Экстра: старшие соученицы пребывают в Храм Водных Каштанов (2/2)

— Сегодня приедут мои шидзе, я должен ждать их, поэтому не могу гулять.

— Шидзе Хуа-эра уже большие? — спросил один из детей и Лянь-Лянь гордо ответил:

— Да, они бродячие заклинательницы.

— Почему бродячие? — спросил другой. — У них нет дома?

— Конечно есть, это Храм Водных Каштанов, — ответил Лянь-Лянь.

— Почему они тогда бродят где-то? Их выгнали?

Лянь-Лянь покачал головой, сетуя наивности свои ровесников. Мягко улыбнувшись, он сказал:

— Я расскажу вам позже, но сейчас вы должны уйти.

Переговариваясь и бросая на Лянь-Ляня завистливые взгляды, дети все же отошли от храма, отправившись в лес, чтобы ловить ящериц. Смотря им вслед, Лянь-Лянь тяжело вздохнул и уже собирался закрыть ворота, когда заметил еще одну тень. Он поднял взгляд: у таблички, гласящей что храм закрыт, замерла молодая девушка с пышными волосами и в пыльных одеждах. Она чуть склонилась над объявлением, но Лянь-Лянь заметил, что первоначально она наблюдала за ним. Решив, что девушка — путешественница, что хотела возжечь благовония в храме, Лянь-Лянь вежливо сказал:

— Цзе-цзе<span class="footnote" id="fn_32526587_0"></span>, храм закрыт и не принимает верующих. К востоку отсюда есть святилище Повелительницы Дождя — тебе лучше пойти туда, чтобы помолиться, — этой фразе научил его шисюн. Он же сказал, что если после таких слов человек не уйдет, его можно посчитать подозрительным и срочно рассказать о нем шисюну или учителю. Неожиданно девушка, выглядящая доброй и чуть растерянной, так и поступила: она выпрямилась и сделала несколько шагов к Лянь-Ляню, тепло улыбаясь.

— А Сяо-эр<span class="footnote" id="fn_32526587_1"></span> — воспитанник храма? — спросила она. Лянь-Лянь чуть напрягся и крепче взялся за воротину храма, бросая взгляд на пустой внутренний двор, однако все же ответил.

— Лянь-Ляня зовут не Сяо-эр, — серьезно ответил он. — Лянь-Ляня зовут… — мальчик чуть запнулся. — Лянь-Лянь.

— Вот как? Тогда я так и буду называть Ваше маленькое Высочество! — рассмеялась девушка. В этот момент Лянь-Лянь немного засомневался в личности девушки, ведь маленьким Высочеством его в шутку звали лишь шисюн и учитель. Мальчик уже хотел что-то спросить, когда на его плечо легла рука и рядом раздался голос.

— Лянь-Лянь, разве я не говорил тебе не разговаривать с незнакомыми людьми? — спросил шисюн мягким голосом. Лянь-Лянь радостно обернулся к нему, а вот на лице девушки отразилась странная смесь эмоций, от напряжения до веселья. Хуа Чэн меж тем поднял на нее взгляд и едва заметно выдохнул. Он еще раз повторил про себя, что это было желание Се Ляня, и ровным тоном сказал: — Наконец-то шидзе прибыла.

Лянь-Лянь после этих слов резко обернулся, новым взглядом осматривая девушку. Ему казалось, что шидзе должна быть чуть старше и обладать гнетущей аурой, но и эта улыбчивая особа была хороша. Лянь-Лянь хотел что-то сказать, как неожиданно девушка наклонилась и ловким движением подняла на руки обоих мальчиков, чуть хромающим шагом входя в двери храма. Дружелюбно улыбаясь, она сказала:

— Так это мои маленькие шиди? Я могла лишь мечтать о таких милых соучениках!

Хуа Чэн от ее слов ощутимо напрягся, замирая в чужих объятиях, словно деревянная доска, а Лянь-Лянь рассмеялся в ответ. Держась за шею девушки, он засыпал ее вопросами, не давая вставить слово кроме. Троица устроилась на пороге храма, весело переговариваясь, когда из внутренних комнат показался учитель. Он окинул девушку взглядом и она под его взглядом чуть неловко замерла.

— Ши Цинсюань, ты уже здесь, — сказал он, чуть склонив голову. Девушка ответила тем же торопливым жестом.

— Было трудно… вспомнить дорогу, — улыбнулась она. Учитель кивнул и снова скрылся в храме, бросив:

— Дождемся еще одного и можно будет готовиться к ужину…

— Еще одного? — переспросила Ши Цинсюань и бросила непонимающий взгляд на Хуа Чэна. Тот сидел рядом, поскольку не хотел далеко отходить от устроившегося на коленях шидзе Лянь-Ляня, но на девушку упорно не смотрел, делая вид, что ничто из происходящего его не касается. Не дождавшись ответа, Ши Цинсюань осталось лишь вернуться к беседе с Лянь-Лянем, который вовсе не заметил момента напряжения.

Общаться с шидзе было очень приятно: она была умной и веселой, рассказывала интересные истории и иногда аккуратно поглаживала Лянь-Ляня по волосам. Она даже похвалила прическу мальчика и он радостно рассказал, кто заплел его этим утром. Хуа Чэн ревностным взглядом наблюдал за этой идиллией и поражался: с деревенскими жителями Лянь-Лянь держался вежливо, но отстраненно, но к некоторым отчего-то не испытывал ни подозрения, ни отчужденности. Может, дело было в том, что Ши Цинсюань представили как еще одну воспитанницу храма, а может печать все же не могла полностью заблокировать воспоминания и мысли принца. Если дело было действительно так, то Хуа Чэн не мог не волноваться: человеческое тело Его Высочества должно вырасти и окрепнуть, прежде чем можно будет снять печать, и если открывающиеся воспоминания повредят ей сейчас — дурных последствий не избежать.

Вскоре, став дополнением к тяжелым мыслям демона, а может — их итогом, в ворота без стука вошла еще одна девушка. Она была высокой и тонкой, стройное тело очерчивали черные одежды, а лицо было скрыто за широкополой темной шляпой.

Впрочем, входя девушка устало стянула ее с головы, открыв рот, чтобы сказать что-то, но, заметила компанию на пороге и замерла. Ее чуть раскосые глаза феникса сузились и золотые зрачки в них превратились в блеклые точки. На красивом лице на мгновение отразилось удивление и растерянность, а затем каждую черту исказило раздражение.

Хэ Сюань отвела взгляд от замершей, словно пугливый заяц, Ши Цинсюань и зло посмотрела на Хуа Чэна, со скучающим лицом замершего рядом. Этот подлый демон! Лишь ему в больную голову могла взбрести дурная мысль свести их, после всего, что случилось. Смущенная отповедь родилась в желудке Хэ Сюань, горячей кровью коснулась бледных щек и ударила в голову, готовая вырваться грязными ругательствами — однако в последнее мгновение демон вдруг замер. У его ног оказался рыбкой выпутавшийся из объятий Ши Цинсюань Лянь-Лянь, что, задрав голову, смотрел на «шидзе» со смесью страха и возбуждения. Одна его рука сжимала подол черных одежд Хэ Сюань, а вторая нервно теребила край собственной синей рубахи. Мальчик с трепетом спросил:

— Ты — моя шидзе? — переглядки между Хэ Сюань и Ши Цинсюань, как и ярость последней, длились лишь мгновение, и конечно ребенок не смог бы уловить искр, что в один миг взметнулись в узком дворе. Лянь-Лянь выглядел как дитя с пасторальной картинки: маленький, с по-детски пухлыми щечками и огромными глазами, смотрящими на мир наивно и ласково. Его открытому взгляду сложно было противостоять, но в глубине янтарных глаз Хэ Сюань видела мечущиеся молнии, что отрезвили ее. Девушка вздохнула и решила разобраться с зарвавшимся Хуа Чэном позже. Все же, она в любом случае сама согласилась на эту странную авантюру и сейчас уже поздно отступать: если своими криками и ссорой она потревожит печать маленького Высочества, в кровавых слезах зайдутся все три мира.

— Да, — ровным голосом, полным достоинства, ответила Хэ Сюань. — А ты — Хуа Лянь, верно?

— Это так! — радостно закивал мальчик, вцепляясь в чужой подол и второй рукой.

— Хорошая фамилия, — кивнула Хэ Сюань. Ее злость появлялась резко, словно буря в открытых водах, и так же быстро шла на спад, оставляя за собой лишь пену на поверхности воды, да битые остатки рыбацких лодок.

Лянь-Лянь улыбнулся — словно солнышко осветило темные воды после шторма, — и хотел сказать что-то еще, когда из храма снова выглянул учитель. Заметив Хэ Сюань, он выдохнул:

— Наконец-то, — и приказным тоном сказал: — Лянь-Лянь, Ши Цинсюань идемте, поможете мне.

Ши Цинсюань тут же поднялась, избегая смотреть на Хэ Сюань и позвала Лянь-Ляня, не решаясь приблизиться. Мальчик еще мгновение растеряно переводил взгляд с храма на шидзе, затем с явным сожалением отпустил подол чужих одежд и, взяв руку Цинсюань, скрылся внутри. Во дворе остались лишь два Непревзойденных демона.

— Блядский выродок, ты сделал это специально, — устало выдохнула Хэ Сюань: без злости, лишь с безграничной усталостью.

— Не смей открывать здесь свой гнилой рот, — в том же тоне ответил Хуа Чэн, оглядываясь на дверь. — Разве я не предлагал тебе прийти в следующий месяц?

— Ты не говорил что здесь будет ублюдок Ши! — горячо возразила Хэ Сюань.

— А ты и не спрашивал, — отозвался Хуа Чэн и в его презрительном выражении все же мелькнула улыбка. Однако она тут же поблекла, предназначенная совсем другому человеку, и демон сказал: — Не говори с ним, если не хочешь: ты здесь не чтобы трепаться с ним, или приближаться к Его Высочеству. Проверь барьер и вали в Призрачный город. Тебе расскажут, что да как.

Хэ Сюань фыкнула, сжимая в руках широкополую шляпу. Из храма она чувствовала ароматы еды и слышала веселый смех, но все не решалась войти.

— Его Высочество его позвал? — наконец спросила она ровным тоном.

— Да, — недовольно кивнул Хуа Чэн. — Гэгэ ему доверяет.

— Пф, — фыркнула Хэ Сюань, желая сказать, что каждый в семье Ши — лицемерный ублюдок, но эти лживые слова застряли в ее горле. Она слишком хорошо знала Ши Цинсюань и слишком долго пыталась выкинуть ее из своих мыслей, чтобы не помнить каждую черту и слово. Собачий сын Хуа Чэн, мог бы и в самом деле предупредить! Однако Собиратель Цветов под Кровавым Дождем, выглядящий сейчас милым ребенком, и не думал испытывать угрызений совести. Поднявшись, он демонстративно отряхнул одежды и проследовал в храм, бросив:

— Пойдем. Нас наверняка уже ждут, шидзе.