Глава 50. Танец драконов (1/2)

Дни до путешествия в запретные земли пролетели, словно долгий час. Ло Бинхэ не отходил от Шэнь Цинцю, надеясь вымолить прощение. Готовил на кухне, вызывая панику и ужас; стирал халаты Шэнь Цинцю, заставляя того пылать от стыда; наводил порядок, лишая заклинателя покоя.

Но как бы тот не тревожился, оставался твёрд в своём решении. Вечером перед отъездом Шэнь Цинцю, подхватив непослушное, рыдающее дитя на руки, отправился на Динцзю. Миновав множество пиков, он повстречал старшего ученика Цао Цингуана, ожидающего его прибытия. Раскланявшись, молодые люди поспешили на вершину пика, где находился павильон лорда.

Шэнь Цинцю был здесь не впервые.

Опустив уснувшего от слёз Ло Бинхэ на скамью, полную подушек, ученик Цинцзин мерил комнату шагами. Его скулы зарумянились от смущения. Из головы никак не шёл сон о сильном теле Юн Фэйюя, покрытом испариной наслаждения. Шэнь Цинцю не виделся с ним больше двадцати дней... и сейчас, перед встречей, испытывал тревогу.

Юн Фэйюй вошёл в сопровождении Цао Цингуана и двух учениц. Холодно кивнув склонившемуся Шэнь Цинцю, он отдал приказ позаботиться о ребёнке. Для Ло Бинхэ настала непростая пора обучения. Целыми днями ему предстояло изучать заклинательство и искусство медитации. Впрочем, Юн Фэйюй был строг к нему, но не суров.

Потрепав дитя по кудрявой макушке, Шэнь Цинцю попрощался с ним. Несколько мгновений спустя великий бессмертный и ученик Цинцзин остались наедине.

– Ты желаешь сказать что-то ещё? – поинтересовался Юн Фэйюй, сохраняя холодность.

Шэнь Цинцю вскинул голову и долго вглядывался в лицо бессмерного. К несчастью, он совсем не умел говорить о собственных чувствах. И сейчас, когда так хотелось кричать о безумном желании, застившем рассудок, Шэнь Цинцю промолчал. Так странно... Он вовсе не был трусом! Но вот – испугался.

– Лорд Юн и вправду... позаботится о Ло Бинхэ? – спросил он, оттягивая расставание.

Юн Фэйюй нахмурился. Чуть склонив голову к плечу, он с трудом сдержал волну возбуждения – в лазурных глазах Шэнь Цинцю безошибочно угадывалась жажда.

– Разве Юн когда-то нарушал обещания? – спросил он тихо.

– Это дитя с самого детства подвергалось тяжёлым испытаниям, – продолжил ученик Цинцзин. – Какими бы суровыми ни были дальнейшие тренировки, рядом должен остаться человек способный поддержать его и... уберечь от тьмы.

Сделав шаг вперёд, лорд Динцзю чуть заметно усмехнулся. Этот мальчишка повзрослел. Его рост уже сравнялся с его собственным. Насмешливо соединив рукава халата, Юн Фэйюй поклонился.

– Благодарю за наставления, лаоцзы.<span class="footnote" id="fn_32358374_0"></span>

Шэнь Цинцю вспыхнул. Даже понимая, что Юн Фэйюй смеётся над ним, в груди заворочалось странное чувство удовлетворения. Святые небеса, да неужто он стремится к власти? Неужели и впрямь важно подобное... преклонение?

Приблизившись к лицу бессмертного, молодой человек прошептал:

– Лорд Юн действительно избавился от своей зависимости?

– А ты желал и дальше использовать меня в собственных целях? – насмешливо сверкнув глазами, возмутился тот. Однако стоило ему опустить взгляд, и слова очередной отповеди застряли в груди. Ханьфу Шэнь Цинцю бесстыдно топорщилось, говоря о явном непрекрытом желании.

Отступив, бессмертный опустился в большое резное кресло. Положив на колени шёлковую подушечку, он опустил голову на ладонь и задумался. Что это значит? Что случилось с этим юнцом? С чего ради он примчался на ночь глядя и сейчас, вместо того, чтобы бежать прочь, выдохнув с облегчением, не хочет уходить, хотя Юн Фэйюй не предложил ему даже чаю?

Сердце бессмертного билось оглушительно и рвано, то и дело пропуская удары.

– Почему ты вдруг спросил? Разве слов, сказанных раньше, недостаточно?

Шэнь Цинцю, нарушая все правила хорошего тона, без приглашения опустился в соседнее кресло, а затем произнёс:

– Лорд Юн весьма часто и неумело лжёт.

Оторопев от подобного обращения, Юн Фэйюй застыл. Да как это понимать?! Обезумел этот мальчишка, что ли?!

– А наглости тебе не занимать! – выдохнул он. – Неужели то, что ты увидел меня ослабевшим от ран, даёт право относиться ко мне, как к... равному?! Нет. Ещё хуже! Ты и впрямь ведёшь себя, словно... вознёсшееся божество! Что ты о себе возомнил?! Или Шэнь Цинцю столь же силён, как Мо-цзюнь?!

Глаза ученика Цинцзин изменились. Восхитительная лазурь горных озёр превратилась в чистейший синий лёд, а в чёрном водопаде волос показались белоснежные пряди.

– Нет, – ответил он без тени смущения или стыда. – Шэню не сравниться с Мо-цзюнем. Но лорд Юн ранен и слаб.

Онемев от ярости, Юн Фэйюй готов был плеваться кровью.

– Разве лорд Юн не предлагал сразиться на шёлковых простынях? Шэнь здесь, – разошёлся ученик.

Подскочив, словно ужаленный, Юн Фэйюй побелел от гнева.

– Щенок! – завопил он, собирая в ладони ци. – Да ты! Так жаждешь ощутить мой... Нефритовый Клинок?

Шэнь Цинцю вздохнул, закидывая ногу на ногу. Лорд Динцзю, очевидно, и не понял, как двусмысленно это звучит. Да кто вообще даёт своему оружию подобные имена?!

– Лорд Юн... – произнёс ученик таким тоном, словно перед ним был ребёнок, не понимающий прописных истин. – Шэнь желает совершить увлекательное путешествие к нефритовым вратам запретного города лорда пика Динцзю. Неужели вы откажете мне в гостеприимстве?

Задохнувшись, Юн Фэйюй отпрянул, вспыхнув, словно юная дева. В его золотых глазах светилось недоверие и... страх.

– Да ты... – произнёс он беззвучно, слепо пытаясь отыскать рукоять меча на поясе дрожащими пальцами. Но едва удалось её обхватить, Шэнь Цинцю в один шаг преодолел расстояние между ними, оказавшись рядом. Взмахом руки рассеяв ци и сжав запястье лорда Динцзю, он не позволил ему обнажить клинок.

– Бессмертный Юн собирается защищаться от ученика с мечом в руках? – спросил он, приблизившись так, что между лицами не осталось и цуня. Шёлковые нити волос Шэнь Цинцю словно покрылись инеем. – Это может окончиться искажением ци. Позвольте же Шэню помочь вам... отвести излишки энергии.

– Ты... Ты! – покраснел лорд Динцзю до кончиков ушей. Лишь сейчас он понял, что его игра зашла слишком далеко. В своей долгой, богатой на любовные приключения жизни он никогда не принимал на себя роль женщины!

Однако этот человек решил иначе. Аромат хризантем и снега, исходящий от тела Шэнь Цинцю, будоражил чувства бессмертного. Он вдруг и впрямь поверил в то, что ему нужна помощь...

Приблизившись, ученик Цинцзин коснулся губ лорда Динцзю. Нежный, осторожный поцелуй медленно перетекал в более требовательный и глубокий. Заключив бессмертного в объятия, Шэнь Цинцю беззастенчиво изучал его тело, пробираясь под слои алых одежд. Аромат хризантем затмил рассудок бессмертного – Юн Фэйюй и не думал сопротивляться. Не веря, что мальчишка осмелится дойти до конца, он позволял ему распускать узлы одеяний.

Алый шёлк с тихим шорохом падал к ногам. Оставшись в полупрозрачном нижнем халате, Юн Фэйюй, чувствующий головокружение и сотрясаемый дрожью, внезапно очнулся, ужаснувшись происходящему. Ученик жадно изучал его тело: стискивал стройную талию, скользил пальцами по груди, дразня отвердевшие соски, сжимал округлые тугие ягодицы.

– Подожди, – попытался воспротивиться бессмертный. – Ты и впрямь думаешь, что сможешь... стать тем, кто победит в этом поединке?

В его голосе слышалась насмешка и... затаённая тревога. Юн Фэйюй обладал немыслимым рангом и редким древесным ядром, с которым так тяжело достичь небес. Страх никогда не оставлял его. Ведь подобная энергия драгоценна. Его золотое ядро являлось истинной пилюлей бессмертия. Шэнь Цинцю – полудемон. И Юн Фэйюй сам открыл ему тайну своей ци!

Пальцы лорда Динцзю дрожали. Он жаждал этого мальчишку, наслаждаясь его жадными торопливыми ласками, оставляющими алые следы на нежной шелковистой коже. Но страх усиливался, рос, взрывался в висках. Шэнь Цинцю нужна его энергия! Не он сам! Даже его тело совсем не интересно этому щенку! Ученика ведёт слепое чутьё, присущее любому зверю. Шэнь Цинцю смог понять, что соитие – самый простой способ обмена ци. Но если щенок и впрямь окажется сильней в этой битве... Юн Фэйюй будет изранен его тьмой!

Шэнь Цинцю, подхватив заклинателя под упругие ягодицы, приподнял. Юн Фэйюй вцепился в плечи ученика и невольно прижался отвердевшим естеством к его напряжённому животу. Взглянув в золотые глаза, полные смятения и тревоги, Шэнь Цинцю нежно коснулся губ лорда Динцзю лёгким невесомым поцелуем и медленно двинулся к опочивальне.

Сердце Юн Фэйюя зашлось, пропустив удар. Губы побледнели, а пальцы впились в плечи молодого человека так, что наверняка оставляли синяки.

– Ты... Ты ведь всегда был против... Что на тебя нашло? – спросил он дрожащим голосом, словно позабыв о своём могуществе. В руках Шэнь Цинцю бессмертный превратился в робкую испуганную жертву.

Мягко улыбнувшись, Шэнь Цинцю, достигший цели, опустил мужчину на кровать. Со скользящим звуком распустился последний узел и лёгкая, словно туман, шёлковая дымка обнажила соблазнительные линии тела.

– Лорд Юн ошибается, – наконец, ответил ученик. – Я всегда жаждал этого. И для тебя это не было тайной. Разве между нами мало постыдных воспоминаний?

Говоря, он коснулся тонкими пальцами розовой головки отвердевшего, истекающего росой желания естества лорда. Тот вздрогнул, закусив губу.

– Шэнь не понимал сам себя, – продолжил ученик, изучая дразнящими движениями маленькую дырочку в самом центре розовой головки. – Я хотел тебя... иначе.