вы… — по лицу юноши было видно, что он больше хочет продолжить охоту на демонов, чем хлопотать о странной незнакомке. Лянь-Лянь мягко улыбнулся и сказал: — Гу гунзцы вовсе не обязательно идти с нами. Я уверен, что даже в одиночку вы прекрасно справитесь с охотой.

— Тогда… удачи вам, — склонил голову юноша и, чуть неловко оглядываясь, будто чувствуя вину, скрылся меж деревьев. Некоторое время молодые люди глядели ему вслед, а затем отправились в другую сторону.

— Вы уже видели мугуй? — спросил через время Лянь-Лянь, наблюдая за расслабленной фигурой друга. Он был облачен в одежды цвета цин с белыми вставками и легкую накидку, и пусть то были лишь одежды ученика, но двигался юноша в них с грацией Бессмертного мастера. Его глаза, в глубине которых всегда тлел игривый огонек, обратились к Лянь-Ляню, и бледные губы изогнулись в легкой улыбке.

— Конечно, мы с Цзю-гэ поймали парочку. Пусть духи изворотливы, но все же довольно глупы. Даже Бинхэ пленил нескольких: уже после того, как они с Лю шиди решили разделиться.

Лянь-Лянь кивнул и поделился:

— Мы тоже нашли нескольких, но они были странно взволнованы, будто кто-то уже растревожил их.

— Вот как? У нас все было спокойно, — ответил Шэнь Юань, скользнув по Лянь-Ляню взглядом. — Может, дело в Хуа-сюне?

— Во мне? — удивился юноша. А-Юань лукаво улыбнулся.

— Конечно. Когда смотришь на тебя в таком наряде, сложно сохранить голову холодной.

Лянь-Лянь опустил взгляд, рассматривая свой костюм. На нем была обычная одежда адепта его храма: алое ханьфу с низким воротником, вышитое по нему и подолу серебряной нитью. Из-под широких рукавов выглядывали темные наручи, защищающие запястья, а шею закрывал высокий воротник нижних белых одежд. В храме Лянь-Лянь всегда ходил или так, или снимал верхнее алое платье, оставаясь лишь в белой рубахе и высоко подпоясанных черных штанах. Что было не так сейчас с его видом?

Заметив замешательство на лице молодого человека, Шэнь Юань вздохнул:

— Это был комплимент.

— Спасибо, — напряженно ответил Лянь-Лянь, не понимая, однако, как комплиментом может считаться замечание, что от его вида демоны теряют рассудок. Юноши напряженно двинулись в глубь чащи, осторожно оглядываясь и прислушиваясь. Им нужно было найти сбежавшую девушку, но не стоило забывать и о мугуй, что притаились в лесной тени и только ждали шанса впиться в незадачливых путешественников корнями и ветками. Живую тишину леса разбавляли шорохи и треск, и оттого казалось, что кто-то внимательно наблюдает за медленно идущими молодыми людьми. То чувство становилось все явственнее и явственнее, и когда Лянь-Лянь хотел уже обсудить его, внезапно в его глазах потемнело.

Юноша остановился и схватился ладонью за ствол стоящего рядом дерева. Мрак, что коснулся взгляда, пропал в то же мгновение, что и появился, словно набежавшее на светило случайное облако, но вместо него по телу разлилась болезная слабость.

— А-Юань, — позвал Лянь-Лянь, бросая быстрый взгляд на друга. Он тоже замер со сложным, растерянным лицом, и по взгляду юноши Лянь-Лянь понял, что он испытал такие же чувства.

— Что это было? — напряженно спросил Шэнь Юань, раскрывая веер и внимательно осматриваясь.

Лянь-Лянь отнял руку от дерева и потер локоть, что неожиданно заныл, как от удара. Он не чувствовал изменения ауры вокруг и не слышал ничего нового в щебете птиц и стрекоте жуков и даже жуткое ощущение, что внезапно сковало его, прошло без следа. Только лодыжки чуть покалывало, как от сорной травы.

— Я не знаю, — честно ответил Лянь-Лянь. — Ничего… ничего будто не поменялось. Может, это было чье-то заклятье?