Глава 49. Возносящийся дракон¹ (2/2)
Потянувшись, ученик Цинцзин взял шкатулку и вынул свиток заклинания. Техника была проста и удобна. Она и впрямь прекрасно подходила его элементу. Соединив рукава халата, Шэнь Цинцю церемонно поклонился, благодаря Юн Фэйюя за заботу и подарок. Лорд Динцзю молчал. Лишь допив свой чай он поднялся и вновь облачился в плащ.
– Ты можешь прийти на мой пик когда пожелаешь. Тебе не нужен пропуск. Если всё же жаждешь отправиться в запретные земли, стоит научиться держать себя в руках. Зачем ты взял с собой мальчишку?
Шэнь Цинцю в который раз вспыхнул, промолчав.
– Можешь оставить его на Динцзю. Я сумею о нём позаботиться, – закончил бессмертный, не дождавшись ответа.
– Лорд Юн, – вскочив, прошептал Шэнь Цинцю с дрожью. Боги, это выглядит, как угроза! Он что, собирается использовать Ло Бинхэ...
– Тебе ведь прекрасно известно, кто он, – тихо произнёс Юн Фэйюй, приподняв лицо ученика и взглянув в лазурные глаза. – Полудемон. Как и ты. Но раз Цанцюн приютила одного, почему не позаботиться и о втором? Я не причиню ему зла. Он не станет слушать тебя и увяжется следом. Думаешь, этот щенок сможет пройти запретные земли?
Шэнь Цинцю распахнул глаза. Вцепившись захолодевшими пальцами в запястье заклинателя, он никак не мог вдохнуть.
– Думал, тебя окружают слепые глупцы? – склонившись к уху молодого человека, прошептал лорд Динцзю. – Глава Хэ решил дать вам эту возможность.
Опустив ладонь на грудь ученика, Юн Фэйюй пропустил по его меридианами ци, выравнивая энергию.
– Прими ещё один совет. Если в будущем решишься на двойное совершенствование... выбери такого же полудемона. Или двух равных возлюбленных, несущих свет и тьму. Иначе тебе грозит смертельное искажение.
– Лорд Юн... – наконец, очнулся тот, всё ещё цепляясь за руку Юн Фэйюя. – Вы... вы ведь не можете говорить всерьёз?
– Почему? Взгляни, стоило тебе поцеловать Мо-цзюня и твоя ци пришла в смятение. Ты стоишь на пороге искажения, – пояснил тот, притягивая Шэнь Цинцю к себе. – Давай проверим. Если тебя поцелую я, ци успокоится?
Шэнь Цинцю закрыл глаза. Он не понимал, что с ним происходит. Это лицо, полное беспокойства, бережные объятия и мягкий голос... так соблазнительны.
Неужели Юн Фэйюй использовал любовный порошок?
Шэнь Цинцю не желал отпускать его. Безумная аура похоти наполнила всё его существо, лишая рассудка. Словно цзянши, жаждущий свежей крови, ученик обвил шею бессмертного и впился в его розовые губы жадным поцелуем. Шэнь Цинцю так жаждал его! Так хотел сорвать алые одежды с сильного тела и вклиниться меж ног! Жаждал вонзиться, словно пламенный меч в тесноту чужого тела, слушая судорожные вздохи! Ощутить, как беспомощно цепляются за его плечи тонкие пальцы этого великого человека!
Шэнь Цинцю жаждал обладать Юн Фэйюем... И тот с трудом боролся с чарами искажённого ядра ученика, что внезапно превратились в мощную технику контроля. Обладай бессмертный меньшим рангом... не сумел бы совладать с собственной страстью! Поразившись немыслимой страсти мальчишки, он попытался отстраниться, удержать его, разорвав поцелуй. Но ученик и впрямь обезумел. Прильнув к сильному телу, он скользнул к белой коже шеи, покусывая её.
С трудом выбравшись из кольца рук, Юн Фэйюй нажал несколько акупунктурных точек и подхватил Шэнь Цинцю на руки. С облегчением вздохнув, он отнёс ученика в кровать, мрачно взглянув на свернувшегося под балдахином ребёнка.
Эти двое в будущем и впрямь... могут составить пару...
Проверив меридианы Шэнь Цинцю, Юн Фэйюй кивнул. Его мысли оказались верны. Светлая энергия успокоила течение ци в венах. Однако это безумие... Кажется, мальчишка и сам не сознаёт, что жаждет его.
Склонившись над ухом молодого человека, лорд Юн прошептал:
– Путь на Динцзю открыт. Осмелишься сразиться со мной на шёлковых простынях?
Волна светлых волос ароматным шёлковым шлейфом накрыла лицо Шэнь Цинцю, заставив его с тоской смотреть вслед бессмертному. В нём так много энергии ян! Шэнь Цинцю должен взять его! Испить этого хмельного древесного вина!
Ночь прошла в мучительном беспокойстве. Ученик Цинцзин уснул лишь под утро, измождённый собственной неподвижностью. Сны полнились весенними водами, накрывали с головой, а отхлынув, оставляли влажные пятна на шёлке белья. Шэнь Цинцю снился Юн Фэйюй. Ослабевший, сдавшийся бессмертный покорно изгибал спину, беззастенчиво предлагая себя. Горячие поцелуи, аромат страсти, алые цепочки следов на нефритовой коже лорда Динцзю... жемчужины сосков, отвердевшие от желания... белые холмы ягодиц, на которых отпечатались следы изящных пальцев Шэнь Цинцю... Он бредил драгоценной перламутровой хризантемой, распускающейся в глубине тенистого ущелья. Жаждал проникнуть в горячую глубину, насладиться влажностью и теснотой под тихие стоны любовника...
Распахнув глаза, Шэнь Цинцю долго смотрел в лицо Ло Бинхэ.
– Гэгэ, ты не можешь двигаться? – наконец спросил тот.
Шэнь Цинцю вздохнул и утвердительно опустил ресницы. Он всё ещё не очнулся, осознав, что желает овладеть Юн Фэйюем как мужчина... женщиной. Как же непросто оказалось понять, что жаждешь тела пятисотлетнего бессмертного, достигшего божественной ступени!
Ло Бинхэ безошибочно отыскал и нажал нужные точки.
– Кто так поступил? – удивился ребёнок. – Разве гэгэ так плохо себя вёл?
Покраснев, Шэнь Цинцю промолчал. Поднявшись, он отправился в комнату омовений, чтобы, вернувшись, отчитать Ло Бинхэ. Скрывшись за ширмой, дабы не видеть обиженного детского лица, ученик Цинцзин спросил:
– Бинхэ, разве ты не обещал мне быть послушным и усердно тренироваться, оставшись на пике?
– Обещал, – вздохнул тот.
– Тогда объясни, что привело тебя в башню академии Тайвэйюань? Как ты оказался в Чанъане, презрев запрет покидать Цинцзин и зачем, святые небеса, бросился на это чудовище?! – повысил голос Шэнь Цинцю, позабыв о том, что это самое чудовище... тоже Ло Бинхэ.
– Гэгэ... – жалобно протянул ребёнок. – Ло испугался за тебя.
– Итак, ты признаёшь, что нарушил не одну сотню правил секты! – продолжил ученик Цинцзин, со злостью затягивая узел халата. – Ты подслушивал старших! Осмелился презреть запрет! Подверг себя опасности!
С каждым словом Ло Бинхэ зажмуривался всё крепче. Всё это было слишком похоже на сцены из прошлой жизни. Он боялся, что Шэнь Цинцю, сбросив маску заботливого наставника, возьмёт плеть и безжалостно накажет его, всыпав сорок, а то и все пятьдесят ударов. А затем запрёт в холодном дровяном сарае, что не мог спасти от дождя и ветра...
– Как я должен был себя чувствовать, увидев безжизненное тело священного огненного зверя? – спросил Шэнь Цинцю, опустившись на колени рядом с ребёнком. – Ты подумал о том, как больно мне будет, если ты и впрямь погибнешь?!
Ло Бинхэ открыл глаза и с удивлением взглянул в лицо заклинателя. Больно? Нет... Ему и в голову не пришло, что этот человек может беспокоиться о таких вещах. Ведь в прошлом Шэнь Цинцю ненавидел Ло Бинхэ. И тот никак не мог поверить, что будущий лорд Цинцзин способен так измениться!
Что, если это вовсе не Шэнь Цинцю? Что, если он ошибся и сейчас находится в чудовищной иллюзии?!
– Гэгэ... Я...
Подхватив его на руки, Шэнь Цинцю отнёс дитя в комнату омовений и указал на лохань с водой.
– Я не могу допустить подобного. Ты ещё слишком слаб! Ты безрассуден и упрям! И в наказание останешься на Динцзю до тех пор, пока я не вернусь из запретных земель!
– Гэгэ! – возмутился Ло Бинхэ, сжимая маленькие детские кулачки.
Но ученик Цинцзин был твёрд и непоколебим. Развернувшись, он поспешил прочь.
– Прости, – беззвучно произнёс Шэнь Цинцю, выйдя за дверь. – Я должен тебя защитить!
_________
¹腾蛟起凤, téng jiāo qǐ fèng.
«Возносящийся дракон, взлетающий феникс» — восходящая звезда; молодое дарование; юный талант.