15. Зажгите свечи (2/2)
Охранник развернулся и вышел. Сильвия пошла следом за ним, надеясь, что он ничего не будет у неё спрашивать. Впрочем, ей повезло. Охранник тоже не горел особым желанием говорить с ней. Шли они в полном молчании. Только доносящиеся со сцены звуки словно оглушали. С каждым шагом они становились всё громче, и громче, а волнение поселившееся в сердце Берг еще с самого утра, лишь увеличилось, словно его надували, как воздушный шарик. Даже руки вспотели.
— Но сегодня я, и моя семья, расскажем вам всю истину! — заливался на сцене Тайбер. — Прошу поприветствуйте мою сестру — Лару Тайбер!
Сглотнув, Сильвия вышла на сцену. Хорошо, что чёрная сетка, спасала её глаза от того яркого и огромного количества света, что ослепляло артиста на сцене. О том, что за ней сейчас следят тысяча глаз, она и думать не хотела.
«Сделай свои мечты сильнее своих страхов.»
Нервозность прошла. Шарик волнения лопнул. Видимо перестал вмещать в себя вдуваемый в него воздух. Тело расслабилось. Появилась вялая надежда. Она снова вспомнила Эрвина, вспомнила его уверенный взгляд, вспомнила капитана Леви, вспомнила свою дорогую семью и ребят из антивоенного движения. Они верят в неё. Они её ждут. Они стоят где-то там, скрытые ослепляющим светом. Стоят, в волнующем ожидании.
«Это всё скоро закончится.» — повторила она, про себя делая глубокий вдох. — «Это всё скоро закончится.»
— Ну же, Лара. Мы ждём твоего слова!
Сильвия подошла к микрофону. Провела пальцем по его ножке, вспоминая нужные слова. Собирая их воедино. Как назло мысли её прыгали внутри головы озорными тушканчиками и совершенно не хотели так просто подчиняться своей хозяйке.
— Скажите, чем Элдийцы отличаются от вас, Марлийцев? — старясь скрыть дрожь в голосе и говорить уверенно начала она. — Почему они заслуживают смерти? Потому что когда-то их тупоголовые прадеды устроили войну? А знаете ли вы, что Элдийцы на острове Парадиз долгое время думали что их враги титаны? Знаете ли вы, что они много веков даже не знали о существовании вас? — Сильвия говорила уверенно, твёрдо. Её голос разлетелся по сцене и отскакивал от деревянных лавочек на которых с огромными круглыми от удивления глазами сидели зрители. — А вы знаете, что это Марли первая напала на остров в результате чего погибло много невинных детей и их родителей? Говорили ли вам ваши многоуважаемые правители о том, какого было нам жить, как скот в загоне и тихо мирно ждать своей смерти? — краем глаза девушка уловила движение. Охранник со странным шрамом вышел на сцену, но его почему-то придержал Тайбер. На лице его играла мерзкая улыбочка.
«Что-то тут не так.»
Сильвия одним движением сорвала с себя головной убор и, гордо представ перед публикой, зажмурилась от непривычно яркого света. В толпе раздалось одобрение. Люди встречали её громкими голосами и приветствиями. Верхушка на сцене заерзала, но ничего не сделала.
— Я Элдийка с острова Парадиз! Я заявляю, что никто из наших не хочет этой войны! Никто из наших не желает убивать вас! Мы сами боимся титанов! Мы просто не хотим жить подобно скоту который отправляют на убой! Мы такие же люди, как вы!
— Верно! — Тайбер, сжав в руке второй микрофон, подошёл к Сильвии. — Многие врали вам говоря, что жители острова Парадиз монстры. Когда-то король стёр им память и запечатал силу титанов чтобы никто больше не устраивал войн!
Сильвия не верящими глазами уставилась на Тайбера. Она ожидала от него чего угодно. Готовилась к тому, что он будет первым, кто вытолкнет её со сцены. Надеялась, что увидит злость на этом всегда идеально спокойном лице. Или хотя бы беспокойство, ведь она вышла в одежде его родной сестры. На его бы месте она бы тут же бы кинулась узнавать всё ли хорошо с Ларой, ну или надавала наглой, вышедшей без спроса на сцену журналистке по лицу, грубо стащив со сцены за волосы. Вопреки всем ожиданиям Сильвии, Вилли Тайбер оставался дьявольски спокойным и невозмутимым. Даже голос его не дрожал, а звучал с поистине королевской уверенностью.
— Мы всё это время ненавидели Эдлийцев зря. Вот та самая истинная правда!
Народ зашумел. Журналисты остервенело принялись записывать каждое сказанное слово в свои блокноты. Солдаты продолжили мирно сидеть, сложив на коленках руки. Лица их ничего не выражали. Только маленькие дети посвящённый в войны сидели, удивленно хлопая глазами и нетерпеливо мотая ножками.
«Он на нашей стороне?» — Сильвия отвела взгляд от лорда. — «Но, как такое…»
— Только на острове произошёл переворот! — прозвучало словно гром среди ясного неба. — Титан передаваемый через поколение был нагло украден у королевской семьи и теперь опьянённый алчностью и огромной мощью Элдийцы хотят активировать титанов и стереть нас с лица земли! Они предали своего короля! Предали его волю о мирной жизни! Но есть ещё на Парадизе невинные люди и мы обязательно должны их спасти!
Сильвия отошла не сразу. Не успела она и слова сказать как её руки крепко связали верёвками. Девушка дёрнулась. Шпилька державшая пучок выпала из волос и длинные тёмные пряди раскидались по её плечам.
— Не нужно войны! — отчаянно выкрикнула Берг. — Это неправда! Эрен не такой! Он бы никогда! Всё можно решить миром! Мы можем договориться! Неужели вы матери хотите потерять своих детей? Ради чего?
Тайбер покачал головой. Его золотистые волосы блестели в лучах освещающих сцену лампочек.
— Не трогайте свободу слова! — закричал из толпы Фабиан. — Они обманывают вас! Они перегнули правду как было удобно им!
Люди подняли вверх белые флаги с нарисованными на них чёрной краской знаками мира. Они громко гудели, кричали, чуть ли не матерились. Сильвию же насильно толкали к выходу, но она уже ничего не боялась. Столько людей подняли белые флаги. Столько людей встало на их сторону и это опьянило девушку. Девушка даже не думала, что так много народу придёт поддержать их. Что так много народа будет на их стороне. Она вдруг чувствовала — победа будет за ними.
— А вот и ты свинья малолетняя. — Мюллер схватил Сильвию за руку и толкнул на пол. — Милая Лара. Эта девчонка посмела вас раздеть?
Девушка подняла голову и только сейчас заметила рядом с Мюллером Лару. Она стояла в коротком зелёном платье и с откровенным безразличием смотрела на неё. Мюллер, коварно улыбнувшись, подошёл к девушке и дёрнул за рукав. Ткань треснула.
— Не трогайте её! — из толпы выбежали Ангелика и Клаус.
Мюллер толкнул Сильвию и та упала на землю. Клаус подбежал к Мюллеру и хотел было его ударить по голове статуэткой, но в этот момент его перехватил охранник и, выдернув из рук парня оружие, толкнул его к Сильвии.
— Вы нарушаете закон! — громко крикнула Ангелика. — Не боитесь ли вы правосудия?
Мюллер переглянулся с охранником и противно засмеялся. Его смех больше походил на поросячий визг.
— Вы сорвали важное мероприятие, чуть ли не отравили мисс Тайбер и посмели раздеть её! На чей стороне закон?
Ангелика бросилась к Сильвии, но в тот же миг угадила в чьи-то стальные объятия. Она пыталась вырваться изо всех сил, дёргая ногами и руками, но что могла слабая девушка против сильного натренированного бойца? Тем временем Фабиан во всю размахивал огромным флагом и надрывая горло орал; — «Война не выход! Не будем марать руки кровью!» Народ поддерживал его, одобрительно свистел. Журналисты то и дело строчил и делали эксклюзивные снимки. Повсюду мелькали белые флаги. Мерцали слёзы на щеках.
— Прекратите этот фарс! — холодно приказал начальник, щёлкая пальцами. — И быстро!
Со всех сторон, словно саранча, посыпались солдаты. Мрачные, безразличные, в тёмно-синих военных одеяниях. С оружием на перевес. От одного их вида по телу бежали мурашки. Хотелось сбежать. Но они стояли. Стояли и упорно кричали; «Нет войне!». Размахивая флагами, топая ногами.
Молодой солдатик протянул начальнику микрофон. Тот похлопав по нему пальцем предупредил:
— Кто не уйдёт получит штраф! Немедленно вернитесь на свои места или уйдите прочь!
Половина народа утихла. Люди с волнением уставились на Фабиана.
— И чего это вы утихли? — вскрикнул мужчина, ещё выше поднимая флаг. — Вас можно напугать деньгами? Смерть людей для вас не так страшна как штрафы?
— А вы бы молчали мистер Фабиан. — ответил ему начальник. — Если народ не уйдёт мы будем вынуждены применить силу! Предупреждаю, мы убьём каждого кто не бросит чёртовый флаг!
Фабиан улыбнулся, но в тот же миг улыбка спала с его лица. Люди уходили. Бросали на землю белые флаги, бросая на мужчину извиняющиеся взгляды, и уходили. Но среди них были и те кто стоял. Те, кто с гордостью держал свой флаг и уверенными глазами смотрел на безразличные лица мужчин в форме. Они боялись, но стояли. Стояли и с ужасом смотрели на тех, кто уходит. На тех, кто мог бросать на них лишь извиняющиеся взгляды.
— Мы не уйдём! — заверил Фабиан. — Мы не уйдём!
Начальник щёлкнул пальцами и солдаты двинулись вперёд. Они напали на белых мотыльков. Втоптали в грязь белые флаги, окрасили их в красный.
”Видишь, Марьяна, я тоже храбрый.» — с улыбкой подумал Фабиан, когда солдат ударил его по виску деревянной ручкой автомата. — ”Я тоже могу бороться!»
— Фабиан!
Мужчина оглянулся и сквозь пелену увидел Ангелику, что с ужасом смотрела на него. Рыжие волосы были взъерошены. Зелёные глаза смотрели с ужасом. Такими же испуганными глазами на него смотрела и его погибшая жена, когда солдаты скрутили её. У неё были такие же зелёные глаза.
— Наш истинный враг Эрен Йегер! — объявил Тайбер. — Мы объявляем войну господству Парадиза!
Всё взлетело в воздух. Яркая вспышка ослепила глаза. Обломки сцены посыпались на ничего не понимающих людей. Ломая сцену, как карточный домик появился атакующий титан. Оглушительный рёв разлетелся по всему городу.
***</p>
Место, куда раздосадованный и опухший от злости и негодования Мюллер, привёл Сильвию, было той ещё не знакомо. Оно находилось в той части города, куда она ещё даже не совала свой любопытный носик. Тело её трясло от пережитого страха, и как бы она не хотела показывать свой истинные эмоции, они все равно были заметны по её холодным, почти безжизненным рукам и закусанным до крови губам. Впрочем, сам Мюллер выглядел не лучше. Как и его амбалы, крепко державшие в руках связанных Ангелику и Клауса. Те даже дёргаться не стали. Стояли, словно искусно сделанные восковые куклы. Шок от пережитого полностью лишил их каких-то эмоций. По щекам Ангелики катились слёзы.
Мюллер подошёл к длинному, похожему на изогнутую змею, деревянному мосту и, щёлкнув пальцами, приказал амбалу привести сюда Сильвию. Они пошли по мосту, держа Сильвию на привязи, как кого-то раба. По лбу девушки стекала струйка бордовой крови. Задело обломками сцены, когда её бесцеремонно вытащили из-под завала. Она успела увидеть длинного, похожего на тонкое дерево титана, с почти безликими белым лицом.
— Смотри-ка, и твой друг здесь.
Они остановились на середине моста, и девушка взглянула на покрытый камнями берег, где сидели её связанные друзья. Сердце её затрепетало, когда к ним подошёл второй охранник, что подталкивал в спину третьего участника — Фабиана. Был он ужасно бледен. Практически походил на труп. Нога его была еле перевязана пропитавшейся кровью повязкой. Приглядевшись, Сильвия осознала, что это был флаг. Тот самый флаг, который в первую их встречу показывал ей Клаус, сверкая возбуждёнными глазами.
— Смотри, сука! — Мюллер подошёл к девушке и крепко сжав её руку встряхнул. — Смотри что я сейчас с ними сделаю!
Амбалы привязали всех троих к деревянному столбу. Ребята дёргались и с такого дальнего расстояния походили на трепещущихся рыбок. В груди у Сильвии что-то оборвалось, когда мужчины поставили рядом с ними что-то чёрное, похожее на коробку, и после этого ушёл, забрав своего напарника с собой. Мюллер отошёл от девушки, артистично выбрасывая ноги и мотая довольной поросячьей мордой. Его улыбка разлетелась от уха дот уха, словно за одну секунду он превратился в циркового клоуна.
— Отпустите её!
Мюллер вздрогнул и оглянулся. Там, на другом конце моста, возникло столпотворение людей. Маленькая группа была вооружена битыми бутылками, да обломками арматуры. Лица красные, пылающие злобой. Кто-то всё ещё держал замаранный белый флаг.
— Я её и не держу! — пожав плечами, а затем противно засмеявшись, крикнул Мюллер — Отпустить!
Амбал разжал руки и Сильвия обессиленная упала на пол. Мюллер вытащил из кармана небольшую продолговатую кнопку и помахал ей в воздухе.
— Вы правда думаете, что вы что-то решаете? — с едкой иронией спросил он. — Нас даже не застал в врасплох титан появившийся из ниоткуда. Что говорить о кучке мелких взбунтовавшихся людей? Неужели вы думали, что нас можно остановить? Народ — ничто, власть принадлежит не вам! Думаете мы не знали что вы устроите восстание? Не знали что появится атакующий? Эрен Йегер, а вернее мистер Крюгер?
Берг изумлённо уставилась на него. Сердце замерло, словно в одно мгновение заледенело. По голове будто ударили чем-то тяжёлым и теперь в ушах неприятно звенело.
«Так он знал? Откуда?»
— Да, уважаемая Сильвия, не все как вы готовы бездумно диктовать свои правила. — произнёс Мюллер довольный шоком на девичьем лице. — Есть среди вас и тот кто всё рассказал. И ваш план, и про вашего друга…
«Неужели это Райнер?»
— Кто он? — спросила она тихо, но Мюллер её услышал и с удовольствием ответил:
— Эльмар. Хочешь знать его цену? «Глас народа.»
Звучащий в голове гул стал громче. Она тяжело задышала не веря в услышанное. Даже не заметила то, что народ постепенно начинает подходить к ним громко крича и приказывая отпустить девушку. Они не видели связанных ребят, что находились на дальнем берегу в непосредственной близости от бомбы.
— Сильвия… — мягко протянул Мюллер. — Жизнь твоих друзей в моих руках. — мужчина помахал перед её носом кнопкой. — Щёлк и всё.
Девушка сглотнула. Сердце до этого замерзшее с удвоенной силой забилось вновь, от чего в груди стало больно. Так больно, что Сильвия невольно всхлипнула.
— Делай как говорю и всё будет как надо. — прошептал мужчина, а после взглянув на приближающихся людей добавил: — Попроси их остановиться!
Девушка на дрожащих ногах поднялась. Амбал отошёл от неё поняв, что она не убежит. Не сможет, друзья на привязи.
— Пожалуйста, стоите! — глотая внезапные слёзы крикнула она. — Стойте! У них бомба! Пожалуйста!
Толпа остановилась с ужасом глядя то на Мюллера, то на заплаканную девушку. Берг вся дрожала, словно внезапно наступила зима. Дрожала, ощущая себя безвольной куклой, маленьким мотыльком, что подлетел слишком близко к огню и обжёг свои крылья.
— Скажи, что ты врала. Скажи, что всё это время ты врала!
Девушка сглотнула и помотала головой. Всё ради чего они так много работали. Всё ради чего они рискнули. Всё это не должно было пропасть просто так. Забрать свои слова обратно? Лишиться своего мнения? Позволить им приклонить твою голову перед войной?
— Сука! — выплюнул Мюллер и вытащив из кармана тонкий, серебренный нож.
Мужчина подошёл к девушке и толкнул её на пол. Затем сел рядом и схватил за длинные пряди прикладывая к горлу нож.
— Скажи, что война необходима. Скажи, что ты такая же грязная как все жители Парадиза!
Она продолжала молчать. Кадык нервно двигался упираясь о лезвие. Слёзы душили её, мучали. Мюллер взбесился и ещё сильнее дёрнул её за волосы после чего раздосадованный принялся кромсать длинные пряди. Криво, коротко. Как прокажённой. Успокоился только когда волосы упали на деревянный пол, а девушка сжала кулаки задыхаясь собственным плачем.
«Пожалуйста. Пусть это всё закончится. Пусть это всё закончится!»
— Сука! Забыла, что я могу сделать с твоими друзьями?
Мюллер насильно поднял девушку, а затем ударил, заставив ту снова упасть. Бордовые капли упали на дерево. Столпившейся народ вздрогнул. Мужчины крепче сжали своё оружие. Их останавливала только бомба о которой предупредила Сильвия. Смотреть на то как избивают совсем ещё молоденькую девушку было чем-то очень варварским и неправильным. Бесчеловечным.
«Мама, прости меня. Папа, Леви, ребята…»
Сильвия согнулась пополам получив удар в живот. Она молча сносила удары не произнося ни слова. Лишь молилась про себя. Лишь мечтала о том, что окажется в своей кровати. Что всё это дурной сон который скоро закончится. Но всё это был не сон и реальность этого не сна оглушала и била похлеще наносимых ударов. Подчиниться — нельзя, бороться — невозможно. Она не могла убежать, не могла оставить тех к кому за такое короткое время привязалась. Так же как и не могла сделать так как говорит Мюллер, ибо это касалось не только её. Это касалось их, это касалось целого мира. Безвыходная ситуация в которой оставалось только сжав зубы терпеть, поражаясь человеческому безумию.
— Вставай! — Мюллер снова поднял её на ноги. — Некогда мне тут возиться с тобой.
Он отпустил её руку. Девушка схватилась за деревянные перила чтоб не упасть. Мюллер отошёл на небольшое расстояние и снова помахал кнопкой.
— Говори! Иначе твои друзья станут кусками разбросанного по земле мяса. И не бойся, бомба не мощная. Так, игрушка. До нас не долетит. Лишь пол моста обрушит. Так что ты не погибнешь. Будешь жить и успеешь увидеть во что превратятся твои друзья.
Хотелось сбежать. Просто спрыгнуть с моста и уплыть в безопасное место. Она была слабой. Была трусливой. Тело всё изнывало от боли. Сердце лихорадочно билось в клетке из рёбер. Мозг умолял сбежать. Сбежать далеко. Бежать не оглядываясь.
«Но разве я такая же как Эльмар?»
Слёзы снова потекли по щекам, пробегая по уже почти высохшим дорожкам собратьев. Гнев на собственный страх и бессилие обрушился на неё подобно мощному водопаду, о котором рассказывала ей Ангелика. Слишком страшно, слишком многое лежит на её плечах. Дыхание спёрло. Слова куда-то пропали.
«Беги!» — закричало сознание и она побежала. Побежала быстро до боли закусив губу. Побежала, но в другую сторону. Побежала на Мюллера, что вытащил из-под своего пиджака пистолет и направил его на неё.
— Ты лишь жалкая девчонка! — испуганно закричал он. — Остановись!
Лоб его покрылся испариной. Пистолет дрожал в вспотевшей руке. Как бы не строил из себя Мюллер тирана, в душе он был слабым, не способным на серьёзные дела человеком. Даже убить было для него слишком. Ударить — пожалуйста. Унизить — за милую душу, но не убить. Только знала ли сама Сильвия, что бомба — бутафория, а вот пистолет самый настоящий.
— Жители Парадиза такие же люди как и вы!
Громко закричав Сильвия навалилась на Мюллера и выдернула из его руки кнопку. От неожиданности Мюллер нажал на курок. Раздался громкий выстрел и всё как будто-бы разом погрузилось в тишину. В слишком страшную, в слишком неестественную тишину. Девушка на еле державших её ногах отошла от мужчины к перилам сжимая в побелевшей руке кнопку. Что-то обжигающее пропитало ткань платья. Резкая боль охватила всё тело и все чувства и эмоции как-будто бы отключились. Звон в ушах стал громче.
Она видела как народ громко крича побежал по мосту. Ощущала как дрожит под ними деревянный пол. Видела сколько ярости было в этих глазах, с какой ненавистью они смотрели на побледневшего Мюллера, что в итоге уронил свой пистолет и с ужасом смотрел на девушку.
— Сильвия!
Берг подняла туманные глаза и заметила как с крыши выстреливая тросами в разные стороны летит Аккерман. Она сразу его узнала. Узнала и мурашки пробежались по телу окутывая её с ног до головы. Она подняла к нему свои руки, словно младенец, просящий любви матери. Пульт вылетел из руки и упал в воду. На лице капитана отобразился страх. Впервые она видела у него такое выражение лица. Будто вся боль мира разом упала на его плечи.
«Мой ангел.» — подумала она, и сделав шаг назад упала, перелетев через перила. Вода оглушила её холодом. Лицо Леви скрылось за мутной водой. Стало вдруг невероятно холодно, а ещё печально. С каждой секундой она всё глубже и глубже уходила под воду. Вспоминала семью, уютные вечера дома за просиживанием над документами, на несколько секунд ей даже почудилось что запахло фирменными мамиными пирожками. Девушке стало так горько от того, что она больше никогда не обнимет маму, не услышит от отца, что он гордится ей, не будет вместе с Ричардом отмечать очередной удачный газетный выпуск. Не скажет Леви как сильно она его любит. Не прижмётся к его сильному телу.
Очень хотелось спать.
Вдруг в воду что-то упало, взволновав её спокойную серебренную гладь. Сквозь толщу воды к ней летел Леви и девушка невольно улыбнулась, рассматривая его сосредоточенное лицо. Она и не поняла как он так быстро схватил её за талию и так же быстро взлетел, вызволяя её из холодного плена. Земля быстро уходила от них. Она всем телом ощутила что парит в воздухе, подобно самой настоящей птице. Рядом Леви. Он прижимает её к себе и девушка любуется очертаниями его лица. В глазах всё мутнеет и прежде чем сознание окончательно покинет её она, улыбнувшись, прошептала;
— Вот мы и встретились вновь.