Глава 65. Возлагаешь ответственность (2/2)
Он так и не осмелился продолжить, в который раз припомнив эпизод из книги. Когда демонический ученик высыпал перед искалеченным учителем осколки Сюаньсу, он сказал, что меч был тайной и самой жизнью Юэ Цинъюаня... Сейчас, подумав об этом, Шэнь Цинцю содрогнулся от ужаса. Что, если старший брат ошибся на пути слияния с мечом? Что, если в тот миг... его меридианы пробудились?
– Сяо Цзю, – прошептал Юэ Цинъюань, выпуская свой чудовищный меч из рук. – Прости меня, сяо Цзю... если бы только этот Юэ... успел... Ты бы никогда... Никогда...
Шэнь Цинцю застыл. Его глаза распахнулись от осознания слов, сорвавшихся с губ Юэ Цинъюаня в горячке. Успел? Ледяная дрожь пробрала так, что зубы принялись выбивать дробь. Шэнь Цинцю думал, что Юэ Цинъюань никогда не возвращался к прошлому. Как бы он ни желал видеть его, как бы ни жаждал разделить с ним жизненный путь, сяо Цзю понимал, что они едва ли встретятся вновь. Он часто грезил о том, что Ци-гэ вернётся в Хуанчэн, осиянный славой и блеском... но боялся его появления. Чуть позже, постигая основы культивации, Шэнь Цзю стремился к могуществу, прилагая множество усилий. Если он добьётся успеха, то сможет встретиться с Ци-гэ! Но проклятый ритуал искажения ядра, что провёл Цю Цзяньло, стал пилюлей безумия. Не в силах простить наставника, Шэнь Цинцю пронзил его мечом и бежал, задев масляную лампу. Дворец Цю сгорел...
Шэнь Цинцю целый год странствовал по миру, пока не встретил Юэ Цинъюаня на том проклятом Собрании Союза Бессмертных... Но сейчас старший брат невольно обронил это чудовищное «если бы успел»... Шэнь Цинцю ненавидел себя за то, что натворил. Смерть Цю Цзяньло сводила его с ума. Меньше всего он хотел, чтобы Юэ Цинъюань узнал о том, что он пережил в прошлом. Эта тайна была столь чудовищной, что обжигала уста от одной мысли рассказать кому-то о случившемся. Шэнь Цинцю словно очнулся от дивного сна. Святые небеса, да как он посмел лгать себе, думать, что равен этому прекрасному божеству?! Шэнь Цзю ублюдок, убийца, посмевший поднять меч на собственного наставника!
– О чём ты говоришь, Ци-гэ? – дрогнувшим голосом спросил Шэнь Цинцю, отстранившись. – Что значит «если бы успел»?
Боги, неужели Юэ Цинъюань был в Хуанчэне? Неужели он видел пепелище, оставшееся от дворца Цю Цзяньло?!
Однако Юэ Цинъюань промолчал. Смутившись, он корил себя за несдержанность и не чаял прекратить этот разговор. Вот только Шэнь Цинцю вовсе не желал отступать, решив добиться правды во что бы то ни стало!
– Ци-гэ? – спросил он, не позволяя Юэ Цинъюаню уйти. Тонкие пальцы крепко удерживали руку старшего брата.
Тот не поднимал глаз. Осторожно отняв ладонь, он хрипло произнёс:
– Сейчас не время говорить о прошлом. Шиди должен меня простить. Церемония вот-вот начнётся. Юэ должен выровнять ци.
Неприятно поражённый этими словами, Шэнь Цинцю вздрогнул. Юэ Цинъюань... Ци-гэ прогоняет его?! Все страхи первых дней вернулись, захлестнув с головой. Старший брат чувствует себя виноватым! Им движет не любовь... Нет...
Мрак отчаяния не давал вдохнуть. Церемонно поклонившись, Шэнь Цинцю, не поднимая глаз, поспешил покинуть комнату. Боль была так сильна, что он скомкал на груди шёлк халата.
Юэ Цинъюань взглянул вслед Шэнь Цинцю с недоумением. Да что опять не так? Почему сяо Цзю обижен, словно дитя? Неужели оттого, что Юэ Цинъюань едва не выдал чудовищную тайну? Неужели... он задел старую рану? Заставил младшего брата вспомнить что-то болезненное и... чудовищное? Чувство вины всколыхнулось с новой силой. Юэ Цинъюань хотел, чтобы сяо Цзю был счастлив, но вновь и вновь ранил его!
– Сяо Цзю, – произнёс он вслед.
Но Шэнь Цинцю, помотав головой, поспешил прочь. Его тонкие пальцы дрожали. Но под ними слышался шорох старого выцветшего талисмана.
Оставшись в одиночестве, ученик Цинцзин осторожно вынул маленький, потрёпанный лист шёлковой бумаги. Бурые росчерки на ней почти стёрлись, нарушая линии печати. Талисман давно не действовал, но Шэнь Цинцю всё ещё носил его на груди. Ведь эти штрихи выводила рука юного Ци-гэ. Старший брат оставил ему связующую нить до того, как стал прославленным заклинателем и мастером Сюаньсу, сразившим императора демонов.
Коснувшись поблекшего узора губами, Шэнь Цинцю судорожно вздохнул. Он не позволит чувству вины взять над Ци-гэ верх! Он не позволит ему броситься в западню, спасая сяо Цзю! Даже если придётся обмануть его... Даже если Юэ Цинъюань будет считать младшего брата предателем и подлецом... что же, так даже лучше. Может быть, ему стоило бы покинуть секту? Но сейчас... Сейчас это ещё невозможно...
Он сам разорвёт эту связь. Ведь ради того, кто предал тебя и секту, не пойдёшь в лапы врага, пытаясь спасти... Кто станет рисковать собой ради предателя? Юэ Цинъюань должен снять со своей души груз вины и прожить свою жизнь счастливо, разделив её с любимым человеком.
Сяо Цзю должен умереть...
Взглянув на талисман с тоской, Шэнь Цинцю хотел было смять его, уничтожить, сжигая в ледяном пламени, но память о прошлом была слишком жива. Словно в этом клочке бумаги Юэ Ци оставил собственную душу.
Сцепив зубы, Шэнь Цинцю спрятал талисман в пространственное кольцо. Рано или поздно ему придётся позабыть о прошлом. Этот Шэнь – причина гибели Цанцюн и всего мира людей. Он должен исправить то, что натворил. Шэнь Цинцю и не думал, что всё обернётся так. Он готов был позаботиться о Ло Бинхэ, но... не знал, что монстр уже существует. Сможет ли Ло Бинхэ обуздать свою ненависть? Или там, в огненных землях тьмы, зализывая свои раны, взрастит новую вражду?
Этого он не знал. Но если у этого демона была причина преодолеть время и явиться сюда... Месть будет ужасающей.
Церемония восхождения на пост главы секты была величественна и роскошна. Миновав голубую лестницу на Цюндин сквозь охранные барьеры, Юэ Цинъюань под звуки горнов опустился на колени перед Хэ Цзюньлуном. Принеся обет верности секте и небесам, праведный заклинатель Юэ Цинъюань склонил голову, соединив широкие рукава халата.
Хэ Цзюньлун, читая сутры очищения души и сердца, возложил на голову старшего ученика высокую гуань.
Передав власть Юэ Цинъюаню, глава Цанцюн поклонился поднявшемуся на ноги заклинателю.
На мгновение потерявший самообладание Юэ Цинъюань, прикрыв глаза, взглянул на склонившего голову Шэнь Цинцю. Плечи младшего брата казались поникшими, а изящный силуэт, несмотря на достаточно высокий рост, хрупким, словно тающим в алых лучах заходящего солнца. Решимость вернулась. В прошлом он оставил Шэнь Цинцю одного. Младший брат подвергся немыслимым испытаниям. Настолько ужасным, что до сих пор не может вспоминать о событиях тех лет!
Юэ Цинъюань не нужен сильный лорд Цинцзин. Он желает, чтобы сяо Цзю был счастлив. А значит сам должен достигнуть немыслимой мощи!
Обнажив Сюаньсу и подняв меч к небесам, Юэ Цинъюань поклялся оберегать секту Цанцюн от бедствий; взращивать сильных, благородных, скромных адептов; заботиться о землях гряды Тяньгун; защищать границы Царства Людей от тьмы демонических земель...
Речь молодого главы была возвышенна и трогательна. Ученицы пика Сяньшу не скрывали слёз. Суровые адепты Байчжань вскинули мечи в ликующем приветствии. Ученики Цзуйсян с удовольствием попивали вино. И даже аскеты пика Кусин были под впечатлением.
Однако взгляд Юэ Цинъюаня задержался лишь на одном лице. Том, что могло бы покорять города и завоёвывать страны одним движением ресниц. Но Шэнь Цинцю так и не поднял глаз в ответ.
Приняв решение, будущий лорд Цинцзин не желал ранить старшего брата собственным присутствием. Им стоит видеться как можно реже. Шэнь Цинцю должен оттолкнуть Ци-гэ...
Когда сияние Сюаньсу погасло, а потемневшие небеса, где рассыпались мириады звёзд взорвались восхитительными огнями фейерверков, приглашая адептов секты к празднованию столь знаменательного события, Шэнь Цинцю, отступив в сумрак ночи, растаял в холодном горном воздухе хребта Тяньгун.
Ему нужно побыть в одиночестве. Ведь выбрав путь предательства, Шэнь Цинцю должен был расстаться и с Лю Цингэ.